Эфт Как интегративный подход

Краткое описание подхода

Эмоционально-фокусированная терапия (ЭФТ) – структурированный краткосрочный подход к супружеской терапии, созданный в 80-ые гг. XX века канадскими психологами Сьюзан Джонсон и Лесли Гринбергом (Greenberg & Johnson, 1988). Терапию назвали фокусированной на эмоциях, чтобы подчеркнуть исключительную важность эмоциональных процессов в организафции паттернов взаимодействия в паре и в ключевых аспектах внутреннего опыта партнеров по близким отношениям. За последние 20 лет подход сильно развился, усовершенствовался и стал признанной практикой в области супружеской терапии.

Исследования доказывают эффективность ЭФТ: 70-73% пар после 10-12 сессий были полностью удовлетворены супружескими отношениями, значительные улучшения в супружеских отношениях были зафиксированы в 90% случаев (Johnson & Whiffen, 1999).

ЭФТ – интегративный подход, синтез гуманистической, основанной на переживании терапии[1] и структурного направления системной семейной психотерапии. Теоретической базой ЭФТ служит теория привязанности Джона Боулби и его последователей. Сьюзан Джонсон предлагает следующий образ: «представьте, что вместе собрались Карл Рождерс[2], Сальвадор Минухин[3], Джон Боулби и обсуждают, как помочь пациенту, неудовлетворенному близкими отношениями. В результате такой беседы могла бы появиться ЭФТ» (Johnson, 2004).

ЭФТ дает четкие ответы на следующие вопросы:

· Какова природа взрослых любовных отношений?

· В чем причины супружеского дистресса, побуждающего людей обращаются за профессиональной помощью?

· Благодаря чему происходят изменения в терапии?

· На какие вербальные и невербальные аспекты поведения супругов нужно обращать внимание?

· Что делать с экстремальными эмоциями, переживаемыми супругами в кабинете психолога?

· Какие стратегии и интервенции использовать для того, чтобы помочь парам восстановить отношения?

ЭФТ – это клинический метод, опирающийся на хорошо разработанную объяснительную теорию, подтвержденную многочисленными исследованиями из различных областей психологии (психология развития, социальная психология, психология личности, нейробиология). Терапевт, практикующий ЭФТ, понимает, что ему делать, как делать, и зачем делать.

Основные идеи

От Джона Боулби (автора теории привязанности) и его последователей в ЭФТ пришли следующие допущения (Боулби, 2003; Мельникова, 2005; Johnson, 2004):

1. Привязанность – поиск и поддержание контакта со значимыми другими – это базовая человеческая потребность «от колыбели и до могилы». В этом смысле зависимость присуща человеку как социальному существу на протяжении всей жизни. Согласно теории привязанности нет ни полной независимости от других, ни чрезмерной зависимости. Скорее, следует думать об эффективной или неэффективной зависимости.

2. Эффективная зависимость поддерживает автономию и уверенность в себе. Эффективная зависимость и отдельность – две стороны одной медали, а не противоположности. Чем надежнее наши связи, тем более отдельными и отличающимися от других мы можем быть. Быть здоровым – это ощущать взаимозависимость, а не самодостаточность и отдельность от других.

3. Привязанность как безопасная гавань. Контакт с фигурой привязанности – внутренний механизм выживания. Это наследство от наших предшественников по эволюционной лестнице. Если кто-то из наших предков встречал опасность в одиночку, шансы погибнуть были высокими. Если удавалось позвать на помощь, привлечь внимание соплеменников, можно было получить защиту и выжить. Мы потомки тех, выживших, позвавших на помощь. Эволюция приспособила наш мозг и тело к тому, чтобы стремиться к фигурам привязанности в моменты опасности и стресса. Присутствие такой фигуры – обычно это родители, дети, супруги, возлюбленные – приносит ощущение спокойствия и безопасности, а когда эти фигуры недоступны (или воспринимаются как недоступные), наступает дистресс. Нейроисследования доказывают, что близость с любимыми людьми успокаивает нервную систему (Cozolino, 2002). Контакт с фигурой привязанности – естественная защита от тревоги и уязвимости. Привязанности в любом возрасте создают безопасную гавань, которая защищает от повседневных стрессов и от неопределенности, и является оптимальной средой развития для каждого из нас на протяжении всей жизни.

4. Привязанность как надежная база. Привязанность является надежной базой, или отправной точкой, с которой индивидуум исследует окружающий мир. Ребенок отбегает от матери поиграть и возвращается к ней. Присутствие отзывчивой мамы дает ребенку уверенность, необходимую для того, чтобы учиться чему-то новому, адаптироваться к новым жизненным обстоятельствам и изменять образ себя с учетом приобретенного опыта. И это верно не только в детстве, но в течение всей жизни. Есть исследования, показывающие, что наличие отношений, обеспечивающих надежную базу, способствует когнитивной открытости новому опыту. По результатам других исследований надежная привязанность усиливает способности к рефлексии. Когда отношения воспринимаются как безопасные, людям проще оказывать друг другу поддержку, разрешать конфликты и справляться со стрессом. Отношения тогда приносят больше удовлетворения. Потребность в безопасных эмоциональных связях с партнером, обеспечивающих безопасную гавань и надежную базу, лежит в основе близких и длительных отношений. Если потребность не удовлетворена, наступает супружеский дистресс. Удовлетворение этой потребности приводит к налаживанию супружеских отношений.

5. Взаимная доступность и отзывчивость – строительные блоки безопасных эмоциональных связей. Фигура привязанности может присутствовать физически, но отсутствовать эмоционально. Если фигура привязанности воспринимается как недоступная, наступает сепарационная тревога и дистресс. Важно не только физическое присутствие, но и эмоциональная вовлеченность в отношения. Привязанность – это жизненная потребность человека. Если эта потребность остается неудовлетворенной, человек испытывает экстремальные эмоции и может вести себя экстремальным образом. По выражению С. Джонсон, «эмоции – это музыка любовных отношений, а отношения – парный танец. Изменится музыка – изменится танец». Теория привязанности помогает нам лучше понять переживания каждого супруга и нормализовать их.

6. Страх и неопределенность активирует потребности привязанности. В опасных ситуациях поведение, связанное с поиском близости, активируется. Если фигура привязанности в такие моменты воспринимается как недоступная, это серьезный удар по отношениям. «Я была одна с малышом. Ребенок заболел. Я ужасно волновалась, попросила мужа прийти с работы пораньше. Он не пришел, сказал, что много работы. А потом оказалось, что они там праздновали что-то, он в этот момент танцевал с молоденькой сотрудницей». «Я заметила в груди какое-то уплотнение, испугалась. Сказала мужу, а он отмахнулся, сказал, что я мнительная. Все же пошла к врачу, сдала анализы, а муж даже не позвонил узнать, какие результаты». Подобные события могут переживаться как катастрофа. Понять, почему это так, помогает положение теории привязанности о том, что в моменты, когда мы особенно уязвимы, нам жизненно важно ощущать, что мы не одиноки.

7. Дистресс при сепарации – предсказуемый процесс. Если поведение привязанности, направленное на поиск и поддержание контакта с фигурой привязанности, не достигает цели, возникают такие чувства, как гневный протест, цепляние, депрессия и отчаяние, кульминацией этого процесса становится отчуждение. Боулби рассматривал гнев в близких отношениях как попытку войти в контакт с недоступным объектом привязанности и различал гнев надежды и гнев отчаяния: последний происходит от безысходности и может принимать экстремальные формы принуждения, насилия, самоповреждающего поведения. В надежных отношениях протест, вызванный недоступностью значимого человека, признается и принимается партнером. Другими словами, в отношениях, характеризующихся взаимной доступностью и отзывчивостью, есть возможность починить то, что сломалось.

8. Стили привязанности. Это поведенческие паттерны в близких отношениях и стратегии эмоциональной регуляции. Впервые были выявлены М. Эйнсворт, психологом Балтиморского Университета (США) в эксперименте, получившим название «Незнакомая Ситуация» (Крейн, 2002). В исследовании приняли участие матери и их годовалые дети. Психологи наблюдали за реакцией младенцев на кратковременное разлучение с матерью и на последующее воссоединение с ней. Исследование опиралось на утверждение Джона Боулби: «путь, ведущий к пониманию уз, связывающих ребенка с матерью, пролегает через понимание реакции ребенка на разлуку с матерью». В результате эксперимента были выявлены три поведенческих паттерна, или три стиля привязанности – надежный стиль и два ненадежных: избегающий и тревожно-амбивалентный. Последующие исследования показали, что стиль привязанности, формирующийся на первом году жизни, является культурно универсальной и устойчивой характеристикой. Дети разной этнической принадлежности и из разных стран демонстрируют те же паттерны; различия в поведении детей с разными стилями привязанности сохраняются вплоть до 15 лет (т.е. на протяжении всего детского возраста).

Во взрослых близких отношениях проблему надежной или ненадежной привязанности можно сформулировать как вопрос, обращенный к значимому другому: «Могу ли я положиться на тебя, зависеть от тебя? Если мне будет действительно нужно, могу ли я быть уверен(а), что ты будешь со мной?». Ответов на этот вопрос конечное число. «Да, могу» соответствует надежной привязанности. Если ответ «нет, я не уверен(а)» или «нет, я не могу зависеть от тебя», привязанность ненадежная. Когда фигура привязанности воспринимается как недоступная, система привязанности может реагировать гиперактивацией. В поведении появляется тревожное цепляние, преследование, попытки силой получить отклик от любимого. Такой поведенческий и эмоциональный паттерн соотносится с тревожно-амбивалентным стилем привязанности. Другая стратегия связана с деактивацией системы привязанности, с подавлением потребностей в привязанности, с фокусировкой на практических задачах и ограничением или избеганием эмоционального контакта с объектом привязанности. Такой поведенческий и эмоциональный паттерн соотносится с отстраненным или избегающим стилем привязанности. Эти две стратегии -- тревожное цепляние и отстраненное избегание -- формируются в отношениях со значимыми другими, могут воспроизводиться в последующих отношениях, но могут и изменяться в эмоционально безопасных и доверительных отношениях.

9. Привязанность включает в себя рабочую модель себя и другого. Мы узнаем о том, кто мы, какие мы, чего достойны, на какое отношение к себе можем рассчитывать и как получить то, что нам нужно, в близких отношениях со значимыми другими. Рабочая модель – понятие, введенное Боулби: это внутренняя репрезентация привязанности. Рабочая модель включает в себя когнитивные аспекты восприятия себя и других людей. При надежной привязанности человек воспринимает себя как достойного любви и заботы, как уверенного и компетентного человека, и исследования показали, что у людей с надежным стилем привязанности самооценка выше ((Mikulincer, Florian & Weller, 1993). Люди с надежным стилем привязанности верят в то, что другие люди в случае необходимости откликнутся на их призыв и воспринимают других людей как заслуживающих доверия (Collins & Read, 1990; Simpson, 1990). Рабочие модели – это больше, чем когнитивные схемы; это представления о себе и об окружающих, надежды и ожидания, сильно нагруженные эмоциями. Рабочие модели формируются, проявляются, поддерживаются и, что самое главное, меняются, в эмоциональной коммуникации. Исследованиями внутренней репрезентации привязанности у взрослых занималась М. Мэйн, разработавшая Интервью привязанности для взрослых (AAI) (Main, Kaplan, Cassidy, 1985). В результате были выявлены типы внутренней репрезентации привязанности (автономный, дистанцированный и спутанный), которые можно соотнести с надежным, отстраненно-избегающим и тревожно-амбивалентным стилем привязанности из эксперимента М. Эйнсворт (см. выше, пункт 8).

10. Изоляция и утрата связей – травмирующие факторы. Мы социальные существа и не приспособлены к выживанию в одиночку. Поэтому когда мы чувствуем, что связи со значимыми другими под угрозой, или что связи обрываются, мы переживаем сильнейший стресс, это потенциально травмирующие ситуации. В этом смысле теория привязанности – это теория травмы. Боулби изучал феномен разлучения ребенка с матерью и последствия подобных разлучений. Боулби утверждал, что маленькие дети, оставленные в больнице без родителей, как и дети, воспитанные в детских домах, эмоционально обделены и травмированы. Он говорил, что эмоциональное отвержение и утрата эмоциональных связей со значимыми другими оказывает негативное влияние на индивидуальное развитие и на способность справляться с жизненными трудностями. И, напротив, надежные эмоциональные связи целительны. Какого-то ленинградского писателя, пережившего блокаду, журналисты расспрашивали об ужасах военного времени. Он ответил примерно следующее: «мне было тогда четыре года, со мной была моя мама. Она меня любила, я был счастлив». И во взрослом возрасте, если мы уверены, что в трудную минуту не останемся в одиночестве, жизненные стрессы переносятся легче.

Из системного подхода в ЭФТ пришли следующие допущения (Николс, Шварц, 2004):

1. Семья – это живая система, состоящая из элементов и связей между ними. Следовательно, все законы живых систем распространяются и на семью. Основных закона два: закон гомеостаза и закон развития. В соответствии с законом гомеостаза любой системе нужна стабильность для нормального функционирования. И нужны внутренние механизмы, обеспечивающие стабильность. Гомеостаз в системе поддерживается тем, как элементы системы взаимодействуют друг с другом. Закон развития предписывает системе адаптироваться к изменяющимся условиям. Для этого нужны внутренние способности к реорганизации, определенная гибкость, не разрушающая целостность системы.

2. Применительно к семье, это означает, что взаимодействия между членами семьи организованы циклически и образуют устойчивые паттерны. Системный терапевт обращает внимание на проблемные циклы, выявляет и изменяет их. Проблемные паттерны обслуживают системный гомеостаз, сохраняют семью как единое целое, но могут препятствовать необходимым изменениям, например, переходу семьи от одной фазы жизненного цикла к другой. Пол Вацлавик, говоря о системной терапии, выделял изменения первого и второго порядка. Изменения первого порядка затрагивают элементы системы (например, супруг становится менее враждебным). Когда происходят изменения второго порядка, меняется способ взаимодействия между членами семьи, или интерактивные паттерны (например, люди начинают слушать друг друга). Для достижения устойчивых изменений должны поменяться и элементы, и интеракции. Иначе миролюбиво настроенный супруг столкнется с привычным недоверием со стороны партнера (часть проблемного цикла) и вернется к прежней критикующей роли.

3. Самые распространенные проблемные паттерны супружеских отношений это преследование – избегание, критика – уход в себя, жалобы – отстранение. Такие паттерны называются комплементарными, поскольку супруги занимают взаимно дополняющие позиции в отношениях. Симметричные паттерны, нападение – нападение, или отстранение – отстранение, считаются производными комплементарных паттернов. Если партнеру, обычно занимающему отстраненную позицию, «некуда отступать», он может перейти в атаку. Или же партнер, обычно выступающий в преследующей роли, отчаялся приблизиться к супругу и дистанцируется.

4. Позиции в отношениях описываются двумя параметрами: близость – дистанция, автономия – контроль. Позиции не являются внутренними характеристиками людей, скорее, это вынужденные роли, порождаемые самоподдерживающимися и самовоспроизводящимися паттернами отношений. В этом смысле, супруги и невольные жертвы, и невольные создатели проблем.

5. В области системной терапии существуют различные направления. Терапевты разных направлений фокусируются на разных параметрах семейной системы и используют разные интервенции для достижения изменений в функционировании системы. Сальвадор Минухин – основатель структурного подхода. Из названия ясно, что данное направление фокусируется на структурных параметрах семейной системы. Семейная система имеет определенную структуру. Она состоит из подсистем: супружеской, родительской, сиблинговой, подсистемы нуклеарной семьи; между подсистемами есть границы, есть также внешняя граница между семьей и социальным окружением. В семье со здоровой структурой границы проницаемы, но не размыты; есть иерархия, проявляющаяся в том, что у взрослых членов семьи власти больше, чем у детей; горизонтальные связи между элементами одной подсистемы сильнее, чем вертикальные (нет межпоколенческих коалиций); внутри супружеской подсистемы распределение власти примерно равное.

6. Цель структурной терапии – стимулировать более гибкие позиции в отношениях и способствовать новым способам взаимодействия. Техники структурного подхода – это присоединение к системе (или создание терапевтического альянса с семьей); переформулирование позиций, делающее явным влияние каждого члена семьи на других; и инсценировки, дающие новый опыт семейного взаимодействия. Например, родителей просят обсудить вопросы воспитания детей друг с другом, напрямую, что усиливает родительскую подсистему и укрепляет границы между взрослыми и детьми. Подростка, который контролирует своим проблемным поведением всю семью, стимулируют к проявлению адекватной инициативы, а с родителями обсуждают, что они готовы ему доверить.

Из гуманистического подхода в ЭФТ пришли следующие допущения:

1. Внимание к эмоциям. Эмоции – это не досадная помеха для терапии, а высокоорганизованный процесс, интегрирующий физиологический отклик, смысл происходящего, тенденции к действиям, осознание себя в контексте происходящего.

2. Ученые выделяют небольшое число базовых универсальных эмоций: гнев, страх, удивление, радость, стыд/отвращение, обида/боль, печаль/отчаяние. Каждой базовой эмоции соответствует уникальное выражение лица, врожденный неврологический базис, раннее проявление и социальная функция, помогающая выживать и оказывать воздействие на других, а также быстрое автоматическое проявление (Экман, 2010).

3. Эмоции разделяют на первичные и вторичные. Первичные – это моментальный отклик на то, что происходит сейчас. Вторичные эмоции являются способом совладания с первичными эмоциями (Изард, 2002). Вторичные эмоции являются «топливом» для проблемных интерактивных циклов. Например, жена возмущена поведением мужа – он не пришел с работы вовремя, несмотря на их договоренность. В результате жене пришлось одной укладывать спать ребенка или одной собирать вещи в совместную поездку. Она злится: для нее отсутствие мужа означает, что ему не важны их общие дела: «ему все равно», «я для него не значима», «его никогда не оказывается рядом». Фигура привязанности воспринимается как недоступная. Переживание одиночества и собственной не значимости в близких отношениях вызывает обиду или страх (первичные эмоции). Гнев (вторичная эмоция) является протестной реакцией на недоступность фигуры привязанности. Итак, жена обвиняет мужа в безответственности и необязательности. Муж пытается защититься («ты же знаешь, на работе много дел»), а потом замыкается. Для него упреки жены означают, что ей безразличны его дела, что она думает только о себе: «я нужен ей только как рабочая сила», «ей до меня нет дела». Происходящее воспринимается как отвержение, и это больно (первичная эмоция). Уход в себя и дистанцирование – способ мужа справиться с болезненными переживаниями. В результате взаимодействие образует цикл: преследование – избегание, критика – уход в себя. Каждый в очередной раз убеждается в том, что не ценен, не нужен, не принимается другим.

4. Работать с эмоциями, находясь в отстраненной позиции, неэффективно. Эмпатическая включенность – основной инструмент работы гуманистического терапевта. Эмпатия – это способность представить себя на месте другого человека, понять, каково ему, испытать сочувствие и выразить его в контакте с клиентом. Эмпатия, безоценочное и безусловное принятие и конгруэнтность терапевта помогают построить безопасные и доверительные терапевтические отношения (Роджерс, 2008). В результате человек, обратившийся к психологу, чувствует себя понятым и принятым. Подобные отношения являются оптимальной поддерживающей и развивающей средой, способствующей самопознанию и личностному росту наших клиентов. Тут возможны аналогии с надежной привязанностью, являющейся безопасной гаванью, защищающей от жизненных стрессов, и надежной базой, с которой безопасно исследовать окружающий и внутренний мир.

5. Терапевт, работая с эмоциями, фокусируется на происходящем «здесь–и–сейчас». Он обращает внимание на то, что говорит клиент, и на то, как он это говорит. Внимание к невербальным аспектам коммуникации – важная составляющая в работе с эмоциями: порой наши тела говорят больше, чем могут выразить слова (Бадхен, Бадхен, Зелинский, 2007).

6. Изменения в процессе терапии происходят благодаря корректирующему эмоциональному опыту: человек начинает чувствовать по-новому, его поведенческий репертуар расширяется, перед ним открываются новые возможности и новые перспективы.

Техники ЭФТ

Обсуждаемый подход является синтезом гуманистической терапии и структурной системной терапии и использует техники обоих терапевтических направлений:

· Терапевтический альянс создается и поддерживается в эмпатической манере: «Я чувствую, что такие разговоры тяжелы для вас. Могу я как-то помочь вам?». «Помогите мне лучше понять вас...».

· Отражение вторичных эмоций: «И вы злитесь, когда такое происходит, потому что для вас это тупик. Я понимаю (другому партнеру), что вам кажется, что его гнев возникает на пустом месте».

· Отражение первичных эмоций: «Я правильно поняла, это что-то вроде паники, когда он поворачивается к вам спиной? И вы чувствуете это сейчас, когда он отвернулся?»

· Нормализация защитного реагирования: «Я, кажется, начинаю понимать. Для вас уйти в себя, замкнуться – привычный способ справиться в сложной ситуации. Вы так делаете на работе, и это помогает. Оно само происходит: когда градус накаляется, вы выключаетесь, вы в домике, так?»

· Нормализация первичных эмоций: «Вам очень тяжко слышать слова жены, что вы ее разочаровали. Внешне это незаметно, но вам больно. Вам так больно, что вы перестаете участвовать в разговоре».

· Усиление эмоций – эта интервенция заключается в использовании вопросов и предположений, чтобы привнести эмоции в обсуждение. Терапевт может сказать:

ü Что с вами происходит, когда он отворачивается и не смотрит вам в глаза?

ü Каково вам, когда она не перебивает вас, а внимательно слушает?

ü Что сейчас происходит (пауза затягивается)?

ü Можете сказать снова: где ты, мне тебя не хватает? Можете посмотреть на нее и сказать это снова?

· Вопросы, направленные на выявление чувств:

ü Что происходит, когда вы слышите эти слова?

ü Что вы чувствуете, когда жена говорит…?

ü Что сейчас произошло? Маша сказала, что ей одиноко, а вы сжали губы и скрестили руки на груди?

ü Похоже, некая ваша часть говорит сейчас, не открывайся, чтобы потом не было больно?

· Эмпатические предположения: «Я не уверена, что я до конца поняла. То, что он не предлагает вам обвенчаться, означает для вас, что ему на вас наплевать, что вы ему безразличны, как-то так?»

· Отслеживание и отражение циклических последовательностей взаимодействия: «Что сейчас произошло: вы сказали…, он сказал…, потом вы сказали…?»

· Переопределение поведения каждого в контексте проблемного цикла: «Чем больше один приближается, тем больше другой отдаляется».

· Переформулирование поведения человека в контексте потребностей привязанности: «Когда вы делаете это, вам очень важно получить от него какой-нибудь отклик, это будет означать, что между вами есть отношения, так?»

· Управление интеракциями, инсценировки: «Можете сказать ей: «Яне знаю, как мне приблизиться к тебе и быть вместе с тобой, я не знаю, как сделать это?»».

Для самостоятельного размышления:

Какие из описанных выше интервенций можно было бы использовать в следующих ситуациях?

У мужа выражение боли на лице, в то время как он рассказывает о том, как происходит в их семье обсуждение денежных вопросов.

Только что жена услышала, что муж замыкается в себе в ответ на ее критику для того, чтобы избежать ссоры. Он боится обидеть ее, боится, что она потеряет к нему интерес. Как терапевт мог бы исследовать эмоциональную реакцию жены в этот момент сессии?

У жены на глаза наворачиваются слезы, когда она рассказывает, что муж ее игнорирует, предпочитает проводить время с друзьями, несмотря на ее мольбы побыть с ней.

ЭФТ дает возможность супругам получить новый эмоциональный опыт, предполагающий безопасное выражение и проживание эмоций. Поэтому имеет значение, не только что делает терапевт, но и то, как он это делает.

· Конгруэнтность терапевта: тут важно соответствие между вербальными и невербальными сообщениями терапевта. В системном подходе различают два коммуникативных аспекта, информационный и командный. Невербальная часть сообщения, или командный аспект, называется так не случайно. Невербальная часть окрашивает содержание сообщения и управляет ответом слушателя. Терапевту важно осознавать, какие невербальные сигналы он посылает: одни и те же слова можно произнести по-разному. Конгруэнтность означает, что терапевт присоединяется к клиенту, чувствует вместе с ним, искренне сопереживает ему. Конгруэнтность является одной из главных составляющих профессиональной позиции психолога. В супружеской терапии нередки ситуации, когда психологу трудно сочувствовать одному или обоим супругам – люди могут совершать экстремальные поступки под влиянием экстремальных эмоций. Когда фигура привязанности воспринимается как недоступная, люди нередко решаются на самые отчаянные поступки: изучение содержания мобильного телефона супруга, взлом паролей электронной почты, установление слежки, угрозы применения силы, угрозы покончить жизнь самоубийством. В подобных ситуациях для сохранения конгруэнтной позиции бывает полезно различать здоровые потребности, страдания из-за невозможности их удовлетворить и проблемные поведенческие стратегии.

· Психолог помогает каждому супругу соприкоснуться с болезненными переживаниями и безопасно прожить их. Это работа «здесь-и-сейчас», на близкой дистанции, требующая эмпатической настройки на актуальное состояние клиента. Психолог поддерживает зрительный контакт с клиентом, говорит медленно, просто и мягко, использует образы, делает повторы, чуть наклоняется к человеку. Если представить себе, что в моменты переживания первичных эмоций (страха, боли утраты, ощущения собственной ненужности и покинутости) мы находимся в контакте с детской и уязвимой частью «Я», описанной выше позиции достичь легче.

· При выявлении, отражении и переформулировании проблемных циклов, в которые вовлечена пара, психолог работает из более отстраненной позиции. Он как будто откидывается в кресле, чтобы поле его зрения оказалось взаимодействие супругов.

К сильным сторонам ЭФТ относится четко прописанная структура и пошаговость подхода. Терапия состоит из трех последовательных этапов, трех ступеней к построению надежной привязанности в паре.

Три этапа ЭФТ

1. Начальный этап: Де-эскалация. На этом этапе проблема, с которой пара обратилась за психологической помощью, перефомулируется в контексте потребностей привязанности и в системном контексте. Например, супруги жалуются на постоянные ссоры. Психолог наблюдает за их общением на приеме, оценивает то, как муж и жена рассказывают о происходящем дома. В результате выявляется поведенческий цикл, питаемый неудовлетворенными потребностями в безопасном эмоциональном контакте друг с другом.

Терапевт: Вы приходите с работы, а жена продолжает заниматься своими делами, как будто и не замечает вашего возвращения. Для вас (мужу) это означает: «ей не до меня», и вы садитесь за компьютер. Муж не поинтересовался, как прошел ваш день. Его не было с самого утра, его нет с вами и сейчас. Для вас (жене) это означает, что вы и ваши дела для него незначимы, что ему все равно. Вы говорите, а не пожить ли тебе отдельно, а вы молча одеваетесь и уходите в бар. Похоже, каждый из вас чувствует себя одиноким и непонятым.

Борьба за власть, на которой обычно фокусируются системные терапевты, видится в этом подходе как проявление небезопасной привязанности в паре:

Муж: я понимаю, что ты от меня ждешь, и ты понимаешь, что я от тебя жду. Почему я должен быть первым?

Жена: а почему опять я?

Терапевт: Конечно, это пугает, первым выйти навстречу другому. Это рискованно, а вдруг он (она) не откликнется и поведет себя в обычной манере. Поэтому (мужу) вы ждете, что она проявит инициативу и первая приблизится к вам. И вы (жене) ждете примерно того же. Так? Можете сейчас сказать друг другу об этом страхе, который ограничивает вас обоих и мешает быть близкими?

Многократное выявление, отражение и проигрывание интерактивных поведенческих последовательностей приводит к тому, что супруги начинают видеть цикличность своего взаимодействия, уходят от обвинений и самообвинений, что приводит к уменьшению напряжения в их отношениях.

2. Середина терапии: Изменение позиций в отношениях. Позиции партнеров в отношениях или принятые ими роли характеризуются двумя параметрами: близость – дистанция, автономия -- контроль. Например, жена чрезвычайно озабочена отношениями с мужем, тщетно ищет сближения с ним, а муж выглядит незаинтересованным и не вовлеченным в отношения. Муж сосредоточен на работе, он главный кормилец в семье, от его рабочих планов зависит, в каком городе живет семья, когда и насколько семья уезжает в отпуск. Жена живет с ощущением, что от нее в мало что зависит, и она пытается контролировать отношения, отказывая мужу в интимной близости, угрожая уйти, и пр. Позиции в отношениях не являются внутренними характеристиками супругов, но порождаются проблемными циклами взаимодействия (жалобы – отстранение, критика – уход в себя) и поддерживают сложившиеся поведенческие паттерны. Изменение позиций подразумевает эмоциональное вовлечение отстраненного партнера и смягчение критикующего партнера. Это основа для безопасного эмоционального контакта в паре, переход к надежной привязанности в супружеских отношениях.

3. Завершающий этап: консолидация и интеграция. Семена надежной привязанности посеяны и начинают давать всходы, за которыми нужно ухаживать. Терапевт поддерживает новые способы общения в паре, подчеркивает достижения супругов, благодаря которым новое стало возможным: «раньше, когда Маша озвучивала свои претензии, вы обычно замыкались и выглядели подавленным. Сейчас вы ведете себя иначе. Как вам это удается?». На этом этапе терапии супруги способны находить конструктивные решения, касающиеся их совместной жизни: как тратить деньги, когда ходить в гости и навещать родственников, какую школу выбрать для ребенка. При наличии безопасного эмоционального контакта подобные решения находятся проще. Важно также обсудить окончание терапии, помочь паре выразить опасения, что проблемы могут вернуться и помочь им обсудить друг с другом, что может стать признаком съезжания в негативный цикл, как они могут помочь друг другу удержаться в позитивном цикле взаимодействия. Пара покидает терапию не только, когда негатива нет, но и со способностью поддерживать эмоциональную вовлеченность в отношения, что позволяет укреплять эмоциональную связь между ними. Близость не является постоянной величиной, которая сохраняется в паре независимо от внутренних и внешних потрясений. Стрессы и кризисы – неотъемлемая часть жизни. У жены напряженная ситуация на работе, а муж спрашивает: «как прошел день, дорогая? Жена: устала очень. Муж: от чего? Жена: неохота рассказывать. Муж: опять ты замыкаешься!?». Можно представить, что эскалация напряжения приведет к тому, что проблемный цикл (приближение – отдаление) вновь активируется и случится ссора. При наличии надежной привязанности супруги способны восстановить отношения, починить поломку. Другими словами, важно не то, что они поссорились, а то, как они помирились.

Давайте теперь детально исследуем каждый этап ЭФТ.

Примеры терапевтических интервенций в середине терапии

· Подтверждение и нормализация. Все, что происходит в супружеских отношениях, может быть понято через призму потребностей и страхов привязанности. Психолог не забывает о том, что он имеет дело с нормальными и естественными человеческими реакциями в сложившихся обстоятельствах. «Эти допросы с пристрастием, как их называет ваша жена, естественное для вас поведение (муж работает в детективном агентстве, жена пришла домой позже, чем должна была по его расчетам). Таким способом вы пытаетесь решить проблему, которая вас мучает: почему же вам так одиноко в браке».

· Усиление эмоциональных откликов. Нужно для того, чтобы получить доступ к переживаниям супруга, помочь ему безопасно прожить болезненные эмоции. Например: «Что с вами происходит, когда жена описывает свое разочарование в отношениях с вами?».

«Каково это, быть все время осторожным, бдительным, как будто вы идете по тонкому льду?».

«Что с вами происходит прямо сейчас, когда вы описываете «ядерную войну», как вы называете ссоры с женой?».

«Что с вами происходит прямо сейчас, вы всплеснули руками и сказали, что не можете успокоить разъяренного быка?».

«Вы сейчас много о чем рассказали, и я обратила внимание на ваши слова «это сжигает меня». Это когда вы говорили о ее неодобрении. Это сжигает меня. Это так больно, что вы не можете сделать ее счастливой, что сжигает. Это невыносимо больно».

· Эмпатическое присоединение. Направлено на кристаллизацию страхов и небезопасности привязанности.

Терапевт: Когда вы говорите, «я как ребенок, я ненавижу это, но я должна спрашивать его разрешения», я чувствую, что вам как будто стыдно спрашивать, или же вас это огорчает?

Жена: Да, я не хочу спрашивать, но спрашиваю.

Терапевт: Вам нужно его разрешение, иначе...

Жена: Иначе он становится таким замкнутым…

Терапевт: И вы?

Жена: Мне так страшно и одиноко. И поэтому я спрашиваю его таким тоном, который он называет невыносимым.

Терапевт: С некоторым протестом, да?

Она: Да.

Терапевт: И так вы можете почувствовать себя не такой маленькой, протест делает вас больше?

· Отслеживание, отражение и переформулирование проблемных паттернов во взаимодействии. На этом этапе терапии это выглядит следующим образом.

Терапевт: Когда он замыкается, как только что произошло (муж замолчал и отвернулся), это, по вашему выражению, выводит вас из себя. Вы не можете достучаться до него. Что вы сейчас собираетесь делать?

Жена: Я скажу колкость, меня нельзя игнорировать.

Муж: А я замкнусь еще больше. Это все те же схемы, которые мы с вами обсуждали. От них трудно отойти.

Другой пример.

Терапевт: «Да, «качели» в отношениях появились и сейчас, но я вижу, что сейчас вы замечаете, что происходит и качаетесь на них с меньшим энтузиазмом».