Глава 99. Спор с оборванцем.

Раннее утро субботы. Уже одетый Гу Хай сидел на корточках перед кроватью и пощипывал лицо Бай Лоиня.

- Мне нужно ненадолго отлучиться.

Голос только что проснувшегося Бай Лоиня звучал с сонной негой.

- А что ты будешь делать?

- Сегодня вернётся из-за границы мой старший брат, пойду встречу в аэропорту.

Бай Лоинь протёр глаза:

- Твой старший брат? Родной брат? И ты ни разу о нём не упоминал?

- Не родной, двоюродный. Он обосновался зарубежом и мы редко видимся. В этот раз у него командировка на родину и он по дороге решил заглянуть домой. Через пару дней улетит обратно.

Бай Лоинь уселся на кровати:

- М-м-м, ну тогда выдвигайся пораньше.

Гу Хай некоторое время пристально смотрел на собеседника.

- А ты что сегодня делаешь?

- Ещё не решил, может, напишу домашку, может пойду к тёте, посмотрю, не надо ли чем-то помочь.

- Не болтайся без дела! - Гу Хай веселился как ребёнок.

Терпение Бай Лоиня подходило к концу, он нахмурил брови:

- Хватит обо мне, ты должен поторопиться по своим делам.

Гу Хай легонько похлопал Бай Лоиня по щеке и поднялся, выходя наружу.

Когда он ушёл, у Бай Лоиня уже не получилось уснуть, и переодевшись, он тоже вышел на улицу.

- Тётя!

Тётушка Чжоу как раз прибиралась в лавке, и завидев Бай Лоиня, она не смогла скрыть мягкой улыбки, глаза её наполнились теплотой.

- Иньцзы появился?

Бай Лоинь кивнул головой и поплёлся на кухню, где несколько поваров систематично занималось своими ежедневными обязанностями. Сейчас в закусочной тётушки Чжоу подавали не только завтраки, но и обеды и ужины, прямо как в кафе или ресторанчике. Из-за приемлемых цен, высоких стандартов санитарии и действительно вкусной еды каждый день в закусочной было не протолкнуться, некоторым людям даже не хватало места, и они упаковывали еду, чтобы поесть снаружи.

Каждый раз, когда приходил Бай Лоинь, тётушка Чжоу собственноручно готовила ему поесть.

- Тётя, не стоит, я чего-нибудь погрызу, мне хватит.

Тётушка Чжоу покачала головой:

- Мне не сложно.

Стоило ей это сказать, как какой-то посетитель с улицы громко позвал: «Принесите ещё чашку говяжьей лапши!»

Взгляд тётушки Чжоу изменился. Было похоже, что в выражении её лица появились нотки страдания, но она не хотела показать его Бай Лоиню. Она знаком велела стоящему рядом шеф-повару приготовить ещё чашку лапши.

Тот отозвался с неохотой:

- Этот человек уже несколько дней ест задарма, нет?

Услышав это, Бай Лоинь застыл от неожиданности и уставился на тётушку Чжоу:

- Тётя, здесь кто-то ест бесплатно?

- Не обращай внимания, - тётушка Чжоу сжала плечо Бай Лоиня. - Ничего страшного, он один много не съест. Иди сюда, давай найдём тебе место присесть, тётя приготовит покушать.

Потеряв всяческое настроение завтракать, Бай Лоинь крепко схватил тётушку Чжоу за руку, строго спросив:

- Тётя, что, в конце концов, происходит?

Тётушка Чжоу двигала губами, но ничего не сказала.

Бай Лоинь большими шагами направился к столикам. Как раз в этот момент мужчина в углу начал шуметь: «Побыстрее никак нельзя? Сколько мне ещё ждать, а?»

Все окружающие получали номерки на кассе и ожидали своей очереди, и только у него на столике ничего не было. Он беспрестанно жестикулировал, обращаясь к официантам в распущенной манере человека, привыкшего унижать других.

Бай Лоинь окинул мужчину взглядом: он не обладал телосложением бандита, выглядел нищим и оборванным, болезненно худым, чуть не до анорексии, можно было разглядеть его рёбра. Так как это лицо явно испытало немало бурь, трудно было распознать его возраст, но Бай Лоинь почувствовал эту ауру настоящего мерзавца - торговца наркотиками.

Официант принёс чашку плоской лапши, и этот человек вытаращил на него глаза:

- Ты почему такой медлительный? Я столько звал!

Кому только этот мужчина ни досаждал. Он создавал затруднения для всех официантов в этом помещении; шеф-повар целый день был занят готовкой, за которую никто не платит; он постоянно жаловался и критиковал приготовленную еду; все посетители стояли в очереди за номерками, и только он сразу самодовольно уселся, да ещё и занял большой стол на несколько человек. Люди, которые пытались разделить с ним стол, встречались с его руганью и плотным облаком вони.

Бай Лоинь потянул на себя стул и уселся напротив.

- Кто позволил тебе здесь сесть? - хлюпая лапшой, мужчина поднял на Бай Лоиня глаза.

Бай Лоинь безразлично ответил:

- Я сам себе позволил.

Мужчина громко хлопнул по столу, и в этот момент подбежала тётушка Чжоу.

- Мэн Цзяньчжи, не будь неблагодарным.

Названный так, Мэн Цзяньчжи выплюнул полный рот лапши в плошку и начал браниться, ткнув пальцем в сторону носа тётушки:

- Ты, никчёмная старуха, как смеешь на меня кричать? Вонючая шалава! Я ем и пью, что хочу! Я просто должен жрать твою стряпню. Если бы не она, меня бы, блять, не было уже! Ты должна меня кормить, обеспечивать. Ты так же как и я преступила закон! Ты, отвратительная бабища!..

Бай Лоинь рывком схватил Мэн Цзяньчжи за ворот, внезапно ударив ногой снизу по столу.

- Ты на кого материшься?

Мэн Цзяньчжи не ударил в ответ. Наоборот, он начал извиваться под столом как червяк и выть: «Ай, божечки, люди, бьют!»

Все посетители заведения выбежали наружу. К стеклянной двери приклеились бесчисленные лица любопытствующих.

- Мэн Цзяньчжи! Выметайся отсюда!! - тётушка Чжоу ударилась в слёзы.

Бай Лоинь почувствовал, что определённо прибавилось проблем.

Мэн Цзяньчжи обхватил ножку стола с мученическим видом:

- Я не согласен, меня избили. Я требую денежного возмещения! Я не уйду, пока не получу компенсации.

Бай Лоинь уже окончательно уверился, что перед ним находится человек жалкий и неуспешный. Тряпка, специально самоутверждающийся на честных людях. У таких людей главная отличительная черта состоит в том, что они обожают нести бессмысленную чушь и выпячивать своё бедственное положение. Одним словом, он плохо живёт и не хочет давать другим жить лучше.

Возможно, из-за комплекции Бай Лоиня, возможно из-за потери интереса наблюдателями - к тому же несколько мужчин-официантов с топотом приблизились к Мэн Цзяньчжи - но он преувеличенно громко завыл, стараясь, чтобы звук достиг перепонок всех зевак снаружи.

Тётушка Чжоу уже не смотрела на мужчину, она вышла вперёд к столпившимся:

- Не бейте, пожалуйста. Не надо никому драться, - кто-то отступил, лицо тётушки было залито слезами. - Выкиньте его отсюда.

Услышав это, мужчина тут же прекратил вой и снова начал ругаться:

- Чжоу Сююнь, ты, дешёвка, как ты смеешь меня выгонять! Какая же ты дрянь, и выеденного яйца не стоишь, совести нет, мой сын мог видеть...

- Так ты всё-таки знаешь, что у тебя есть сын? - тётушка Чжоу заплакала. - Убирайся!

Несколько человек вместе вывели Мэн Цзяньчжи из помещения.

Бай Лоинь проводил тётушку Чжоу на второй этаж, она непрерывно роняла слёзы.

- Иньцзы, это всё чепуха, завтрака так и не было. Подожди, тётя тебе приготовит.

- Не надо, - Бай Лоинь остановил её. - Я не хочу есть.

Тётушка Чжоу застыла на стуле, держа руки на коленях, в уголках глаз появились тонкие морщинки.

Бай Лоинь уже догадался, что, скорее всего, Мэн Цзяньчжи - тот мужчина, имеющий какие-то дела за рубежом, о котором говорил Бай Ханцзы. Перед этим он никогда не появлялся, боясь, что тётушка Чжоу и её сын будут для него обузой, а сейчас неожиданно возник, очевидно, разузнав новости о том, что у тётушки появился ресторанчик и, полагая, что дела у неё идут лучше некуда.

Этот мужчина действительно ненавистен.

- Тётя, мой отец знает о происходящем?

Услышав упоминание о Бай Ханцзы, тётушка Чжоу изменилась в лице, она схватила руку Бай Лоиня и настойчиво зашептала:

- Не дай Бог об этом узнает твой отец, с его характером, он же непременно покалечит Мэн Цзяньчжи.

- Послушать, что вы говорите, так получится, что вам жалко этого человека.

- Нет, я его не жалею, - лицо тётушки Чжоу помрачнело. - Я боюсь, что он наклевещет на твоего отца. Посмотри, какой он сейчас негодяй! Где его человеческие качества? Он целыми днями приходит в ресторан и ругается. Ради чего? Ради того, чтобы спровоцировать нас дать ему денег и содержать всю оставшуюся вторую половину жизни!

- Но, ты же не можешь просто позволить ему вот так дебоширить? Когда вы были без средств к существованию, ему не было до вас дела, а сейчас, стоило вам зажить нормальной жизнью, он бессовестно врывается. Тётя, нельзя не реагировать на таких людей, они тут же сядут на шею!

- Иньцзы, - тётушка Чжоу сжала его руку. - Тётя знает, какой ты великодушный, но он же всё-таки оказался отцом моего ребёнка! Это моя ноша и я должна сама разобраться! Иньцзы, послушай меня, не говори об этом своему отцу, я сама справлюсь с этим человеком.

Бай Лоинь чувствовал себя неимоверно удручённым, слушая её.

- Тётя, я спрошу одну вещь, ты ведь с ним развелась?

Тётушка Чжоу поникла и опустила глаза на блестящую поверхность стола, постанывая:

- По правде говоря, в общем-то, мы и не женились. У нас на родине очень бедные места, к тому же отставание в развитии. Совсем мало людей узаконивали отношения. Двое ели одно блюдо за общим столом - считай, вся церемония. Поначалу хотели оформить свидетельство о браке задним числом, но в итоге он уехал на заработки, сбежал с другой женщиной, три года не возвращался, и дело кончилось само собой. Для меня это были тяжёлые дни, моя матушка меня бранила, что его сын остался на мне. Я на эмоциях вместе с сыном приехала в Пекин, пробыла тут пять лет, пять лет он со мной не связывался. Я полагала, что между нами давно всё кончено, кто же мог подумать... Ах, не надо об этом, чем больше говорю, тем сильнее сердце болит.

Бай Лоинь не успел открыть рот, как услышал громкие крики отца внизу: «Где сын, он наверху?»

Тётушка Чжоу спешно вытерла слёзы, быстро поправила одежду и шёпотом напомнила Бай Лоиню:

- Не говори своему отцу, не забудь.

Бай Лоинь нехотя кивнул, соглашаясь.

Бай Ханцзы поднялся, запыхавшись и глубоко дыша.

- Только что звонил Дахай. Сказал, что днём тебя заберёт, чтобы вместе поесть.

Бай Лоинь не проявил интереса:

- Я не хочу идти.

- Я уже согласился, - Бай Ханьци погладил его по голове. - Пойдём, семья всё-таки.

Бай Лоинь ничего не ответил и пошёл вниз.

Бай Ханцзы пристально смотрел на тётушку Чжоу некоторое время, затем спросил:

- Почему я видел человека, лежащего поперёк входа в ресторан?

Тётушка Чжоу явно скрытничала:

- Наверное, попрошайка.

- Как так, попрошайка и перед нашими дверями? Подожди, я пойду, прогоню его.

- Нет! - тётушка внезапно ухватилась за край одежды Бай Ханцзы, но почувствовав на себе полный изумления взгляд, снова вернула самообладание. - Один попрошайка и только, не обращай внимания, через пару дней он уйдёт.

- Ты слишком мягкосердечна, - Бай Ханцзы изобразил гневный взгляд.

Тётушка Чжоу с трудом вымучила улыбку и спустилась вниз вслед за собеседником.

 

Глава 100. Гу Ян.

 Бай Лоинь только сел в машину, как Гу Хай сразу спросил:

- Куда мы торопимся с самого утра?

- А ну, едем к тетушке Чжоу.

Гу Хай очень тонко ощущал каждую перемену в голосе Бай Лоиня.

«Перед тем как выходить он был так рад, почему после возвращения стал таким грустным? Кто-то обидел мою женушку?»

Гу Хай протянул руку, ласково перебирая волоски, спадающие на лицо Бай Лоиня и нежно спросил:

- Что случилось?

- Ничего, езжай скорее.

Гу Хай завел машину и одновременно передал Бай Лоиню коробку.

- Что это? - спросил Бай Лоинь.

Гу Хай сосредоточил все внимание на дороге, переулок был узким, так что не до ответа было. Бай Лоинь сам открыл коробочку и посмотрел внутрь - это был смартфон.

- Зачем купил мне телефон? - Бай Лоинь кинул коробку обратно Гу Хаю. - Бесполезная вещь, отдай другому.

- Почему это бесполезная? Утром хотел тебя найти, но никак не мог.

Бай Лоинь запрокинул голову на спинку кресла и закрыл глаза, он чувствовал усталость.

- У тебя снова появились деньги, не так ли?

- Нет денег.

Бай Лоинь раскрыл глаза:

- Нет денег, и все равно купил?

- Мой денежный талисман же вернулся, - палец Гу Хая указывал, уточняя что это его кузен.

Бай Лоинь посмотрел на Гу Хая с презрением:

- Ты постоянно разводишь других на деньги, чтобы питаться, да!

Уголок губ Гу Хая приподнялся немного, обозначив улыбку, смысл которой был непонятен:

- Давать мне деньги, это его обязанность.

***
В шикарном номере пятизвездочного отеля у окна сидел мрачный мужчина.

Черный костюм идеально сочетался с элегантным галстуком, угловатое лицо под льющимся светом казалось тонко выгравированным лицом статуи греческого бога, а между бровями залегла складка, делающая лицо мрачным и холодным. Он хоть и услышал звук открывающейся двери, но никак не прореагировал, и выражение его лица ничуть не изменилось.

- Брат, это Бай Лоинь.

Мужчина, даже не подняв глаз, кивнул, как будто сделал кому-то одолжение.

- Это мой брат, Гу Ян.

В своих мыслях Бай Лоинь ответил Гу Хаю одной фразой:

«В твоей семье только ты родился в воде?» (китайские штучки)

Они втроем сели за стол, официант сразу же разложил еду, на столе были лишь западные блюда. Поначалу у Бай Лоиня вообще не было аппетита, он даже не притронулся к еде, а погрузился в свои мысли о тетушке Чжоу.

Гу Хай повернулся к нему и спросил:

- Не по вкусу еда?

И только сейчас Бай Лоинь взял вилку и нож:

- Нет.

Гу Ян, сидевший рядом, вдруг заговорил. Голос был холодным, и слова были произнесены с вопросительной интонацией:

- Хай Ло Инь (Героин)?

В этот момент Бай Лоинь поднял лицо и посмотрел прямо на Гу Яна. На секунду он застыл - действительно, брат был похож на Гу Хая, только аура отличалась. Один из этих двоих был как огонь, другой - как лед, кроме того, судя по одежде, они отличались по возрасту.

Гу Хай, дослушав Гу Яна, ненадолго задумался, кажется он только сейчас обратил внимание на эту деталь.

- И правда, если сложить наши имена, будет героин.

«Все предрешено судьбой, мы всегда будем вместе, даже не мечтай в этой жизни разделиться».

Их обед проходил в тишине. Кажется, Гу Хай просто хотел познакомить Бай Лоиня с Гу Яном, у него не было намерения подружить их, сделать отношения более теплыми. И к тому же по характеру Гу Ян и Бай Лоинь были очень схожи, таким сложно сдружиться. Если бы здесь не было Гу Хая для разогрева, то, скорее всего, эти двое замерзли бы до смерти.

Гу Ян иногда поглядывал на Гу Хая, и каждый раз, когда он на него смотрел, взгляд брата всегда был словно прикован к Бай Лоиню.

На протяжении всего обеда Гу Ян ни разу не взглянул на Бай Лоиня и не сказал ему ни слова, но Бай Лоинь чувствовал себя так, словно он следил за ним холодным, острым взглядом, с долей ненависти.

Весь путь домой Бай Лоинь молчал.

Гу Хай видел, что его настроение стало куда хуже по сравнению с настроением до обеда, и причина, возможно, Гу Ян.

- Хоть он и выглядел так, но на самом деле у него хорошие впечатления о тебе.

Бай Лоинь ничего не сказал.

Гу Хай, видя, что лицо Бай Лоиня все еще напряжено, не удержался, протянул руку и нежно погладил его:

- Он тебя чем-то разозлил? Вернемся, я его отругаю за тебя.

Бай Лоинь прижался к спинке сиденья, закрыл глаза. Все внутри перемешалось.

Машина спокойно ехала по дороге, вдруг Гу Хай резко притормозил. Бай Лоиня тряхнуло, он раскрыл глаза.

- Что такое?

Гу Хай указал на человека, стоящего там неподалеку:

- Почему-то мне кажется, что та женщина похожа на тетушку Чжоу!

Услышав «тетушка Чжоу», Бай Лоинь изменился в лице. Он посмотрел через стекло. Неподалеку стояли три человека: мужчина, женщина и мальчишка. Сначала мальчишка был в руках мужчины, потом женщина оттащила его к себе. Сразу после этого мужчина пнул женщину, и та упала на землю. Тогда он забрал мальчика. Женщина, качаясь, встала с земли и старалась вырвать у мужчины ребенка.

Бай Лоинь быстро открыл дверь машины и выскочил наружу, Гу Хай последовал за ним.

- Мэн Цзяньчжи! Ты не человек! Верни мне сына!

Когда Бай Лоинь подбежал, тетушка Чжоу боролась с Мэн Цзяньчжи. Пацан ревел, лицо тетушки Чжоу было перемазано пылью, вперемешку со слезами, еще на уголке губ была кровь.

- Это мой сын, с чего это я должен его тебе отдавать? - Мэн Цзяньчжи сильно потянул мальчика, который пытался вырваться.

Лицо Гу Хая позеленело, он одной рукой выхватил малыша, а ногой вмазал Мэн Цзяньчжи по роже.

Мэн Цзяньчжи отлетел на метр, упал на землю и больше не смог встать.

Тетушка Чжоу обняла сына, вся в слезах смотря на Мэн Цзяньчжи, лежащего неподалеку, и не могла выговорить и слова.

Гу Хай подошел, схватил Мэн Цзяньчжи за воротник и от души врезал ему по лицу, лицо Мэн Цзяньчжи сразу же окрасилось кровью.

- Иньцзы! - крикнула тетушка Чжоу. - Останови Дахая, не позволяй ему бить того старика.

Бай Лоинь схватил Гу Хая:

- Хватит, он бывший муж тетушки Чжоу.

- Знаю. Именно потому, что он отец этого малыша, мне хочется убить его.

Мэн Цзяньчжи с трудом приподнялся с земли. Шатаясь, крепко охватил ноги Гу Хая, не желая его отпускать. Он вертелся, словно обезьяна, вцепившись в Гу Хая, вся его одежда была разорвана.

- Ты собрался мне угрожать? Ты ошибся человеком, я разберусь с тобой в течение трех минут.

Сказав это, Гу Хай поднял телефон.

Тетушка Чжоу с ребенком бросилась к Мэн Цзяньчжи и хрипло кричала:

- Скорее уходи! С ним шутки плохи! Если хочешь жить, то скорее убирайся!

Но Мэн Цзяньчжи не отпускал.

Бай Лоинь глазами подал знак Гу Хаю, чтобы тот немного подождал.

- Скорее убирайся! – крикнула тетушка Чжоу, а мальчишка заревел еще громче.

Мэн Цзяньчжи, не довольный поднялся, злобно посмотрел на Гу Хая и с ненавистью сказал:

- Погоди, вы все увидите!

Сказав это, он ушел.

Сев в машину, тетушка Чжоу все еще не могла успокоиться, крепко обнимала сына, прижавшись лицом к шее мальчика, чтобы чувствовать его рядом. Она очень боялась, что его могут в любую минуту у нее украсть.

Гу Хай посмотрел через зеркало заднего вида, и вдруг вспомнил свою покойную мать.
Он тоже был любим матерью, тоже был разбалован ею, и его так же крепко обнимала мать. У них тоже было время, которое они проводили вместе, он чувствовал, насколько этот мальчик важен для тетушки Чжоу. Важен так же, как и он сам для своей матери.

Этот случай нельзя было скрывать от Бай Ханцзы. Гу Хай сразу же поехал к Бай Лоиню домой.

Из-за появления этого мужчины, тетушка Чжоу и ее сын не могли вернуться в свое жилье. Стоило только сделать неверный шаг, и ребенок мог исчезнуть. Человек, на которого сейчас можно положиться, был ни кто иной, как Бай Ханцзы. Тетушка не знала, что делать, кроме как второпях рассказать все Бай Ханцзы, тот тут же без лишних слов крепко запер ворота, не позволяя тетушке Чжоу уйти.

- Дахай, для начала, можешь приютить Иньцзы у себя пару дней? Ты знаешь, сколько комнат у меня в доме, им нужна комната... - Бай Ханцзы был немного смущен.

Глаза тетушки Чжоу были красные и опухшие:

- Я и мой сын можем спать на крыльце.

- Как я могу позволить вам спать на крыльце! - Бай Ханцзы нахмурился. - Я сплю с этим мальчуганом, а вы в комнате Иньцзы, если что зовите меня.

Мальчик обнял шею тетушки Чжоу:

- Я хочу остаться с мамой.

Гу Хай ущипнул мальчика за щечку:

- Сколько тебе уже лет, а все еще спишь с мамой? Не стыдно?

Этот мальчик был как маленькая хитрая мартышка. Гу Хай его ущипнул разок, а он пнул Бай Лоиня на сдачу и затем посмотрел на Гу Хая хитрыми глазками.

Гу Хай был поражен, какой IQ у этого мальчишки?

- Ну ладно, так и решим, Дахай... - Бай Ханцзы похлопал Гу Хая по плечу. - Побеспокоили тебя.

«Да как такое может называться беспокойством?»

Гу Хай, наоборот, был в восторге.

Бай Лоинь грустно посмотрел на отца:
- А, может, я тоже дома останусь, я буду спать у тебя, а тетушка Чжоу с сыном в моей комнате. Если что-то вдруг пойдет не так, еще на подмогу могу прийти.
Выражение лица Гу Хая изменилось, он сразу же запротестовал:
- Мне кажется, не нужно. Ты не веришь в силу дядюшки? К тому же сегодня я дал ему такой пинок, что он еще два дня не покажется поблизости, больше не нужно шуметь, идем со мной домой!
Бай Лоинь холодно покосился на Гу Хая.
Тот, приняв порядочный вид, стоял в позе смирного солдата: спина прямая, грудь колесом и глазами ждал приказа от Бай Ханцзы.
- Ладно, Иньцзы, иди с Дахаем.
Рука Гу Хая тут же оказалась на плече Бай Лоиня. Перед тем как выйти к двери, он еще раз улыбнулся так, что у Бай Лоиня пошли мурашки по спине.