Часть 5. Глава 5. Небольшой отрывок из биографии Роберта Цоя.

Роберт Цой родился и вырос в небогатой семье корейцев, иммигрировавших из СССР в США в 80-ых. Родители парня были пожилыми и неспособными к труду, поэтому кормильцем в семье был старший брат Роберта, Вектор. Вектор целыми днями отсутсвовал дома и приходил очень уставший. Но иногда брат отсутсвовал дома несколько суток. Но всё же доход, который приносила его работа, была высокооплачиваемой и поэтому её вполне хватало, чтобы прокормить семью из четырёх человек. Роберт тогда не знал, кем работает его брат, но он и боялся спрашивать, и поэтому оставался в сладком неведении.

С самых пелёнок мальчика учили, что он - вечный должник, что он должен быть благодарен этой стране за то, что она приютила его. И поэтому Роберт ни в коем случае не должен даже думать о том, что он может быть лучше кого-то. Атмосфера смирения всегда витала в воздухе дома Цоев.

Примером такого терпения был случай, когда однажды к отцу Роберта пришёл его давний друг и начал шутить над ним, однако его шутки далеко не были дружескими. Друг явно поносил его, сводил свой юмор до указывания недостатков жизни отца мальчика и смеялся над ним. Мужчине это явно не нравилось и он чувствовал себя некомфортно, но всё же он скрывал это и смеялся вместе с “другом”. Тот наглец заходил настолько далеко, что буквально домагался до матери Роберта прямо на глазах её мужа. 11-летний мальчик наконец не выдержал и закричал:

-Да сколько можно уже! У-убирайтесь отсюда и не возвращайтесь! Здесь не место тем, кто обижает хозяев этого дома! - и ударил гостя со всей силы по колену, заставив того болезннено ругнуться. Родители были в явно шоке.

-Роберт!

-Что ты делаешь?!

По лицу гостя дома пробежалась тень. Он стиснул зубы со всей силы и прошипел сквозь них, переводя свой горящий от злобы взгляд то на Роберта, то на его отца:

-Ладно. Я уйду. И вернусь тогда, когда вы правильно воспитаете своего спиногрыза...

Он встал и вышел наружу, захлопнув за собой дверь. Мать Роберта выкрикнула его имя и побежала за ним, пытаясь замять этот случай. Мальчик, убеждённый, что он совершил правое дело, горедливо посмотрел на отца. Однако, тот был совсем не рад поступку сына. Роберт был уверен, взгляд отца в тот момент самый строгий из всех, что когда-либо он видел. Мальчик даже испытал страх за свою жизнь, столкнувшись с ним. Отец встал с места, подошёл к сыну и влепил по его лицу хлёсткую пощёчину, ничего не сказав.

Но Роберту не нужны были слова, чтобы понять, что у родителя было на уме. Цой-младший был далеко не согласен с этой идеей. Его наивная обида, которая в тот момент забурлила, словно лава, выдавила из его глаз детские маленькие слёзы. После этой пощёчины юноша заключил для себя, что впредь он будет поступать совершенно вопреки воли своих родителей.

Мать Роберта вернулась с поникшим видом в дом. Непонятно было, чувствовала ли она злобу на сына, или она была в нём просто разочарованна, но так или иначе, женщина не смогла заставить себя встать на его сторону.

Вдруг дверь открылась и внутрь вломился Вектор, падая на четвереньки, весь покрытый сильными ранами, ссадинами и истекающий кровью. Он пытался поймать ртом воздух, что сигнализировало о том, что Вектор явно бежал домой. Родители, как и сам мальчик встрепенулись и рванули к парню.

-Что случилось?! - Спросила в истошном крике, мама, трясясь от беспокойства.

-Они... они нашли меня. - хриплым голосом сообщил Вектор. -Враждующая с нами банда, они нашли нашу точку, перебили всех наших. Я пытался скрыться, но они выследили меня. Скоро здесь будет бойня. П-простите меня.

-Ты не должен просить прощения. -хмурым, но ободряющим голосом заявил отец Вектора и Роберта. -Если нам суждено драться, мы дадим им бой. Дорогая, идём за пушками. -Жена Цоя-старшего молча кивнула и направилась за ним, рыдая по дороге. Их отпрыски остались в прихожей.

-Я-я тоже хочу драться! -дрожащим голосом выразил желание маленький Цой, внутри сильно боясь того, что произойдёт здесь.

-О нет, пацан. Ты прямо сейчас рванёшь и побежишь из этого места далеко и надолго и больше не вернёшься. Ты найдёшь новых родителей и заживёшь новой жизнью, оставив своих узкоглазых обуз позади.

-Нет! Я останусь! Я хочу защитить этот дом вместе со всеми. В-вы - моя семья! -Мальчик снова наполнился обидой. Обидой за то, что к нему относились, как к ребёнку и из-за этого его слово в этой семье ничего не будет значить. Но то, что ответил Вектор было совсем неожиданным для его брата.

-Ладно. Хорошо, ты будешь защищаться вместе с нами. Но только при одном условии. -Парень, болезненно простонав, встал на ноги и медленно поплёлся в комнату младшего брата. Он взял листок бумаги и сделал из него самолётик. Затем они оба вышли на улицу. Свежий воздух ударил им в лица. Вечерний ветер приятно охлаждал кожу и совсем немного приободрял. Солнце клонилось к зениту и окрашивало небо в алый цвет.

-Итак, я брошу этот самолёт. Твоя задача - поймать его и принести мне. Как только я увижу тебя с самолётиком в руках, я пойму, что ты готов и мы оставим тебя с нами.

Роберт не мог поверить своему счастью. Всего лишь поймать самолётик и принести его? Это даже чересчур лёгкая задача!

-А родители? - неуверенно спросил мальчик. -Как ты убедишь их оставить меня здесь?

-Это уже не твоя проблема. -Тепло улыбнувшись, ответил Вектор и приготовился запустить самолётик вперёд. -Готов?

-Да! - восторженно крикнул мальчик и со всей силы побежал за бумажной игрушкой, как только она взмыла в воздух. Роберт вытянул руку вверх, намереваясь поймать его, как можно раньше. Но самолётик всё не снижался. Наоборот, из-за ветра он продолжал плыть в воздухе, грациозно пролетая рощи и парки. Маленький Цой сильно хотел помочь родителям и брату, хотя и боялся за свою жизнь. 11-летний мальчик вытянул уже две руки, но самолёт всё ещё не хотел попадаться. Он был так близок и так недосягаем одновременно. Всё внимание мальчика сконцентрировалось на самолёте из бумаги. Они слились воедино и перемещались, создавая странную гармонию, будто бы так и должно быть с самого начала. Однако, эту гармонию разрушил всё тот же ветер, усилившийся в какой-то момент и ускорив самолёт настолько, что он вовсе исчез из взгляда юноши в каком-то переулке. Маленький Цой испугался и побежал искать его.

Роберт перерыл все мусорные баки, все коробки, осматривал одни и те же места несколько раз. Но самолёт так и не появился в поле его зрения. Пока юноша проводил поиски, уже вовсе потемнело и он, отчаявшись, разрыдался и медленно поплёлся домой, готовясь сообщить брату, что он всё-таки не был готов вступить в бой.

Когда мальчик вернулся на свою улицу, вид привычного дома полностью изменился: он был весь покрыт дырами от пуль, его окружала свора офицеров и полицейских машин и карет скорой помощи, а путь внутрь был ограждён. Следователи и сотрудники оперативных служб стояли перед домом и что-то обсуждали, кто-то что-то записывал, а журналисты брали интервью. Роберт не мог поверить своим глазам. Он побежал сквозь ограждение, вкладывая в свой бег всю скорость:

-Мама! Папа! Вектор! - отчаянно закричал он. Вдруг, мальчика поймал офицер полиции и прижал к себе, не давая пройти дальше:

-А ну стоять! А ты кто такой?

-Мама! Папа! Братик!

- “Мама?” Он сказал: “Мама?” - спросил женский голос. К парочке копа и мальчика подошла молодая женщина с розовыми волосами в белом халате. Он опустилась на корточки на уровень Роберта:

-Ты сын Бао и Мей Цой? - спросила она тёплым тоном.

-Да! Я из этого дома! Что случилось с моей семьёй?!

Девушка в халате обречённо опустила взгляд, стараясь не смотреть в глаза мальчику. Сразу было понятно, что она не привыкла сообщать подобные новости таким маленьким детям. Она сжала руки в кулаки и, превозмогая себя, ответила:

-Твои родители и брат... были убиты в перестрелке.

***

Над Цоем работали несколько детских психологов, однако, это не дало никакого результата. После смерти семьи парень закрылся от всех и стал аггрессивным. Он за быстрое время изучил нецензурную лексику и использовал её во время общения с окружающими. В детском доме он ни с кем не дружил, а те, кто пытались задирать его, быстро получали по заслугам. Некоторые утверждали, что находили огромного паука ростом с человека, но никто не мог подтвердить это и поэтому быстро списывали на детскую ложь для привлечения внимания.

Благодаря чудесам американской фостерной системы, родители для Цоя быстро нашлись. Однако, Роберт не помнил их лиц и как они к нему обращались. Так и прошло 6 лет, пока Цой не ушёл из родительского дома. Он уже не помнил, как это произошло: либо азиат сам хотел это сделать и родители всё поняли, либо им надоели его выходки и сами решили выгнать. Это не имело какого-либо значения. Так или иначе, именно так Парень в Джинсовке стал тем, кем является сейчас: наглый, самодовольный и аггрессивный. Но несмотря на эти черты, в глубине души он сожалел о том, что тогда послушал брата и слепо побежал из дома. Ему было неважно, умер бы он в перестрелке вместе с Вектором и родителями. Главным было то, что умерли бы они вместе - как настоящая семья. А теперь кореец в джинсовке чувствовал себя настоящим отбросом: но не общества, а семьи. Лезвие именно этого факта глубоко лежало в его спине и ранило сильнее всего.

 

Часть 5. Глава 6. Отец Грегори и 「 Sadness of Engima 」 Песнь 3

Роберт почувствовал, как к его горлу что-то подступало. Он попятился от священника на небольшое расстояние и его начало рвать. Кожа азиата стала бледной, он не мог выдержать все токсины грехов, содержащиеся в нём. Он продолжал извлекать их из себя, не находя времени и вздохнуть. Цой упал на колени, упираясь на скамью и продолжал блевать неизвестную массу. Вот содержимое его желудка уже кончилось и из рта юноши в джинсовке начала струиться кровь:

“Что со мной происходит?!” -начал вопрошать себя Роберт. - “Ч-чёрт, мне так плохо... Это и есть способность ида Отца Грегори? Как мне бороться с ним?!”

Вопросы летели в голове Цоя со скоростью звука. Он медленно падал жертвой своих грехов и ничего не мог поделать с этим. Отец Грегори же тем временем озвучивал свои мысли, победоносно ухмыляясь:

-Хо-хо... Твой результат немного иной, в отличие от остальных жертв. Это может означать, что тяжесть твоих грехов превосходит остальные по своей лёгкости, или ты не так сильно раскаиваешься. - Священник взмахнул рукой по всей её длине. -Однако! Это не имеет никакого значения! Ты умрёшь от своих же ошибок и пополнишь список обвиняемых на Страшном Суде! Это будет твоим наказанием за то, что ты пытался представить себя Богом и зачитать приговор священнику!

Отец Грегори подошёл ближе к азиату и когда он стал уменьшать расстояние рядом с собой и противником, кореец в джинсовке почувствовал, как в его животе начало формироваться что-то инородное. И это самое “инородное” порождало собой адскую боль в животе и каким-то образом Цой понял, что если оставить всё так и есть, Роберт умрёт самой страшной смертью за долю секунды.

-Что ты скажешь перед смертью, юный грешник? - надменно отрезал священнослужитель, глядя сверху вниз на своего поверженного противника с нескрываемым пренебрежением. 

Вдруг рвота парня резко остановилась и он слабо произнёс, не глядя в лицо врагу:

-Знаете, сердцем успеха в каждой битве является умение пожертвовать чем-то. Если ты понимаешь, что ты не готов расстаться со своей конечностью ради победы, то ты по определению в жопе. В критический момент очень важно отдать последнее, что у тебя есть, чтобы получить всё. -Азиат поднял голову и сверкнул Отцу Грегори нахальной и самодовольной ухмылкой.- И я бы хотел Вам кое-что сообщить, Святой Отец: вы проиграли ещё тогда, когда бросили вызов тому, кому нечего терять.

Грег резко помрачнел и разозлился на врага. О чём он говорит?! Что может выкинуть Цой в таком жалком состоянии?

-Что ты там твердишь, смерд? - злобно спросил священник, готовясь пнуть его ногой.

-Увидите. 「ВОЙНА」!

Вдруг сзади мужчины появился огромный паук, который набросился на него, рванув со всей скоростью в его сторону.

-Глупец! Твой ид - слишком неповоротливый! Увернуться от его атак - расплюнуть! -И Отец Грегори демонстративно отскочил в сторону, когда ид Роберта был уже близко. Но вдруг священник недоумённо вздохнул, увидев, что на самом деле 「Война」 целился в него, а в Роберта. Паук вцепился своими зубами в его живот и начал грызть его, заставляя Цоя кричать от боли.

-Что он делает?! - спросил шокированно мужчина, наблюдая за этой невероятной картиной. -Боль Роберта была настолько сильной, что он решил покончить с собой?

И ответ на вопрос священника последовал тогда, когда на его животе вдруг образовалась глубокая рана, начавшая обильно кровоточить. Отец Грегори почувствовал, как в него впилось что-то острое и оно начало входить глубоко в его раны, доставляя Грегу масштабную боль.

-ЧЕГО?!! КАКОГО ЧЁРТА?! -Мужчина вновь посмотрел на парня и не поверил своим глазам: паук-ид начал доставать из живота 「Sadness of Enigma」, которая отчаянно пыталась сопротивляться.

-Сучёныш! - неожиданно ругнулся Отец Грегори. -Значит, он пытался не убить себя, а вытащить на открытое поле боя мой 「Sadness of Enigma」! Но как? Как он догадался?!

Кореец, не разворачиваясь в сторону мужчины, самоуверенным голосом ответил:

-К-когда ты начал подходить ко мне ближе, я начал чувствовать всё большее присутствие ида, и так как поблизости его не было, единственное место, где он мог бы быть - я! -И в этот самый момент, когда он закончил свой ответ, 「Война」 ещё сильнее сжал зубами ид священника, заставив его и Отца Грегори истошно закричать.

Но вдруг, ид священника вместо того, чтобы пытаться выбраться, обхватил голову паука и начал тянуть его к себе обратно в живот. Роберт Цой в панике начал бить своего ида, пытаясь оттянуть его от себя, но 「Sadness of Enigma」 был сильнее обычного человека. Отец Грегори надменно ухмыльнулся, указав пальцем на противника:

-Если ты так намерен съесть себя, то давай! Скорми сам себя 「Войне」! Подари мне перед своей смертью любопытную картину смерти ид-вэсселя от своего же ида!

Азиат пытался отозвать 「Войну」, но, к сожалению, паук застрял в реальности из-за действий 「Sadness of Enigma」. Ид с двумя головами ещё сильнее засунул челюсть паука в живот корейца, заставив того чуть ли не захлебнуться кровью. Ещё немного - и монстр заденет жизненно-важные органы азиата, окончив его жизнь здесь -в здании Бога. Отец Грегори победоносно потирал руки:

-На мгновенье я испугался и даже подумал, что мне конец. Я даже решил для себя, что мой рок придёт от руки какого-то сопляка, с губ которого ещё не высохло молоко! Но теперь, когда я слышу твой предсмертный крик и вижу, как ты сгибаешься в муках, меня постигло осознание, что моё дело - правое, ведь что бы я не делал: убивал, подстрикал, подкупал, меня будет преследовать удача! А это означает только одно - мои пути неисповедимы! В этой битве - я Давид!

-Ребята, всё слышали? - неожиданно спросил кореец, прижав палец к уху. Грегори ошалел от этого вопроса.

“Ребята?! Что ещё за “ребята”?! Кроме него здесь ещё есть кто-то?!!” -пролетело в голове мужчины. Он в панике начал осматрвиать все углы в здании, но никого так и не нашёл. Грегори начал отступать в сторону алтаря, где стоял в начале встречи с корейцем, в страхе осматривая вокруг себя.

А дело было в том, что у входа в церковь Роберт активировал способность 「Go Go Yellow Screen」, которая передавала всё, что слышал кореец в уши членов А.Р.И.В. То есть, Дэвид, Сара, Стив и Руфус, также, как и Роберт услышали фактическое признание священника о том, что он - серийный убийца.

-Поздравляю, отец Грегори. -Отрезал Цой, опиревшись на скамью и встав во весь рост. Он поднял на него взгляд, говоривший о том, что в этой битве всё же предусмотрительным Давидом оказался Цой, а Грег был узколобым Голиафом, - Убеждённый, что в этой церкви нет никого, кроме нас и я собираюсь откинуть копыта, Вы безрассудно выложили все карты. И именно поэтому Вы фактически навлекли на себя Вашу смерть.

“Что происходит?! Это сон?! Так выглядит ад?!! Несколько десятков лет праведного служения Богу привели к этому ужасному моменту?! Униженно пасть от руки каких-то молокососов?!!” -Грег вновь начал в панике осматриваться, но уже в поисках пути отсупления. Кроме главного выхода, который охранялся корейцем в джинсовке, путей не было. Вдруг, его взгляд зацепился за свечу, что стояла на алтаре, - “Значит, в битве важно отдать немногое, чтобы получить всё? Верно, наша жизнь - сплошное испытание Божье. Она состоит из подъёмов и падений. И прямо сейчас Господь проверяет мою стойкость, в этом нет сомнений! Роберт Цой... Возможно, благодаря битве с тобой я действительно чему-то и научился. Что я и использую против тебя в будущем!”

Вдруг, Отец Грегори взял свечу в руки и поджёг ею свою мантию. Одежда священнослужителя мигом воспламенилась и мужчина истошно заорал. Роберт недоумённо протёр глаза, не понимая, что происходит с Грегом:

-КАКОГО ХЕРА?!

Священник рванул с места и побежал в сторону двери. Цой, чтобы не зацепить огонь, отскочил в сторону, чего и добивался священнослужитель. Мужчина выбил дверь и исчез в горизонте.

Солнце опускалось всё ниже, делая внутреннюю обстановку церкви всё более алой. Наконец, ид исчез из живота парня полностью и он мог вздохнуть полностью.. если не считать открытую рану, оставленную зубами своего же ида.

-Этот засранец сбежал. -тихо произнёс Цой, глядя в сторону открытой двери наружу.

“Чёрт!” - рассерженно закричал Стив.

“Ну теперь когда он получил, что заслужил, может он не будет убивать?” - любопытно спросила Сара Литл.

“А может он вернётся? Надо быть готовым ко всему, ведь он будет на чеку в следующий раз.” - предположил Дэвид.

“Так или иначе, поздравляю с победой. Не примите на свой счёт, но я был убеждён, что Вы либо сбежите, либо не справитесь. Но теперь я понял, что Вы - отличный войн, который сегодня поставил на место зажравшегося священника, ставящего свои цели выше человеческой жизни только потому, что он - служитель Бога.” - как всегда в пафосной манере заявил мистер Руфус.

-Это, конечно, круто и я польщён, правда. -Ответил Цой, выплюнув очередную порцию крови. -Но мне бы не помешала помощь тут. Хоть скорая, хоть пошлите кого-нибудь. Хотя, давайте Сару. Рана вроде рядом с пахом, так что буду очень не против, если она меня будет трогать там. -Парень ехидно усмехнулся.

“Д-да пошёл ты! Я ни за что не буду трогать твой мерзкий пах! К тому же, я упаду в обморок при виде крови и ты точно умрёшь. ” - смущённо пробормотала девушка. Руфус от души засмеялся.

“Ха-ха-ха! Не вставайте, я пошлю кого-нибудь и они позаботятся о Ваших ранах и помогут довести домой. Скорую лучше не надо, иначе появятся вопросы, чего мы не хотим. Желательно бы и вам спрятаться до прихода помощи.”

-Как скажете. -холодно буркнул кореец и лёг на скамью, глядя вверх на потолок. Его взгляд встретили различные ангелы, боги, полудемоны и остальные мистические существа. Когда Роберт зашёл сюда, он почувствовал невероятное спокойствие. В этом и заключается чудо религии? Даже такой, казалось бы, жестокий отморозок проникся уважением к Богу. А проникся ли им Отец Грегори? Разве это правильно - убивать других? И при этом он спокойно ходит по земле, убеждённый в своей правоте. И если бы Роберт совершил хоть одну мелкую ошибку, он бы умер прямо тут. Грег бы избавился от трупа и, поняв, что за ним началась охота, сбежал бы на другой конец Америки. И тогда остальные бы не смогли отомстить за Роберта.

Парень в джинсовке вдруг нахмурился. Христианство убеждает всех быть смиренными и терпеть всю боль, что мы испытываем ради дела Божьего. Точно также, как и родители маленького Цоя просили его терпеть. И одержав победу в битве против Отца Грегори, Роберт доказал, что порой нужно уметь оскалиться против людей, пользующихся добротой наивных, даже если это запрещено общественностью.

С такими мыслями Цой медленно закрыл глаза и уснул.