Глава 142. В семье Иньцзы что-то случилось.

Рано утром следующего дня. Было только 4.30 утра, а тетушка Чжоу уже пошла в закусочную.
Бай Лоинь плохо спал эту ночь, только проскрипели ворота, он сразу же проснулся и высунул ноги из-под одеяла. Под одеялом уже было не так тепло, поэтому он решил встать.
Бай Лоинь пошел в закусочную, где тетушка Чжоу сейчас пребывала вся в делах. В закусочной пока было только несколько посетителей и практически все они были школьники.
- Иньцзы, еще так рано, а ты уже проснулся?
Он кивнул и заказал две порции завтрака, и одну из них взял с собой.
Тетушка Чжоу захихикала:
- Теперь пришла твоя очередь покупать завтрак?
- Ну, я же вчера вернулся домой, а наш дом расположен ближе и, как раз, по пути. Возьму для Гу Хая одну порцию, чтобы ему не пришлось сюда идти.
Тетушка Чжоу в ступоре:
- Верно! Чуть не забыла! Зачем ты посреди ночи прибежал домой?
Бай Лоинь взял завтрак и смущенно улыбнулся:
- Просто немного скучаю по дому.
- Ох уж этот мальчишка... - тетушка Чжоу улыбнулась и больше не задавала вопросов.
Бай Лоинь посмотрел на часы, было еще только 5.10, если сейчас прибежать домой, то Гу Хай, непременно, еще будет из дома.
Гу Хай, как всегда, проснулся в нужное время, это уже вошло у него в привычку. Хоть Бай Лоиня здесь и не было, но Гу Хай, все так же, собирался пойти в закусочную за завтраком, купить ему одну порцию, и принести её в школу.
Однако Гу Хай еще не успел обуться, как в дверь прозвенел звонок.
«Еще так рано, кто это может быть?».
Открыл дверь. И, конечно же, это уставший Бай Лоинь стоял перед ним. Он принес с собой две порции завтрака.
- Ты... – вылупился Гу Хай.
Бай Лоинь, ничего не сказав, сразу вошел внутрь.
Это было впервые, когда Бай Лоинь купил завтрак Гу Хаю. Тот был так тронут, что не мог описать это словами, и продолжал смотреть на то, как Бай Лоинь потирал руки, чтобы согреться. Гу Хай не удержался, подошел и обнял Бай Лоиня, ладонями прикоснулся к его щекам, с болью в глазах смотрел на него:
- Ты, наверное, всю ночь не спал?
Бай Лоинь не смел предстать лицом к лицу перед Гу Хаем. «Этому человеку сложно соврать. Что за ужасное чувство!».
- Не, я поспал немного.
- Я уверен, что ты не смог заснуть! - в голосе Гу Хая звучала забота. - Если ты сладко спал, то не проснулся бы так рано.
«Молю тебя, ну отругай ты меня...». Лицо Бай Лоиня оставалось все таким же спокойным, но внутри уже все перевернулось с ног на голову.
Гу Хай все еще продолжал демонстрировать свою заботу:
- Бедненький мой.
Бай Лоинь чувствовал ужасную вину, и для того, чтобы побыстрее завершить эту душераздирающую сцену с Гу Хаем, ему ничего не осталось, кроме, как сказать, что он проголодался, и хочет поесть поскорее.
По дороге Гу Хай спросил его:
- А что дома случилось?
Бай Лоинь знал, что Гу Хай обязательно спросит об этом, поэтому прошлой ночью уже придумал причину.
-У моего дяди есть дочка и сын. Вчера его дочка рассталась с парнем, сидела одна в комнате и никак не хотела выходить оттуда. Поэтому моему дяде пришлось выбить дверь, в итоге, угадай, что случилось? Моя кузина выпила мышьяк, чтобы отравиться, лицо уже все посинело. Дядя быстро позвонил моему отцу, рассказал об этом, и попросил, чтобы я срочно пришел. Он боялся, что если вдруг что-то случится, то я не смогу больше увидеть свою кузину в живых. (OMG! Прямо я в детстве, такие же бредовые фантазии).
Густые брови Гу Хая приподнялись, и он снова спросил:
-Тогда, как сейчас ситуация?
- Мы спасли ее, но она до сих пор угрожает нам самоубийством! Мой дядя считает это позорным, и, если бы тогда он не боялся, что с моей кузиной может что-то случиться, то он бы никогда не стал бы звонить моему отцу. Он человек упрямый. Моя кузина лежит в больнице, а он даже не зашел и не посмотрел на нее еще хоть разок, только сидит снаружи и курит.
Гу Хай облегченно вздохнул:
- Раз ничего не случилось, значит хорошо. Но ход мыслей твоей сестры тоже странноват, ради какого-то парня надо было доводить себя до такого?
- Я тоже так считаю. Мой дядя еще тогда сказал, что ему плевать, пусть она умирает, разве не сама она этого хочет? Тогда пусть она подыхает, считай, что у него вообще не было никогда дочери. Потому моему отцу и пришлось отвезти ее в больницу, – Бай Линь врал так, что и сам поверил, будто это правда.
Гу Хай похлопал Бай Лоиня по плечу.
- Не нужно об этом думать, ты все равно не часто видишься с твоим дядей, и ты не так уж привязан к своей кузине.
Бай Лоинь вздохнул:
- Я боюсь, что бабушка и дедушка будут волноваться, ведь, все-таки, она моя кузина и их внучка тоже!
- Тогда сегодня ты тоже не собираешься возвращаться домой? - это то, что больше всего волновало Гу Хая.
Бай Лоинь немного засомневался, затем, с грустью в голосе, произнес:
- Это... нужно еще посмотреть, как будут обстоять дела.

Вечером на самостоятельном уроке Гу Хай делал задания и думал: «Вчера ночью я уже полностью подготовился, а в итоге ничего еще не получилось, если так подумать, как же жаль». И на всякий случай, он решил повторить еще раз все те знания, что получил, чтобы не совершить никаких ошибок. Ведь, если он опять ошибется, тогда им обоим будет плохо.
У Бай Лоиня всегда был чувствительный слух, Гу Хай только взял в руки телефон, а он тут же напрягся.
После урока Бай Лоинь повернулся к Гу Хаю:
- Я должен вернуться домой.
- Разве она уже не вышла из критического состояния?
Бай Лоинь состроил сильно печальное лицо:
- Мой отец сказал, чтобы я заехал туда, он сказал, что мою кузину выписали, но, вернувшись домой, она устроила шумиху, так что нам нельзя оставлять ее без присмотра.
Гу Хай немного сорвался:
- Это их дела, зачем тебе туда ходить? Да пусть она шумит себе, сколько хочет, у нее же есть мать и младший брат! Это не твое дело.
- Мой дядя и моя кузина сейчас в ссоре. Хоть он и говорит, что ему плевать, но он тоже переживает. Если бы это было не так, то он никогда не позвонил бы моему отцу. Тетя каждый день уходит спозаранку, а возвращается поздно ночью. И при этом она еще должна присматривать за мальчуганом, мой отец тоже должен ходить на работу. Ведь, если он не будет возвращаться домой, то моя бабушка может что-то заподозрить...
- Тогда тебе что, и в школу не надо ходить? – Гу Хай задал вопрос на засыпку.
Бай Лоинь нахмурился, сделав несчастный вид.
- Я не могу не пойти. Я и мой отец вместе с тетушкой по очереди за ней присматриваем. Сегодня первый день, когда я должен присматривать.
Гу Хай молчал.
Бай Лоинь взял большую сумку и заторопился.
- Я должен идти.
Сказав, ушел со скоростью молнии.
«Нужно удирать, как можно быстрее!».
Вернувшись домой, Бай Лоинь позвал Мэн Тунтяня.
- Запомни, эти несколько дней слушайся меня.
- А что? – мальчуган уставился на Бай Лоиня.
Тот присел, с серьезным видом повернулся к Мэн Тунтяню, и сказал:
- У нас дома кое-что случилось, твоя мама и мой папа уже несколько дней переживают, так что ты не огорчай их еще больше, будь послушным.
Мальчик ничего не понял:
- Моя мама сегодня очень даже радостная! Она еще пообещала мне, что, если я хорошо сдам экзамены, то мы поедем в Долину счастья.
- Только и думаешь о веселье! – Бай Лоинь стукнул его по голове. - Это просто твоя мама не подает вида, разве она может говорить тебе о том, как ей плохо? Даже если скажет, ты все равно не поймешь!
Мэн Тунтянь надулся.
Бай Лоинь сделал предупреждение:
- В общем, слушай внимательно, у нас доме кое-что случилось, ты должен быть послушным!
Встав, Бай Лоинь вздохнул: «Ложь всегда сложна». С первого раза, когда он соврал Гу Хаю, это уже было бесповоротным решением, и все, что оставалось - это сидеть тут и молить Бога, чтобы тот послал идею, как выбраться из этого до того, как все раскроется.
Ночью, перед сном, Бай Лоинь нарочно накрыл себя большим количеством одеял, но, даже с кучей одеял, ему все равно было холодно. И как бы он не укрывался, все равно мерз. В этот момент он начал скучать по Гу Хаю, скучать по тому, как тот всегда терся и обнимался. Хоть это немного бесило, но зато согревало!
Пока думал об этом, Гу Хай прислал сообщение.
«Иньцзы, сокровище, так хочется обнять тебя и заснуть, так хочется поцеловать тебя и потрогать».
«Мурашки по коже...».
Чуть позже пришло еще несколько сообщений.
«Я так сожалею. Если бы я знал, что тебя не будет несколько дней, до этого я бы засыпал с тобой все время».
«Иньцзы, это из-за того, что я до этого динамил тебя, и теперь ты мне мстишь?».
«Сокровище, я пошел спать, ты тоже иди спать, не забудь укрыться одеялом».
Бай Лоинь положил телефон и вздохнул: «Кое-что получил, кое-что потерял!».

Третий день. Бай Лоинь уже больше не мог терпеть это одеяло, поэтому прибежал обратно к Гу Хаю.
После ужина Бай Лоинь сидел за столом, читал и делал задания. На самом деле одного часа было достаточно, чтобы завершить все, но он нарочно растянул все на три часа. Закончив, он пошел купаться, было уже больше 10 часов вечера, как раз пора идти ложиться спать.
Только залез под одеяло, его накрыло теплом. Бай Лоинь расслабился и закрыл глаза.
Гу Хай ухмыльнулся, руками потянулся к бедрам Бай Лоиня, медленно начал трогать его спереди. Очень быстро стал потирать живот, чтобы согреть его, двинулся вниз, прерывисто дыша.
- Иньцзы, – знакомый и приятный голос раздался около его уха.
Мозг Бай Лоиня распознал опасность, болезненные воспоминания накатили волной!
Он вдруг схватил руку Гу Хая. Хоть он и был достаточно бодрый, но голос звучал сонно:
-За эти несколько дней я сильно устал, очень хочу выспаться хорошенько.
Гу Хай закружил языком по уху Бай Лоиня.
- Тогда позволь мне помочь тебе расслабиться.
Бай Лоинь вдруг повернулся и обнял Гу Хая, крепко сжав руки. Это походило на то, как связывают живую свинью. Он, словно привязал Гу Хая к своей груди. Совсем не оставил ему возможности двигаться и уставшим голосом сказал:
- Дахай, я, правда, очень хочу спать, дай мне поспать, хорошо?
Затем закрыл глаза, положив голову на плечо Гу Хая.
Гу Хай застыл, ему ничего не оставалось, кроме как отступить, положить руки на плечи Бай Лоиня и спать с ним в обнимку.
Даже спустя несколько дней Бай Лоинь все еще продолжал делать это. И каждый раз, когда якобы наступала его очередь присматривать за кузиной, он возвращался в дом к отцу чтобы переночевать и нарочно изматывал себя. Затем, на следующий день возвращался к Гу Хаю, залезал в постель под одеяло, и сразу же засыпал. Если Гу Хай собирался что-то сделать, то он разыгрывал сцену: «Я очень хочу спать, я очень устал, пойми меня...».
И это тянулось до конца недели.