Re: над океаном гроза, j2, ау, nc-17, романс, космоопера

· Жалоба

· Цитата

Сообщение Тэнки» 11 авг 2011, 03:20

Когда они прибыли на Андромеду, первую часть плана Джареда уже выполнили. Майк доложил, что падение приостановилось, и за последний час платформа сдвинулась с места не больше, чем на два миллиметра, а строительство нового антиграва распланировано и будет идти в три смены без остановки.
Дженсен встретился с крайне взволнованным мэром платформы, обсудил с ним план возможной эвакуации и успокоил тем, что он вряд ли понадобится, выступил по локальной сети и объяснил, почему закрыли транспортное сообщение и остановили четыре местных завода. Пообещал, что опасности нет, и он сам останется на Андромеде, пока не запустят новый антиграв.
К ночи стало потише, звонить перестали, работа в машинном отделении кипела, и Дженсен отправился в гостиницу, оставив за главного Майка.
Мэр выписал ему роскошный номер на верхних уровнях, куда вел прозрачный лифт. Андромеда была старой станцией, это бросалось в глаза – узкие коридоры и тесные помещения, но украшенные резьбой и нарисованными прямо на стенах картинами, красивая и цветная, яркая. Она оказалась полой, окна помещений выходили не только наружу, но и внутрь, а из лифта просматривалось огромное внутреннее пространство.
Оказавшись в номере, Дженсен устало повалился на кровать, в тишине и темноте.
Атлас-2 был абсолютно устойчив, Дженсен давно забыл, что платформа висит в воздухе на антигравитационном приводе, а не стоит на земной тверди. Андромеда была другой. Что-то в ней поскрипывало, подрагивало, а если приложить руку к стенке, то чувствовалась тончайшая вибрация, как на космическом корабле. Это звучал умирающий антигравитационный привод.
«Зачем ты остался? А если она начнет падать по-настоящему? - возмутился Крис. – И, кстати, я целый день блокирую звонки от твоей неадекватной подружки. Боюсь, она напишет на меня телегу в комитет по искусственному интеллекту. Ты хоть выпил таблетку, которую она впарила Чаду?»
«Нечего травиться неизвестными таблетками, я и так нормально себя чувствую. И платформа не упадет, я видел инженерные расчеты, неделя у нас есть точно».
«Скорее бы Джаред проснулся!»
«И не говори».
Дженсен заставил себя доползти до душа, лег в кровать и мгновенно отрубился.

Через три дня Андромеда снова начала опускаться. Оттуда вывезли запасы топлива и продовольствия, чтобы уменьшить вес, подключили несколько больших мобильных антигравов – это замедлило падение, но остановить его, похоже, было невозможно. Гравитация неуклонно тянула многотонную махину платформы вниз.
В Совете притихли и не возмущались до самого вечера, а потом начали в панике требовать эвакуировать население. На следующий день Дженсен летал на Амальтею успокоить Совет, а когда возвращался, то уже на глаз было заметно, что Андромеда висит ниже остальных платформ. Новый привод был практически готов – на строительство бросили все силы Океана, и подключить его удалось с первой попытки той же ночью.
Дженсен вместе с мэром наблюдал за включением из командного пункта машинного отделения. Ничего особенного, группа инженеров, техников и строительных роботов соединяли кабели и отдавали команды искусственному интеллекту, управляющему коммуникациями платформы. В какое-то мгновение пол под ногами начал проваливаться, но Дженсен не успел даже осознать, как все прекратилось – заработал новый привод. Новый фиролевый антиграв работал бесшумно, и в машинном отделении наступила полная тишина, словно и люди задержали дыхание.
Стол под рукой Дженсена больше не вибрировал и не подрагивал. Майк, находившийся в машинном отделении, задрал голову и показал большой палец. Мэр вытер цветастым платком пот со лба и сказал:
- Вот поэтому никто не хочет иммигрировать на Океан.
Пора было возвращаться домой.
На платформе мало кто спал. Когда Дженсен спускался на лифте к посадочной площадке, то видел через стекло центральную площадь – там было полно народа и гремела музыка, на громадных голографических экранах журналист в ярко-желтом пиджаке что-то радостно орал в микрофон, а за его спиной виднелось машинное отделение.
Надо же, подумал Дженсен, неужели они не боялись? Ведь всех предупредили, что стопроцентной гарантии нет, и желающие могли спокойно уехать на другие платформы, здесь у каждого свой катер и воздушные трассы с отличной пропускной способностью.
- Почему они остались? – спросил он Майка. – Я бы уехал сразу, как только узнал.
Майк рассмеялся и ответил:
- Нет, ты не уехал. А они знали, что раз ты не боишься за своего ребенка, то и им бояться нечего. Опасности не было, мы прекрасно успевали, нечего переживать!
Дженсен ничего не ответил, хотя и хотелось рассказать - на Луне если тебе по телевизору говорят, что опасности нет, надо бежать. Если есть куда, конечно. И все это знают, по крайней мере, после разгерметизации сто второго купола. Знал и Дженсен, но бежать он больше не мог.
В катере он немного подремал – он ужасно устал и соображал туговато, наверное, потому что вспомнил о словах Майка только когда выходил из катера на посадочной площадке Атласа. Было тяжело признаваться самому себе, но о ребенке он и думать забыл.
Дженсен собирался доползти до кровати и проспать двое суток, не меньше, но рука сама потянулась к другой кнопке, и спустя минуту он вышел в холл госпиталя. Вход был закрыт – стояла глухая ночь, но когда Дженсен приложил ладонь к замку, дверь отъехала в сторону.
- Здравствуйте, мистер Эклз! – вроде даже обрадовалась ему медсестра на дежурном посту. – Проходите. Вам включить свет?
В палате у Джареда и так было светло от приборов, поэтому Дженсен отказался.
Он сел в кресло рядом с кроватью. Джаред как и прежде словно спал, только похудел немного, хотя ему, конечно, вливали внутривенное питание. Дженсен не был здесь с того дня, как начались проблемы со станцией, и сейчас почувствовал что-то вроде раскаяния. Хотелось попросить прощения, пусть он и не услышит. Даже хорошо, что не услышит.
Дженсен подтянул поближе кресло, положил голову на подушку рядом с Джаредом, и через минуту уже спал.

Разбудил его шум в коридоре – оказалось, кого-то привезла «скорая» с аппендицитом.
После нескольких часов сна в кресле ноги не гнулись, а спина ужасно разболелась. Надо было идти досыпать в нормальной кровати. Он посмотрел на все так же неподвижного Джареда и прошептал:
- Извини, что долго не заходил. Я завтра вернусь.
Многие врачи утверждали, что пациенты в коме все слышат и все чувствуют, и хотя сам Дженсен в это не верил, сейчас почему-то не мог сделать вид, что Джареда здесь нет, и уйти молча.
Взгляд упал на заставленную открытками и цветами тумбочку. У Джареда, похоже, было много друзей, и все они вряд ли разделяли точку зрения Дженсена насчет пациентов в коме.
Он обшарил свои карманы, но нашел там только пустую обертку от конфеты.
Да какая разница, Джареду совершенно точно все равно, принесет ему Дженсен какую-то глупую открытку, или нет.

Утром Джим прислал сообщение о том, что Совет ждет отмены чрезвычайного положения, а журналисты просят провести пресс-конференцию. Заниматься ерундой Дженсену совсем не хотелось, поэтому пресс-конференцию он поручил Майку, а сам поехал в Совет. Чад нашел в рабочих материалах Джареда проект по установке новых антигравов на самых старых станциях – в списке числилась и Андромеда, и Арктика, где недавно случился пожар, и еще семь других станций. Оказывается, полгода назад по указанию Джареда провели диагностику всех антигравитационных установок, и на этих нашли какие-то технические неполадки, не подлежащие ремонту. Джаред с Майком разработали этот проект, но Совет счел проблему надуманной и отклонил его.
- Чад, разошли, пожалуйста, этот проект всем членам Совета вместе с сообщением о том, что в десять утра будет совещание, на котором они все обязаны присутствовать. Пока действует чрезвычайное положение, они будут вынуждены принять проект. Хотя, может, и так приняли бы?
- Может быть. – Чад пожал плечами. – Но после пожара на Арктике они даже не почесались.
- Ладно, лучше не рисковать. Вперед.
Чад просиял и побежал выполнять.

Совещание прошло на удивление гладко, проект приняли без лишних разговоров, некоторые члены Совета и вовсе с воодушевлением, даже Джефф, как ни странно, промолчал. А в глазах епископа Дженсену почудился какой-то фанатичный огонь. Сразу после голосования он планировал отменить чрезвычайное положение, но чувство, что он упускает что-то важное, не покидало.
А потом он вспомнил, что у Джареда был еще один проект. Джаред считал, что за пределами их галактики простирается область космических аномалий, и все планеты, не отгороженные от нее туманностью Коха, то есть Океан и весь этот регион, находятся в постоянной опасности.
Если один раз Джаред оказался прав, то сбрасывать со счетов даже такие безумные идеи было нельзя.
Дженсен сделал вид, что забыл о чрезвычайном положении, долго тер лоб, словно у него болела голова, а сразу после совещания заперся в кабинете у Джареда и принялся изучать его материалы.
«Крис, а отсюда можно связаться с Лотосом?»
«Можно, конечно!»
«Сколько времени сейчас в резиденции главы правящего семейства?»
«Девять вечера».
«Тогда вызови его, пожалуйста».
«Запрос отправил, жду ответа. Ты уверен, что хочешь с ним поговорить? Опять же начнет приставать к тебе, спорю на свой второй процессор», - спросил Крис.
«Не хочу. Но надо».
«Понимаю, чувак. Так, пришел ответ, соединяю. С Лотосом задержка гиперпространственной связи в две секунды».
Перед глазами Дженсена развернулся экран, на котором сиял улыбкой Рене Лемингтон. На нем был только красный бархатный халат, небрежно наброшенный на плечи. Длинные волосы в беспорядке разбросаны по плечам, обнаженная мускулистая грудь блестит от пота, в пупке сверкает алый камешек – похоже, фироль. Ниже экран, к счастью, заканчивался.
- Дженсен… - протянул Рене. - На тебя смотреть больно…
- Почему? - Дженсен растерялся от такого заявления.
- Потому что мне до тебя не дотянуться, - он поднял руку, словно пытался дотронуться хотя бы до экрана, и Дженсен невольно отпрянул.
Рене рассмеялся.
- Я по делу звоню, Рене. Ты не мог бы… - начал Дженсен, но из-за двухсекундной задержки Рене начал говорить раньше, чем услышал его.
- Я здесь сгрыз все простыни от зависти к Джареду! Вы на Океане психи, конечно, но это так чудесно! У меня встает от одной мысли о том, что ты ждешь ребенка. Скажи, уже видно, хоть немного? Я как узнал, сразу хотел приехать, но ведь Джаред, зараза, прибил бы меня потом. Он до сих пор не дает тебе разрешения? Вот эгоист, ну скажи?!
- Рене, я по делу звоню. – Дженсен надеялся, что не покраснел.
- Я так и подумал, милый, но как увидел тебя, так могу думать только о твоем сладком и пока плоском животике. Ты не сдвинешь экран пониже? Не может быть, чтобы безобидный виртуальный секс считался у вас за измену.
- Нет. Может, мне перезвонить позже? – Дженсен пытался говорить ровно.
- Эх… Ладно, рассказывай, чего ты хотел, - на лице Рене появилось кислое выражение.
- Когда мы с Джаредом были на Лотосе, я видел, что луна у вашей планеты не круглая.
- Да. Кувшинка имеет форму шара со срезом сбоку, как у яйца. Не пойми неправильно, я имею в виду – куриного, хе-хе…
Дженсен закатил глаза.
- А откуда этот срез взялся?
- Столкновение с астероидом!
- Да, я читал об этом в «Популярной космографии», но верится с трудом. Астероид, способный оставить отметину такого размера, расколол бы вашу луну на много частей.
- Ну, это официальная версия наших исследователей.
- А неофициальная версия есть?
Рене замялся.
- Есть, конечно. Срез ровный, понимаешь, и это не может не вызывать вопросов. В нашей солнечной системе на месте, где по астрономическим расчетам должна быть вторая планета, ничего нет. Некоторые считают, что мимо Лотоса в древности прошел аннигиляционный фронт, бесследно стер с лица системы вторую планету, самым краем зацепил Кувшинку и сгинул в глубинах туманности Коха. Но доказать никак нельзя, к сожалению.
- Понятно, спасибо за помощь.
- Да пустяки! Раз с делами закончили, то, может, опустишь свой экран пониже? Ну я же не прошу тебя раздеться, ты и в одежде...
- Нет, извини. Мне надо бежать.
- Ладно. - Рене грустно вздохнул, а потом добавил: - Но я буду думать о тебе сегодня всю долгую, долгую ночь…
Дженсен не удержался от улыбки и отключил экран.

«Крис, Майк еще на пресс-конференции?» - спросил он, доставая из верхнего ящика карандаш и пластиковый блокнот.
«Нет, прямая трансляция закончилась».
«Отлично, вызови его сюда».
Дженсен взял блокнот и записал в столбик:

Тайкун – ионный шторм
Тау-Прайм -?
Кувшинка – аннигиляционный фронт

Задумался, погрыз карандаш и добавил:

Кислород – «мухи»?

Майк примчался через полчаса, на ходу допивая кофе.
- Что случилось, Дженсен?!
- Ничего. Есть пара вопросов, садись.
- Слушай, я не хотел бы вмешиваться, но лучше тебе отменить чрезвычайное положение, а то Совет волнуется. Джефф развернул кампанию по внесению изменений в закон и пугает всех тем, что ты ничего отменять и не собираешься, а хочешь воспользоваться ситуацией, чтобы прибрать к рукам… ну… сам знаешь. Извини, говорю, как есть, - Майк пожал плечами.
- Не собираюсь. Но у меня еще один вопрос остался, - ответил Дженсен и повернул к нему блокнот. – Знакомые названия?
Майк прищурился, пытаясь разглядеть, достал из кармана очки и наклонился к блокноту.
- А про Кувшинку ты откуда узнал?
- Узнал. Скажи мне, расшифровали сигнал с «Кислорода»?
- Дженсен, это засекреченная информация. Официально мы его не расшифровали из-за сильных помех, и никогда не расшифруем. А неофициально – извини, но у тебя нет доступа. Проснется Джаред, у него и спросишь.
- Я спрашиваю тебя и сейчас.
- Я не могу…
- Если Джаред был прав, и сюда что-то надвигается, то надо строить гиперприводы на всех платформах. Совет, как я понял, не согласится добровольно, но пока действует чрезвычайное положение, я могу попытаться протолкнуть его проект.
Майк покачал головой.
- Шок у них уже прошел, и второй раз это не прокатит. Ты конкретно напугал Совет, и сейчас никакие законы не помешают им засадить тебя обратно подписывать указы по увеличению закупок поющей туалетной бумаги у Лотоса.
- Поэтому ты не дашь мне материалы по «Кислороду»?
- Не поэтому. Я же говорю – секретная информация, и без разрешения Джареда даже тебе нельзя.
- Ладно. Так, все-таки, расшифровали?
- Да, на прошлой неделе.
- И что, нужны гиперприводы?
Майк виновато улыбнулся и опустил взгляд. Дженсен прищурил глаза, чувствуя, как внутри поднимается волна злости. Он изо всех сил сжал руки в кулаки, под столом, чтобы Майк не заметил, и попытался успокоиться. Здесь не Цитадель. Можно надавить посильнее, да много чего можно, но нужно остановиться.
Он встал и взял из репликатора чай. Пить кофе ему запретила доктор Харрис, а чай здесь тоже делали из каких-то водорослей, оставалось пить только эту синтетическую дрянь. Стаканчик в руке дрожал, и Дженсен с досадой поставил его на стол. Его медицинская карьера точно закончена, раз руки трясутся. А вообще – зачем ему это все надо? Чужая планета, чужие проблемы, никто не просил его вмешиваться, и никто не просил помощи, только смотрят волком да подозревают черте в чем, хоть и не без оснований. Через год, а то и меньше, он уедет отсюда и забудет всё, как страшный сон. Куда-нибудь в Федерацию, например. Поселится на берегу моря и каждый день будет наблюдать закат солнца.
Часы мягко пробили двенадцать дня.
- Хорошо, Майк, иди. Спасибо. И пусть не волнуются, я сегодня же отменю чрезвычайное положение.
Дженсен так и сделал, вежливо выслушал официальные благодарности от Совета, неспеша перекусил и до вечера просидел в кабинете, врубив симулятор подводных гонок. Чад принес ему пачку документов на подпись, но Дженсен в них и не заглянул.
А когда он возвращался на Атлас, позвонили из госпиталя и радостно сообщили, что капитан пришел в себя.

Пока Чад счастливо прыгал по катеру и звонил Майку, Дженсен уткнулся в планшет с какой-то инструкцией, делая вид, что углубился в чтение, а сам раздумывал – стоит ли сразу отправиться в госпиталь? С одной стороны он вроде как должен проявлять участие к своему партнеру, но с другой – этот партнер сразу спросит с него, как он умудрился настроить против себя весь Совет, для чего пытался вытрясти из Майка секретные данные, почему не слушался врача и зачем рисковал, оставаясь на падающей платформе, а ответить ему нечего.
Но увидеть Джареда хотелось, да и мысль зацепилась за слово «рисковать». Лучшая защита – нападение.
Когда они приземлились на посадочной площадке Атласа, он отпустил Чада, а сам отправился сначала на Променад. Там под главным эскалатором был магазин с местными сладостями – Дженсен несколько раз покупал там шоколад, но так и не привык к нему, синтетический все равно казался ему лучше. Но Джареду-то наверняка всё в этом магазине нравится.
Продавец – в смокинге, цилиндре и с бабочкой в черный горошек - узнал его и заулыбался:
- Я уже слышал хорошую новость, мистер Эклз! Рекомендую вот эти, я их регулярно поставляю на кухню капитану.
Он протянул Дженсену большую жестяную коробку тянучек-ассорти с танцующим в волнах океанским котиком на крышке.
- Да, спасибо, эти подойдут. – Дженсен приложил кредитку к датчику.
- Упаковать?
- Нет, и так хорошо.
Котик на коробке иногда подмигивал – такое Джареду точно должно было понравиться и без упаковки.

Всю дорогу до госпиталя сердце в груди колотилось, словно ждало его что-то страшное и волнительное. Люди, которые встречались по пути, все как один улыбались ему, и от такого внимания на душе становилось совсем муторно, даже тошнить начало.
В палате Джареда на стуле сидел Чад и тараторил что-то про топливо и винты, но сразу замолчал, когда зашел Дженсен.
- Так, я понял, уматываю, - объявил Чад, показал Джареду большой палец и вылетел из комнаты.
А Джаред даже не заметил, он улыбался и смотрел на Дженсена, глаза его сияли.
- Вот, - сказал Дженсен, протягивая ему конфеты. – Это тебе.
- Для меня сегодня все самое лучшее, - со смехом ответил Джаред, взял у него коробку, а потом потянул за руку к себе.
Оказавшись в кольце его рук, Дженсен едва не задохнулся, обнял его в ответ.
- Как ты здесь? – прошептал Джаред.
- Хорошо.
- Извини, я не хотел, чтобы все так вышло. Я думал, что вытяну два карата.
- Зачем так рисковал? – спросил Дженсен. Вообще-то, он хотел использовать этот аргумент, когда Джаред примется распекать его, но вырвалось сейчас, и совсем не в качестве защиты.
- Да не было никакого риска! Худшее, что могло случиться – это фиролевая кома, но от нее не умирают, потому что однокаратный фироль точно знает, сколько можно взять у человека. Жалею только о том, что оставил тебя одного на целый месяц, да еще и в такой… ситуации.
- Со мной все нормально.
- Я уже знаю, что ты тут всех построил, - усмехнулся Джаред. – Хотел бы каждую из этих минут быть рядом с тобой.
Джаред погладил его по голове и поцеловал в губы, и Дженсен не мог от него оторваться. Узел, который сидел где-то внутри с той самой минуты, как он проснулся от будильника в постели Джареда, медленно отпускал, и теперь можно было нормально вздохнуть.
- Домой очень хочется, - пожаловался Джаред, снова целуя его, на этот раз куда-то в висок.
- Сегодня тебя не выпустят, и завтра вряд ли. Если хочешь, я останусь здесь, чтобы ты не скучал.
- Будешь спать со мной на одной подушке? – Джаред лукаво улыбнулся.
- Откуда ты знаешь? – опешил Дженсен, начиная думать, что ошибался по поводу нечувствительности пациентов в коме к внешним раздражителям.
- Мне Роззи рассказала. Это медсестра, которая была вчера на смене.
Дженсен не выдержал и рассмеялся.

- Ах, какая сладкая парочка! – раздался звонкий голос доктора Харрис.
Дженсен хотел отпрянуть, даже дернулся, но Джаред удержал его.
Ну, действительно, ничего такого нет в том, чтобы обнимать своего партнера у кого-то на глазах и сидеть на его больничной койке, по крайней мере – на Океане. Здесь Дженсен видел целующиеся парочки прямо на улице, а Крис рассказывал, что в ночных клубах народ спокойно обжимается на виду у всех, а то и бегает в какие-то специальные «темные комнаты», понятно зачем. Но привыкнуть к такому было нелегко, тем более, когда кто-то рядом еще и издевался.
- Так, Джаред, говорю сразу – он отказался от половины моих назначений, подробный отчет отправляю файлом. Но в остальном все нормально, с чем тебя и поздравляю. Пол детки еще не разобрать, но от всей души желаю, чтобы это была девочка.
- Почему? – довольно спросил Джаред.
- Потому что женщина последний раз была капитаном слишком давно, а это несправедливо!
- Хорошо, мы обязательно постараемся.
Она погрозила пальцем, к большому сожалению Дженсена устроилась в кресле и продолжила:
- Кстати, о «постараемся». Не сомневаюсь, что с этим у вас проблем не будет, но о прекрасной позе «мордой в подушку» придется забыть, потому что…
- Может, вы пришлете свои инструкции по почте? – перебил Дженсен. Он и так натерпелся от этой наглой девицы, еще не хватало, чтобы она рассказывала, в какой позе нужно трахаться.
- Хорошо, пришлю. Только прочитаешь сейчас, а не как-нибудь потом. Когда у тебя начнет рвать крышу через пару месяцев, то не до чтения будет. Джаред, ты более ответственный, проследи, хорошо? А то на него никакой управы нет.
- Обязательно прослежу, - смиренно согласился Джаред.
Они вдвоем молча смотрели на нее, пока она не заулыбалась и не объявила:
- Ладно, ладно, ухожу.
Когда стук ее каблуков затих в коридоре, Дженсен с облегчением выдохнул.
- Она ужасна, правда? – сказал Джаред. – Это при мне еще сдерживается.

Приборы и обеспечивали Джареду во время комы электростимуляцию мышц и прочие необходимые вещи, но после целого месяца бездействия тело плохо его слушалось, и ходить он мог, только держась за стенки. Не успела уйти доктор Харрис, как появился физиотерапевт, заставил Джареда сползти с кушетки и потащил в реабилитационный зал. Там Джаред и провел следующие три дня с короткими перерывами на сон, еду и переговоры по телефону с Майком, Джимом и еще какими-то людьми, звонки от которых сыпались бесконечным потоком. Оставаться в палате на ночь Дженсен не стал – Джаред настаивал, что он должен спать в нормальной кровати и дома, а не скорчившись в кресле среди медицинских приборов.
Домой его отпустили через несколько дней, и к тому моменту бледность прошла полностью благодаря солярию, а, может, свою роль сыграли сила духа и хорошее настроение. Он уже не выглядел слишком худым, а ходил и вовсе как обычно, только руками размахивал поменьше – видно, до сих пор болели. Персонал госпиталя собрался в полном составе из пятнадцати человек и радостно провожал капитана - с цветами, похлопыванием по плечам и пожеланиями заглядывать к ним почаще, но только по приятным поводам, например, для выдачи премии.
Дженсен хоть и был рад, что Джаред возвращается домой, одновременно чувствовал себя от этого неуверенно. Их отношения изменились, но он не знал, как и насколько сильно, не знал, как себя вести с Джаредом и о чем с ним говорить. Он привык за месяц жить в одиночестве и зависеть только от себя в отведенных для него рамках, а сейчас придется привыкать заново. Когда они ехали в лифте на капитанский уровень, он потупился в пол, мечтая скорее оказаться в своей комнате, только бы прекратить неловкое молчание.
Он глянул украдкой на Джареда – тот, оказывается, смотрел на него, не отрываясь, и молчание вряд ли казалось ему неловким.

Когда они зашли в холл, Дженсен собирался сбежать к себе – не то, чтобы он действительно хотел, это всего лишь казалось самым простым вариантом, но Джаред удержал его за руку. Подошел сзади вплотную и проговорил в затылок:
- Твоя очередь.
Дженсен только и мог, что кивнуть.
- Тогда догоняй. - Джаред обошел его, улыбнулся, прикусив нижнюю губу, и стал подниматься по лестнице до своей спальни. На первой ступеньке он стянул куртку и повесил ее на перила, принялся расстегивать пуговицы на рубашке – обыкновенно, буднично даже. Рубашка полетела с лестницы вниз, майку – салатовую с каким-то веселеньким узорчиком – он бросил на пол. Дженсен провожал его взглядом, часто дыша.
Он подобрал упавшую в холл рубашку, снял с перил куртку и поднял майку. Джаред уже стоял в двери и расстегивал молнию на штанах. У кровати он принялся эти штаны снимать, но как-то совсем не сексуально, хотя было видно, что старается. Дженсен толкнул его на кровать и парой резких движений сам стащил с него джинсы вместе с трусами.
- Ух ты, какой сервис, - сказал Джаред, улыбаясь на все тридцать два зуба, и потянулся к своему члену, который тоже явно был доволен происходящим, но Дженсен легко стукнул его по руке.
- Как скажешь, босс, - согласился Джаред.
Дженсен стянул с него носки, перевернул на живот, и принялся сам раздеваться, скользя взглядом по красивой спине с выступающими лопатками и крепко сжатым ягодицам. Джаред тоже рассматривал его, подложив под голову локоть.
Кожа у него пахла больничным гелем для душа – тоже приятным, но не таким, каким он обычно пользовался дома. Дженсен коснулся губами родинки где-то на пояснице, и усмехнулся, чувствуя, как тело под ним выгнулось. Он стал подниматься выше, целуя каждый позвонок, пока не добрался до шеи.
- Давай уже, - задушено прошептал Джаред. – Не могу ждать… Смазка в тумбочке.
Дженсен потянулся и достал из верхнего ящика запечатанную упаковку.
- И давно ты ее запас?
- Ну, я оптимист, - Джаред снова улыбался, и Дженсен поцеловал его в губы, горячие, влажные, мягкие.
На флакончике был изображен какой-то океанский зверь с длинным хоботом, торчащим вверх, мультяшный и улыбающийся. Дженсен подавил приступ истерического смеха, свернул крышку и выдавил прозрачный гель на руку. Размазал его Джареду между ягодиц, приласкал яйца и прижатый к животу член, прислушиваясь к каждому звуку. Джаред шумно дышал, а потом и чуть застонал, когда он осторожно протиснул палец внутрь. Он и сам выдохнул от того, как горячо и тесно внутри, и туго, и мягко, он хотел загнать туда больше и поглубже, втиснуться и забить до отказа, поэтому добавил сразу еще два пальца. Джареда под ним заколотило, и он прохрипел:
- Ну, давай же!
Дженсену нравилось и так, гладить его внутри, растягивать, наблюдая, как мышцы сокращаются от нетерпения на его пальцах, как поддаются под его напором, но Джаред был прав. Дженсен куснул его за лопатку, подогнул одну ногу в сторону, чтобы получше раскрыть, и медленно вставил.
- Да, детка, - простонал Джаред. – Так хорошо…
Дженсен толкнулся еще раз, на этот раз до упора, чувствуя, как Джаред расслабляется под ним, впускает, а потом и выгибается навстречу.
Кайф от проникновения оказался невероятным, от тела под ним исходил такой жар, что мутилось в голове. Дженсен устроился поудобнее, прижался щекой к его спине между лопатками и принялся трахать, удерживая одной рукой за бедро, и Джаред откликался на каждое его движение то вздохом, то стоном, то хватал за руки. Он совершенно потерялся в этих движениях, забыв обо всем, только одно крутилось у него в голове на все лады «Джаред. Джа-а-а-аред…»
- Подожди, - прохрипел Джаред. – Ох, подожди.
Он остановился, не совсем понимая, что делает, а потом сознание прояснилось.
- Что? Больно?
- Нет, - Джаред обернулся и поцеловал его в уголок губ. – Дай передохнуть. Я отвык от такой жесткой ебли.
Дженсен поцеловал его в ответ, отодвинулся и сел на корточки между его раздвинутых ног. Вид был захватывающий. Он нервно сглотнул, с трудом удерживаясь от того, чтобы снова не навалиться на него.
Джаред наблюдал за ним, обернувшись через плечо, бесстыдно прогнувшись в пояснице, чтобы Дженсену было лучше видно.
- Нравится? – прошептал он неслышно, но Дженсен как-то понял, по движению губ, и кивнул.
Наверное, он вообще заставил Дженсена остановиться, чтобы тот смог получше рассмотреть его, - не было похоже, что ему надо передохнуть от слишком жесткого секса. Он загнанно дышал, а рука его слишком откровенно двигалась под приподнятыми бедрами. Дженсен потянулся туда и обхватил член под его ладонью.
- Да… - простонал Джаред.
Дженсен снова вогнал ему и продолжил в том же темпе, только больше не отпускал, пока от поясницы не прокатилась горячая волна, а узкий канал не сжался вокруг, судорожно сокращаясь, словно пытаясь выдоить из него все до последней капли.
Они немного полежали, не в силах двигаться, а потом Джаред завозился и спросил:
- Так лучше?
Дженсен с тихим всхлипом сполз с него и откинулся на подушку. Вспомнил, что он что-то говорил, и ответил:
- Тогда тоже было хорошо.
Джаред просиял, и Дженсен погладил большим пальцем его губы - убедиться, что ему не привиделось.

Весь день и всю ночь они не вылезали из кровати, делая перерывы только на еду и на общение с котиками, которые от радости подняли фонтан брызг. Где-то ближе к вечеру Дженсен понял, что не снял браслет, а когда позвал Криса, тот не сразу отозвался:
«Чувак, рад за тебя, но я получил моральную травму. Мне нужно отформатироваться».
Правда, потом они вместе посмеялись. А на следующий день Джаред отправился на Амальтею, пора было возвращаться к работе.
Как только он уехал, Дженсен позвонил в лабораторию к Стиву узнать, нужна ли ему еще помощь.
- Я уж думал, что ты за государственными делами совсем про нас забыл! – оживленно завопил тот. – Мы здесь зашиваемся, лишняя пара рук придется очень кстати!
Дженсен надел свою обычную одежду, а не костюм, который вынужден был носить весь последний месяц, и отправился в лабораторию. Приятное томление тяжестью засело внизу живота, и он был рад, что нашлось дело, - вряд ли у него хватило бы терпения высидеть у себя в комнате до вечера.
Целый день он думал о крошечной родинке у Джареда на пояснице – была ли она там, или ему показалось в темноте? Хотелось добраться поскорее и узнать точно. Это даже вдохновляло, обычно нудная работа по сортировке пробирок с образцами сегодня радовала и казалась приятным времяпрепровождением, пока в какой-то момент Дженсен не обнаружил себя пялящимся с дебильной улыбкой на вентиляционную решетку, где покачивался комочек пыли.

В том, чтобы иметь постоянного партнера, были неоспоримые преимущества. Дженсен не особенно ценил разнообразие, ему было достаточно найти что-то одно – самое лучшее – и изучать его со всех сторон снова и снова. Он пил один и тот же сорт кофе годами, носил любимую рубашку, пока она окончательно не протиралась, шесть раз проходил «Мафию», каждый раз находя там что-то новое, а когда переселялся в отдельную квартиру, то перевез из своей комнаты в доме отца старый продавленный диван. Но при всем желании испробовать свой методичный интерес на человеке Дженсен прекрасно осознавал, чем грозит партнеру его внимание, а потому обычно сваливал, не дожидаясь утра. Он даже не ходил два раза в один и тот же клуб. Записывал, где уже бывал, чтобы не перепутать, потому что Седьмой отдел уж точно не перепутает.
Сейчас никакой угрозы не было, и мысль, что вечером он увидится с Джаредом, грела, словно стала материальной и действительно излучала тепло. Хотелось подтолкнуть время, чтобы оно тикало быстрее, он даже попросил Криса подвесить в правом нижнем углу поля зрения часы со стрелками. Чтобы поскорее настал вечер, а там кое-как перекусить и потащить Джареда в койку.

Стоило ожидать, что после такого перерыва у Джареда найдется гора дел, но Дженсен все равно загрустил, когда вернулся домой в начале седьмого, а его еще не было. Неспеша поужинал, посмотрел новости – все каналы только и орали про капитана, - и даже включил симулятор, но сразу и выключил.
Джаред позвонил, когда начало темнеть, и весело сказал, запыхавшись:
- Одевайся потеплее и выходи на большой балкон! Я уже жду!
Дженсен приоткрыл жалюзи – рядом с балконом завис катер, не специальный капитанский, на котором Джаред летал каждый день на Амальтею, а совсем небольшой, спортивный.
Что он имел в виду под «потеплее», Дженсен так и не понял. На платформах поддерживалась постоянная температура, и нужды в теплой одежде не было. Он открыл свой шкаф и прошелся мимо полок. К счастью, среди одежды ядовитых расцветок нашлась темно-зеленая куртка, на вид теплая и даже с капюшоном, в мелкий узор из рыбок, но если не присматриваться, то почти незаметный.
Он надел куртку и сразу набросил капюшон. Он успел более-менее привыкнуть к открытому пространству, все равно предпочитал по возможности отгородиться от него хоть как-то.
Катер Джаред подогнал точно к балкону, Дженсен легко перебрался через поручень и скользнул внутрь на соседнее сидение.
Джаред быстро потянулся к нему и чмокнул в губы, но как-то несерьезно, словно шутя, и радостно спросил:
- Едем поразвлечься?
Дженсен кивнул, хотя ему не хотелось никуда ехать.
- Не спросишь - куда?
- Куда?
- А вот не скажу! – обрадовался Джаред. – Сам все увидишь.
Катер взмыл вверх и понесся в сторону огней других платформ. Впереди и по бокам мелькали воздушные знаки, большинство из которых Дженсен уже узнавал, но куда они летят – так и не разобрал, а спрашивать Криса не хотелось. В темноте все станции выглядели нарядными, как новогодние елки, там светились не только окна, но и целые секции, то и дело мелькала голографическая реклама, а один раз они пролетели сквозь гигантский баллончик моментальной краски для волос.
Море под станциями тоже горело отраженными огнями, словно его специально подсвечивали. Обычно Дженсен старался не смотреть вниз, потому что громадные волны здесь никогда не утихали, хоть летом и стали поменьше, но сейчас деться было некуда – у спортивного катера вся передняя часть оказалась прозрачной.
«Ух ты, последняя модель Марспорта!» - восхитился Крис.
Но Дженсену было не до восхищения – Джаред так водил, что дух захватывало в прямом смысле слова, а волны проносились будто прямо под ногами. Да еще и дождь начался, как всегда по ночам, хорошо, хоть без грозы.
- Так, причаливаем, - объявил Джаред, вытащил из кармана поляризующие очки – такие при активации полностью прикрывали пол-лица, - и пояснил: - Чтобы не узнали. А ты не снимай капюшон, хорошо?
Дженсен кивнул, и посильнее надвинул капюшон.
- Вот, отлично!
Это оказалась пассажирская посадочная площадка какой-то платформы, огромная и с оживленным движением. Джаред поставил катер на обычную платную стоянку и потащил Дженсена куда-то дальше. Вокруг сновало множество народу, и на них никто не обратил внимания. В лифт вместе с ними набилась возбужденная орава спортивных болельщиков в одинаковых желтых шарфах, они нестройным хором пели какую-то развеселую песню, растолкав остальных пассажиров по углам. Пока они ехали вместе, Джаред со смехом успел облапить Дженсена везде, куда смог дотянуться, и лез целоваться, благо, в толпе все равно ничего не было видно. Дженсен сначала отпирался, но вскоре и сам невольно поддался царящей в этом странном мире атмосфере легкого безумия. Через несколько уровней болельщики вывалились из лифта, а они проехали еще немного и вышли на самом первом уровне. Ниже находились только инженерные отсеки и машинное отделение антиграва.
Джаред взял его за руку и повел куда-то узкими полутемными коридорами, а потом и вовсе через заброшенные вентиляционные шахты. В одном месте даже пришлось пролезать сквозь дырку в проволочном заграждении. Когда впереди замаячил свет, лицо тронул холодный влажный ветер.
- Куда мы идем? – заволновался Дженсен. – Наружу? Там же дождь.
- Да, но там дождя нет.
Они вышли наружу, на что-то вроде дорожки с ограждением под боком платформы, которая полукругом уходила вниз, под ее основание. Там, где они стояли, нависал козырек от дождя, который заканчивался в нескольких шагах.
- Знаешь, какой побочный эффект дают большие антигравитационные установки? – спросил Джаред.
- Да, но он очень слабый.
- А у нас очень большие установки, поэтому здесь на дне платформы сила тяжести всего на четверть меньше обычной.
- Не может быть! – воскликнул Дженсен. – Погоди, антиграв нейтрализует на этом участке гравитацию планеты, поэтому упасть вниз нельзя, но побочный эффект создает дополнительное гравитационное поле, и если оно достаточно сильное… Неужели по дну можно ходить?
- Еще как можно! Давай!
Дженсен не успел испугаться, просто пошел за Джаредом, и через несколько шагов небо и земля поменялись местами – легко, словно в виртуальной реальности. Дно