Универсальная гармонизирующая синтез-гимнастика

Физическая культура - непременная составная часть программы в целом здорового образа жизни. Она улучшает самочувствие, увеличивает запас жизненных сил, систематические занятия физкультурой благоприятно воздействуют на центральную нервную систему, нормальное функционирование других органов человека, предупреждают преждевременную старость и различные заболевания.

У истоков культуры движений

С момента своего происхождения человек уже был вынужден заниматься различными физическими движениями - упражнениями. Чтобы выжить, ему нужны были ловкость, сила, выносливость. Эти качества развивались во время охоты, рыбной ловли, в защите своей - жизни от различных враждебных проявлений окружающего мира.

При первобытнообщинном строе подготовка к охоте, сбору урожая, другим важным событиям отмечалась различными ритуальными действиями, включавшими ритмичные имитационные движения. Во время выполнения их членами рода или племени развивалась согласованность коллективных действий, одновременно совершенствовались жизненно важные навыки, воспитывались определенные целенаправленные физические качества.

По мере расслоения общества и развития государств возникла необходимость военной подготовки. Физические упражнения стали приобретать военно-прикладную направленность. Далее с течением времени они получили большую ритмичность, эстетическую выразительность.

Особой выразительности и совершенства танцы достигли в Древней Индии. Здесь обучение осуществлялось в закрытых учебных заведениях, готовивших танцовщиц для храмов. Тайные символические движения кистями рук, руками и выразительные телодвижения классического танца хинду определялись нормами, установленными Ведами[5], содержащими кроме религиозных мифов и гимнов формулы заклинаний и обрядовые правила.

Оздоровительные упражнения (йога), основывающиеся на традициях магии, были развиты в такую мистифицированную систему движений, что высшие её ступени стали доступны только для посвящённых. Правила норм гигиены и укрепления здоровья, установленные йогой, жизневосприятие, выросшее из аюрведического учения[6] ("наука жизни"), имели обязательную силу для всех членов арийских каст.

Нормы движений тела - мудры и асаны (правильные положения тела - позы), увековеченные классическими трудами, созданными в этот период и ставшими подлинными учебниками танца для последующих поколений, выражают понятия, не поддающиеся точному определению европейцами. Их значение в соответствии с внутренним содержанием может изменяться в зависимости от положения отдельных частей тела по отношению друг к другу, а также по направлению движений, еле заметных поворотов запястья, подрагивания пальцев или продолжительности пребывания в той или иной позе. Наиболее выразительные образцы танцевальных движений периода индийского Ренессанса запечатлены в скульптурах и рельефах храмов Шивы.

Шива Натираджа - король танца - сохранил, как утверждают, иконографию космической позы: одной рукой он взывает к жизни, другой - отбивает её ритм на барабане, третьей - указывает на поверженного у его ног демона, который олицетворяет внутренние слабости человека, побеждённые одухотворенным движением, четвёртой - держит огонь познания.

Во II веке, когда утратила своё значение философская система йоги, разработанная Патанджали, возникли многие её течения, основанные на движении. Среди них выделялась хатха-йога, нормы движения тела и положения рук которой были зафиксированы в написанной в IV-V вв. Шиипасатраке (руководство по искусству движений). Её развитие совпало с периодом расцвета аюрведической медицины, которая более чем на тысячу лет раньше Гарвея знала о кровообращении и пришла к пониманию роли микробов в возникновении болезней.

Выразительные формы индийского танцевального стиля стали определяющими для многих районов Азии, начиная от Тибета и Индокитая и кончая островами Индонезии - повсюду, куда проникали индийские купцы и монахи.

Роль танцев в физической подготовке можно наблюдать практически у всех народов мира. Сложились такие формы танцевальных выразительных движений, как искусство жестикуляции, которое способствовало развитию ловкости и выносливости у людей.

У древних китайцев ещё за три тысячелетия до новой эры возникла система гимнастических упражнений у-шу, в которой впервые были систематизированы распространённые среди народа различные упражнения лечебной гимнастики, болеутоляющего массажа, ритуальных, а также боевых танцев. Сложившаяся система идеалов в области физической культуры нашла свое выражение в Древнем Китае в принципе "Сань мэй". В нем, как и в различных видах искусства, нашли отражение требования принесения пользы не только себе лично, но и обществу.

Со временем танцевальные нормы, зародившиеся в IV в. до н. э., все больше теряли свое значение как физические упражнения. В отношении девушек, например, существовало мнение, что им достаточно научиться прясть, шить, готовить пищу, достойно вести себя, грациозно ходить и танцевать.

Надо отметить, что истоки первых систем у-шу - китайского воинского искусства, восходят ещё к первобытным танцам и означают не только способы самообороны и охоты. Они совмещали в себе и ритуалы, и практическую тренировку. Сюжетами танцев становилось изложение мифов в форме набора движений. Они изображали битвы великанов или божественных правителей.

Содержание и внутренняя сущность боевых танцев весьма близки к мироощущению учителей гимнастики у-шу. Они пронизаны чувством единства с миром, приобщения через ритуал к высшему началу, переживанием такой скрытой сущности бытия, которая недоступна взору простого смертного. Ореол святости, идущий от первых боевых танцев у-шу, сохранялся в них на всех этапах их существования.

Боевым танцам противопоставлялся комплекс "гражданских" танцев. Если боевые танцы исполнялись с оружием, то "гражданские" - в основном с перьями фазана и флейтами. Вот какое воспитательное значение этих танцев отмечал великий мудрец древности Конфуций[7]: "Учитель сказал о музыке Шао (музыка гражданского танца), что она и очень красива, и весьма добродетельна, а музыка боевых танцев очень красива, но недостаточно добродетельна".

Физические упражнения как один из способов достижения долголетия стоят в центре древнекитайского религиозно-философского учения - даосизма[8]. Выйдя из ранних шаманских ритуалов и натурфилософских верований, даосизм разрабатывал учение о двух взаимодополняющих и взаимопротивоположных началах - инь и ян. Первое из них рассматривалось как тёмное, женское, негативное, пассивное, второе - светлое, мужское, позитивное, активное. Равновесие этих начал обеспечивало здоровье и долголетие человека.

В среде даосских отшельников были созданы психорегулирующие системы на основе методов движения в сочетании с гимнастическими упражнениями - даоинь. Знаменитый лекарь - даос Хуа-То создал первую дошедшую до нас систему Ци-гун, известную под названием "Игры пяти зверей". Она состояла в копировании определенных движений медведя, тигра, оленя, обезьяны и журавля.

"Тело, - учил Хуа То, - требует упражнений, но не до изнеможения, ибо упражнения предназначены для того, чтобы устранить дурной дух из организма, способствовать кровообращению и предотвратить недуги. Дверной порог, который регулярно используется по назначению, никогда не гниет. То же и с человеческим телом. У меня есть своя система упражнений под названием "Игры пяти зверей". В ней используются движения тигра, оленя, медведя, обезьяны и птицы. Система эта излечивает болезни, укрепляет ноги и сохраняет здоровье надолго. Заключается она в прыжках, наклонах, раскачивании, ползании и сокращении мышц путем напряжения".

"Звериный" комплекс Хуа То усовершенствовал и дополнил имевшиеся к тому времени гимнастические комплексы.

Для Китая первым "священным писанием" явилась "Книга перемен" ("И-Цзин"), содержавшая в виде математических и образных символов все представления мыслителей древности о мире и человеке. На протяжении более трех тысяч лет эта книга составляла базу даосской философии, медицины, астрономии, исторической науки и воинских искусств.

Согласно учению "Книги перемен", жизнь в широком смысле слова - это бесконечная череда метаморфоз, проистекающих из взаимодействия и борьбы инь и ян, сил света и тьмы, упругости и податливости, жары и холода. В жизненной борьбе побеждает лишь тот, кто постигнет закономерности перемен, взаимодействие покоя и движения, сжатия и растяжения, наступления и отступления, жесткости и мягкости, силы и податливости.

Следование естественному ходу вещей возможно благодаря пустоте. Она выступает как основа мироздания, первопричина: все, имеющее форму тела, вторично.

Состояние естественной расслабленности считается в даосской натурфилософии залогом правильной циркуляции энергии в теле и гармонии с природой. Обоснование этому дается в трактате Чжуан-цзы: "Ведь пьяный при падении с повозки, даже очень резком, не разобьётся до смерти. Кости и сочленения у него такие же, как и у других людей, а повреждения иные, ибо душа у него целостная. Сел в повозку неосознанно и упал неосознанно. Думы о жизни и смерти, удивление и страх не нашли места у него в груди. Поэтому, сталкиваясь с предметом, он не сжимается от страха. Если человек приобретает такую целостность от вина, то какую же целостность он должен обрести от природы! Мудрый человек сливается с природой, поэтому ничто не может ему повредить".

Для объяснения тактики мягкости и податливости, побеждающих грубую силу, в воинских искусствах Востока встречается немало образов: бамбук, гнущийся под ветром, но не ломающийся; ива, сбрасывающая тяжёлый пласт снега и т.д. Однако самый древний и самый универсальный образ-символ - это вода, предметное воплощение жизни даосской философии; вода, которая точит камень, сокрушает скалы, проходит сквозь песок и, как мы теперь знаем, уравновешивает и развивает энергию. Не менее характерен и образ ветра, всесильного вихря, несущегося в Пустоте, для которого нет никаких препятствий.

Совершенство для даосов - это максимальная результативность при минимальной затрате сил, предельная приближенность к естественному ходу вселенских метаморфоз. Отсюда поэтика намека в поэзии и живописи, необычайная важность в искусстве паузы, пробела, дистанции, незаполненного пустого пространства. Вот пример такого стихотворения из древнекитайской лирики:

Ни мыслей, ни раздумий,

Полная пустота.

Но всё же там, внутри, что-то движется, движется,

Следуя своим собственным путём.

Глаза её видят,

Но не могут взять её,

Луну в ручье.

Тело человека в "даосской йоге" условно делится на три уровня: верхний (голова и руки), средний (грудь и спина) и нижний (живот, таз, ноги). Каждому уровню соответствует энергетический центр (дань-тянь, тандэн), аллегорически именуемый "киноварное поле". Верхний центр помещается в голове, средний - в области сердца, нижний - в трёх цунях (дюймах) ниже пупа. Нижнее "киноварное поле" считается самым важным, и, как правило, только оно упоминается в классических трактатах под названием "средоточие". Все учения об энергетике организма отталкиваются от средоточия.

Великий учитель древности Ци-гун в Шаолиньском монастыре Чжан Цзын говорит: "Киноварное поле является основой - корнем дыхательных упражнений ци-гун и основы их силы - мощи". Смысл данного высказывания заключается в том, что киноварное поле является основой занятий упражнениями ци-гун; оно представляет собой вместилище, из которого происходит изначальное дыхание Юань-ци. В этом вместилище хранится энергия усилия, и оно является источником силы.

Во всех школах у-шу в основе методов обучения основам движения было разучивание формальных упражнений по нарастанию сложности элементов. Этот комплекс тао - японское название ката - и по сей день служит ключом к самой изощрённой технике движений.

По сути дела тао - это бой с тенью, который может быть интерпретирован в виде групповых или парных хореографических упражнений. Все тао основаны на незыблемых принципах у-шу: чередование мягкости и жёсткости, расслабления и напряжения, концентрации, быстроты, и замедленности. Однако в школах тао внутреннего направления возможны и варианты медленного, плавного выполнения упражнений с целью личной активизации энергетики организма.

Залогом успешного выполнения тао служат чёткий ритм, чувство дистанции, чувство времени и, соответственно, правильное распределение энергии организма. При помощи тао человек должен почувствовать и познать тело, научиться пропускать через себя, аккумулировать и направлять по собственному желанию потоки биоэнергии, ощущать своё единство с мирозданием. Степень этого слияния с миром зависит от глубины проникновения в смысл движений, их ритм. Как известно, ритм освобождает от бремени нормальной логики, переводит её на рельсы осознанного автоматизма и на высших уровнях совершенствования движений приводит к одухотворяющему трансу. К тем же результатам приводят музыка и барабанный бой в у-шу. Не случайно многие тао внешне очень напоминают танец, и действительно легли в основу различных хореографических номеров китайского театра. Традиционно у-шу, а тем более театрализованные показательные выступления на праздниках часто проходили под аккомпанемент барабана, задающего ритм, или даже целого оркестра из трех барабанов и флейты.

Старые мастера учат: "Человек выполняет тао - тао делает человека". Тао формирует состояние готовности тела и духа к борьбе, регулирует волю. При их выполнении улучшается координация движений, обновляется запас энергии в организме.

А теперь речь пойдет о "внутренних" стилях у-шу. Они представляют наиболее разработанную и в то же время наиболее труднодоступную область восточных единоборств. В чем же разница между внешним и внутренним? Может быть, ответ подскажет притча из даосского трактата Ян Чжу о "Чудесном коне", где сказано: "Хорошего коня узнают по его стати, по костяку и мускулам. У чудесного же коня всё это то ли угасло, то ли скрыто, то ли утрачено, то ли забылось. Такой конь мчится, не поднимая пыли, не оставляя следов".

Древние даосы учили, что небесное Дао не борется, но умеет побеждать, что мягкость, податливость и изворотливость всегда одолевают грубую силу. И поэтому основные принципы тренировки для "мягких внутренних" стилей сводятся к следующему: непрерывность и взаимосвязанность движений, сменяющих друг друга; плавность и округлённость движений; своевременное расслабление. Всё тело должно быть мягким шлангом, наполненным энергией; гармония "внешнего" и "внутреннего". К "внешнему" относятся движения тела - плеч, бёдер, рук, ног, головы. К "внутреннему" относится контроль дыхания, разума и воли. При этом определяющим является "внутреннее" движение, сочетание мягкости и твёрдости, при котором мягкость и расслабленность порождают предельную жёсткость в нужный момент.

Целостность движений обеспечивается не простым внешним усилием, но единством воли - начала всякого движения во "внутренних" стилях. "Движение - как будто бусинки на единой нити", - говорит пословица в тайцзи-цуань. Между движениями не должно быть ни малейшей остановки, одно движение должно проистекать из другого. При этом все движения носят законченный характер и подобны накатывающейся и откатывающейся волне, сполна отдающей свою всесокрушающую мощь. Эта передача силы и движения в движение называется "единой нитью".

Центром любого движения, учат даосские мудрецы, является поясница, поэтому особо важно, чтобы она была расслаблена и направляла плавным посылом все движения. Сосредотачиваясь на их выполнении, нельзя напрягаться, это обычно вызывает психическую усталость. Сосредоточение должно, равно как и движение, сочетать гибкое и твёрдое, медленное и быстрое, то есть мысль должна находиться в состоянии постоянных трансформаций. Именно мысль стимулирует усилия, а для этого надо изменения в мысли сочетать с изменениями в движении тела. Концентрация мысли во многом зависит от направления взгляда, который следит за направлением рук. Вот что говорится о направлении движения в трактате "Рассуждения о тайцзи-цуань": "Его корень располагается в ступнях, оно проистекает из ног, направляется поясницей и обретает форму в пальцах рук".

Перед выполнением каждого движения его как бы выполняют мысленно, но не пофазно, а рисуют единым штрихом весь его образ, а затем уже повторяют всем телом. И не случайно в сборнике афоризмов по тайцзи[9] несколько раз повторена ключевая фраза стиля: "Если хоть что-то движется, то нет того, что бы не двигалось".

Исходя из учения даоса, все движения во "внутренних стилях" идут по плавной дуге. В них не может быть острых углов, плечи покаты, руки в локтях округлы. В стойках ноги полностью не выпрямляются и остаются чуть согнутыми, что почти незаметно для стороннего наблюдателя. Это соответствует базовому принципу у-шу: когда одно начало достигает своей крайности, оно незаметно переходит в свою противоположность. Поэтому во "внутренних" стилях нет ни абсолютной прямой, ни абсолютной дуги. В этом - плавность и мягкость не только формы, но и внутреннего образа движений.

В древнекитайской философии владения телом утверждается, что при выполнении движения оно должно быть лёгким и подвижным. Ци-энергия должна сотрясаться и колыхаться, дух должен концентрироваться внутри. От ступней до ног и поясницы всё должно завершаться в едином движении.

В восточных искусствах ведения боя (у-шу, айкидо[10], дзюдо[11] и т.д.) сама необходимость не быть побеждённым, травмированным, а иногда и лишённым жизни, заставляла мастеров этих искусств искать наиболее целесообразные и оптимальные для единоборств движения, основные принципы которых очень глубоко, чётко и ясно сформулированы во "внутреннем" стиле тайцзи-цуань.

Здесь важно определить центр тяжести как основной источник движений тела, уравновесить его с точками опоры, а затем вести волны движений от центра тяжести в любую нужную часть тела, которые в зависимости от целей и задач могут принимать самые разнообразные формы.

Но всё-таки в искусстве восточных единоборств культура движений в основном приспособлена к боевым, а не к спортивно-оздоровительным целям. В них мало внимания уделяется универсализации культуры движений человека, общеразвивающим упражнениям, не систематизирована разминочная, подготовительная гимнастика. Отсутствует и обоснованная методика освоения движений для наиболее естественных их видов: ходьбы, бега, плавания, поднятия тяжестей, упражнений в парах, массажа и самомассажа, танцевальных упражнений.

Широко известно, какое внимание уделялось физическому совершенствованию в Древней Греции и Риме. В Греции, например, ритмичные движения входили в ритуальные танцы - орхестрике, из которых сформировалась античная гимнастика, с обрядами посвящения, включавшая в себя искусство двигаться и упражнения, необходимые для развития ловкости. Всё это служило средством создания греческого физического идеала, без которого не существовало понятие прекрасного.

Танцующий должен был с помощью ритмических движений выразить определенную мысль, идею, а для этого ему надо было обладать высоким чувством ритма, быть физически подготовленным, хорошо владеть своим телом. Кроме этого, танцору необходимо было знать поэзию, историю, мифологию, другие науки и искусства того времени.

Высоко ценили ритмичные движения эллинские философы. Например, Лукиан считал, что телесный ритм захватывает сознание как исполнителей, так и зрителей, раскрывает соотношение между красотой телесной и духовной, воздействует на чувства, воспитывает человека.

Военизированные ритмические танцы включались в спартанскую систему подготовки молодых воинов и были довольно сложными.

Аристотель, говоря о физических упражнениях, заявлял, что утомительная, односторонне развивающая тело деятельность, за которую платят денежное вознаграждение и которая требует слишком высокой самоотдачи, недостойна свободного человека. Он считал занятия гимнастикой более ценными, чем соревнования профессионалов. Исходным пунктом было отчуждение от физических нагрузок. Начав с основы, он пришёл к требованию умерить нездоровый, слишком раздутый культ атлетизма.

Древнегреческие философы считали, что образ жизни свободного человека немыслим без занятий гимнастикой. "Было бы безобразием по собственному незнанию состариться, - так заявлял Сократ, - чтобы даже не видеть по самому себе, каким способно быть человеческое тело в полноте своей красоты и силы". Человек, не умеющий плавать и не владеющий навыками письма, именовался недвусмысленно телесным и умственным калекой.

Для греков стремление к физическому совершенству человека - одно из направлений гармонического развития личности. С их точки зрения, чем прекраснее тело человека, тем лучше он сам. Острое желание греков достичь идеалов всесторонне развитой личности привело к тому, что гимнастика и другие виды упражнений стали важной частью их системы образования.