Глава 644. Нимфоманки-лесбиянки.

Сьюзен снова почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она театрально вздохнула и встала.

- Ты слышала, что он сказал, Ангелочек. Думаю, нам придется притвориться двумя нимфоманками-лесбиянками, глубоко влюбленными друг в друга.

Мать и дочь молча прижались друг к другу и крепко обнялись.

Они обменялись глубокими, любящими взглядами, и на мгновение Алан был забыт. Они обе знали, что им не нужно притворяться, что они глубоко любят друг друга, просто раньше они никогда не выражали свою любовь физическим способом.

Обе женщины с удовольствием принялись за дело. Они плотно сомкнули губы, счастливо сцепив языки во рту.

Их руки блуждали повсюду, даже больше, чем во время их последнего поцелуя с Аланом, а это о чем-то говорило.

Например, Кэтрин просунула ногу между ног Сьюзен и бедром потерлась о волосатую киску матери. Сьюзен сделала то же самое со своей дочерью.

Их бедра стали намного влажнее, чем они уже были от всех текущих соков киски, распространяющихся вокруг.

Кэтрин в основном держала руки на заднице Сьюзен, медленно продвигаясь в ее задницу, а затем вниз, пока она не смогла коснуться ее киски. К концу поцелуя она нашла попку своей матери и бессмысленно прощупывала чувствительное анальное кольцо, хотя и не погружала палец прямо в него.

Продолжая целоваться, Сьюзен подумала:

"Это моя судьба! Тигренок только что признал, что мы его сисястые-игрушки! Это доказывает! Унижение - моя судьба. Не важно, нравится мне целовать дочь или нет. Это случится! Это будет происходить снова и снова! Я хочу узнать каждый квадратный дюйм ее тела. И тело Сюзанны. И тело Эми! Плюс много других личных членососок, которых он собирает, как много марок в коллекции марок. О Боже! Так жарко!

Так зачем бороться с этим? Мммм! Так вкусно! Целовать женщину так же хорошо, как целовать мужчину, за исключением того, что их тела мягче и пышнее и играть с ними еще веселее. Я могу понять, почему Тигренок так любит сиськи. Я чувствую, как мои собственные прижимаются к двум восхитительно мягким подушкам! Мммм! А потом, когда наши соски соприкоснутся... Боже мой! Мое сердце колотится слишком сильно. Я все еще думаю, что потеряю сознание!

Господи, моя киска в огне! Она так пахнет в комнате, и плюс запах киски Ангела... какая пьянящая смесь! Я могу упасть в обморок!”

Излишне говорить, что Кэтрин была в восторге, хотя ее мысли были немного другие. “Не могу поверить, что целуюсь с мамой! СНОВА! Но самое удивительное - то, что она так увлечена этим. Со стороны можно подумать, она стесняется или колеблется, но нет. Это серьезный поцелуй от души, от которого захватывает дух! И наши соски трутся друг о друга, и наши промежности трутся друг о друга, и я играю с ее задницей, сколько душе угодно! Плюс, она играет с моей! Это сногсшибательно или как?!

И как будто этого недостаточно, это только разминка! Краем глаза я вижу, что член братика такой же жесткий, длинный и толстый, как обычно, и есть хорошие шансы, что я буду наслаждаться им еще немного через некоторое время. Теперь, когда мама начинает понимать, что она одна из его сисястых игрушек для секса, я надеюсь, что она захочет лизать его вместе со мной снова! Ого! И тогда мы будем передавать его сперму взад и вперед, как мы делаем после!

О нет! Это слишком! Собираюсь кончить!” Кэтрин кончила, но ей удалось скрыть это, так что просто казалось, будто она дрожит с головы до ног. Страстные объятия продолжались.

До сих пор Кэтрин старательно избегала прикасаться к киске Сьюзен, так же как и Сьюзен избегала прикасаться к ее, но, в конце концов, она довела себя до такого накала, что не смогла удержаться и провела пальцами прямо по клитору и влажным губкам матери.

Сьюзан была на грани оргазма практически весь их сеанс поцелуев и это прикосновение было тем, что ей было нужно, чтобы переступить через край. Ее тело тряслось, но она была так смущена, что едва сумела не закричать. “О нет! Я кончаю! Я кончаю, целуя мою ДОЧЬ! Так неправильно! Так неправильно! Но ах, как правильно! ДААА!”

Когда ее оргазм утих, то энергия, казалось, полностью покинула ее. Кэтрин была вынуждена поддержать ее, иначе она упала бы, как невидимая марионетка.

Минуту или две спустя Сьюзен вдруг вспомнила, где она и что произошло. Она посмотрела на настенные часы и поняла, что детям нужно успеть в школу. Наконец она высвободилась из объятий дочери.

Она была рада, что все закончилось. Она не жалела об этом, но и думать об этом не хотела. Затем, тяжело дыша, она посмотрела на Алана и заметила, что он снова надел халат, но спереди он был распахнут. Это напомнило ей о его стояке.

Она обошла вокруг стола, чтобы получше рассмотреть его промежность. К своему ужасу, она увидела, что он все еще откровенно мастурбировал при виде поцелуя.

Она укоризненно ткнула пальцем и сказала:

- Тигренок, никогда не позволяй мне поймать тебя за мастурбацией, когда твоя сестра или твоя мамочка могут помочь тебе вместо этого! Это приказ! Мы живем, чтобы глотать густой сок твоей спермы нашими глотками, и это просто разбивает мое сердце, чтобы увидеть как ты тратишь сперму впустую. Даже не думай больше трогать себя самостоятельно. Это понятно? Ты знаешь, что Библия говорит, что грех проливать семя на землю. Оно должно быть в или на одну из твоих большегрудых малышек, и это тоже приказ!

- Хорошо, мам, - сказал он, закатив глаза, как будто она критиковала его за то, что он не выносит мусор. Пока он все еще смотрел в сторону, то почувствовал теплое ощущение вокруг своего члена и понял, что это был быстро действующий рот его матери. Он был потрясен тем, как быстро и тихо она встала на колени.

- Ум, мам, - вмешалась Кэтрин, - ты сказала, что я могу сделать все сама этим утром, помнишь? У меня есть разрешение на полтора раза, и не говори мне, что я делала все это поглаживание раньше и теперь не получу награды спермой!

Рот Сьюзен был занят, но она сумела произнести:

- Да, но..."<серб, серб>"... разве те не нужно..."<серб, серб>" приготовится..."<серб, серб>" к школе сейчас? "<серб, серб, серб>

- Мне нужно только одеться и взять портфель с книгами. А как насчет правила "не прикасаться"? Ты была действительно непреклонна в этом некоторое время назад.

Сьюзен перестала сосать.

- Проклятие. Ладно. Именно это произошло со мной прошлой ночью с Сюзанной. Почему все сговорились отказывать мне в его члене? Я знаю, что я сказала, что не должна прикасаться к нему, но как я могу держаться подальше и позволить Тигру так себя оскорблять?

Никто не ответил ей, поэтому она сказала:

- Иди одевайся, возьми свой портфель с книгами и тогда он весь твой.

- Только если ты позволишь мне отсосать у него, когда я вернусь.

- Холошо, - Сьюзен пыталась сказать "хорошо", но это вышло приглушенно, потому что она уже взяла в рот головку его члена, а затем еще немного.

Кэтрин рванулась в спальню, как ракета.

Сьюзен удовлетворенно вздохнула. “Ах! Наконец-то! Блаженство! Это не считается нарушением моего правила "не прикасаться", потому что я только держу его член горячим и твердым, пока Ангелочек не вернется. К тому же, если бы не я, он все равно совершил бы грех Онана. Кроме того, я не прикасаюсь к нему так часто. Мммм. Я имею в виду, кроме моего языка и губ, скользящих по всему его великолепному члену... Мммм! Кроме того, я только немного ласкаю его яйца. Ну, это и моя другая рука дрочит его длинный, толстый ствол. Ах, так много члена, с которым можно играть! Но все же, когда приступаю к делу, то я в основном просто касаюсь его сладкого пятна, и я касаюсь его МНОГО!”

Она радостно захихикала. Она вертела головой из стороны в сторону, отрабатывая более сложные движения.

По мнению Сьюзен, Кэтрин спустилась слишком быстро, потому что девочка только выбрала школьную одежду и принесла ее с собой, вместо того чтобы сразу надеть еще наверху. Кэтрин направилась прямо туда, где стояла на коленях Сьюзен, и настойчиво похлопала ее по плечу.

- Ладно, Мам. Время вышло.

Сьюзен наконец очень неохотно встала. Тем не менее, она все еще держала одну руку на члене Алана, как будто была постоянно привязана к нему.

- Очень хорошо. Видишь? Я все контролирую. Я умею делиться, - ее рука продолжала дрочить член сына даже когда она это говорила.

Кэтрин передвинулась, расположилась между ног Алана и сказала:

- Ладно, мам, спасибо тебе большое, я возьму это на себя сейчас.

- Ох, пууу!... Ладно, - но Сьюзен все еще не отпускала его. Ее рука скользила вверх и вниз, вверх и вниз по его пропитанным эакулянтом члену.

- Мам, ты вообще-то должна убрать руку с толстого ствола большого красного дерева братика, - Кэтрин силой отняла руки Сьюзен с члена Алана и заменила их своим ртом.

Сьюзен все равно не собиралась отказываться. Ей удалось немного поласкать его яйца, пока Кэтрин не сменила позу и не заблокировала Сьюзен доступ и туда.

Сьюзан отступила назад, но затем спросила:

- Как ты думаешь, может быть, ему необходим двойной минет?

Кэтрин испытывала сильное искушение, потому что это звучало очень весело для всех, но она была раздражена тем, что Сьюзан все еще жадничала. Ей удалось отрицательно покачать головой.

Сьюзан умоляла:

- Могу я хотя бы вставить палец в его задницу?

- Нет, - Кэтрин не нравилось каждое утро играть вторую скрипку перед матерью, поэтому она была полна решимости заставить Сьюзен сдержать обещание и позволить дочери на этот раз заполучить Алана целиком. Надеясь, что та закончила говорить, она действительно полностью занялась минетом, щелкая языком на сладком месте Алана, даже когда ее губы неоднократно скользили туда и обратно.

Сьюзен тяжело вздохнула, наблюдая, как дочь полностью берет все в свои руки. Она сказала:

- Хорошо. Тогда вы двое, очевидно, не нуждаетесь во мне, - она еще раз глубоко вздохнула, словно ища сочувствия.

Тело Кэтрин почти полностью заслонило от Сьюзен промежность Алана, поэтому Сьюзен уставилась на зад Кэтрин. Она поймала себя на том, что с нежностью вспоминает серьезный сеанс поцелуев, который они только что закончили. Ей очень хотелось провести руками по заднице Кэтрин, тем более что влажная киска ее дочери была хорошо видна, когда ее задница покачивалась высоко в воздухе.

Она подумала:

"Я думаю, Тигрёнку нужна действительно мощная эякуляция, чтобы пережить остаток утра. Я не хочу ласкать чудесную задницу своей дочери, я не лесбиянка... Но если он подумает, что я становлюсь лесбиянкой по отношению к собственной дочери, не заставит ли это его кончить с еще большим удовольствием?”

Ее мысли были прерваны Аланом.

- Сестренка, это здорово, но помни, что мне сегодня рано в школу. Так что я не собираюсь долго ждать, - он хотел прийти в школу пораньше, чтобы поговорить с Глорией до начала занятий.

Сьюзен наблюдала, но она не могла заставить себя погладить дочь по попке. Расстроенная тем, что она всего лишь зрительница, она собралась выйти из комнаты, но была раздражена тем, что никто не обратил на нее ни малейшего внимания, так как они оба были слишком увлечены минетом.

- Хорошего дня в школе.

Алан хмыкнул в ответ:

- Спасибо, мам.

- Сласхибо, мааб, - сказала Кэтрин, но ее слова были заглушены членом во рту.

С новой попыткой привлечь хоть немного внимания, Сьюзен заявила:

- Ангелочек, я действительно должна наказать тебя за то, что ты так неприлично прикасалась ко мне во время нашего поцелуя.

Но она не получила никакого ответа вообще. Кэтрин, казалось, была полностью поглощена своим оральным заданием. Она хмыкала, стонала и извивалась, как будто уже была в муках оргазма. Зная, что Алан долго не протянет, она тоже не пыталась сдерживаться.

Алан встал, чтобы его сестра могла вставить палец в его задницу, когда она ласкала его яйца и сосала его стержень с каждым трюком, который она знала.

Она знала, что он спешит, поэтому двигала головой все быстрее и быстрее, и с большим всасыванием. Она стонала и сербала так громко, что Сьюзен подумала, не придется ли ей кричать, чтобы ее услышали.

Сьюзен продолжала стоять и смотреть. Она обнаружила, что не может выйти из комнаты, хотя и хотела.

“Боже мой! Моя киска ужасно горячая, влажная, дергающаяся и нуждающаяся. Я думаю, что могу кончить снова, прямо сейчас. Но нет. Я буду хорошо себя вести и не мастурбировать во время просмотра. В конце концов, сегодня утром я должна доказать себе, что у меня есть хоть некоторый самоконтроль. Мой короткий минет не можно считать как прикосновение к его члену, так как прошло даже меньше пяти минут. По сравнению с моими обычными ежедневными усилиями это ничего не значит. Плюс, я просто держала его теплым и возбужденным для моего дорогого Ангелочка.”

Она обнаружила, что медленно соскальзывает, буквально. Ее ноги начали раздвигаться все шире и шире, как будто она медленно делала шпагат. Ее руки начали блуждать по телу. Она ловила их, когда они опускались ниже ее пупка, и держала их без движения там, всего в нескольких дюймах от вершины ее темно-коричневого кустика.

Затем она увидела все признаки приближающегося оргазма Алана. Даже с другого конца комнаты она могла видеть, как напряглись его яйца и губы Кэтрин ускорили свое скольжение по его толстому члену. Голова ее дочери двигалась взад и вперед так отчаянно, что казалась размытым пятном.

Но затем, так же внезапно, голова Кэтрин почти остановилась. Ее щеки надулись, и вся голова затряслась, как будто сила семени Алана, ворвавшегося в ее рот, заставила ее запрокинуть голову назад.

Сьюзен больше не могла сдерживаться. Она раздвинула ноги еще шире и начала трахать свою киску одной рукой.

- О Боже, как это горячо! Так жарко! Высоси его досуха, Ангелочек! - она поднесла другую руку ко рту и засунула в нее четыре пальца, толкая их туда и обратно, как будто это был член Алана.

Глаза Кэтрин закатились, когда она почувствовала свой собственный большой оргазм, в то же время как Алан кончил.

Когда их взаимные кульминации прошли, Кэтрин продолжала сосать член Алана, хотя и чувствовала, как стояк брата уменьшается у нее во рту. Даже когда он снова сел в кресло, ей удалось продолжать.

Она думала: “Так хорошо! Я просто не могу насытиться этим. Что здорово, так это то, что мне все легче кончать с каждым днем. Я абсолютно обожаю делать минет, может быть, даже так же, как мама! Я не могу понять, как некоторые женщины не любят это вообще. Неудачницы! Мне нравится ощущение, что мой рот полностью заполнен до разрыва этим горячим членом. Мне нравится сила заставлять брата кончать, иногда даже когда он использовал каждый трюк по контролю, который знает. Я люблю запах, текстуру, вкус - все!

Но вся фишка в том, что и мои собственные оргазмы от минета всегда велики! Я узнала, что все, что мне нужно сделать, это просто коснуться моего клитора в разгар минета и бац! Я всегда могу кончить в идеальное время с моим любимым братом. И потом есть эта награда в виде его вкусной спермы, которую нужно поглотить. Мой рот полон ею. Я в блаженстве спермы!”

Она, наконец, вытащила его член из своего рта, чтобы полностью сосредоточиться на смаковании ее "закуски спермы". Она действительно полюбила этот вкус больше, чем самый вкусный и греховный десерт, который только можно себе представить.

Сьюзен очень хорошо знала этот восхитительный вкус. Для нее было верхом разочарования наблюдать, как щеки Кэтрин надуваются и уменьшаются, потому что она знала, что это означает, что сперма Алана поглощается кем-то другим. Она даже могла наблюдать, как подергивается горло ее дочери, когда сперма стекает по нему. Все ее тело ерзало от разочарования, когда Кэтрин демонстративно полоскала горло спермой Алана и издавала довольные мурлыкающие звуки.

Когда рот Кэтрин все еще держал внутри много спермы ее брата, она откинула голову назад, чтобы не потерять ее, прежде чем смогла сказать:

- Мама, я слушала тебя. Ты упомянула что-то о наказаниях и это напомнило мне кое-что. Вчера тебя должны были отшлепать, но этого не случилось, потому что Сюзанны не было весь день. Но мы не собираемся забывать об этом сегодня, так что с нетерпением жду этого.

Сьюзен ахнула и кротко кивнула. Становилось все более сомнительным, кто теперь отвечает за семью и руководит ею, Сьюзен или ее дети, и в особенности Алан. Сьюзан знала, что он может приказывать ей, и она будет следовать любой разумной команде, только если в конце концов получит свою ежедневную дозу спермы. Она была вне себя от возбуждения все время. Только то, что Алан был любящим и добрым сыном, спасало ее от постоянного унижения.

Он понятия не имел, как легко для него будет трахнуть ее в любую дырку в любое время. Он глупо продолжал верить, что когда она говорила "Нет", то она действительно имела это в виду.

Видеть, как Кэтрин продолжает держать сперму Алана во рту, было почти большим разочарованием, чем Сьюзан могла вынести. У нее была собственная кульминация, и теперь у нее были депрессивные мысли после оргазма.

Она даже не могла дождаться, когда ее дети выйдут за дверь, как она всегда делала, даже чтобы дать им прощальные поцелуи. Но прежде, чем она успела уйти наверх хандрить, Кэтрин встала и сказала:

- Эй, мам, а как же наши прощальные поцелуи?

Сьюзен печально махнула рукой.

- Нет. Посмотри на меня. Я голая, мокрая и возбужденная. Это не способ для матери вести себя, даже когда у нее есть замечательный сын с особыми дерзкими потребностями. Мне действительно нужно дать члену и яйцам Тигра тщательную очистку. Тем более, что мы не можем позволить ему ходить в школу всему в сперме и с таким запахом.

Пока Сьюзен говорила, Кэтрин приблизилась к ней.

- Не волнуйся, ты только что видела, как я его очистила. Кроме того, я обещаю, что это будет очень особый поцелуй. Я проглотила немного, но больше оставила во рту.

- Ох! - Сьюзен широко раскрыла рот от удивления. Теперь она не сопротивлялась, пока дочь целовала ее в губы.

Алану хотелось остаться и посмотреть, но он действительно хотел пораньше попасть в школу. Он бросился наверх, чтобы переодеться и умыться, так как от него пахло сексом (и он знал, что более тщательной "чистки" языком Сьюзен будет недостаточно, чтобы избавиться от этого).

Поцелуй продолжался очень долго. Они передавали сперму Алана взад и вперед, пока все не исчезло, а затем они продолжали целоваться. Их страсти росли и росли, а их руки ласкали тела друг друга.

Через некоторое время Сьюзен подумала: "О нет! Это плохо! Действительно плохо. Тигра здесь даже нет, чтобы он мог видеть, и сперма ушла, так что какое у меня теперь оправдание? Конечно, есть традиция прощальных поцелуев, но как это объясняет то, как мои руки... Ох!... Они трогают такие непослушные места! Это неправильно, неправильно, неправильно! И с девушкой! Моей собственной дочерью! О Господи, пожалуйста, не отправляй меня в ад!”

Сьюзен не могла придумать оправдания своему поведению, но она зашла уже слишком далеко, чтобы остановиться теперь. Она почти полностью отключилась от своих мыслей и наслаждалась ласками груди своей дочери и особенно ее сосков.

Когда Алан спустился вниз, Сьюзен все еще была в объятиях Кэтрин, но глаза ее были закрыты, и она была словно в коме.

Кэтрин прошептала Алану в объяснение:

- Я коснулась ее клитора и она просто взорвалась! Опять! Вот что случилось и с предыдущим поцелуем. Я удивлена, что ты не слышал ее криков. Я серьезно думаю, что она потеряла сознание или что-то такое. Поможешь мне поднять ее на диван?

Алан широко улыбнулся.

- Конечно.

Вскоре после этого они с Кэтрин смогли уехать в школу без дальнейших происшествий главным образом потому, что Сьюзен была в лучшем случае в полубессознательном состоянии. Он был немного разочарован тем, что она не поцеловала его на прощание, но это была сущая мелочь по сравнению со всем тем весельем, которое он получил.

На этот раз Кэтрин была очень довольна тем, как все прошло. Алан уделял ей столько же внимания, сколько Сюзанне и Сьюзен в последнее время. Более того, ее физические отношения со Сьюзен росли не по дням, а по часам. Она не была уверена, насколько бисексуальной окажется Сьюзен, но даже если бы это было только так, то это было очень хорошей новостью, и гораздо больше, чем она подозревала несколько недель назад.