История становления преступлений против собственности

 

С исторических позиций кража является самым «старым» имущественным преступлени­ем, известным еще древним источникам права, как основная, «типовая», форма завладения чу­жим имуществом. С позиции статистики кража является самым распространенным преступле­нием против собственности.

Нормы, регламентирующие ответственность за кражу, относятся к числу древнейших. На стадии первобытного общества, разумеется, рано говорить о нормах как таковых, но основные принципы ответственности за данный вид преступлений формировались уже на заре человече­ской истории и послужили основой формирования законов древнего времени.

На этапе раннего первобытного общества единственной мерой и способом наказания вы­ступал принцип возмездия. Получивший позднее название принцип «талиона», (от лат. talioni -возмездие), заключавшийся в физической расправе с обидчиком. С развитием дарообменных отношений и утверждением принципа эквивалентности возник еще один способ восстановле­ния справедливости и улаживания конфликта - а эквивалентное возмещение нанесенного ущерба. Наряду с принципом возмездия начал действовать принцип возмещения. Таким обра­зом, первой в истории формой ответственности за посягательство на чужое имущество было наказание по принципу возмещения вреда, а также талиона, предусматривавшего право набега, совершения убийства и разграбления общины виновника кражи[2].

Данные принципы были положены в основу древнеримского права, впоследствии Визан­тийского и далее права Древней Руси, которое формировалось в результате развития внешне­политических отношений русских князей с Византией.

Отношение собственности, как и отношения к собственности, в Древней Руси было достаточно своеобразным, именно поэтому существовала и определённая специфика в её охране. Как полагает С.А. Елисеев, термин «собственность» как таковой был неизвестен древнерусскому праву, которое использовало описательные выражения - «впрок», «навеки» и т.п. Право собственности отличалось от простого владения, и собственник не лишался права на вещь, перестав владеть ею[3]. В качестве примера данному факту следует привести образное описание отношений, связанных с собственностью в Древней Руси, данное Б.А. Романовым: «Бывает, что и воруют: коней, оружие, одежду. У кого обнаружат, хватаются за свое и кричат: «это моё», - а тот оказывается, не украл, а купил. Закон в данном случае предлагает процедуру «свода» (по следам покупок, перепродаж и перекупок), иначе - опять драка»[4].

В раннефеодальном праве ещё не существовало сложной классификации имущественных преступлений, не проводилось различия между уголовными и гражданскими правонарушения­ми. Преступление именовалось «обидой», под которой понималось всякое нарушение общест­венного мира, выражавшееся в причинении потерпевшему физического, материального или морального ущерба.

Занимательной представляется точка зрения Рудакова В.Д. по поводу соотношения положений о краже в статьях 911 и 944 гг. На его взгляд, статья шестая договора 944 г. является не самостоятельной нормой, а лишь частным случаем, который не предусмотрен в договоре 911 г. И если в первом случае (Договоре князя Олега) речь идёт о ситуациях, когда вор пойман на месте преступления (данный факт увеличивал степень общественной опасности содеянного), то во втором случае рассматриваются ситуации, когда возвратить похищенное в натуральном виде уже невозможно. Именно данным обстоятельством объясняется относительная мягкость наказания отражённого во втором случае. Именно тогда законодательно формируются юридические основы, затрагивающие значимость «поличного», достаточно последовательно проводимые древнерусским законодателем и впоследствии. Возможно, своеобразным отголоском такой ситуации является сохранившаяся до наших дней поговорка: «Не пойман - не вор», где значительная лингво-юридическая нагрузка ложится на момент поимки преступника на месте совершения преступления[5].

Здесь же следует сказать несколько слов об одном из основных видов преступлений раннего Средневековья на Руси, посягающих на собственность крупнейшего по тем временам собственника - церковная татьба. Она представляла собой кражу, совершённую из церкви, и являлась одним из первых уголовно-правовых запретов, охранявших церковную собственность. Во всяком случае, именно так данный состав определяется большинством исследователей. Однако, например, Исаев И.А., осуществивший специальное исследование в этой области, полагает, что церковная татьба, предусматриваемая церковными уставами, представляет собой кражу из церкви в самом широком объеме, а не только священного, освященного или церковного имущества из церкви [6]. Также примечательно и то, что церковная татьба, будучи закрепленной в Уставе князя Владимира и уставах ряда других удельных князей, почему-то не нашла своего закрепления в Уставе князя Ярослава. По этому поводу В.В. Есипов высказывает мысль, в соответствии с которой законодательная деятельность Ярослава была направлена на подтверждение и развитие положений, установленных его отцом - князем Владимиром[7].

В Случаи корыстного завладения имуществом охватывались термином «татьба», под кото­рым подразумевалось всякое тайное и открытое, ненасильственное похищение.

В основе дифференциации ответственности за кражу в древнерусском праве лежал объ­ект и способ ее совершения. В Русской правде - одном из первых письменных древнерусских источников права, группу преступлений, посягающих на имущество, составляли статьи об от­ветственности за кражу, отдельно регламентирующие: кражу хлеба, конокрадство, кражу холо­па, кражу корабля (ладьи), а также снопов, зерна, удоя у пасущейся коровы, бобра, пчел и меда. Кража имущества, не охраняемого специально, каралась в меньшей степени, чем кража из за­крытых помещений - из «клети».Уже было известно соучастие при совершении кражи, но участники преступления не раз­граничивались по степени вины, а наказывались одинаково.

«Если кто крадет скот в хлеве или клеть, то если один <крал>, то платить ему 3 гривны и 30 кун; если же их много <крало>, то всем платить по 3 гривны и по 30 кун» [8].

К середине 15-го века система имущественных преступлений стала более сложной. Кра­жа разделилась на простую и квалифицированную. Простой считалась кража из закрытого по­мещения, из саней, с воза, из лодки, зерна из ямы, кража скота, сена, совершённая в первый или второй раз. Такая кража наказывалась штрафом и вознаграждением потерпевшему.

К квалифицированной татьбе относились кража в Крому (в охраняемой крепости, в крем­ле), конокрадство, а также кража, совершенная в третий раз. Таким образом, было положено начало пониманию рецидива преступления. За квалифицированные виды кражи была установ­лена смертная казнь.

В 17-ом веке, первый в истории России систематизированный печатный закон «Соборное Уложение 1649 года» положил в основу наказания за кражу принципы устрашения и возмездия, установил обязательную пытку вора уже при обвинении в первой краже и смертную казнь за церковную, головную (кража людей), повторную (рецидив) кражу. Кража могла караться кну­том, урезанием левого уха, тюремным заключением с последующей ссылкой в отдаленные по­селения.

18-й век ознаменовался в истории развития законодательства о краже появлением поня­тий «воровство», «вор», «преступник» в Воинских Артикулах Петра I и усилением ответствен­ности по мере повторения преступлений. За первую кражу полагалось наказание шпицрутена­ми, за вторую - прогон через строй 12 раз (т.е. в 2 раза больше, чем за первую), за третью - от­резание носа и ушей и ссылка на каторгу, кража, совершенная в четвертый раз наказывалась смертной казнью. А также появлением новых квалифицированных составов: кража привезён­ного для войска провианта, похищение человека с целью его продажи, кража у своего господи­на или товарища, во время наводнения или пожара, кража казенных предметов, имеющих госу­дарственное значение, кража, совершённая караульным, на сумму более 20 рублей или в чет­вёртый раз. Такие кражи карались отсечением головы или повешением[9].

Для пособников и соучастников устанавливалась равная с ворами ответственность, по­кушение на кражу наказывалось менее строго, чем сама кража. Важной особенностью законо­дательства начала 18-го века явилось установление обстоятельств, смягчающих ответствен­ность за кражу[10].

Так в Артикуле 195 устанавливалось, что: «Наказание воровства обыкновенно умаляется, или весьма отставляется, ежели кто из крайней голодной нужды съестное или питейное, или иное что невеликой цены украдет, или кто в лишении ума воровство учинит, или вор будут младенец...».

Законодательство 19-го века о краже систематизировало ранее разработанные нормы, ус­тановило структуру преступлений против собственности, дало понятия преступления и кражи.

В Уложении «О наказаниях уголовных и исправительных» 1845 года, в ст.1644 кражей признавалось «Всякое, но в тайне, без насилия, угроз и. принадлежащих к свойству разбоя и ли грабежа обстоятельств, похищение чужих вещей, денег, движимого имущества».

Кража подразделялась на несколько видов, выделяемых по особенностям объекта (про­стая кража, кража лошади, кража документов и др.), субъекта (домашняя, семейная, кража слу­гами, проживающими у потерпевшего и др.), обстановки и способов действия (со взломом, с влезанием в окно и перелезанием через ограду, кража, совершенная из транспорта, кража, со­вершенная ночью, кража, совершенная во время общественных бедствий, вооруженная кража и д.р.)

В корне изменилась система наказаний за кражу. Смертная казнь более не предусматри­валась. Предусматривалась отдача в исправительные арестантские роты, лишение всех прав и состояния и ссылка на поселение в Сибирь, лишение всех особенных прав и преимуществ (для дворян, духовенства).

20 ноября 1864 г. вышел в свет Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, где в Главе 13 рассматривались некоторые посягательства на чужую собственность, в том числе кража, мошенничество, присвоение и растрата. Сравнительный анализ указанных проступков и аналогичных преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом РФ, позволит установить их содержание и определить роль в формировании уголовного законодательства о хищении чужого имущества.

В ст. 169-172 отделения 3 главы 13 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, 1864 г. раскрываются следующие положения о краже: простой и квалифицированные составы кражи, вопросы назначения наказания при наличии смягчающих обстоятельств и при неоконченном деянии.

Простой состав закреплен в ст. 169 Устава - за кражу предмета ценой не свыше 300 руб., виновные подвергаются заключению в тюрьме на время от 3 до 6 месяцев

Устанавливая в ст. 169 Устава 1864 г. только размер ущерба (стоимость предмета хищения), который не может превышать 300 руб., законодатель выделяет состав кражи с меньшей степенью общественной опасности, чем по Уложению 1845 г., и относит данное противоправное деяние к подсудности мировых судей.

Для правильного разрешения дела судом при определении размера ущерба должна быть определена и отражена в приговоре стоимость украденных предметов, поскольку это обстоятельство может повлиять на размер наказания [11].

При анализе признаков состава кражи необходимо руководствоваться ст. 17 Устава 1864 г., где определяется момент окончания рассматриваемого проступка - чужая вещь должна перейти во владение вора или должна считаться перешедшей в его владение, при этом не имеет значения, успел ли вор получить выгоду или иную пользу от данной вещи. Таким образом, аналогично законодательству того времени, момент окончания кражи связан с возникновением у виновного лица возможности пользоваться или распоряжаться чужим имуществом.

Начало 20-го века ознаменовалось грандиозными для России политическими событиями и радикальными изменениям уголовного законодательства[12].

Октябрьская Социалистическая революция 1917 года привела к смене общественного строя и отказу от законодательства, действовавшего в царской России. Ни о какой преемствен­ности права не могло быть и речи. По словам А. А. Герцензона «Великая Октябрьская социали­стическая революция смела и Временное правительство, и его уголовное право».

В советском уголовном законодательстве появились конструкции двух составов краж: ответственность за хищение личного имущества и за хищение общественного или государст­венного имущества.

Первый Уголовный кодекс Российской Социалистической Федеративной Советской Республики был принят 24 мая 1922 года на 3-й сессии IX съезда Советов. Вступил в силу с 1 июня 1922 года, и с изменениями и дополнениями действовал до 1 января 1927 г. Имущественным преступлениям была посвящена VI глава и в ней предусматривались кража, грабеж (открытый и насильственный); разбой; присвоение вверенного имущества; мошенничество; вымогательство (в том числе его разновидность - шантаж); повреждение имущества. Под кражей понималось «тайное похищение имущества, находящегося в обладании, пользовании или ведении другого лица или учреждения». Уголовный закон разграничивал кражу простую (п. «а» ст. 180) и квалифицированную (п. «б» ст. 180). При этом, за тяжкие формы кражи предусматривалась более строгое наказание. При простой краже учитывался предмет похищения и особенности субъекта. Например, кража у частного лица без применения технических приемов наказывалась принудительными работами или лишением свободы сроком 6 месяцев, а кража из государственных учреждений (складов) на срок до 1 года, если кража совершалась лицом в силу служебного положения - от 2 лет лишения свободы.

Квалифицированные составы предполагали кражу с применением оружия, инструментов, приспособлений, совершенные лицами, которые занимались хищениями как основным делом (ремеслом), кража по предварительному соглашению с другими лицами, а также из государственных и общественных учреждений, складов и хранилищ. Следует заметить, что особо опасным признавалось систематическое хищение из государственных и общественных складов, хранилищ ответственными должностными лицами или в особо крупных размерах. Указанные обстоятельства считались отягчающими, и при их наличии предусматривалось наказание в виде лишения свободы сроком от 3 лет или высшей мерой наказания.

Основной задачей первого уголовного кодекса РСФСР 1922 года было формирование правовой основы для борьбы с преступностью. Отмечу, что в нем был сформулирован термин «кража», в котором акцент делался на тайном характере преступления. Вместе с тем, Уголовный кодекс не предусматривал уголовной ответственности за хищения, совершенные с проникновением в жилище, помещение или иного хранилище, а более строгое наказание предполагалось за кражу с применением орудий, инструментов, а также кражу из государственных складов, учреждений, судов, вагонов [13].

Далее с 1 января 1927 года вступил в силу новый Уголовный кодекс РСФСР редакции 1926 года, принятый 22 ноября 1926 года ВЦИК. Норма об ответственности за кражу в нем претерпела незначительные изменения по

сравнению с УК РСФСР 1922 г.

Имущественные преступления содержались в VII главе. К числу преступлений против собственности кроме тайного похищения чужого имущества (кражи) относились кража электрической энергии, покупка заведомо краденного, грабеж, разбой, открытое похищение лошадей или другого крупного рогатого скота, присвоение или растрата, мошенничество, подделка в корыстных целях документов, обманное изменение с корыстной целью вида и свойства предметов с причинением вреда здоровью, изготовление и хранение поддельного пробирного клейма для изделий из драгоценных металлов с целью его сбыта, ростовщичество (когда взимались проценты за пользование деньгами или имуществом больше положенного законом), вымогательство, умышленное истребление или повреждениечужого имущества, нарушение авторских прав, неоказание помощи терпящему бедствие судну, а также недобросовестная конкуренция.

Ст. 162 УК уточнялось понятие кражи. Кроме того, были расширены санкции за кражу личного имущества и государственного. За кражу у частных лиц была предусмотрена ответственность за кражу простую (совершенная первый раз без сговора с другими лицами, без применения технических средств); квалифицированный вид кражи (кража, совершенная вторично или кража имущества, которое является нужным для жизни потерпевшего); кража, при совершении которой применялись технические средства, по предварительному сговору с другими лицами, неоднократно, а равно кража на вокзалах, пристанях, пароходах, в вагонах и гостиницах, кража из государственных и общественных складов, вагонов, судов, иных хранилищ путем применения технических средств или по сговору с другими лицами, или неоднократно или во время пожара, наводнения или иного общественного действия. Также выделялась привилегированный состав кражи (совершалась без квалифицирующих признаков, однако в силу нужды, безработицы, для нужд своей семьи.

Также следует заметить, что в УК РСФСР 1926 г. в ст.163 был предусмотрен вид кражи по признаку предмета преступления - кража электрической энергии. Тем самым законодатель обеспечил безопасность и сохранность электрической энергии. Вместе с тем в законе по-прежнему отсутствовало общее понятие хищения.

Далее, 7 августа 1932 года ЦИК и СНК было принято Постановление «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». Оно было добавлено нормой о преступлении против социалистической собственности, предусмотрев ответственность за хищение грузов на железнодорожном и водном транспорте, а также за хищение колхозного и кооперативного имущества. В качестве наказания предусматривался «расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией имущества». Тем самым была максимально ужесточена ответственность за хищения государственного имущества. Данное постановление носило скорее не правовой, а идеологический характер. Так, во время Великой Отечественной войны по этому закону нередко осуждались лица, собиравшие оставшиеся в поле после уборки хлеба колоски. Считаю этот закон чрезвычайно жестоким, поскольку репрессии подвергались простые деревенские жители, совершавшие кражу из нужды, чтобы накормить себя и близких. Исторически установлено, что закону 1932 года было осуждено 183 тыс. человек. Следует обратить внимание на то, что в этом законе впервые появилось понятие хищение [14].

Вместе с тем отмечу, что был значительно снижен
минимальный возраст уголовной ответственности. Если УК 1922 года он
был установлен в 14 лет, УК 1926 года - 13 лет, а Законом «О мерах
борьбы с преступностью несовершеннолетних» от 7 апреля 1935 года
ответственность за кражи, насильственные преступления и убийства устанавливалась с 12 лет «с применением всех мер наказания».

Издание Президиумом ВС СССР 04.06.1947 г. Указов «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан» являлось новым этапом развития уголовного законодательства. Отмечу, что отсутствует понятие «имущественные преступления». Кроме того, в уголовном кодексе РСФСР 1960 г. появляются главы Особенной части - глава II «Преступления против социалистической собственности» а также глава V «Преступления против личной собственности». То есть произошло разграничение посягательства на частную собственность граждан и на государственную с целью обеспечить максимальную охрану социалистической собственности.

В Указе об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества уголовная ответственность предусматривалась за кражу, присвоение, растрату и иные формы хищения государственного имущества. При этом признаки хищения не раскрывались. В ч.ч. 2,4 перечислены отягчающие обстоятельства, такие как повторность хищения, совершение его организованной группой или в крупных размерах.

В Указе об усилении охраны личной собственности граждан из форм хищения были выделены кража (тайное или открытое похищение личного имущества граждан) и разбой (нападение с целью завладения личным имуществом). Следует заметить, что кража имела признаки грабежа в современном понимании. Санкции за кражу государственного или общественного имущества были значительно строже, чем за кражу личного имущества. За простую кражу личной собственности от 5 до 6 лет лишения свободы, за кражу государственного имущества полагался срок от 7 до 10 лет. Кража, совершенная воровской шайкой или повторно каралась заключением на срок от шести до 10 лет. За хищение государственного имущества совершенного повторно или шайкой предусматривалось заключение от 10 до 25 лет с конфискацией имущества.

Отметим, что законодатель выделял 7 форм хищения в зависимости от способа их хищения - кража, грабеж, разбой, присвоение, растрата, злоупотребление служебным положением и мошенничество. Практически все они, за исключением хищения путем злоупотребления служебным положением имеют место в действующем УК РФ 1996 г.

Данная структура законодательства содержала две нормы ответственности за кражу - ст.ст.89 и 144 УК РСФСР, каждая из которых предусматривала основной, квалифицированный и особо квалифицированные составы. В кодексе 1960 г. под кражей понималосьтайное похищение имущества, но общего понятия хищения в законе также как и раньше, в предыдущих УК РСФСР 1922 и 1926 г.г., не было.

УК РСФСР 1960 года рассматривал социалистическую собственность, как элемент эко­номической основы советского государства и обеспечивал ее первоочередную и усиленную охрану. Преступления против социалистической и против личной собственности предусматри­вались различными главами Кодекса, способы посягательства на социалистическую собствен­ность регламентировались гораздо шире и подробнее, чем способы посягательств на личную собственность. Преступления против социалистической собственности наказывались по закону гораздо строже, чем те же самые посягательства на личную собственность.

Такая регламентация уголовной ответственности за преступления против собственности просуществовала до 1994 года и была реформирована Законом № 123 от 1 июля 1994 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный Кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР».

Закон упразднил главу УК РСФСР 1960 г. об ответственности за хищения социалистиче­ского имущества и установил единую ответственность за преступные посягательства на раз­личные формы собственности.

Таким образом, резюмируя итоги, хотим отметить, что все основные положения законода­тельства об ответственности за кражу (понятие кражи, объективные и субъективные признаки, квалифицирующие признаки, основания освобождения от ответственности, соучастие в краже, рецидив и др.) были сформулированы в ходе развития уголовного законодательства еще до 20-го века. Современное законодательство усовершенствовало их, исходя из новых социально-экономических условий и современной правовой идеологии.

Законодательство различных периодов истории России предлагало охранять собствен­ность различными способами. Виды наказаний за кражу менялись от нецелесообразно жесто­ких к более мягким, и наоборот. Но, на мой взгляд, ни в одном из периодов, законодательство не смогло выработать эффективных мер защиты охраняемых отношений. Количественные по­казали кражи оставались неизменно высокими. Причиной этому, полагаю, являлись: издавна закрепившийся сословный принцип, предусматривавший неравную ответственность для пред­ставителей различных социальных слоев (до начала 20 века); признание за собственностью граждан статуса менее важной и менее охраняемой государством (в 20 веке); традиционно жес­токие наказания за кражу, включая смертную казнь и телесные, калечащие наказания.

Ничего из перечисленного никоим образом не способствовало установлению принципа справедливости, поддержанию социально-экономического баланса в обществе между различ­ными социальными слоями, профилактике причин и условий, способствующих совершению данного вида преступлений.

Начало 20-го века было ознаменовано для России глобальными политическими событиями. Октябрьская революция 1917 г. привела к полному отрицанию всего наследия царской России. В таких условиях был неизбежен и отказ от прежнего законодательства.

Реформирование законодательства об ответственности за кражу в конце 20-го века лик­видировало архаические принципы, установило дифференцированную ответственность, исходя из степени общественной опасности деяний и, на мой взгляд, открыло возможности для эффек­тивного противодействия рассматриваемому виду преступлений.