Преодолев тысячи ли, заблудиться в песках. Часть первая

Се Лянь в ответ заметил:

— Несмотря на то, что ты прочитал о нём в неофициальных исторических записках, всё же государство Баньюэ действительно существовало.

Сань Лан:

— Оу?

К этому времени Нань Фэн наконец закончил рисовать витиеватый каскад штрихов магического поля, поднялся с пола и произнёс:

— Готово. Когда отправляемся?

Се Лянь наскоро собрал узелок в дорогу и подошёл к двери.

— Прямо сейчас.

Затем принц со словами «С благословением небожителей никакие запреты не ведомы!» прикоснулся к двери и легонько толкнул её.

А когда дверь отворилась, снаружи уже не было ни склона холма, ни деревушки — перед ними лежала широкая пустынная дорога.

Невзирая на ширину, тропа выглядела пустой и безлюдной. За долгое время на ней можно было встретить всего пару путников, а то и меньше. Вовсе не потому, что день клонился к закату, а потому, что Северо-запад всегда был малонаселённым. Ближе к пустыне путников встречалось всё меньше и меньше. Наверняка даже днём ситуация не менялась. Се Лянь вышел из домика, закрыл за собой дверь, а когда снова обернулся, то не увидел и следа монастыря Водных каштанов! За его спиной теперь стоял небольшой постоялый двор. Всего один шаг — и они преодолели, должно быть, многие сотни ли. В этом и заключалось непостижимое волшебство Сжатия тысячи ли.

Несколько путников проследовали мимо, настороженно глядя на них и шушукаясь между собой. Позади принца раздался голос Сань Лана:

— В древних книгах сказано, что в час, когда луна висит на небосводе, следует продвигаться вслед за Полярной звездой, не сворачивая, и тогда увидишь государство Баньюэ. Гэгэ, посмотри, — он указал на небо, — Северный ковш.

Се Лянь запрокинул голову и улыбнулся.

— Какой яркий!

Сань Лан подошёл к нему, встал плечом к плечу, сначала бросил взгляд на Се Ляня, затем тоже поднял голову наверх и с улыбкой произнёс:

— Ага. Небо на Северо-западе, уж не знаю почему, кажется более чистым, чем над центральной равниной.

Се Лянь выразил согласие.

Пока они вот так невинно обсуждали звёзды и ночное небо, двое младших небожителей позади прямо-таки не могли прийти в себя от потрясения.

— А он как здесь оказался?! — воскликнул Нань Фэн.

Сань Лан с невинным видом ответил:

— Ох, просто я увидел чудом возникший вход в удивительное место, поэтому решил заодно наведаться сюда вместе с вами.

Нань Фэн в гневе прокричал:

— Наведаться в удивительное место? По-твоему, мы отправились в увеселительную поездку?!

Се Лянь, потерев пальцем точку между бровей, вмешался:

— Ладно, если уж пришёл, пусть идёт с нами. Всё равно вас он не объест, нам хватит той провизии, что я с собой взял. Сань Лан, следуй за мной неотступно, не потеряйся ненароком.

Сань Лан послушно ответил:

— Хорошо.

— Да разве дело здесь в провизии?!

— Ох, Нань Фэн, поздний вечер, все уже спят. Займись важным делом. Ну же, не стоит обращать внимание на такие мелочи. Идём, идём.

 

***

 

Следуя направлению, указанному Северным ковшом, они пошли строго на север. По мере их ночного пути посёлков и зелёных островков на дороге попадалось всё меньше и меньше, а песка под ногами становилось всё больше, пока твёрдая почва вовсе не исчезла. Это означало, что они достигли пустыни. При помощи Сжатия тысячи ли можно преодолеть тысячу ли за один шаг, но чем больше расстояние, тем выше затраты магической силы. Нань Фэн после одного использования не сможет применять его как минимум ещё несколько часов. И раз уж один из духов войны потратил столько сил, что теперь находился в процессе их накопления, Се Лянь не мог просить Фу Яо снова применять ту же технику, ведь в случае чего им понадобится человек с полным запасом магической силы.

В пустыне температура воздуха днём и ночью разительно отличалась. И если ночной холод, пробирающий до костей, ещё можно было стерпеть, то день приносил абсолютно противоположные ощущения. Небо здесь сияло идеальной чистотой, возвышаясь куполом с редкими облаками, но вот солнце палило нещадно. Путники шли, шли, и чем дальше, тем больше им казалось, что они продвигаются к центру огромного парового котла для приготовления пищи, в котором клубы обжигающего пара поднимались из самого центра земли. Если идти так весь день, кажется, можно свариться живьём.

Се Лянь разгадывал верное направление по ветру и прячущимся у подножий каменных скал растениям, и в пути непрестанно оборачивался, опасаясь, что кое-кто за ним не поспевает. Нань Фэн и Фу Яо являлись не простыми смертными, о них и говорить нечего, но вот Сань Лан всё же заставил его улыбнуться.

Опаляемый солнцем в зените юноша снял верхнюю красную рубаху и лениво, даже с неохотой, укрылся ею от солнца. Облик Сань Лана выражал томление пополам со скукой. Красота бледного лица, обрамлённого чёрными волосами, делалась ещё более выразительной, когда его оттенял красный цвет одежды, накинутой на голову. Се Лянь снял свою шляпу доули, протянул руку и нацепил её на юношу со словами:

— Вот, надень покамест.

Сань Лан застыл на мгновение, затем с улыбкой ответил «Не стоит» и вернул шляпу Се Ляню. Тот не стал настаивать: если уж юноша отказался, то заставлять бессмысленно. Но всё же предупредил:

— Если будет нужно, скажи, и я отдам её тебе. — Поправил доули на голове и продолжил путь.

Пройдя ещё какое-то время, путники заметили впереди среди песков маленькое серое строение. Подойдя ближе, они обнаружили, что строение походит на заброшенное подворье. Се Лянь поднял голову к небу, рассчитал, что уже, должно быть, прошли полуденные часы, а значит, скоро наступит самое нестерпимо жаркое время дня. Кроме того, путники шли уже целую ночь, настало время немного отдохнуть, поэтому принц повёл остальную троицу в здание, где они обнаружили квадратный стол, за который и уселись. Се Лянь вынул из простенького дорожного мешка флягу с водой и протянул Сань Лану со словами:

— Хочешь?

Сань Лан кивнул, взял флягу и отпил, лишь после него стал пить Се Лянь. Запрокинув голову, он сделал несколько глотков. Чистая вода потекла по горлу, распространяя приятную прохладу. Сань Лан сидел рядом, подпирая щёку, вроде бы и глядя на принца, а вроде бы и нет. Спустя некоторое время юноша неожиданно спросил:

— А есть ещё?

Се Лянь стёр капли воды с влажных губ, кивнул и снова протянул флягу ему. Сань Лан уже собирался взять её, но тут чья-то рука отклонила руку Се Ляня.

Фу Яо произнёс:

— Постой.

Завладев вниманием троицы, Фу Яо неторопливо вынул из рукава другую флягу, поставил её на стол и подвинул к Сань Лану со словами:

— У меня тоже есть. Прошу.

Се Лянь, едва увидев флягу, понял, в чём дело.

Разве Фу Яо, с его-то характером, стал бы пить с кем-то из одной фляги? Памятуя об их вчерашнем решении ещё раз проверить юношу, можно было догадаться, что внутри фляги плескалась не обычная вода, а Вода проявления сущности.

Так называлось таинственное снадобье, которое ничего не сделает с простым человеком, испившим такую воду; если же это не человек, то после первого глотка он проявит свою истинную сущность. И если уж они собирались проверять юношу на предмет «непревзойдённого», стало быть, мощь действия снадобья внутри фляги весьма высока.

Сань Лан лишь рассмеялся:

— Я вполне могу попить из одной фляги с гэгэ.

Нань Фэн и Фу Яо взглянули на Се Ляня, но принц лишь подумал: чего вы на меня смотрите? Так что Фу Яо холодно произнёс:

— Он свою воду почти допил, так что не стесняйся.

Сань Лан ответил:

— Правда? Ну, тогда после вас.

— …

Двое младших служащих замолчали. Спустя несколько минут Фу Яо вновь произнёс:

— Ты ведь гость, поэтому ты первый.

И хотя говорил он всё с тем же вежливым и деликатным видом, Се Ляню показалось, что эту фразу Фу Яо прямо-таки процедил сквозь щель между сжатыми зубами. Сань Лан тоже сделал приглашающий жест рукой и ответил:

— Вы ведь слуги, поэтому вам первая очередь, иначе я почувствую себя неловко.

Се Лянь смотрел, как сначала они разыгрывали друг перед другом дурачков, а затем перешли к действиям. Трое, разделяемые столом, одновременно начали применять силу к несчастной фляге, толкая её туда-сюда. Се Лянь почувствовал, что старый стол, едва заметно дрожащий под его руками, видимо, раньше времени отслужит свой срок от подобной тряски, и покачал головой. После нескольких туров тайной борьбы Фу Яо наконец не выдержал, раздался его холодный смех:

— Ты столь рьяно отказываешься пить. Неужели совесть не чиста?

Сань Лан с улыбкой ответил:

— Вы ведёте себя столь недружелюбно, да ещё и сами уклоняетесь от питья, так что вы похожи на людей с нечистой совестью более моего. Кто знает, может, вода отравлена?

Фу Яо пошёл в обход:

— Можешь спросить сидящего рядом с тобой, есть ли в воде яд.

Сань Лан действительно обратился к Се Ляню:

— Гэгэ, в воде есть яд?

Фу Яо пошёл на хитрость, предлагая задать этот вопрос. Ведь Вода проявления сущности ядом не являлась. Простой человек, выпив её, не заметит никаких отличий от обычной воды.

Се Лянь смог лишь ответить:

— Яда нет. Но…

Не дав ему договорить, Нань Фэн и Фу Яо сурово воззрились на принца. Ну а Сань Лан, вопреки ожиданиям, перестал противиться.

— Хорошо.

Он сразу протянул руку к фляге, взболтал её, произнёс:

— Раз ты говоришь, что яда нет, тогда я выпью, — и с улыбкой осушил флягу одним глотком.

Се Лянь на мгновение застыл, не ожидая от Сань Лана подобной прямоты. Нань Фэн и Фу Яо остолбенели тоже, но после немедленно насторожились. Никто из них представить не мог, что Сань Лан, допив Воду проявления сущности, потрясёт флягой и скажет:

— Вкус так себе.

Затем юноша небрежно махнул рукой, выбросив флягу в сторону. Раздался грохот, и фляга разбилась на осколки, ударившись о землю.

На лице Фу Яо на миг мелькнуло удивление и сомнение, когда дух увидел, что юноша выпил Воду проявления сущности и ничуть не изменился. Спустя некоторое время раздался бесстрастный голос младшего небожителя:

— Всего лишь чистая вода. Вкус воды ведь всегда одинаковый. Чем эта может отличаться?

Сань Лан взял флягу, что лежала подле руки Се Ляня, и ответил:

— Разумеется, вкус разный. Вот эта намного вкуснее.

Услышав слова юноши, Се Лянь невольно улыбнулся. Его не интересовал ни результат проверки юноши, ни его личность, ни цель. Для Се Ляня подобные трения между ними не значили ничего, кроме забавы. Он считал, что на этом всё и завершилось, когда внезапно раздался звон металла — Нань Фэн положил на стол меч в ножнах.

С первого взгляда могло показаться, что он собрался кого-то убить. Се Лянь, онемев на мгновение, спросил:

— Что ты задумал?

Нань Фэн мрачным тоном ответил:

— Место, куда мы направляемся, таит множество опасностей. Братишка, прими от меня этот меч для самозащиты.

Се Лянь опустил взгляд на меч. Ножны выглядели старинными и простыми, казалось, само время отполировало узор на них. Меч определённо не являлся обыкновенным оружием. Сердце Се Ляня содрогнулось. Подняв взгляд, он отвернулся в сторону и про себя проговорил: «Вот оно что. "Красное зеркало"».

Имя этого меча звучало именно так — Хунцзин, «Красное Зеркало». Поистине, драгоценный меч. Несмотря на его неспособность сокрушать и укрощать нечисть, ни одна тварь из мира Демонов не могла избежать его магического действия. Стоило только нечеловеческому созданию вынуть меч из ножен, лезвие постепенно становилось красным, словно наполняясь кровью, а в самом лезвии отражался истинный облик того, кто держит его в руках. Будь ты хоть «свирепый», хоть «непревзойдённый» — разоблачения не избежать!

Молодые люди всегда относятся с исключительным уважением к драгоценным мечам и лучшим скакунам. Сань Лан произнёс короткое «Оу?», словно заинтересовавшись оружием, затем добавил:

— Дай взглянуть.

Одной рукой взявшись за ножны, другой за рукоять, он медленно начал вынимать меч из ножен. Нань Фэн и Фу Яо в четыре глаза неотрывно следили за его действиями. Меч показался наружу на три цуня¹, сверкнул белоснежный металл лезвия. Спустя мгновение лицо Сань Лана озарилось лёгкой улыбкой, он произнёс:

— Гэгэ, не иначе твои слуги решили подшутить надо мной.

 

¹ Мера длины, около 3,33 см.

 

Се Лянь легко кашлянул, развернулся к нему и ответил:

— Сань Лан! Я же говорил, что они не слуги. — После чего вновь отвернулся.

Нань Фэн тем временем холодным тоном проговорил:

— Кто тут с тобой шутки шутит?

Сань Лан рассмеялся:

— Но как же я смогу защитить себя сломанным мечом?

Договорив, он убрал меч в ножны и уронил обратно на стол. Брови Нань Фэна сурово дрогнули, он резким движением схватил рукоять меча и потянул наружу. Раздался звон, и в его руках оказался острый холодный клинок… сломанного меча.

Целыми оказались лишь первые три цуня лезвия Хунцзина!

Лицо Нань Фэна слегка дёрнулось, он перевернул ножны и услышал чистый звон металла — наружу выпало остальное лезвие, вот только оно оказалось разбито на несколько блестящих острых осколков.

Хунцзин действительно распознавал любое создание мира демонов. Ещё никому не удавалось избежать его волшебных глаз. Но также ещё никому не удавалось сквозь ножны разбить меч на осколки!

Нань Фэн и Фу Яо одновременно ткнули в сторону Сань Лана пальцем и воскликнули:

— Ты…

Сань Лан лишь посмеялся, откинулся на спинку стула, закинул чёрные сапоги на стол, взял в руки осколок Хунцзина и принялся играться с ним, рассуждая:

— Не думаю, что вы специально решили отдать мне сломанный меч для защиты. Вероятно, вы неосторожно сломали его в дороге? Не волнуйтесь, мне не нужен меч, чтобы защитить себя. Мечи и всё остальное лучше вам оставить при себе.

Се Лянь совершенно не мог заставить себя посмотреть на этот меч. Стоит сказать, что чудесный меч «Красное зеркало» изначально принадлежал самому Цзюнь У и являлся частью его коллекции. Вознесшись впервые, однажды Се Лянь отправился погостить во дворец Шэньу, где и заприметил оружие. Тогда меч показался ему бесполезным, но интересным, поэтому Цзюнь У подарил Хунцзин принцу. Впоследствии, после изгнания с Небес, в какой-то момент Се Ляню пришлось очень тяжко. Не зная, как быть дальше, он приказал Фэн Синю заложить этот чудесный меч.

Именно, заложить в ломбард!

Выменянных денег двоим — слуге и господину — хватило на то, чтобы несколько раз вкусно поесть. А потом… потом снова ничего не осталось. В те времена Се Лянь заложил в ломбард слишком много вещей, поэтому начисто забыл обо всех, избежав тем самым воспоминаний, от которых сердце обливалось бы кровью. Видимо, впоследствии Фэн Синь, вознесшись на Небеса, вспомнил о мече, и, не в силах бросить столь удивительное оружие где-то в мире смертных, вновь спустился вниз и отыскал его. Хунцзин очистили, отполировали и поместили во дворце Наньяна, а впоследствии его забрал себе Нань Фэн. В общем, Се Лянь, увидев меч, ощутил неприятную боль, поэтому ему пришлось отвести взгляд. Заметив, что остальная троица вновь собралась устроить заварушку, принц покачал головой, внимательно оценил погоду снаружи и подумал: «Судя по всему, скоро поднимется песчаная буря. Если мы снова двинемся в путь, неизвестно, сможем ли добраться до следующего укрытия раньше, чем ветер настигнет нас».

Внезапно по искрящемуся золотому песку пронеслись две фигуры.

Се Лянь разом выпрямился.

Из двух человеческих фигур одна была черной, другая — белой. Походка их выглядела абсолютно неспешной, даже наоборот, можно сказать, неторопливой. Тем не менее, под ногами незнакомцев словно вздымались вихрем облака, потому перемещались они весьма быстро. Человек в чёрных одеждах выглядел высоким и стройным, человеком в белом оказалась и вовсе заклинательница с мечом за спиной и с метёлкой из конского волоса в руках. Её спутник даже не обернулся, женщина же, пролетая мимо невысокого строения, очаровательно улыбнулась. Улыбка эта оказалась такой же, как их фигуры, — исчезла, едва появившись, но по какой-то причине оставила после себя странное, удивительное чувство.

Се Лянь всё это время смотрел наружу и потому по счастливой случайности уловил представшую картину. Остальные присутствующие, скорее всего, заметили лишь удаляющиеся силуэты и тотчас забыли обо всём остальном. Нань Фэн сразу вскочил.

— Кто это был?

Се Лянь тоже поднялся на ноги.

— Не знаю. Но наверняка не простые смертные. — Помолчав немного, принц добавил: — Пока прекратите свои забавы. Я думаю, скоро ветер усилится, нужно поторапливаться. Дойдём туда, куда успеем.

Несмотря на то, что эти трое время от времени устраивали суматоху, всё же когда требовалось собраться и приступить к делу, они действовали без разговоров. Так и сейчас, отложив конфликт в сторону и подобрав осколки Хунцзина, они вышли с подворья и направились против ветра. Так минуло ещё четыре часа, но теперь преодолённое путниками расстояние существенно отличалось от того, что им удалось пройти ранее за то же время.

Песчаная буря становилась всё сильнее. Резкий ветер с песком хлестал с такой силой, что открытые участки рук и лица начинали болеть. И чем дальше, тем труднее становилось идти: над ухом свистел ветер, жёлтый песок закрывал небеса, разглядеть что-либо было очень трудно. Се Лянь, придерживая шляпу, закричал:

— Это очень странная песчаная буря!

Спустя время ему никто не ответил, и Се Лянь заподозрил, что остальные отстали. Обернувшись, принц увидел, что все трое по-прежнему идут следом, только совершенно не слышат ни единого его слова. Оказывается, песчаная буря стала столь сильной, что уносила даже звуки голоса прочь. О Нань Фэне и Фу Яо Се Лянь, разумеется, не волновался, они продвигались против сильнейшего пустынного ветра весьма уверенно, даже окруженные эманациями ярости. Сань Лан же всё время шёл в пяти шагах от них, не торопясь, но и не отставая.

Посреди застилающего небо жёлтого песка лицо юноши не выражало ни капли волнения. Он двигался с руками за спиной, красные одежды и чёрные волосы развевались на ветру. Сань Лан словно и не ощущал никаких ударов ветра и песка, абсолютно не пытаясь закрыться от них, даже не моргая. У Се Ляня уже всё лицо изнывало от болезненных ударов песчинками, поэтому, увидев небрежное поведение юноши, принц всерьёз забеспокоился и предупредил его:

— Смотри, чтобы песок не попал в глаза и не забился под одежду.

Подумав, что юноша всё равно его не расслышит, Се Лянь подошёл к нему и помог получше запахнуть ворот одежды, тщательно и плотно, чтобы ветер и песок не проникли внутрь. Сань Лан застыл на месте, как вкопанный. Скоро остальные двое тоже подошли к ним, и когда расстояние между путниками сократилось, они смогли услышать голоса друг друга. Се Лянь произнёс:

— Будьте осторожнее, песчаная буря налетела слишком внезапно, что-то здесь не так. Боюсь, вихрь наслала нечистая сила.

Фу Яо заметил:

— Но ведь это всего лишь сильный ветер с песком. Какие опасности они могут таить в себе?

Се Лянь покачал головой.

— Ветер и песок — это ещё ничего. Но боюсь, что внутри прячется кое-что иное.

Внезапно налетел бурный порыв ветра, который сорвал с головы Се Ляня шляпу доули. Улетев, шляпа наверняка окончательно потеряется посреди бескрайней пустыни. Сань Лан среагировал весьма проворно и на удивление быстро: лишь вскинув руку, он поймал шляпу Се Ляня, которая едва не взмыла к небесам, и вновь протянул принцу. Се Лянь поблагодарил его и привязал шляпу покрепче, обращаясь ко всем:

— Нам лучше найти какое-нибудь укрытие, чтобы переждать бурю.

Фу Яо не согласился с ним:

— Если буря действительно дело рук демона, его цель наверняка именно такова — задержать нас, не дать продвинуться дальше. Как бы он ни зверствовал, мы должны идти вперёд.

Се Лянь не успел ничего на это ответить, когда Сань Лан громко рассмеялся. Фу Яо вскинул голову и холодно спросил:

— Что смешного?

Сань Лан сложил руки на груди и, посмеиваясь, ответил:

— Скажи, неужели намеренные действия наперекор другим в самом деле доставляют тебе несравнимое чувство удовлетворения собственной независимостью?

Се Лянь и раньше замечал, что, несмотря на весьма частый смех юноши, порой трудно отличить, говорит он искренне или же под невинными замечаниями скрывает язвительную насмешку над собеседником. Однако сейчас кто угодно смог бы разглядеть, что в улыбке Сань Лана не отражалось ни капли добрых намерений. Взгляд Фу Яо мгновенно заледенел.

Се Лянь поднял руку со словами:

— Постойте. Обсудите позже всё, что хотите друг другу сказать. Ветер действительно слишком сильный, и это начинает меня пугать.

Фу Яо спросил:

— Неужели боишься, что тебя унесёт на небеса?

Се Лянь же ответил:

— Гм, вообще-то ты высказал весьма возможный вариант…

Однако не успел Се Лянь договорить, как троица перед ним мгновенно исчезла.

На самом деле исчезли вовсе не они, а сам Се Лянь: песчаная буря внезапно подхватила его и подняла в воздух.

Песчаный смерч!

Се Ляня закружило в воздухе, при этом он успел взмахнуть рукой и крикнуть:

— Жое! Ухватись за что-нибудь крепкое и надёжное!!!

Жое со свистом вылетела с его запястья, а в следующий миг Се Лянь ощутил, как другой конец ленты потяжелел, словно за что-то зацепился. Схватившись за ленту, Се Лянь с огромным трудом застыл в воздухе, а поглядев вниз, обнаружил, что ураганом его подняло как минимум на десять чжанов от земли.

Теперь он повис в воздухе, словно воздушный змей, который держала одна лишь нить, крепко привязанная к земле. В лицо летел жёлтый песок, принц крепко держался за Жое, одновременно пытаясь разглядеть, за что же лента зацепилась. Приглядевшись, Се Лянь наконец увидел красный силуэт. Другой конец Жое, кажется, намотался прямо на запястье юноши в красных одеждах.

Он попросил Жое ухватиться за что-то крепкое и надёжное, но никак не мог ожидать, что лента схватит Сань Лана!

Преодолев тысячи ли, заблудиться в песках. Часть вторая

Не зная, как на это реагировать, Се Лянь вознамерился приказать Жое схватиться за что-нибудь другое, но тут ощутил, как белая лента на его запястье ослабла. Принц понял — дело плохо.

Внезапное ощущение вовсе не значило, что ослаб другой конец Жое. Произошло кое-что гораздо более ужасное.

Красная фигура, находившаяся на земле, внезапно стала приближаться к Се Ляню и очень скоро оказалась на расстоянии вытянутой руки.

Сань Лана тоже затянуло в песчаный смерч!

Се Лянь крикнул ему:

— Без паники! — при этом набрав полный рот песка. Впрочем, к тому времени песок во рту уже стал делом привычным.

Принц кричал Сань Лану, чтобы тот не паниковал, однако в действительности ему показалось, что юноша вовсе не собирался паниковать. И в самом деле, когда Сань Лана ураганом подняло в воздух, Жое быстро сжалась, сокращая расстояние между ними, и Се Лянь отчётливо разглядел, что на лице юноши нет и следа паники. Казалось, если сейчас дать Сань Лану в руки книгу, он тут же преспокойно начнёт читать её, прямо посреди песка и пыли. Се Лянь даже стал подозревать, что юноша умышленно присоединился к нему.

Жое обернулась вокруг пояса Се Ляня и Сань Лана, привязав их друг к другу. Принц снова отдал приказ:

— Попытайся ещё раз! Только теперь больше не хватайся за людей!

Жое вновь вылетела на поиски. И в этот раз схватила… Нань Фэна и Фу Яо!

Се Лянь, утомлённый физически и морально, обратился к Жое:

— Когда я сказал тебе больше не хватать людей, я имел в виду «людей» не в столь узком смысле… ну ладно. — Затем прокричал младшим небожителям внизу: — Нань Фэн, Фу Яо! Держитесь! Во что бы то ни стало, держитесь!

Нань Фэн и Фу Яо, разумеется, хотели удержаться на земле, каждый изо всех сил пытался остаться на месте. Но песчаная буря оказалась столь бурной и свирепой, что ни для кого не стало неожиданностью, когда вскоре ещё две чёрных фигуры затянуло в песчаный смерч.

Теперь они вчетвером закружились в воздухе. Смерч побрёл по тёмно-жёлтому миру, словно искривлённый песчаный столб, подпирающий небеса. Внутри него не переставая кружились четыре человеческих фигуры, связанные белой шёлковой лентой, всё быстрее и быстрее, поднимаясь выше и выше.

Се Лянь, набирая в рот новую порцию песка, закричал:

— Как вышло, что вы тоже оказались в воздухе?

Ничего не было видно, кроме песка, и ничего не было слышно, кроме ветра, поэтому им поневоле приходилось кричать друг на друга изо всех сил. Фу Яо, отплёвывая песок, набившийся в рот, прокричал в ответ:

— Об этом лучше спросить твою глупую ленту! Что с ней не так?

Се Лянь обеими руками схватился за «глупую ленту» и в полнейшей безысходности произнёс:

— Эх, Жое, Жое. Теперь судьба нас четверых полностью зависит от тебя. На этот раз ни в коем случае не промахнись, вперёд!

Сохраняя мужество перед лицом опасности, он снова отпустил ленту в полёт.

Нань Фэн заорал на него:

— Хватит надеяться на свою бесполезную тряпку! Придумай что-нибудь другое!

Неожиданно Се Лянь ощутил, как лента в руках в очередной раз натянулась и, оживившись, вскрикнул:

— Подожди, дай ей ещё один шанс! Она снова за что-то ухватилась!

Фу Яо ответил:

— Только не втягивай в это дело случайного прохожего! Отпусти беднягу!

Се Лянь и сам беспокоился об этом, без всяких напоминаний. Но когда он потянул Жое на себя, на другом конце не произошло никакого движения, поэтому принц облегчённо крикнул:

— Нет! На той стороне что-то очень тяжёлое и устойчивое! — Затем приказал ленте: — Сворачивайся!

Жое стала быстро сжиматься, действуя против бешеного ураганного ветра. Четверых так же быстро вытянуло из песчаного столба наружу, и постепенно внизу, посреди жёлтого песка, застилающего небо, Се Лянь разглядел чёрный полукруг, приблизительно размером с небольшой храм.

Другой конец Жое зацепился именно за него. Когда они приблизились, принц наконец разглядел, что это огромная скала.

Посреди столь сильного ветра песчаная скала высилась массивной и молчаливой крепостью. Вне всяких сомнений — лучшее место, чтобы спрятаться от ветра.

Но пока они шли по пустыне, то не видели на горизонте ничего похожего на эту скалу. Неизвестно, как далеко их унёс подозрительный песчаный смерч. Едва приземлившись, четвёрка путников немедленно обогнула скалу с подветренной стороны. Сердце Се Ляня сразу же просветлело. Он произнёс:

— Вот уж действительно, благословение небожителей.

На подветренной стороне песчаной скалы обнаружился вход в пещеру. В ширину как два дверных проёма, в высоту же чуть ниже, чем обычная дверь. Но взрослый человек всё же мог войти внутрь, наклонившись и опустив голову. По форме вход выглядел неровным, кривым и косым, при этом он также не походил на творение природы; возможно, его проделали наспех.

Се Лянь, оказавшись внутри, обнаружил, что в скале вырыто пустое пространство, и кажется, немаленькое. Поскольку вокруг царила темнота, он не стал заходить далеко вглубь, лишь присел в том месте, куда всё ещё попадал свет снаружи, хлопками очистил песок с ленты и заново намотал её на запястье.

Нань Фэн и Фу Яо принялись выплёвывать песок, который забился помимо рта ещё и в нос, глаза и уши, не говоря уже о складках на одежде — стоило им снять и встряхнуть верхние одеяния, на землю посыпались песчинки и мелкие камни. Из всех четверых наиболее невозмутимым, целым и невредимым остался лишь Сань Лан. Склонившись и войдя внутрь, он лишь для вида стряхнул песчинки с красной рубахи, и всё. Лишь немного растрепались волосы, да причёска сбилась набок, а в остальном юноша сохранил всё тот же постоянно довольный всем настрой. Да и причёска, которую Се Лянь уже ему загубил, сейчас, испорченная ещё больше, нисколько не повлияла на его самочувствие.

Нань Фэн смахнул песок с лица и разразился бранью. Се Лянь, перевернув шляпу, чтобы высыпать из неё песок, обратился к младшим служащим:

— Эх, вот уж не ожидал, что и вас унесёт на небо. Почему вы не воспользовались техникой Веса тысячи цзиней¹?

 

¹ Цзинь — мера веса, равная 0,5 кг.

 

Лишь теперь Нань Фэн перестал ругаться и ответил:

— Воспользовались! Не сработало.

Фу Яо, злостно сотрясая верхнее одеяние, также злостно прошипел:

— Как ты думаешь, что это за место? Это же пустыня дальних северо-западных земель, а не владения моего генерала. Север принадлежит двум Генералам Пэям, запад — Цюань Ичжэню. На несколько сотен ли вокруг не найдётся ни одного храма Сюаньчжэня.

Стоит заметить, среди простых смертных ходила поговорка: мощь дракона ничто против змеи на своей земле. И поскольку оба небожителя являлись подчинёнными Богов Войны юго-востока и юго-запада, в месте, не относящемся к владениям их генералов, магическая сила применяемых ими техник неизбежно сталкивалась с определёнными ограничениями. Се Лянь, поглядев на их недовольные разгневанные лица, подумал, что они, должно быть, впервые столкнулись с ситуацией, когда их унесло в небеса сильнейшим ветром, не давая возможности спуститься. Поэтому утешительно произнёс:

— Тяжело же вам пришлось.

Сань Лан уселся рядом с ним на землю, подпёр щёку рукой и спросил:

— Здесь мы и переждём песчаную бурю?

Се Лянь повернулся к нему и ответил:

— Очевидно, сейчас у нас нет иного варианта. Каким бы сильным ни сделался тот смерч, всё же ему вряд ли удастся поднять к небесам целую скалу.

Сань Лан произнёс:

— Как ты и сказал, эта песчаная буря действительно показалась мне весьма и весьма странной.

Се Лянь внезапно кое о чём вспомнил.

— Сань Лан, я задам тебе один вопрос.

— Спрашивай, что хочешь.

— Тот советник Баньюэ, мужчина или женщина?

— А я разве не сказал? Женщина.

Догадка Се Ляня подтвердилась, и он продолжил:

— Когда мы остановились на заброшенном подворье, чтобы передохнуть, я ведь видел, как мимо нас прошествовали два незнакомца, наверняка не простые смертные, поскольку передвигались по пустыне совершенно удивительным способом. Один из них, тот, что в белом, как раз являлся женщиной.

Фу Яо с сомнением спросил:

— По одеянию того человека трудно определить пол, по росту он также выше, чем обычная женщина. Ты уверен, что не ошибся?

Се Лянь:

— Я видел её очень чётко, ошибки быть не может. Поэтому я предполагаю, что она могла оказаться советником Баньюэ.

Нань Фэн:

— Возможно. Но рядом с ней шествовал ещё один человек, в чёрном. В таком случае, кто это такой?

Се Лянь:

— Трудно сказать. Однако тот человек передвигался ещё быстрее, а значит его способности никак не ниже её собственных.

Фу Яо:

— Возможно ли, что это второй из двоих советников-чародеев, советник Фан Синь?

Се Лянь:

— Что до твоего предположения, мне всё же кажется, что двоих советников-чародеев объединили вместе лишь из-за того, что чётные числа легче запоминать, так же как Четыре величайших бедствия. А если до четырёх не достаёт, то кого-нибудь притянут за уши.

Услышав последнюю фразу, Сань Лан вновь рассмеялся. Се Лянь взглянул на него, и тот пояснил:

— Нет, ничего, просто я подумал, что в твоих словах есть доля истины. Среди Четырёх бедствий одно действительно притянуто за уши. Продолжай.

И Се Лянь продолжил:

— В действительности же между ними, должно быть, нет никакой связи. Я слышал, что советник Фан Синь являлся наставником в государстве Юнань², и по времени появления его от советника Баньюэ отделяет несколько сотен лет.

 

² «Юнань» в переводе означает «вечное спокойствие».

 

Фу Яо, словно восприняв слова принца как нечто абсурдное, спросил:

— Ты не имел понятия о Четырёх бедствиях мира демонов, но при этом осведомлён о существовании советника Фан Синя из государства Юнань?

Се Лянь ответил:

— Иногда во время сбора мусора можно кое-что узнать от прохожих. Я ведь не наведывался в мир демонов за старьём. Разумеется, мне о них ничего не известно.

К тому времени шум ветра снаружи немного стих. Нань Фэн вышел из пещеры, похлопал по скале рукой, изучая, что она из себя представляет, на некоторое время задумался и, задумчиво опустив взгляд, спросил:

— Для чего в этой скале вырыли такую пещеру?

Видимо, ему казалось весьма подозрительным само появление скалы посреди пустыни. Се Лянь же, не видя здесь ничего необычного, ответил:

— Подобных скал с вырытыми внутри пещерами здесь немало. В древности народ Баньюэ уходил далеко от дома на выпас скота. Поэтому люди выкапывали в пещерах подобные укрытия, дабы пастухи могли спрятаться от внезапно настигших их песчаных бурь. Некоторые пещеры даже не вырыты, а взорваны.

Нань Фэн с сомнением спросил:

— Как в пустыне можно пасти скот?

Се Лянь ответил:

— Но ведь двести лет назад пустыня охватывала не все эти земли, существовали и обширные оазисы.

Внезапно раздался голос Сань Лана:

— Гэгэ.

Се Лянь обернулся с вопросом:

— Что такое?

Сань Лан указал куда-то вниз и произнёс:

— На камне, где ты сидишь, кажется, что-то написано.

— Что? — Се Лянь опустил взгляд, поднялся и только тогда обнаружил, что сидел на каменной плите.

Стерев с неё пыль, принц действительно увидел надпись, вырезанную не очень глубоко, поэтому слова вовсе не выглядели приметно. Половина плиты оказалась засыпана песком, письмена тянулись дальше наверх, скрываясь во тьме пещеры.

Если где-то есть надпись, следовательно, её необходимо прочесть. Се Лянь сказал:

— У меня осталось совсем немного магической силы. Кто из вас зажжёт Пламя-на-ладони³ и поможет мне осветить надпись? Премного благодарен.

 

³ «Пламя-на-ладони» — название ещё одной техники.

 

Нань Фэн щёлкнул пальцами, и в тот же миг на его ладони действительно загорелся сгусток огня. Се Лянь невзначай бросил взгляд на Сань Лана, но юноша не выглядел удивлённым. Всё же ранее он уже лицезрел технику Сжатия тысячи ли, и теперь принцу казалось, что какие бы чудеса они ни творили, юноша останется абсолютно спокойным. Нань Фэн поднёс ладонь к месту, на которое указал Се Лянь, озаряя вырезанные на плите строки. Письмена оказались весьма необычными, словно закорючки, выведенные детской рукой, немного наклоненные в сторону. Нань Фэн спросил:

— Что здесь написано?

Сань Лан ответил:

— Разумеется, это письмена народа Баньюэ.

Се Лянь поправил:

— Думаю, Нань Фэн хочет знать, какой смысл несёт в себе написанное. Дайте взглянуть.

Он очистил плиту от песка и наконец дошёл до самой верхней строки. Здесь письменные знаки оказались особенно крупными, кажется, обозначали заглавие. И эти же символы несколько раз появлялись на плите ниже. Фу Яо тоже зажёг Пламя-на-ладони и спросил:

— Ты умеешь читать письмена Баньюэ?

Се Лянь:

— Не стану скрывать, ещё до появления чародея Баньюэ мне приходилось собирать мусор в государстве Баньюэ.

— …

— Что такого?

— Да ничего. Просто интересно, в скольких ещё местах тебе доводилось собирать мусор?

Се Лянь улыбнулся, склонился над плитой и продолжил читать. Спустя какое-то время он внезапно произнёс лишь одно слово.

— Генерал.

Одновременно прозвучали голоса Нань Фэна и Фу Яо:

— Что?

Се Лянь поднял взгляд.

— Я говорю, вот эти слова из самой верхней строки означают «генерал». — Помолчав, он добавил: — Но вот после слова «генерал» дописан ещё один знак. И в его значении я не совсем уверен.

Нань Фэн, кажется, облегчённо выдохнул, затем ответил:

— Ну так попробуй прочесть дальше.

Се Лянь кивнул, а Нань Фэн поднёс ладонь с огнём к нему поближе, переместив чуть вперёд. С этим движением Се Лянь внезапно заметил что-то странное. Словно какая-то посторонняя тень попала в его поле зрения.

Прижимая обе руки к исписанной знаками каменной плите, принц медленно поднял голову.