Утреннее сообщение 16 декабря

В течение ночи на 16 декабря наши войска вели бои с против­ником на всех фронтах.

Тульские партизаны за последнее время истребили больше 300 немецких солдат и офицеров, уничтожили 7 пулеметов, 11 грузовых машин, 49 повозок, 3 орудия и 2 штабных автобуса. Смело громит врага партизанский отряд тов. С. Бойцы этого отряда подожгли четыре немецких барака, которые фашисты выстроили на месте сго­ревшей деревни К. Когда из барака начали выбегать немецкие сол­даты и офицеры, партизаны уничтожили их фанатами и ружейным огнем. В этой операции истреблено 70 гитлеровцев.

112

В начале декабря объединенные силы трех партизанских отрядов разгромили обоз из 27 повозок, который охранял взвод немецких кавалеристов. Обоз и солдаты целиком уничтожены.

Вечернее сообщение 16 декабря

В течение 16 декабря наши войска вели бои с противником на всех фронтах. На ряде участков Западного, Калининского и Юго-Западного фронтов наши войска, ведя ожесточенные бои с против­ником, продолжали продвигаться вперед, заняли ряд населенных пунктов и среди них город Калинин, Высоковск — западнее Кли­на, Новопетровское — западнее Истры, Волово — юго-восточнее Тулы.

* * *

Гвардейские кавалерийские части генерала Белова, действующие на южном участке Западного фронта, за один день боев овладели 6 населенными пунктами и захватили у немцев 3 вагона с боепри­пасами, 11 автоцистерн, 3 танка, 10 орудий, 30 пулеметов, 5 мино­метов и другие трофеи. Части генерала Рокоссовского за это же вре­мя захватили 35 немецких орудий, 24 пулемета, 2 миномета и 39 ав­томашин

«Правда», 17.12.1941 г.

«КАК БЫЛ ЗАНЯТ ГОРОД КАЛИНИН»

(От спец. воен. корр. «Правды»)

Немцы стянули на этот участок фронта под Калинином большие силы. Одним только войскам генерала Юшкевича противостояли здесь части 86-й, 110-й, 120-й и 162-й пехотных дивизий против­ника. Они обосновались всерьез, построили несколько сильных ук­репленных линий, густо насыщенных артиллерией и минометами. Они выселили целые деревни и устроили под домами колхозников дзоты, а в самих домах оборудовали нары в четыре этажа, очевид­но, собираясь тут зимовать.

Наши части прорвали линию немецких укреплений. В жестоких боях, переходящих в штыковые атаки и рукопашные схватки, они выбивали врага из окопов и блиндажей и отвоевывали одну дерев­ню за другой. Сколько смелости, отваги, воинского умения, соче­тающегося с безграничной самоотверженностью, проявили бойцы и комиссары в этой борьбе!

Ваш корреспондент был свидетелем, как шел в атаку батальон депутата Верховного Совета СССР старшего лейтенанта Левуса. Под прикрытием артиллерийского огня бойцы умело подползли к вра­жеским позициям. Потом загремело русское «ура». Бойцы вскочи­ли на ноги и с винтовками наперевес во главе со своим команди­ром, поражая немцев пулей и штыком, перескакивая через враже-

113

ские трупы, ворвались в деревню. Удар был так силен и стремите­лен, что немцы, бросив сильно укрепленные позиции, стали уди­рать. Они бежали через деревню и через поле, бросая оружие. Бой­цы преследовали их. В этом бою вражеской пулей был сражен лей­тенант Левус.

Чудеса храбрости показала в бою за важный узел вражеского сопротивления — село К. рота автоматчиков во главе с Героем Со­ветского Союза лейтенантом Кузекиным, Под покровом темноты они просочились сквозь линию вражеской обороны в самый центр укрепленного узла и открыли огонь из своих автоматов, поражая врага с тыла. Горсточка храбрецов, неожиданно появившаяся в серд­це вражеского расположения, вызвала панику. Солдаты и офицеры группами выбегали из блиндажей и тут же падали, сраженные пу­лями автоматов.

Лейтенант Кузекин был ранен в плечо и в живот. Преодолевая страшную боль и скрывая от своих бойцов рану, он, лежа, продол­жал руководить боем, не выпуская из рук своего автомата. Он дал отнести себя на медпункт только тогда, когда на помощь автомат­чикам подоспела наша пехота и вражеский укрепленный узел был взят. Мы повидали Кузекина через несколько минут после боя. Весь забинтованный, лежа на носилках, он еще продолжал жить сраже­нием, и первое, что он спросил, было:

— Выбили гадов? Ну, а как мои автоматчики, не подкачали? Орлы ребята!

В этих напряженных боях части генерала Юшкевича разгромили 86-ю, 129-ю и 62-ю немецкие дивизии и сильно потрепали 110-ю дивизию, освободив свыше 35 населенных пунктов. Не давая немцам опомниться, войска генерала Юшкевича вместе с частями генерала Масленникова ударили на город Калинин.

И вот сегодня в полночь, после короткой и энергичной артил­лерийской подготовки, войска генерала Конева, прорвав мощную оборону противника, несколькими колоннами ринулись на штурм города. На темных улицах погруженного во мрак города разгорелся жестокий бой.

Шквальным огнем артиллерии и автоматчиков немцы пытались сдержать наши части. Напрасно! Наступательный порыв бойцов рос с каждой минутой. С боем беря каждый дом, наши воины продол­жали двигаться вперед, и вскоре энская часть овладела Заволжьем и Затверечьем.

Другие части сломили сопротивление немцев на юго-востоке от города, захватили 15 селений и заняли элеватор, который немцы превратили в мощный оборонительный узел. Вслед за тем бойцы ринулись в город по Московскому шоссе.

Не выдержав стремительного натиска наших войск, враг начал в беспорядке отступать на запад, бросая оружие, снаряжение, бое­припасы.

В боях за Калинин разгромлены 86-я, 110-я, 129-я, 161-я, 162-я и 251-я пехотные дивизии противника. Враг оставил в предместьях и на улицах города очень много неубранных трупов солдат и офи­церов. Наши части взяли богатые трофеи. Захвачено много орудий, оружия и снаряжения. Подсчет трофеев продолжается.

114

Город Калинин снова стал советским!

Два красноармейца, взобравшись на крышу старинного здания, где помещался облсовет, подняли на флагшток красный флаг. С Вол­ги рванул ветер, флаг развернулся в морозном воздухе.

Мы медленно едем по улицам, огибая вырытые бомбами ворон­ки, срезанные осколками снарядов телеграфные столбы и трупы немецких солдат, кучами и в одиночку валяющиеся на перекрест­ках, где только что происходил бой. Мы едем по городу, испыты­вая одновременно и радость, и боль. Радостно потому, что город вырван из грязных вражеских лап. Больно видеть, как за два ме­сяца своего хозяйничанья немецкие бандиты разрушили и загади­ли то, что с такими трудами, с такой любовью создавалось года­ми.

Мы едем мимо сквера. Он почти вырублен немцами на дрова. Посредине его лежат осколки памятника Пушкину. Немцы сделали из него мишень для метания гранат. Черными впадинами окон смотрит на улицу здание сожженной библиотеки. Разрушен театр, которым так гордились калининцы. Черный дым стелется по ули­цам: это догорают хлебозавод, баня и новые дома на проспекте

Чайковского.

Удирая из Калинина, немцы оставили в целости большие скла­ды с боеприпасами, бросили на дороге массу исправных автомашин. А вот баню и дома трудящихся зажгли! Только бешеному зверю, ослепшему от бессильной ярости, свойственна такая жажда бесцель­ного разрушения.

Немцы бежали из Калинина в панике. На одной из улиц они бросили 3 танка, не успев их даже зажечь. На проспекте Калини­на застряла длинная вереница автомашин: шоферы бежали, оста­вив их.

Одна из машин разбилась о телеграфный столб. В ней были по­сылки немецких солдат, которые не успели отправить адресатам в Германию. Красноармейцы вынули содержимое одной из них и раз­ложили на снегу. Это: два поношенных детских костюмчика, вык­раденных из чьего-то комода, две пары поношенных женских га­лош, грязное мужское белье, кукла без ноги и две измятых сереб­ряных ризы, содранных с какой-то иконы. Все это обер-ефрейтор Курт Рухенау посылал своей матери в город Кельн, на Кайзер-штрассе, 14.

И вот лежат на снегу эти трофеи гитлеровского жулика! А ря­дом с раскроенной головой лежит труп дюжего немца. Красноар­мейцы, проходя мимо, брезгливо смотрят на них: сколько вору ни воровать, а расплаты не миновать!

Темнеет. Раскаты артиллерии доносятся все глуше. Линия боя отодвигается на запад. А в городе уже начинает завязываться жизнь:

связисты тянут провода, саперы расчищают улицы.

Красное знамя полощется на ветру. После двухмесячного страш­ного кошмара жизнь в Калинине начинается снова.

Город Калинин, 16 декабря

Б. Полевой «Правдам, 17.12.1941 г.

115

«НАШ УДАР НА МОЖАЙСКОМ НАПРАВЛЕНИИ» Беседа с генералом Л. А. ГОВОРОВЫМ

Западный фронт, 13 декабря. (По телефону)

Военный корреспондент «Правды» обратился к генерал-лейте­нанту артиллерии Леониду Александровичу Говорову с просьбой рассказать подробности прорыва его войсками обороны противни­ка в районах Кулебякино — Локотня. Генерал в это время только что возвратился из ночного объезда частей.

— Я приехал сейчас из Кулебякино, занятого нашими войска­ми, — сказал тов. Говоров. — Могу сообщить вам, что операция, о которой говорится в последнем коммюнике Совинформбюро, и да­лее развивается успешно.

Генерал подробно рассказал о том, как был разгадан и расстро­ен немецкий план наступления на Москву со стороны Можайска и Наро-Фоминска:

— Начав ноябрьское наступление на Москву, немцы вначале со­средоточили усилия на своих флангах, имея целью окружить Мос­кву. Несколько позднее противник активизировался и на нашем направлении, стремясь выйти здесь на ближние подступы столицы. Наиболее тяжелыми для нас днями были 1—4 декабря. В эти дни фашисты, прощупав нашу оборону на Можайском шоссе и авто­страде Москва — Минск, и убедившись в ее крепости, предприня­ли наступление в обход этих магистралей с севера и с юга.

Обход имел целью окружение моих частей с одновременным выходом на ближние подступы к Москве. Он был задуман герман­ским командованием по способу -двойных клещей. Это со всей оче­видностью явствовало из карты германского офицера, захваченной нашей разведкой. Вдумчивое изучение ряда данных (в том числе и названной карты), а также знание тактики германских войск помог­ли нам вовремя разгадать замысел фашистов.

До 60 германских танков и полтора-два полка пехоты начали наступление на Кубинку с юга, из района Наро-Фоминска. 267-я немецкая пехотная дивизия вела наступление на Кубинку с севера. Это были малые клещи. Они создавали угрозу окружения для не­которых наших частей.

Почти одновременно группа танков с посаженной на них мото­пехотой и автоматчиками, прорвав на одном из участков линию нашей обороны, проникла значительно дальше на восток. Двигаясь из района Наро-Фоминска, группа достигла Юшково, стремясь вый­ти в Голицыне. Угроза этому пункту нависла также и с севера, где из района Звенигорода продвинулись в восточном направлении ча­сти 252-й, 87-й и 78-й немецких пехотных дивизий.' Таким образом создались вторые, большие клещи, значительно вклинившиеся в глубину нашей обороны.

Следует отметить, что фашистские части, совершавшие обход в направлении Голицыне с севера, приблизились к Москве почти на расстояние выстрела дальнобойной артиллерии. Их дальнейшее продвижение поставило бы город под угрозу артиллерийского об­стрела.

116

Южный прорыв немцев разбился о стойкую оборону части, ко­торой командует полковник Полосухин. Фашистские танки вышли непосредственно на командный пункт Полосухина, но полковник и бывшие с ним командиры не растерялись: оставаясь на своем ко­мандном пункте, продолжали руководить боем и организовали от­пор врагу. Они ушли от опасности быть раздавленными гусеница­ми танков только тогда, когда получили на это мое разрешение и оборудовали новый командный пункт.

Один из полков дрался одновременно фронтом на запад и на восток и не позволил противнику расширить фронт прорыва. На пути германских танков был создан барьер из сена, соломы, хворо­ста и других горючих материалов протяженностью в полкилометра. Его подожгли: образовался сплошной огневой вал, пламя высотою до 2,5 метра бушевало два часа. Встретив на своем пути сплошную стену огня, танки повернули и подставили таким образом свои бока под выстрелы наших противотанковых орудий. Из 40 вражеских машин 25 осталось на месте.

Подразделение танков, находившееся в моем резерве, было выд­винуто в район южнее Голицыне, как только там появился против­ник. Танкисты первыми встретили врага и приостановили его про­движение. Затем на подмогу подошли другие части, противник был разгромлен ими наголову и отброшен за реку Нара, на исходные позиции, а кое-где и еще дальше.

В то же самое время контрударами наших частей противник был выбит из района Кривуши — Пронское и отброшен за Москву-реку. При этом было захвачено 11 орудий, 10 минометов, несколько сот винтовок и уничтожено до 1500 фашистов. Были взяты пленные.

Позднее нам удалось ликвидировать и группировку, пытавшую­ся прорваться к Голицыне восточное Звенигорода. На этом участке 5, 6 и 7 декабря мы заняли 16 селений и оттеснили противника на 20 с лишним километров.

Все это произошло после того, как 30 ноября немцы известили по радио о полном разгроме моих частей и о взятии Звенигорода. Кстати, Звенигород все время был и остается советским городом.

11 декабря мои части начали новое наступление на своем участ­ке. Мы отошли от шаблона и начали это наступление не в обыч­ное для этого время суток и без предварительной артиллерийской подготовки. Этим была обеспечена внезапность нападения. Я лич­но видел, как в беспорядке, торопливо покидали свои позиции нем­цы. В селе Апарина Гора я видел брошенные немцами второпях вед­ра, в которых варились к обеду наворованные у крестьян куры, 30 автомобилей, до 30 орудий, 10 минометов оставлено противни­ком лишь на одном небольшом участке.

В первый же день наступления противник был отброшен со сво­их позиций на северном берегу Москвы-реки и вынужден отойти в леса. Заняты районы Кулебякино — Локотня, освобожден от захват­чиков ряд населенных пунктов.

Я хотел бы заверить читателей «Правды», — сказал в заключе­ние генерал Говоров, — что мы будем продолжать гнать ненавист­ного врага все дальше и дальше от Москвы.

«Правда», 17.12.1941 г.

117

Декабря 1941