Уголовное законодательство доимперского периода

В данном параграфе мы остановимся на уголовном законодательстве доимперского периода, принимая во внимание различные точки зрения ученых, монографии и законодательную базу соответствующего периода.

Однако перед тем как перейти к истории уголовного законодательства доимперского периода, остановимся на классификации данных периодов.

На сегодняшний день имеется несколько подходов к вышеотмеченному вопросу. А. П. Чебышев-Дмитриев различал «период обычного права и период законного права», а период от XIV до начала XVII в. именовал «переходным периодом»[1]. Аналогичная позиция отражена в трудах И. Я. Козаченко[2]. В свою очередь, М. Ф. Владимирский-Буданов, следуя критерию «свойство уголовного наказания», абсорбировал три основных периода: 1) период кровной мести и частных композиций; 2) период устрашающих уголовных кар; 3) период наказаний, основанных на времени[3].

Между тем, В. В. Мальцев на этом выделяет два периода, принимая во внимание российскую государственность, в истории российского уголовного законодательства: 1) дооктябрьский (дореволюционный) 1917 г. и советский (с октября 1917 г. до 12 декабря 1993 г.)[4]. А. В. Наумов условно различает в этой связи три периода: 1) уголовное законодательство досоветского периода (до октября 1917 г.); 2) советское социалистическое уголовное право; 3) постсоциалистическое уголовное право[5]; А. Н. Комиссаров выделял четыре периода: 1) уголовное законодательство Древней Руси; 2) уголовное право централизованного Русского государства; 3) уголовное законодательство советского периода; 4) уголовное право Российской Федерации после распада СССР[6].

Кроме того заслуживает внимания точка зрения таких ученых как И. С. Алихаджиева, Т. Г. Даурова и О. А. Лиценбергер, различающих шесть таких периодов: 1) уголовное право X – XIV вв. (Древней Руси); 2) уголовное право XV – XVI вв. (период образования Русского централизованного государства); 3) уголовное право XVII в. (период сословно-представительной монархии); 4) уголовное право XVIII в. (период становления и развития абсолютизма); 5) уголовное право ХIХ – начала XX в. (период расцвета абсолютизма и неоабсолютизма); 6) уголовное право XX в. (периоды оформления конституционной монархии, Советского государства и современный этап[7].

Приняв во внимание вышерассмотренные периодизации отметим, что, на наш взгляд, историю российского уголовного законодательства следует разделить на четыре периода: уголовное законодательство доимперского периода; уголовное право имперского периода; уголовное законодательство советского периода; уголовное право современного периода.

Кроме того, исследование особенностей становления и развития нормативно-правовой базы позволяет не только использовать опыт прошлых поколений, но и избежать совершавшихся ранее ошибок, а также показать «направление движения, откуда и куда мы идем», как писал М. Г. Ярошевский.

Первым источником уголовного права, господствовавшим у славян еще в догосударственный период развития, было обычное право и договоры, в качестве примера можно упомянуть договоры Великих князей Олега и Игоря с греками.

Конечно, говоря об истории того или иного явления в области права, важно проанализировать первый крупный памятник отечественного права – Русскую Правду, созданную в начале XI в. В ней наиболее полно рассматривались нормы уголовного права, а именно уголовный закон по Русской Правде представлял собой совокупность конкретных деяний и раскрывал неблагоприятные последствия за его совершение.

Термин «преступление» в Русской правде отсутствовал, он был заменен словом «обида». Под преступлением (или обидой) понималось причинение физического, материального или морального ущерба конкретному человеку, его личности, имуществу.

Характерной чертой права того времени являлось отсутствие различия между уголовными и гражданскими правонарушениями.

Субъектами преступления в феодальном обществе выступали феодалы, городские люди и феодально-зависимые крестьяне. Рабы за свои преступления или проступки подлежали иной ответственности[8]. Субъекты преступления различались по общественному положению и полу. Так, штраф за убийство князя составлял 80 гривен, а за убийство княжеского слуги – 5 гривен (ст. 12 – 14 Русской Правды). Жизнь женщины оценивалась вдвое дешевле, чем жизнь мужчины, если она совершала преступление в семейной сфере (ст. 88).

В этом документе можно отыскать и зачатки института соучастия в преступлении. Так, размер наказания различался, например, в зависимости от того, было ли совершено преступление в одиночку или несколькими лицами.

Система наказаний по Русской Правде была представлена следующим образом:

- смертная казнь. Русская Правда не говорит о смертной казни, но летописи сообщают о ее применении;

- поток и разграбление. Сущность этого вида наказания, по-видимому, заключалась в обращении преступника и членов его семьи в рабство и в конфискации имущества;

- вира – это денежное взыскание за убийство в размере 40 гривен. Одновременно с взиманием виры родственники убитого получали от убийцы так называемое головничество (его размер Русская Правда не устанавливала);

- вознаграждение за убийство княжеских холопов и смердов, взимавшееся в разном размере от 12 до 5 гривен;

- продажа (штраф), которая взималась в размере 12 или 3 гривен и поступала князю.

Кроме того, пострадавшие от обид получали от обидчика особое вознаграждение, так называемый урок. Высшей мерой наказания считался поток и разграбление. За большинство преступлений предусматривалась «продажа».

Русская Правда не содержала никакой системы преступлений и знала лишь два их вида: против личности – убийство, телесные повреждения, оскорбление действием и др.; против имущества – кража (татьба), поджог, конокрадство, потрава посевов, использование чужого имущества и пр.

Далее нельзя не упомянуть о таком историческом памятнике права, как Псковская судная грамота. В ее основу легли нормы Русской правды, а также украинского, белорусского и литовского права. Грамота рассматривала не только процессуальное право, но и материальное, в том числе уголовное. Нормы уголовного права были разработаны слабее, чем нормы гражданского права. Однако в уголовном праве появились значительные новеллы, такие, как смертная казнь, государственные и должностные преступления и др.[9].

Под преступлением Псковская судная грамота впервые в русском праве понимала причинение ущерба не только частным лицам, но и государству. Вообще, по сравнению с Русской Правдой система преступлений в ней была расширена.

Псковская судная грамота предусматривала следующие виды преступлений:

- преступления против имущества: татьба. Не различаются виды татьбы по тому, из какого помещения она произведена. Татьба подразделялась на простую и квалифицированную; разбой. Существовало 2 вида разбоя: наход (нападение вообще) и разбой, имеющий корыстную цель – грабеж; поджег. За данное преступление полагалась смертная казнь;

- преступления против лица: обида действием. Сюда же относилось порвание бороды; убийство. Здесь уже различался умысел от нечаянности;

- государственные преступления: переест (передача неприятелю нужных ему сведений об отечестве изменника) – карался смертной казнью (ст. 7).

В грамоте отсутствуют должностные преступления. Какое-то подобие превышения служебных полномочий встречается лишь в ст. 48, когда насильственные действия по отнятию имущества со стороны волостеля приравнивались к грабежу. За взяточничество не предписывалось никаких санкций. Просто говорится, что брать их нельзя.

Покупка краденой вещи освобождала от наказания, если покупатель представлял свидетелей сделки.

В отличие от Русской Правды в Псковской судной грамоте изменилась система наказаний. В качестве одного из вида наказаний называлась смертная казнь в виде повешения, сожжения или отсечения головы. Высшая мера наказания применялась за 5 преступлений (государственная измена, кража в третий раз, кража в кремле, конокрадство и поджег).

Основным видом наказания являлись штрафы. Наиболее распространенной формой штрафа была продажа, поступавшая в княжескую казну. Потерпевший и его родственники никакой компенсации в отличие от Русской правды не получали.

В XIV в. в Русском государстве признавалось действующим уголовное право Русской правды. С течением времени Русская Правда стала утрачивать значение действующего источника права, но еще в конце XIV в. основные принципы права были близки к принципам Русской Правды. Например, в Двинской грамоте сохранялась норма о вире: в одной из ее статей говорилось о дикой вире, которою должны в случае не отыскания преступника платить общины. Основное различие между этими документами состояло в том, что в Русской Правде большее преимущество отдавалось государственным, а не частным интересам.

Новым этапом в развитии юридической практики средневековой Руси является Судебник Ивана Васильевича 1550 г. Так, в XV в. с усилением классовых противоречий основные начала уголовного права стали подвергаться значительным изменениям, получившим свое выражение в Судебнике 1497 года, который в дальнейшем был исправлен и дополнен Василием III, а вслед за ним появился и Судебник 1550 года.

Судебник 1497 года имел второе название – Судебник Ивана III. Причинами его появления стали необходимость принятия единого свода законов и введение единой системы суда и управления. Проект Судебника был разработан дьяком В. Гусевым и вступил в силу с 1 сентября 1497 г. Это был первый опыт кодификации отечественного права, внесший единообразие в судебную практику Русского государства. Профессор М. Ф. Владимирский-Буданов, историк русского государства и права, впервые разделил Судебник на 68 статей в зависимости от содержания[10].

Содержание Судебника почти исключительно процессуальное. В конце помещены немногие случайные нормы материального права под особыми заголовками: «О займах», «О христианском отказе», «О чужеземцах», «О изгородях» и т. п.

Под преступлением Судебники понимали не только нанесение материального или морального ущерба – «обиду». На первый план выдвигалась защита существующего социального и правового порядка. Преступление – это прежде всего нарушение установленных норм, предписаний и вместе с тем воли государя, которая неразрывно связывалась с интересами государства. Формального определения «преступление» Судебники не знали.

Усиление центральной власти обусловило развитие форм внесудебной расправы. Практика выработала такую своеобразную форму судебного процесса, как «облихование» (ст. 52 Судебника 1550 года).

Система наказаний по Судебникам усложняется, формируются новые цели наказания: основными становятся устранение и изоляция преступника, появляются новые виды казней и наказаний. Для наказаний стали характерными жестокость и неопределенность их формулировки. Высшей мерой наказания была смертная казнь, которая подразделялась на квалифицированную (сожжение, посажение на кол, колесование) и простую (отсечение головы). По Судебнику 1497 года смертная казнь предусматривалась в 10 случаях (ст. 9, 11, 13, 39) и могла быть отменена помилованием государя[11].

Теоретически в Судебнике 1497 года заключение еще не упоминается, преступник мог помещаться в монастырском подвале или башне на срок, «сколько государь укажет». В Судебнике 1550 года заключение в тюрьму упоминается уже в 21 случае[12].

Необходимо отметить, что в уголовном праве того времени имели значение возраст преступника, его пол, социальная принадлежность и виновность. Религиозно-идеологическое отношение к преступной деятельности утвердило практику привлечения к уголовной ответственности с 7 лет, так как с этого возраста человек допускался к причастию. По достижению «гражданской и семейной» зрелости, дававшей возможность в полной мере нести имущественную ответственность (12 лет – для женщин и 14 лет – для мужчин), лицо начинало нести уголовную ответственность в полном объеме.

Виновность преступника была обязательным элементом привлечения к уголовной ответственности.

Почти одновременно с Судебником 1550 года был издан Стоглав (1551 г.), явившийся результатом законодательной деятельности церковного (стоглавого) собора. Стоглав, в подражание Царскому судебнику, также разделенный на 100 глав (статей), содержал наряду с важными постановлениями о церкви ряд норм уголовного и гражданского права, обеспечивавших усиленную защиту интересов духовенства.

Таким образом, в данном параграфе мы подробно остановились на уголовном законодательстве доимперского периода, акцентирую внимание на тех или иных важных аспектах для каждого из рассмотренных выше актов.