Право знать своих родителей, реализованное в максимально возможной степени (ст. 7).

 

Это право кажется довольно простым, однако оно поднимает множество вопросов. Во-первых: что подразумевается под понятием «родители»? Исходя из мнений Комитета по реализации Конвенции о правах ребенка (выраженных в многочисленных заключительных результатах наблюдений) мы можем предположить, что данные положения применяются к биологическим родителям - матерям, родившим ребенка, и биологическим отцам. Однако достижения современной медицины позволяют использовать искусственное оплодотворение или экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО). В процессе проведения ЭКО ребенок может быть зачат при использовании яйцеклетки матери-донора и спермы донора мужчины. Эмбрион имплантируется в организм женщины, которая, впоследствии, рожает ребенка. Если женщина является замужней на момент рождения ребенка, ее мужа по закону рассматривают, как отца этого ребенка, в то время как женщину юридически рассматривают в качестве его матери. Но они могут и не являться биологическими родителями. Подразумевает ли ст. 7 то, что ребенок имеет право знать о донорах яйцеклетки и спермы, потому что они являются его биологическими родителями? И что в этом отношении означает «в максимально возможной степени»? Является ли важным для ребенка знание о его генетическом происхождении в случае когда, к примеру, у него обнаруживается болезнь, которая не может быть объяснена, как болезнь, унаследованная от его родителей, но может быть передана одним из его генетических родителей. И имеет ли ребенок право знать личности генетических родителей или же только иметь доступ к медицинской документации? В некоторых странах существует практика анонимности биологических родителей (при регистрации ребенка в соответствующей графе ставится «X»). Комитет по реализации Конвенции о правах ребенка считает, что подобная практика должна быть отменена. То же самое относится и к практике отказа от ребенка в больнице сразу после его рождения, и без регистрации имени матери. Подобная практика, фактически, не оставляют возможности ребенку узнать что-то о его биологических родителях.

Похоже, что, в конечном итоге государства придут к согласию о том, что усыновленный ребенок должен иметь право знать о существовании своих биологических родителей. Практика «тайны усыновления», при которой личность биологических родителей держится в секрете, должна быть отменена, возможно, с некоторыми исключениями в случаях, когда раскрытие подобной информации может подвергнуть опасности жизни биологических родителей.

 

Вопросы:

• Относительно детей, рожденных вне брака: достаточно ли наличие только матери для установления отцовства?
• Если да, то используется ли это на практике?
• Что препятствует этому?
• Заслушивают ли детей на заседаниях по рассмотрению подобных дел? Может ли ребенок 16-ти лет (или моложе) подать прошение об установлении отцовства его биологического отца?

• А имеет ли он право подавать прошение о получении информации о личности его биологических родителей? Как судья должен рассматривать подобные прошения?

 

Для ответа на эти и другие вопросы, лица, отвечающие за подготовку соответствующих специалистов, могут пользоваться результатами судебной практики Европейского суда по правам человека. В обсуждении можно ссылаться на ст. 8 о сохранении тайны личности.

 

ü Например: девочка из Казахстана была незаконно удочерена иностранной парой, когда ей исполнился 1 год. Биологическим родителям, которые не участвовали в процедуре усыновления (ребенок находился в детском учреждение) удалось получить информацию о местонахождении их ребенка. К тому времени девочке уже исполнилось 10 лет; она была воспитана приемными родителями и жила счастливо в США. Как бы Вы применили право этого ребенка на установление его первоначальной личности? Должен ли судья вынести решение о передаче ребенка его биологическим родителям? Будет ли это решение лучшим для ребенка?

 

3.3. Развод родителей

Конвенция о правах ребенка не предусматривает явного решения данной проблемы (понятие «развод родителей» не упоминается в данном соглашении). Однако развод родителей оказывает значительное, а иногда и разрушительное, воздействие на детей. Во время подготовки специалистов, можно уделить внимание рассмотрению различных социальных и других неблагоприятных последствий для детей после развода их родителей. В большинстве стран развод родителей требует участия суда (суда по делам несовершеннолетних/суда по семейным делам), так как при этом принимается решение относительно передачи права опеки над ребенком и регулярных контактов ребенка с родителем, не участвующим в его ежедневной жизни и воспитании, а также относительно выплаты алиментов, как материального вклада в воспитание ребенка (см. ст. 27, пункт 4 Конвенции о правах ребенка )

 

Вопрос:

• Должны ли родители после развода продолжать совместно заботиться о детях?

 

Положительный ответ на этот вопрос может быть основан на статье 18 Конвенции о правах ребенка, в соответствии с которой, государства-участники должны гарантировать признание принципа, что оба родителя имеют общие обязанности; дальнейшая поддержка этому может быть основана на статье 8 ЕСПЧ (Европейский суд по правам человека), предусматривающей право на уважение семейной жизни и, дополнительно, соответствующая судебная практика.

Родители могут решить вопрос о распределении своих ежедневных обязанностей по воспитанию ребенка посредством составления, так называемого договора о совместном воспитании ребенка. К примеру, дети могут поочередно жить с одним из родителей: две недели с матерью, а затем, две недели с отцом. Обязанность по составлению подобной договоренности возлагается на родителей; суды не отвечают за это. Продолжение совместной опеки не означает, что наличие такой договоренности о совместном воспитании необходимо. На практике, часто мать несет ответственность за ежедневную заботу и воспитание ребенка.

Другой вариант – единоличная опека одним из родителей. Единоличная опека одним из родителей может быть необходима по причине отсутствия хороших отношений между родителями, что требуется для продолжения совместной опеки над ребенком, например, когда бывшие супруги расстались, сохранив негативные чувства друг к другу. Однако решение о передаче единоличной опеки одному из родителей подводит нас к следующему вопросу:

 

Вопрос:

• Что будет лучше для ребенка? Единоличная опека матери или отца? Рассмотрите вышеупомянутые факторы, учитывая наилучшие интересы ребенка.

 

Разведенные родители должны согласовать частоту встреч и контактов между ребенком и родителем, который не отвечает за ежедневный уход за ребенком. В случае, если они не могут прийти к такой договоренности, они могут обратиться к судье с просьбой решить вопрос о частоте встреч. Этой проблеме посвящено положение ст. 9 пункта 3 Конвенции о правах ребенка: ребенок имеет право поддерживать личные отношения и непосредственно и регулярно контактировать с этим родителем, за исключением случаев, когда это противоречит интересам ребенка.

 

Вопрос:

• В каком случае складываются подобные ситуации?

 

Во всех процедурах, связанных с назначением опеки и составлением договоренности о встречах (права на посещение ребенка) необходимо заслушать мнение ребенка при участии родителей. При рассмотрении подобных дел судье часто приходится иметь дело с противоречивыми взглядами/мнениями родителей, и практика показывает, что в этом случае ему необходимо предпринимать попытки примирения, играя роль посредника. Эту практику можно обсудить, используя примеры из практики Казахстана и других стран.

 

Наконец, материальное обеспечение ребенка должно обсуждаться с учетом ст. 27, пункта. 4 Конвенции о правах ребенка в котором говорится о том, что правительство должно предпринимать все соответствующие меры, чтобы гарантировать материальное обеспечение ребенка родителями или другими лицами, несущими финансовую ответственность за ребенка. Конвенция о правах ребенка не содержит положений с указанием суммы материального обеспечения, которую должен выплачивать один из родителей. Это может стать темой для дальнейшего обсуждения соответствующих пунктов в этом отношении. Еще один вопрос - это принудительное осуществление решения о предоставлении материального обеспечения, вынесенного судом, как в делах, рассматриваемых в пределах страны, так и на международном уровне. Рекомендации по последнему вопросу можно найти в недавно составленной Конвенции Гаагской Конференции по Международному Частному праву (Конвенция по вопросам выплаты пособий на ребенка, принятая в 2007 году и Правовой протокол 2007 года, применяемый к обязательствам по материальному обеспечению ребенка).

 

3.4. Защита детей.

 

Статьи 18 и 27 подразумевают, что первым вопросом к рассмотрению, когда ребенок нуждается в защите, является обеспечение родителей поддержкой, с целью помочь им продолжить заботиться об их детях. Разлучение ребенка с родителями должно быть последним средством, и в данных статьях говорится о том, что бедность не может быть обоснованием для подобного разлучения.

 

В большинстве стран закон (например: семейный кодекс или акт о детях) предусматривает положения, которые позволяют суду (по делам несовершеннолетних или по семейным делам) принимать меры для защиты ребенка в случаях, когда существует серьезная угроза их развитию, например, по причине того, что они являются жертвами насилия или и/или пренебрежительного отношения. Такими мерами могут быть приказ об осуществлении надзора, предоставление ребенку возможности альтернативного попечения (воспитание в приемной семье или в детском учреждении) и, наконец, лишение родительских прав. Решения суда должны быть основаны на тщательной оценке потребностей ребенка и должны полностью соответствовать Общим принципам Конвенции о правах ребенка (см. пункт 2 выше). Лица, ответственные за подготовку специалистов, должны также использовать в качестве источника дополнительной информации Руководящие принципы ООН, касающиеся альтернативного попечения для детей (Резолюция 64/142 Генеральной ассамблеи ООН от 27 февраля 2010 года). Данный документ содержит подробную информацию, к примеру, о мерах по предупреждению возникновения потребности в альтернативном попечении, описание различных форм альтернативного попечения и правил для определения наиболее подходящей формы опеки для конкретного случая.

 

В этом контексте можно уделить внимание проблеме лишения родительских прав в Казахстане (см. раздел 68 Закона о Браке и Семье) и обсудить, осуществляется ли практика в соответствии с правами ребенка (например, ст. 3, ст. 12, и ст. 9 Конвенции о правах ребенка). Государственный обвинитель может участвовать в расследовании по делам о лишении родительских прав. Я полагаю, что заявление о лишении родительских прав должно направляться в суд и рассматриваться в судебном порядке.