Успел или нет. – морщась от боли и окутавшей его темени, думал путешественник, непрестанно мотая раненой рукой из стороны в сторону.

Он тряс прокушенным пальцем, пытаясь погасить прострелившую его ужасную боль.

В шкафу было тепло и тихо.

Пахло в нем так же как и на чердаке.

Господи, Иисус и Серафим, прошу вас, заклинаю, что бы все получилось! – простонал Александр тяжело дыша и обливаясь потом.

Ни чего в своей жизни так не боялся он, как предстоящего момента открытия простой, фанерной двери старинных часов.

Путешественнику показалось, что с момента закрытия ее, до сего момента прошла вечность.

За стенками старого шкафа не было слышно ни звука.

Трясущимися руками Александр уперся в обшарпанную фанеру и толкнул ее от себя.

В тот же миг, внутрь шкафа влетел морозный воздух леса.

После жуткой гонки, разгоряченное тело путешественника почувствовало блаженную прохладу.

Ноги его подкосились и он вывалился из шкафа, на только что выпавший снег всем свои мокрым от пота телом.

Дома! Дома! Я дома! – хватая белую пыль горстями и умываясь ею, орал он во все горло.

Слава Господу, Слава Иисусу, Слава Серафиму!

Александр осыпал себя мягким, белым, холодным снегом, то и дело крестясь широким крестом и радовался, радовался, радовался, словно ребенок.

Возле часов все было так, как будто не прошло и минуты с момента его ухода.

Там и тут виднелись следы его кроссовок, только собачники застыли под фонарями обратив свои взоры в сторону орущего на весь лес чудака.

Вдали по березовой аллейке неспешно шел старик, опираясь на тросточку, ему было видимо абсолютно все равно, почему так кричит и беснуется выскочивший из шкафа человек.

На скамейке, на которой сидел наш герой, виднелся не доклеванный вороном, окровавленный снег.

Буд то я и не уходил на тридцать три часа отсюда! - сказал в слух путешественник, смахивая со своего лица капли воды.

Первая эйфория начала спадать, в теле ощутилось легкое покалывание от неслабого морозца.

Однако пора и одеться, а то так и застудиться не долго.

Александр раскрыл тюк с вещами и присел на лавочку.

Что то в правом кроссовке опять кольнуло пятку.

Да, что там такое у меня колется? - возмутился путешественник скинув доставляющий ему боль обувь.

Он коснулся ступней в носке белого снега и на нем тут же обозначился кровавый след в районе пятки.

Странно, кровь? - пожал плечами путешественник.

Уххх, холодно! Надо быстро одеться, с ранкой на ноге разберусь потом.

Александр спешно стал натягивать на себя, еще теплые и пахнущие чердаком вещи.

Через пару минут он уже сидел на скамейке, укутанным в отличные брендовые вещи, которых он лично никогда не покупал.

Хорошо! Тепло! Вещички замечательные, но вот почему они изменились, мне это предстоит понять, – сказал он в слух, беря в руки свой правый кроссовок и осматривая его.

Ах во в чем дело!

На стекляшку наступил где то, я?

Кусочек донышка от молочной бутылки, прорезал подошву кроссовка, наколов мне пятку.

Это она так цокала по перекладинам лестницы, там в двухэтажке!

Ну это ерунда, главное, что у меня все получилось, подумаешь пятку чуток поранил!

Александр надел кроссовок, потопал ногой по снегу, - нормалек все!

Живы будем, не помрем!

Пора бежать домой, к любимой жене и пацанам!

Сил бы только хватило на последний бросок.

Приду и сразу в ванну залягу, в теплой водичке полежать охота!

Он осмотрелся по сторонам.

Шкаф часов все еще стоял на своем месте, с распахнутой настеж дверцей, освещенный белым светом фонарного столба.

Извини брат, но тебя я домой не попру, оставайся тут!

Абаддон врать не будет, раз он сказал, что это последнее волшебство этой монеты, значит так оно и есть.

Прощай!

Александр повернулся к нему спиной и как мог быстро, потрусил в направлении своего дома.

Он бежал по своим следам с сотню метров, внимательно рассматривая их.

Легкий снежок, неспешно ровнял видимый ландшафт, стирая словно ластиком все образовавшиеся ямки и впадинки.