Шагдаров Б. Верность присяге // Ленинец.–2010.–18 мая.–С.3.

………Глубокие морщины на лице и ранняя седина, полковничьи погоны и высокая должность достались ему не просто, а самоотверженной работой, кровью и потом.

В улусе Тохой в 1924 году в середине июня в семье скотовода Рабсулова Загды родился сын. Родители нарекли его Ханда. Рождение наследника, продолжателя рода - событие знаменательное, но с самого начала их не покидала тревога, потому что детей, кроме дочери Бутит, один за другим уносили болезни. В казачьем селе Кубухай жила тетушка Евдокия. Загда на некоторое время увез к ней новорожденного, а через полгода отец привез Ханду, окрепшего и здорового, домой. К счастью родителей, злые духи потеряли дорогу в юрту, и сын рос на радость крепким, бойким и смышленным. Родители души не чаяли в сыне, но воспитывали его в строгости, не баловали. В1931 году семья Рабсулова переехала на станцию Бырка. В 1933 году Ханда пошел в первый класс. Смышленный, нетто годам рассудительный, любознательный, он с самого начала увлеченно окунулся в интересный и доселе неизвестный мир знаний, открывшийся с книжных страниц.

В 1937 году отец увез Ханду на станцию Оловянная, где была средняя школа. Но учиться долго ему не пришлось, отец тяжело заболел, и тринадцатилетний Ханда принял тогда решение: надо помогать родителям, а учеба - это уж потом, когда все уладится...

Нелегкие житейские заботы, навалившиеся на хрупкие плечи Ханды, сделали его крепче и физически, и духовно. Годам к пятнадцати он уже считал себя настоящим мужчиной-степняком...

22 июня с утра пораньше на сенокос прискакал верхом сам председатель Вертипрахов. Ни радио, ни газет не было - обо всем узнавали понаслышке. Так вот, Михаил Кузьмич тут же собрал людей и устроил митинг. В нашу мирную жизнь ворвалось это страшное слово «война»...

3 марта 1942 года почтальон доставил Загдаеву повестку из Оло- вяннинского военкомата. Но путь степняка лежал не на запад, а в Монголию. Там, в городе Баин-Тумэн, он попал в полковую школу танкистов. И началась напряженная боевая учеба. Ханду определили в класс радиотелеграфистов. За четыре месяца Загдаев уже наравне с другими освоил специальность радиотелеграфиста, изучил средний танк «БТ-7». При выпуске его отметили, как хорошо подготовленного специалиста. Дальнейшая служба Загдаева проходила в 70 отдельном танковом батальоне. До 45-го года отрабатывали, в основном оборонительную тактику, в дальнейшем она изменилась в сторону наступательной. На западе война шла к победному исходу, здесь, на востоке страны, было тревожно - как заноза в сердце, стояла Квантунская армия с ее миллионным войском.

День Победы, 9 мая, встречали как великий праздник. Лето 45-го года мы провели в лагерях, которые постепенно, незаметно для японцев, перемещались к границе...

Годы армейской службы, участие в боях закалили характер Загдаева, окончательно сформировали его взгяды и убеждения. Первый секретарь комсомола А. Магдибур предложил: «Иди в милицию, там такие ребята, как ты, во как нужны!». И, не дожидаясь ответа, позвонил в райотдел НКВД.

Так началась милицейская служба Ханды Загдаевича Загдаева. Служба, которая стала его жизненным делом. И которой он остался верен навсегда.

Сначала Загдаева определили на должность старшего милиционера. Вчерашний солдат, привыкший к строгой армейской дисциплине, с первых же дней как следует взялся за дело. Потом его назначили участковым уполномоченным. Доверили центральный участок, который считался трудным. Там было много предприятий с большим числом работающих, среди которых попадались всякие. Задача состояла в том, чтобы обеспечить здесь надлежащий порядок, уменьшить количество уголовных преступлений.

- Мы работали тогда почти в режиме военного времени, - вспоминает полковник Загдаев. - В нашем отделе, например, существовал такой распорядок: с 10 утра работали до 17 вечера без перерыва, потом - небольшой отдых и - снова работа, до 24 часов. После полуночи сотрудники шли к начальнику - доложить, что сделано за день и что предстоит сделать завтра.

В том же 1947 году Загдаев был назначен помощником оперуполномоченного уголовного розыска. Ему было присвоено первое офицерское звание - младший лейтенант.

Именно с этой поры у него началась настоящая судьба, о которой он мечтал с первых дней.

Весной 1948-го Загдаев получил свое первое милицейское «крещение». Дело в том, что в Оловянной участились грабежи. Тогда милиционеры стали патрулировать ночью по секторам.

В ту памятную ночь Ханда вышел патрулировать на свой участок с милиционером Василием Измайловичем. В 3 часу ночи они вдруг обнаружили дом, из которого через щели оконных ставен едва пробивался свет. Загдаев осторожно подошел к окну и через щель увидел картину, которая сразу же вызвала подозрение. Там, в доме, шел кутеж на широкую ногу. На столе - изобилие продуктов, вина, и это в тяжелое время, когда не всегда приходилось сытно поесть. Гуляло человек 7-8. Среди них Ханда узнал матерых уголовников Ускова, Каземирова. Долго не думая, Загдаев отправил Василия в отдел, за помощью. Но гонца долго не было. Пока Ханда дожидался его, кутежники вышли из дома, стали прощаться. «Надо задержать их, упустишь - потом ищи ветра в поле'. Надо действовать...».

Загдаев подбежал к ним и сходу скомандовал: «Стой, руки вверх!». Для пущей надежности выстрелил вверх. Те сначала опешили и подняли руки. Но быстро опомнились и пошли на милиционера «стеной». Некоторые из них вооружились камнями, палками, а один вытащил из- за пазухи обрез и выстрелил вверх. Но бывшего танкиста, знающего не понаслышке свист пуль, это не испугало. Он выстрелил из револьвера, в котором оставалось шесть патронов, в того, с обрезом. Тот упал, остальные присмирели. Тут подоспела помощь. Выяснилось, что с обрезом на него шел сам Усков, которому человека убить - раз плюнуть. Именно он оказался главой той группы, которая совершала грабежи. Оперативное мастерство постепенно приходило к Загдаеву. Он учился раскрывать преступления, вступать в единоборство с преступниками, коварными и жестокими, правильно собирать и анализировать факты, делать соответствующие выводы, налаживал деловые связи с населением. А решительности, смелости, сообразительности ему занимать не было надобности, энергии же хватало на двоих.

В 1949 году Загдаев стал уже не помощником, а оперативным уполномоченным.

1951. На должность старшего уполномоченного без колебания назначили Ханду Загдаева. Теперь на его плечи легла задача посложнее: быть не только оперативником, но и организатором оперативной службы отдела.

...В одну из ночей на руднике Букука было совершено разбойное нападение на кассу геологоразведочной партии. Преступники в масках избили и связали сторожа, а затем взломали сейф и похитили оттуда крупную сумму денег. Большой материальный ущерб и особая дерзость преступления привлекли внимание МВД СССР.

Загдаев был включен в состав бригады областного управления внутренних дел по раскрытию этого злостного и опасного акта. Руководил операцией заместитель начальника областного угро Стерлин А.М.

В течение недели было разработано несколько версий, проведена большая работа по сбору сведений. Очень ценным оказался тот факт, что из соседнего села спешно выехали в неизвестном направлении двое мужчин. Он был установлен Загдаевым. Начали отрабатывать эту версию. Было установлено, что в качестве пассажиров самолета, вылетающего рейсом Чита-Москва, зарегистрированы лица, словесный портрет которых напомнил тех двоих. За ними выехала опергруппа, которая в Москве установила связи. Путь оперативников пролегал в Курскую область, куда выехали подозреваемые. При обыске у них нашли полный вещмешок денег. Это были разбойники Синепупов и Бобров. Ущерб, нанесенный государству, был почти полностью возмещен наличными. Как один из участников этой операции, Загдаев был поощрен МВД СССР. Это было уже признание……..

 

Баторова Б. Так держать, опера! // Толон.–2010.–1 окт.–С.13.

……..Много воды утекло с тех пор, как в суровых буднях прошли годы службы. Служба оперуполномоченного уголовного розыска полна трудностей и опасностей, не всем хватает выдержки и мужества долгими годами нести груз тяжелых физических и психологических нагрузок. Требуется настоящий мужской характер и отменное здоровье. Еще нужен крепкий тыл, понимающая и любящая семья. За все годы службы Чимитцырен Дармаевич ни разу не пожалел о том, что выбрал профессию милиционера. Потому что занимался любимым делом и ощущал поддержку со стороны умной и красивой жены Елены Лавровны и четверых детей.

Со своей будущей женой «Еленой прекрасной» он познакомился еще будучи курсантом, и их роман длился несколько лет, так как учились в разных городах. И как только Чимитцырен получил диплом, он даже не стал оставаться на выпускном вечере, а в тот же вечер уехал к любимой делать предложение руки и сердца. Появился он в ее родной деревне Бохан Иркутской области глубокой ночью на кузове грузовика, который вез гроб с покойником. От неожиданности и волнения у Елены тогда затряслись руки, и она долго не могла застегнуть пуговицы на халате, чтобы встретить будущего супруга. И на всю жизнь стала его надежной опорой, другом, верной и заботливой женой.

Чимитцырен Дармаевич не любит вспоминать эпизоды, связанные с тяжкими преступлениями, скромно умалчивая свою роль в их раскрытии. Зато с веселым детским хохотом рассказывает о смешных случаях на службе. Как то, раз в селе Гунэй ограбили продовольственный магазин. Преступники оказались неопытными и, затоварившись ящиками с водкой и консервами, в спешке оставили на месте преступления две соломенные шляпы. Улики вроде существенные, но такие шляпы носили сотни людей. Попробуй вычисли! Интуиция подсказывала, что надо искать среди заезжих рыбаков, коих бывало много на Ононе.Тут Баяров вспомнил, что такие шляпы носят многие рабочие Орловского ГОК-а, среди которых много любителей рыбной ловли. Вместе с участковым М.Курбановым вычислили двоих рабочих, которые в ночь кражи как раз и занимались ловлей рыб возле Гунэя. Нашли только одного, привели на допрос, но никаких доказательств кроме факта рыбалки у милиционеров не было. Баяров решил рискнуть и идти «ва- банк». Схватив одну из шляп, со словами «Вот твоя шляпа?» кинул в сторону подозреваемого. Тот схватил головной убор и растерянно промолвил: «Нет, та другая - моя». В тот момент горе- рыбак подумал, что милиционерам все известно и ему остается только чистосердечно признаться.

Вспоминается случай, когда в 1970-ых годах сотрудники работали по факту кражи большого количества сена в СП «Хила» Могойтуйского района. Не было ни одного свидетеля или каких- либо других вещественных улик, способных помочь следствию. Кругом - одни голые поля да сопки. Рассматривая окрестность, Чимитцырен Баяров подумал: «Воры действовали не спеша - такое количество сена за один присест не погрузишь и не увезешь. Наверняка эти люди делали перерыв на отдых, ходили в туалет». И начал он искать места, где человеку удобнее справить естественную нужду организма-за кустарниками и бугорками. И точно попал в цель. Милиционеры нашли конверт с почтовым адресом, которым вор-горемыка так неосмотрительно воспользовался в качестве туалетной бумаги. Сегодня Чимитцырен Дармаевич со смехом вспоминает, как завернув в целлофановый пакет, бережно довезли до райотдела ценную улику и изумленные глаза преступника, ошарашенного тем, как нелепо он попался……..