Что за херь такая. Что это меня так шибануло,- испуганно спросил он собутыльников.

Не знаю, ни кого тут нет, это тебя так «отходняк» колотит!- рассмеявшись от уже начавшегося кайфа, ответил Назарка.

Степа поддержал его, - дядя Вань, ни кого нет. У меня так тоже бывает, за кадык схватит и не отпускает! Ты ее по тихонечку, по легонечку, в себя, она сама пойдет!

Будто кто пихнул меня, а потом, сердце сдавило, - тихо сказал Иван, - внучёк померещился.

Присев обратно на табурет, он глядел куда то перед собой, ни чего не видящим взором.

Пойду домой схожу. Что то не спокойно мне на душе стало, - всё также в задумчивости, неожиданно для самого себя, сказал он.

За чем домой? Давай посидим батя, и всё само пройдёт!- уже слегка заплетающимся языком, успокаивал Назар, -  дома у тебя Ирина Тимофеевна, Катька, присмотрят за мальцом.

На баб какая надёжа? Катька, Ирка, одним миром мазаны, старя да молодая, шалавы!

Ну чего ты переживаешь? Что может случиться, дома?  Давай, давай,  выпей и всё сейчас пройдет,- успокаивал Иван Александровича, Степа.

Иван взял в руку стакан с остатками  ерша,  поднёс к губам, бросив взгляд в грязное оконце под потолком.

Тук,тук, тук,тук, тук, - зацепившись коготками за оконную раму, с другой стороны окна, клювом стучал в него белый голубок.

Нет, не лезет в глотку, расхотелось пить, пойду схожу всё таки домой, сколько время? - спросил он у собутыльников.

Без двенадцати, двенадцать, -ответил Степа, взглянув на наручные часы.

Батя ну ты чего, совсем нас покидаешь, ну смотри, придешь обратно пусто будет,- бросил в спину уходящему Иван Александровичу, Назарка.

Да пейте, не ждите меня…

Иван вышел из раздевалки и на сколько мог быстро, зашагав в сторону своего дома.

Что то, или кто то тянул его за душу, сдавливая сердце,  и подталкивал в спину, нашептывая в уши, - Домой, домой, беда,беда…

Глава 35.

Малыш.

Малыш стоял  на ножках, пошатываясь из стороны в сторону, словно пьяный.

Его маленькие ладошки лежали на полированной спинке родительского дивана.

Не ведомая сила внутри манила его познать, нечто интересное и загадочное.

Это загадочное, обдувало его ветерком и подманивало бибиканьем и урчанием.

Малыш сделал шаг вдоль дивана, и тут же упал на паркет.

От долгого стояния ножки  ослабли и подломились.

В другой раз, упав, Санька  огласил бы всю квартиру истошным криком, чем наверняка привлёк бы к себе чьё то  внимание, но в этот раз падение не вызвало  у него, ни боли, ни эмоций.

Лежал на полу на спине  и собираясь с силами, малыш с интересом разглядывал белый прямоугольник потолка, посасывая свой большой пальчик.

Лёгкий ветерок, влетавший в распахнутую балконную дверь, нёс на своих «плечах», белые, не тающие снежинки тополиного пуха, он гонял их невесомые комочки, по разным углам помещения.

Уууу, - укнул малыш, показывая ручкой, на очередной, влетевший  комочек пушинок.

Поднабравшись сил, он перевернулся на живот, оказавшись головой по направлению к балконной двери.

Очередной,  довольно большой сгусток пуха, приблизился к его личику.

Маленькая ладошка, в тоже мгновение прихлопнула его к полу.

Беззащитность и нежность шелковистых комочков развеселила ребёнка, вызвав у него радостный смех.

Поводив из стороны в сторону головой,  он начал подтягивать под себя ножки, упершись ручками в пол, через некоторое время он уже стоял на четырёх точках опоры.

Перемещаться в одиннадцать месяцев на карачках значительно удобнее, чем ходить на двух  ножках, ещё таких слабы, и не надёжных.

До балкона малыш дополз относительно быстро, но за метр до порожка правая  коленочка наступила на болтающуюся полу длинной рубахи, подкосив его правую ручку.

Санька  бухнулся лицом на пол, больно стукнувшись носиком об паркет.

И опять тишина!

Не ведомая сила  не давала ребёнку заплакать!

Полежав некоторое время на животе и потерев ушибленный носик ладошкой,  малыш опять поднялся на четвереньки, а потом,  вдруг неожиданно опустил попку на паркет и сел, как сидят медведи в цирке, вытянув ножки вперёд.