Глава 151: Герой спасает красавицу

Сун Дунхуа действительно сошел с ума, когда его довели, и бросился на Лю Цинмэй с ревом: “Этот папка сошел с ума, но он точно заполучит тебя!”

Лю Цинмэй свирепо ударила его по лицу.

Но от этого он не ощутил никакого страха, а вместо этого это вызвало в нем ярость. Он свирепо схватил Лю Цинмэй за руки, скрутил их за спиной и прижал ее к соломенной кровати. В этом положении грудь Лю Цинмэй выдвинулась вперед, привлекая взгляд Сун Дунхуа.

Он облизнул губы и с удивлением произнес: “Они и впрямь большие. Этот мелкий паршивец Тан Чжэн, должно быть, довольно много раз игрался с ними. Теперь настала очередь этого папки.”

Лю Цинмэй было очень больно, так как несмотря на ее обычную холодность, она не была неподвижной и бесчувственной. Особенно в этой ситуации она ощущала отвращение, стыд и крайнее смущение.

Это были настоящие отчаяние и безнадежность.

Тогда она неосознанно подумала о герое, спасающем красавицу в драмах, но это реальность, а в реальности сколько героев существует, что спасают красавиц?

“Сун Дунхуа, я убью тебя!” Сказала Лю Цинмэй, заскрежетав зубами, а из ее глаза выскользнула слезинка.

“Хаха, ты не сможешь меня убить, а я сейчас тебя поимею.” Сун Дунхуа схватил ее за одежду и сорвал ее, из-за чего пуговицы последовательно оторвались и открыли ее черный лифчик. На ее белоснежной коже был отчетливо виден черный лифчик.

Глаза Сун Дунхуа, казалось, запылали, и он, проглотив слюну, с удивлением произнес: “Какие больше и белые. Этот папка должен их опробовать.”

“Не надо!” Вскрикнула Лю Цинмэй, но Сун Дунхуа уже схватился за лифчик и начал мять их: “Хаха, какие потрясающие!”

“Ты чудовище, я не отпущу тебя. Я убью тебя!”

“Хаха, кричи, ты издаешь такие поразительные крики, что этот папка возбудился.” Рука Сун Дунхуа быстро скользнула вниз, чтобы схватить ее юбку. С яростным рывком он потянул ее вниз, разрывая юбку и открывая черные кружевные трусики.

Глаза Сун Дунхуа расширились до размера меча, и он похвалил: “Прекрасно! Твои ноги такие потрясающие!” Сказав это, он схватил ее за бедра.

Лю Цинмэй почувствовала, как ее сердце леденеет: “Кто же меня спасет?”

Раздался громкий шум, когда пинком ударили по гнилой двери, и несколько человек бросились на Сун Дунхуа. Сун Дунхуа взревел: “Какой ублюдок смеет беспокоить этого папку, когда он веселится?”

“Ты животное!”

Раздался грохот, в Сун Дунхуа увидел лишь приближающийся кулак, после чего он отлетел назад. Его нос был сломал, и во все стороны летела кровь.

Он издал жалкий вопль, когда ударился об землю. Ударом ноги Тан Чжэн отправил в полет человека весом в где-то 100 кэтти (~60кг) на 10 метров. По этому можно было понять, насколько сильными были ноги Тан Чжэня.

Ден Маоцай ощутил дрожь в сердце, а его губы дрогнули. Он со своими людьми перевел взгляд на Лю Цинмэй, которая лежала на соломенном мате.

На ней осталось только нижнее белье, заставляя всех, кто видел ее, возбудиться.

“Вон!” Громко взревел Тан Чжэн с красным лицом. Линь Ху, поняв положение, поспешно потащил Ден Маоцай наружу.

Тан Чжэн уже видел прежде тело Лю Цинмэй и не мог не признать, что она была очень красивой и привлекательной. Тем не менее, у него не было никаких дурных намерений, и он чувствовал внутри лишь жалость и боль.

Лю Цинмэй чуть не изнасиловали, и он ощущал огромную ответственность. Несмотря на то, что Сун Дунхуа не удалось, видя ее испуг, Тан Чжэн не мог найти ни единого сходства с ледяной богиней, к которой он привык, что вызывало в нем глубокие сожаления.

“Учитель Лю, теперь все в порядке.” Тан Чжэн, приблизившись к ней, присел на корточки.

“Проваливай…. Ублюдок…. Чудовище!” Лю Цинмэй дрожала, полностью обнажив свою слабую сторону, словно маленький красивый цветочек, потрепанный ветром и дождем.

“Учитель Лю, теперь все в порядке, никто не причинит вам вреда.” Тан Чжэн попытался подойти ближе, но Лю Цинмэй потеряла разум от испуга и не знала, что ее спасли.

Тан Чжэн снова приблизился к ней и, несмотря на заманчивую внешность, быстро снял с себя одежду, чтобы накрыть ее.

Увидев, как он снимает одежду, Лю Цинмэй была сильно шокирована и, став еще более взволнованной, безумно заревела: “Чудовище, не приближайся ко мне.” Затем она начала бить Тан Чжэня.

Ее лифчик, который уже был расстегнут, от ее действий еще больше ослаб и показал ее гигантскую белоснежную грудь, которая слегка дрожала перед лицом Тан Чжэня, что выглядело очень возбуждающе.

Тан Чжэн с трудом сдержал желание, но, столкнувшись с Лю Цинмэй, которая бросилась на него, он не мог не схватить ее в объятия.

Лю Цинмэй, с другой стороны, была похожа на безумную, которая продолжала пинать и отбиваться. Поняв, что ее действия бесполезны, она даже попыталась его укусить.

Тан Чжэн глубоко вздохнул, подумав про себя: ‘ты что ли дикая псина? Я тут пытаюсь тебе помочь.’

Тан Чжэню хотелось плакать, но слез не было. Когда он снял футболку, у него теперь был голый торс, а грудь Лю Цинмэй крепко прижималась к его груди и терлась об него, пока она безостановочно боролась, что было так заманчиво.

Тан Чжэн использовал всю свою полю, чтобы подавить искру желания внутри себя, поэтому он быстро набросил футболку ей на плечи и громко закричал: “Лю Цинмэй, очнись!”

Это громкий крик был словно гром, что потряс ее разум, заставив его опустеть, поэтому она на мгновение перестала сопротивляться.

“Учитель Лю, вы теперь в безопасности. Поспешите и наденьте эту одежду.” Заметив, что ее взгляд стал чуток осмысленнее, Тан Чжэн поспешно заговорил успокаивающим тоном.

Лю Цинмэй, наконец, пришла в себя, поэтому посмотрел на Тан Чжэня. Казалось, будто произошла ситуация, когда герой спасает красавицу, и она сама это испытала. Эта мысль вызвала всплеск бесчисленных эмоций внутри нее.

Он ощутила радость, потеряв всю надежду, и была глубоко тронута Тан Чжэнем.

Услышав слова Тан Чжэня, она неосознанно опустила голову и заметила, что ее грудь была крепко прижата к нему, настолько сильно, что она частично стала плоской.

Ей было неловко смотреть на Тан Чжэня, поскольку у нее больше не осталось чувства отвращение, которое было заменено на женскую стыдливость.

Она быстро схватила одежду Тан Чжэня и завернулась в нее, чтобы скрыть заманчивый вид.

Тан Чжэнь ощутил, что ему стало легче, поскольку если бы все так и продолжилось, то он мог последовать за Сун Дунхуа, так как это было слишком уж заманчиво!

“Вам нужно надеть юбку.” Напомнил Тан Чжэн, так как даже если юбка была немного порвана, она все еще могла скрыть важные части.

Краснота на лице Лю Цинмэй добралась до ее шеи, пока она быстро надевала юбку и застегивала лифчик, тем самым скрывая большую часть.

Прямо сейчас на ней была большая футболка Тан Чжэня, которая доставала ей до бедер, и также на ней была сильно порванная юбка, из-за которой были намеки на ее белые бедра. Заметив это, Тан Чжэн осознал, что до сих пор недооценивал ее очарование.

Этот наполовину показанный вид тоже был по-своему заманчивым.

Тан Чжэн несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

Взгляд Лю Цинмэй привлекли небольшие капли крови на плече Тан Чжэня, и она, вспомнив свои действия, виновато сказала: “Тан Чжэнь, извини.”

Тан Чжэн покачал головой: “Ничего страшного. Раз ты в порядке, то и я тоже.”

Лишь одна эта простая фраза тронула сердце глубоко внутри Лю Цинмэй, и слезы выступили у нее на глазах. Она уже совсем утратила свой спокойный и ледяной вид, оставив лишь хрупкую женскую сторону.

Она бросилась в объятия Тан Чжэня и зарыдала как маленькая девочка, которую ранили.

Тан Чжэн был немного ошарашен, тогда он вздохнул и слегка обнял ее, поглаживая ее по плечам. Он успокаивающе сказал: “Не бойся, все уже закончилось, и ты в порядке.”

С раннего возраста Лю Цинмэй никто не обнимал, кроме ее собственных родителей, но на этот раз она сама бросилась в объятия Тан Чжэня. Более того, она обнаружила, что это было странно успокаивающе, а также принесло ей чувство безопасности.

Несмотря на то, что плечи этого парня, который был на несколько лет ее моложе, были не широкими, она все равно считала их удобными.

Снаружи во дворе группа наблюдала за этим издалека и не могла не почувствовать некоторые эмоции.

Ден Маоцай только узнал о связях Тан Чжэня с преступным миром и теперь еще увидел, что тот сближается с дочкой губернатора. Это вызывало в нем бесчисленные эмоции, но выше всех была радость, поскольку, к счастью, он не выбрал идти против Тан Чжэня, иначе мог бы закончить как Сун Дунхуа.

Осознав это, Ден Маоцай принял твердое решение.

Если раньше можно было сказать, что он смотрит на Тан Чжэня с уважением, то теперь еще и с восхищением. Кроме того, он больше не мог считать его обычным старшеклассником, а главным героем, который был намного могущественнее, чем он.

Мало того, что он сильный боец, у него также огромный потенциал.

Если Тан Чжэн использует трамплин в виде губернатора, то его будущий потенциал будет безграничным. Ден Маоцай знал, что это его шанс, и ему нужно было лишь ухватиться за Тан Чжэня, поэтому когда Тан Чжэн будет есть мясо, то он, Ден Маоцай, сможет пить суп и так сможет достичь ранее немыслимых высот.

Мысли Линь Ху были гораздо проще, так как он не знал личности Лю Цинмэй. Он знал только то, что эта маленькая девочка не сможет убежать от хватки молодого матера Тан.

Герой спасает красавицу. Это было слишком прекрасно, и это один из способов завоевать женское сердце.

Избитый Сун Дунхуа лежал на земле, а кровь заливала ему глаза. Он заскрежетал зубами и свирепо уставился на пару, а затем взревел от гнева и нежелания: “Этот папка знал, что вы с Тан Чжэнем были вместе, но вы все же посмели вести себя высокомерно и всемогуще. Вы, пара собак, этот папка прикончит вас обоих.”

У Сун Дунхуа уже были полные основания для чувства ненависти и ярости.

Лицо Линь Ху изменилось, когда он услышал эти слова, и ногой наступил на шею Сун Дунхуа, проклиная: “Твою маму, ты даже посмел проклинать молодого мастера Тан. Этот папка будет играть с тобой, пока не сдохнешь.”

Он делал все это, глядя несравнимо жестоко.

Сун Дунхуа свернулся в позу креветки и совсем задыхался, больше не имея сил говорить.

Лю Цинмэй выбралась из объятий Тан Чжэня с красным лицом, а Сун Дунхуа всегда считал, что они с Тан Чжэнем вместе, что заставило ее смущаться и сердиться: “Тан Чжэн, не слушай его.”

Тан Чжэн пожал плечами и сказал: “Это лишь бешенный пес, так почему я должен его слушать? Пошли посмотрим на этого бешенного пса.”

Тан Чжэн случайно взял Лю Цинмэй за руку и повел ее. От этого Лю Цинмэй ненадолго замерла, но не стала сопротивляться и даже чувствовала себя в безопасности.

Глава 152: Будущий зять

Тан Чжэн, удерживая Лю Цинмэй рукой, вышел во двор и встал перед Сун Дунхуа. Он сделал это не для того, чтобы выпендриваться, а чтобы позволить Лю Цинмэй развязать узел в сердце.

Без сомнений, поступок Сун Дунхуа оставил глубокую тень на сердце Лю Цинмэй.

Тан Чжэн читал книгу о молодой женщине, которой угрожали, и из-за этого она не могла двигаться дальше и погрязла в безнадежности, пока из-за депрессии она, в конечном счете, не покончила с собой.

Тан Чжэн не хотел, чтобы Лю Цинмэй пошла той же дорогой, поэтому решил ковать железо, пока горячо, так она сможет избавиться от страха внутри себя.

Как и ожидалось, идя к Сун Дунхуа, Тан Чжэн смог ясно ощутить ее страх и ужас, но все же он не останавливался и продолжал идти к Сун Дунхуа, глядя на него сверху вниз.

Сун Дунхуа дрожал на земле в позе эмбриона, гневно смотря на этих двух. Он был готов начать проклинать их, но Тан Чжэн его опередил.

Тан Чжэн наступил на его пальцы, заставив Сун Дунхуа закричать от боли. Лю Цинмэй, услышав этот крик, неосознанно хотела отступить назад, но была остановлена Тан Чжэнем.

Раздался мягкий голос Тан Чжэня: “Не бойся, он не сможет тебе навредить. Он уже мертвая псина, что сядет в тюрьму.”

Голос Тан Чжэня очаровывал, заставляя Лю Цинмэй успокоиться. Когда она увидела, как жалобно вопит от боли Сун Дунхуа, то постепенно почувствовала, как страх в ее сердце испаряется, и свирепо произнесла: “Такого человека нужно как следует наказать, иначе кто знает, сколько еще людей пострадает из-за него.”

Тан Чжэн выдохнул с облегчением, потому что до тех пор, пока он сможет противостоять Сун Дунхуа, тень в ее сердце сможет значительно уменьшиться. Он кивнул и сказал: “Он никому не сможет навредить в будущем. Глава отдела Ден, почему вы еще его не арестовали?”

Ден Маоцай больше всего хотел выслужиться перед Лю Цинмэй, поэтому он яростно схватил Сун Дунхуа, нацепил на него наручники и ударил его перед тем, как утащить в сторону.

Затем Тан Чжэн сказал Линь Ху: “Пусть твои ребята возвращаются первыми.”

Линь Ху и его люди больше ничего не сказали и поспешно покинули двор.

“Кто они?”

“Мои друзья.”

“Как ты нашел это место?”

Тан Чжэн указал на Ден Маоцай, который шел к выходу со двора, и произнес: “Глава Отдела Ден подумал, что Сун Дунхуа может сбежать сюда, поэтому он взял меня с собой. Благодаря этому мы пришли вовремя.”

Ден Маоцай, ощущая крайнюю благодарность, остановился, развернулся и кивнул Лю Цинмэй, а затем отвернулся, чтобы поспешно отвести Сун Дунхуа в машину.

“Давай вернемся.” Сказал Тан Чжэн.

Лю Цинмэй кивнула, и они вдвоем пошли к полицейской машине, держась за руки, словно парочка. С другой стороны, Сун Дунхуа был отправлен прямо в полицейский участок, так как никто не хотел его видеть.

“Едем в полицейский участок?” Ден Маоцай видел, что они ведут себя интимно, но делал вид, что не видит, когда осторожно задавал вопрос.

Лю Цинмэй кивнула.

Ден Маоцай помчался в полицейский участок, словно выпил куриной крови. Он уже уведомил начальство во время поездки, что спас Лю Цинмэй, а также схватил Сун Дунхуа.

Эта новость быстро распространилась по всем, кто был связан с этим случаем, когда они с Тан Чжэнем вошли в отделение полиции, а за ними следовал паровоз из машин.

Люди, которые следовали за ними, в основном, бежали вперед с Цзян Юндой во главе. Когда он услышал, что Лю Цинмэй в целости и сохранности, то почувствовал, будто тяжкая ноша свалилась с его сердца и сразу же помчался сюда.

Даже когда он увидел Лю Цинмэй, то не мог не почувствовать, как яростно заколотилось сердце в его груди.

Несмотря на то, что Сун Дунхуа не удались его животные страсти, можно было заметить, что Лю Цинмэй надела чью-то одежду.

Конечно, он также заметил голый торс Тан Чжэня, но у него не было времени беспокоиться о других, так за несколько быстрых шагов он оказался рядом с Лю Цинмэй и заговорил с беспокойством: “Цинмэй, хорошо, что ты в порядке. Я был по-настоящему напуган до смерти.”

Лю Цинмэй вернула свою ледяную манеру поведения и была еще холоднее, чем раньше, поскольку не было и намека на улыбку, и она даже не соизволила ответить.

Цзян Юнда неловко закашлял, а когда перевел взгляд на Сун Дунхуа, то злость Цзян Юнды тут же подскочила. Он влепил ему сильную пощечину и взревел: “Сун Дунхуа, ты ублюдок. Ты посмел похитить кого-то средь бела дня? Откуда у тебя кишки пса?”

У Сун Дунхуа поникла голова, словно у побитого пса, не в силах даже ответить, и он спрятался за машиной. У него больше нет прошлой власти.

Он действовал из-за большой ярости, но даже так он четко понимал, какими будут результаты.

Патонг!

Его колени подогнулись, и он встал на колени перед Лю Цинмэй. Стуча головой об землю, он стал умолять: “Цинмэй, пожалуйста, прости меня. Это было ненамеренно. Прошу, пощади меня. Пожалуйста, не позволяй им отправить меня в тюрьму.”

У Лю Цинмэй было ледяное лицо, и она не произнесла ни слова.

Цзян Юнда, видя происходящее, с отвращением махнул рукой: “Уведите его!”

“Цинмэй, пожалуйста, пощади. Я не мужчина, а животное. Пожалуйста, отпусти меня на этот раз….” Безнадежно умолял Сун Дунхуа.

“Раз ты признаешь, что ты животное, то тебя обязательно должны запереть в тюрьме.” Прямо ответила Лю Цинмэй.

Цзян Юнда поспешно бросил взгляд на своих людей, и Сун Дунхуа потащили в отделение полиции.

Вдруг перед отделом полиции остановился другой автомобиль, и 50-летний мужчина вышел из него. Заметив Лю Цинмэй, он быстро к ней подошел и озабоченно сказал: “Цинмэй, ты в порядке?”

Лю Цинмэй холодно посмотрела на него и ответила: “Это меня не убьет.”

“Папа до смерти переживал, к счастью, твоя мама с небес защищает тебя, поэтому с тобой все в порядке.” Произнес губернатор Лю от долгого страха на сердце.

Атмосфера всего отделения полиции стала тяжелой от присутствия губернатора. Никто не смел громко вздохнуть, так как это небольшое отделение полиции никогда прежде не сталкивалась с такой большой фигурой.

“Не приплетай сюда мою маму.” Без малейшей вежливости ответила Лю Цинмэй.

Губернатор почувствовал себя немного неловко. Его взгляд переместился на Цзян Юнду, и он строго спросил: “Юнда, что же происходит? Твой секретарь, и в самом деле, похитил мою дочь? Как ты обучаешь своих людей?”

Цзян Юнда ощутил, как его колени дрожат и холодный пот появляется у него на лбу. Он поспешно объяснил: “Начальник, это моя вина. Я плохо защищал Цинмэй. После проверки действия Сун Дунхуа оказались вне моих ожиданий. Я не ожидал, что он слетит с катушек. Я понесу ответственность за это.”

Губернатор Лю махнул рукой, чтобы закончить его самокопания. Спросил: “Вы его схватили?”

“Его схватили.”

“Как вы его поймали?”

“Это…” Цзян Юнда онемел, так как он не знал, что именно произошло.

Лю Цинмэй указала на Ден Маоцай и сказала: “Глава Отдела Ден спас меня.”

Ден Маоцай чувствовал себя настолько счастливым, что ощущал, будто в его сердце распускаются цветы. Эта радость была даже сильнее, чем когда он только женился, поэтому использовал всю свою силу воли, чтобы не улыбнуться. Он строго поздоровался с Губернатором и произнес: “Это то, что я обязан делать, как полицейский.”

Губернатор Лю бросил на Ден Маоцай глубокий взгляд и взял на себя инициативу протянуть руку. Ден Маоцай обеим руками схватил протянутую руку, ощущая невыразимую радость.

“Таки люди могут защищать людей. Отлично!” Похвалил губернатор Лю.

Другие с завистью смотрели на Ден Маоцай, так как у этого паршивца оказалась такая псиная удача. Он действительно смог так сильно выслужиться. По одному слову губернатора Лю Ден Маоцай точно сможет подняться в ранге.

Ден Маоцай чувствовал огромное возбуждение, поэтому не мог не взглянуть украдкой на Тан Чжэня. Все это благодаря Тан Чжэню, и в этот момент он просто чувствовал, будто Тан Чжэн его родитель.

У Тан Чжэня был голый торс, поэтому он выделялся среди группы чиновников и полицейских, но его это совсем не волновало.

Взор губернатора Лю, наконец, упал на Тан Чжэня, и он спросил: “А это кто?”

У Цзян Юнды ранее не было шанса вмешаться, но, услышав вопрос губернатора Лю, он, наконец, увидел для себя шанс и поспешно ответил: “это парень Цинмэй.”

“Парень?” Глаза губернатора Лю засветились, когда он уставился на Тан Чжэня.

Остальные тоже были шокированы, так как это был будущий зять губернатора Лю. О господи, им нужно крепко выгравировать его лицо в своих головах, чтобы они могли выслужиться перед ним, если в будущем появится возможность.

Тан Чжэн беспомощно посмотрел на Лю Цинмэй, но она вопреки его ожиданий не стала ничего объяснять. Она даже потянула Тан Чжэня, говоря: “Я хочу домой.”

Никто не смел их останавливать, даже если изначально им хотелось как-нибудь подлизаться. Губернатор лишь кивнул: “Я отвезу тебя.”

“Не нужно, я сама вернусь. Тан Чжэн, пошли.” Тан Чжэня вывели из полицейского участка под бесчисленными взглядами.

Эти двое сели в такси, и Тан Чжэн, наконец, смог вздохнуть: “Никогда не думал, что ты окажешься настолько шокирующей личностью.”

Лю Цинмэй нахмурилась и сказала: “Он это он, а я это я. Не сравнивай меня с ним.”

“У тебя плохие с ним отношения?”

Лю Цинмэй, немного поколебавшись, ответила: “Когда он поднимался по служебной лестнице в правительстве, моя мама серьезно заболела, но он даже уделил ей ни мгновения. Моя мама умерла, так и не увидев его в последний раз. По этой причине я ненавижу его и всех, кто работает на правительство.”

Тан Чжэн молчал, не удивительно, что у них такие жесткие отношения. Вдвоем они вернулись в дом Лю Цинмэй, где Лю Цинмэй предложила Тан Чжэню присесть: “Я, сначала, приму душ. А ты пока посиди.”

Тан Чжэн кивнул, соглашаясь с тем, что она должна это сделать.

Теплая вода лилась по ее телу, постепенно успокаивая Лю Цинмэй. Ее сердце все еще трепетало, когда она смотрела на свое соблазнительное тело, которое было предметом желания и внимания столь многих мужчин. На этот раз оно привело к такой опасности.

К счастью, Тан Чжэн спас ее, и она чувствовала, что не может ясно понять Тан Чжэня. Тем не менее, она могла ощутить, что только в его присутствии чувствовала себя в безопасности.

Ее губы бессознательно изогнулись в тонкой улыбке, а в ее сердце постепенно происходили изменения.

Приняв душ, она вернулась в гостиную, где вернула Тан Чжэню его футболку и сказала: “Надень, иначе можешь замерзнуть.”

Тан Чжэн поспешно накинул одежду, и слабый аромат проник в его нос. Потом он осознал, что эта одежда была в тесном контакте с ней, и ее притягательный запах заставил ускориться его сердцебиению.

Лю Цинмэй, казалось, поняла это, и ее лицо покраснело. Она поспешно произнесла: “Чтобы поблагодарить тебя, сегодня вечером я приготовлю тебе ужин.”

“Не нужно быть такой вежливой.”

“Что? Ты не дашь мне шанс поблагодарить тебя?”

“Тогда ладно.”

“Пошли, сходим купить овощи.” Лю Цинмэй вернула себе образ ледяной богини, но в ее голосе был намек на интимность.

Они спустились в соседний магазинчик и купили немного овощей. Когда они вернулись домой, Лю Цинмэй поспешно ушла готовить, оставив Тан Чжэня сидеть на диване и ничего не делать, кроме как смотреть телевизор.

“Ой!”

Вдруг на кухне раздался крик.