Общие принципы толкования — Толкование

Право на суд — Толкование

A. Принципы

B. Ограничения: особый случай

C. Юрисдикционный иммунитет

Понятие суда — Толкование

Гражданское право: критерии толкования — Толкование

Гражданское право: особый случай — Толкование

A. Осуществление профессиональной деятельности

B. Система социального страхования

C. Другие имущественные дела

D. Разное

Уголовное обвинение — Толкование

A. Толкование понятия

B. Частные ситуации

Справедливое судебное разбирательство — Толкование

A. Общие положения

B. Равенство сторон

C. Принцип состязательности и представление доказательств

D. Звенья судебной системы: апелляция и кассация

E. Мотивация решений

F. Разное

Гласность — Толкование

Независимый суд — Толкование

Беспристрастный суд — Толкование

A. Общие положения

B. Применение принципов

Суд, созданный на основании закона — Толкование

Разумный срок — Толкование

A. Общие принципы

B. Разумный срок: по гражданским делам

C. Разумный срок: по уголовным делам

II. Пункт 2 статьи 6: Презумпция невиновности — Толкование

III. Пункт 3 статьи 6 — Толкование

1. Подл, а) п. 3 статьи 6: Уведомление — Толкование

2. Подл. b) п. 3 статьи 6: Достаточное время и возможности — Толкование

Подл, с) п. 3 статьи 6: Право на защиту — Толкование

A. Общие положения

B. Защита, предоставляемая бесплатно

C. Разное

D. Особый случай

4. Подл, d) п. 3 статьи 6: Свидетели — Толкование

Подл, е) п. 3 статьи 6: Помощь переводчика — Толкование

 

I. Пункт 1 статьи 6

Общие принципы толкования

 

                                                                                                  ---------Толкование----------

 

2. Верховенство права и надлежащее отправление правосу­дия — это два ключевых принципа, которые должны направлять толкователя, когда он применяет положения, в общем и целом до­вольно обширные, которыми располагает статья б Конвенции, для того чтобы уточнить пределы общего права на правосудие, кото­рое подразумевает эта норма.

Строгое применение различных положений статьи б, которого требует судебная практика, ясно показывает, что демократиче­ское общество, как его понимает Конвенция, не может пренебре­гать основами, на которых оно зиждется, и, в особенности, обяза­тельным соблюдением нормы права, которое возлагается на участников судебного разбирательства как на тех, кто обязан применять закон.

 

3. Надлежащее отправление правосудия. «В демократическом обществе в смысле Конвенции право на надлежащее отправление правосудия занимает такое значимое место, что ограничительное толкование п. 1 статьи 6 не соответствовало бы цели и объекту этой нормы» (Delcourt, 25).

4. Верховенство права. «Одним из оснований, по которому Правительства, подписавшие Конвенцию, решили "сделать первые шаги на пути обеспечения коллективного осуществления некоторых из прав, изложенных во Всеобщей декларации", была их искренняя приверженность принципу верховенства права. Представляется ес­тественным и соответствующим принципу добросовестности (п. 1 статьи 31 Венской конвенции) придерживаться этого провозглашен­ного уважаемого принципа при толковании положений п. 1 статьи 6 в соответствии с контекстом и в свете предмета и целей Конвен­ции» (Colder, 34).

5. Обязанность достигнуть результата и выбор средств. «Государства — участники Европейской конвенции пользуются достаточной свободой при выборе средств, чтобы быть уверенными, что их правовые системы удовлетворяют требования статьи 6 Конвенции. Их задачей является определение того, приведет ли выбран­ный ими в данной связи метод результатам, которые при рассмотре­нии дел будут соответствовать требованиям Конвенции» (Quaranta 30).

6. Гражданское дело и уголовное дело. «Статья 6 не столь тре­бовательна в отношении гражданско-правовых споров в сравнении с уголовными делами» (Konig, 96).

7. Толкование понятий «гражданского права» и «обвинения». «Суд повторяет, что, согласно своей практике, понятия "граждан­ских прав и обязанностей" и "обоснованности уголовного обвине­ния" не могут толковаться только со ссылкой на внутренне право Государства-ответчика. Суд неоднократно указывал на принцип "ав­тономии" этих понятий по смыслу п. 1 статьи 6 Конвенции. Суд подтверждает это и в данном деле. Он считает, что любое другое решение могло бы привести к последствиям, несовместимым с объ­ектом и целью Конвенции» (Maaouia, 34).

8. Гражданское право. Обратная сила норм, принятых зако­нодательной властью. «Суд повторяет, что, в принципе, для зако­нодательной власти нет препятствий в регламентации в гражданской сфере прав, вытекающих из действующих законов, с помощью но­вых норм, имеющих обратную силу» (Anagnostopoulos et al., 19).

9. Процесс, имевший место в Конституционном суде. При­менимость гарантий, предусмотренных статьей 6. «Суд повто­ряет, что, согласно своей практике, того факта, что процесс имел место в Конституционном суде, не достаточно для выведения его из сферы действия п. 1 статьи 6» (Pierre - Bloch, 48).

10. Применимость п. 1 статьи 6, в его уголовном аспекте, к процессу в Конституционном суде. «Суд повторяет, что, согласно своей практике по этому вопросу, соответствующий критерий для определения того, нужно ли учитывать рассмотрение дела в Консти­туционном суде для того, чтобы установить разумный характер про­должительности процесса, состоит в выяснении, может ли результат вышеназванного рассмотрения повлиять на исход дела в обычных судах.

Из этого следует, что, в принципе, рассмотрение дела в Консти­туционном суде не исключается из сферы действия п. 1 статьи 6» (Gast & Рорр, 64).

11. Уголовное дело: несущественные правонарушения. «Раз­решение Государству исключить из сферы действия статьи 6 целую категорию правонарушений, стоит только ему посчитать их незна­чительными, противоречило бы объекту и цели этой нормы, которая гарантирует "обвиняемым" право на суд и справедливое судебное разбирательство» (Ozttirk, 53).

12. Депенализация некоторых видов незаконного поведения. «Учитывая большое число незначительных правонарушений, осо­бенно в сфере дорожного движения, Государство-участник может иметь достаточные основания для освобождения своих судебных органов от обязанности их расследовать и подавлять. Вверение этой задачи, по таким правонарушениям, административным органам не противоречит Конвенции, при условии, что заинтересованное лицо может передать любое решение, принятое наперекор ему, в суд, пре­доставляющий гарантии, предусмотренные статьей 6» (Ozttirk, 56).

13. Уголовное дело и дисциплинарные санкции в тюремной среде. Суд «не отрицает, что в реальных условиях тюрьмы сущест­вуют соображения как практического, так и политического характе­ра, позволяющие установить особый дисциплинарный режим, на­пример, соображения государственной безопасности и общест­венного порядка, необходимость принятия срочных мер при нарушении заключенными правил внутреннего распорядка, наличие специальных видов наказания, не известных обычным судам, а так­же желание тюремных властей сохранить за собой окончательное решение по вопросам дисциплины во вверенных им заведениях.

Тем не менее, гарантии справедливого разбирательства, как они определены статьей 6 Конвенции, являются одним из основопола­гающих принципов любого демократического общества (...). Как указывается в решении по делу Голдера, правосудие не может за­канчиваться за воротами тюрьмы. Вот почему в соответствующих случаях нет основания лишать заключенных гарантий, предусмот­ренных статьей 6» (Campbell et Fell, 69).

14. Борьба с преступностью и содействие общества. «Содей­ствие общества имеет, без сомнения, большое значение для борьбы полиции с преступностью» (Windisch, 30).

15. Звено судебной системы. Применимость статьи 6. «Суду не надлежит указывать национальным властям на меры, способные позволить их системе апелляции отвечать требованиям статьи 6. Его задача состоит только в выяснении того, привело ли выбранное ими в этой области средство к результатам, которые, по спорам, которые ему переданы, соответствуют требованиям Конвенции» (Boner, 43; Maxwell, 40).

16. Гарантируемые права. Право на возмещение ущерба по­сле постановления об уголовном преследовании (оправдатель­ный приговор). Конвенция «не гарантирует "обвиняемому", впо­следствии оправданному, право на оплату расходов, которые он понес в результате начатого против него уголовного процесса, какими бы необходимыми они не были, и на возмещение ущерба, причиненного законными ограничениями его свободы. Такое пра­во не может вытекать ни из п. 2 статьи 6, ни из любой другой ста­тьи Конвенции или Протоколов к ней. Из этого следует, что во­прос о том, можно ли в данном случае утверждать о существовании такого права, требует ссылки только на внутрен­нее право» (Masson et Van Zon, 49).

17. Целесообразность уголовного преследования. Целесообраз­ность преследования «исключена из-под контроля Суда» (Artner, 21).

18. Применимость п. 1 статьи 6, в его уголовном аспекте, к процессу в Конституционном суде ФРГ. «Как и Комиссия, Суд считает, что процессы в Федеральном Конституционном Суде были прямо связаны с вопросом о том, были ли обвинения (...) обосно­ванными. Как об этом свидетельствуют два из его решений, если конституционная жалоба принята, Федеральный Конституцион­ный Суд не ограничивается определением нормы Основного За­кона, которая была нарушена; он отменяет обжалуемое решение и возвращает дело в компетентный суд. Кроме того, если конститу­ционная жалоба принята, закон, о котором идет речь, отменяется, и возможно возобновление уголовного процесса» (Cast & Рорр, 65).

19. Гражданское право. Процедура обжалования отказа вне­сения заявителя в список кандидатов в мэры. «Европейский Суд отметил, что все процедуры, инициированные заявителем, затраги­вали его права быть зарегистрированным кандидатом либо избирать представителей на выборах в органы местного самоуправления, ли­бо занимать пост мэра. Европейский Суд счел, что упомянутые во­просы затрагивают политические, а не гражданские права заявителя по смыслу статьи 6 Конвенции» (Cherepkov, Dec.).

Назад

 

Право на суд

 

                                                                                                 ---------Толкование---------

 

20. Начиная с момента, когда дело, которое хотят, чтобы оно было рассмотрено судьей, касается гражданского права в смысле Конвенции, или же когда сталкиваются с уголовным обвинением — причем гражданское право и уголовное обвинение являются поня­тиями, которые должны толковаться отдельно в соответствии с определениями, которые им даны внутренним правом — гражданин (как участник судебного разбирательства) имеет право на эффек­тивное обращение в суд, могущий разрешить спор, который его касается.

Итак, первое право, которое судебная практика выводит из статьи б Конвенции, — это право на суд. Тем не менее, это право прямо в ней не предусмотрено: это вывод судебной практики. Сле­довательно, право на доступ к правосудию по самой своей природе требует государственного регулирования, которое может менять­ся в зависимости от места и времени, в соответствии с потребно­стями и ресурсами, как общества, так и конкретных лиц. Однако за Государством признается определенная свобода усмотрения в этой области.

Право на суд не является абсолютным и подвержено ограниче­ниям. Последние, однако, не могут ограничивать пользование этим правом таким образом или до такой степени, что сама его сущ­ность оказывается затронутой.

Среди ограничений права на доступ к правосудию фигурирует возможность заинтересованного лица отказаться от осуществле­ния права. Тем не менее, отказ от осуществления права, гаранти­рованного Конвенцией, при условии, что оно является законным, должен быть произведен недвусмысленным образом и не должен быть запятнан принуждением.

Юрисдикционный иммунитет является одной из ситуаций, ко­гда право на суд может подвергнуться существенным ограничени­ям. Это же относится к юрисдикционным иммунитетам, признан­ным за Государствами в международном праве.

Как по гражданским, так и по уголовным делам национальная правовая система может предусматривать несколько звеньев судебной системы. Тем не менее, этот вопрос относится к исключи­тельной компетенции Государств. На самом деле, Конвенция не принуждает Государства создать апелляционные или Кассацион­ные суды. Однако Государство, которое располагает такой юрис­дикцией, обязано следить за тем, чтобы тяжущиеся стороны пользовались при этом фундаментальными гарантиями, преду­смотренными статьей б Конвенции. Это относится как к апелля­ции, так и к кассации. Тем не менее, способ применения этой нормы в апелляции и в кассации зависит от процессуальных особенностей.

Назад

 

А. Принципы

 

21. Доступ к правосудию. Понятие. «Пункт 1 статьи 6 не со­держит точной формулировки права на обращение в суд. Данный пункт провозглашает права, отличные друг от друга, но происходя­щие от одного основополагающего принципа и которые в отдельно­сти составляют единое право, не имеющее конкретного, более под­робного конвенционного закрепления» (Golder, 28).

22. Доступ к правосудию. Гражданско-правовые дела. «В гра­жданских вопросах существование верховенство права немыслимо без возможности получения доступа к правосудию» (Golder, 34).

23. Доступ к правосудию и отказ в правосудии. Гражданско-правовые дела. «Принцип, согласно которому возможность переда­чи дела на рассмотрение судьи должна быть обеспечена в каждом гражданско-правовом споре, является одним из всемирно "приз­нанных", основополагающих принципов права, как и принцип меж­дународного права, запрещающий отказ в правосудии. Пункт 1 ста­тьи 6 должен толковаться в свете этих принципов» (Golder, 35).

24. Право на суд. Эффективность гарантии. «Конвенция име­ет целью защиту не теоретических или иллюзорных, а конкретных и действительных прав. Это замечание относится, в частности, к праву доступа к правосудию, принимая во внимание видное место, кото­рое занимает в демократическом обществе право на справедливое судебное разбирательство» (Prince Hans - Adam II de Liechten ­ stein, 45).

25. Доступ к правосудию. Достаточный уровень доступа. «Суд повторяет, что факт возможности заимствования внутренних путей обжалования, но только для того, чтобы заявить о своих иско­вых требованиях, неприемлемых с точки зрения закона, не всегда удовлетворяет обязательным предписаниям п. 1 статьи 6: также не­обходимо, чтобы уровень доступа, обеспеченный внутренним зако­нодательством, был достаточным для обеспечения лицу "права на доступ", принимая во внимание принцип верховенства права в де­мократическом обществе. Эффективность права доступа требует, чтобы лицо пользовалось ясной и конкретной возможностью оспо­рить действие, представляющее собой вмешательство в его права» (F. Е. с. France, 46).

26. Доступ к правосудию. Понятие. Гражданско-правовые дела. «Пункт 1 статьи 6 гарантирует каждому гражданину право су­дебного рассмотрения любого дела, затрагивающего его граждан­ские права и обязанности. Следовательно, Конвенция закрепляет "право на суд", одним из аспектов которого является право на рас­смотрение гражданского спора в суде» (Golder, 36; тот же прин­цип, Philis, 59).

27. Право на суд. Принципы: обращение к судебной практике. «На п. 1 статьи 6 Конвенции "может ссылаться каждый, кто, считая незаконным вмешательство в осуществление одного из своих (граж­данских) прав, жалуется на то, что не имел возможности обратиться в суд, отвечающей требованиям п. 1 статьи 6 Конвенции". Если име­ет место сложный подлинный спор о законности такого вмешатель­ства либо по поводу самого наличия оспариваемых гражданских прав, либо по поводу их объема, п. 1 статьи 6 Конвенции позволяет лицу, чтобы "данный вопрос национального законодательства был разрешен в том или ином суде страны"» (Z. et al. с. Royaume - Uni, 92).

28. Право на суд. Общие положения. «Пункт 1 статьи 6 обес­печивает каждому человеку право на рассмотрение в суде любого спора, относящегося к его гражданским правам и обязанностям. Он признает "право на суд", где право доступа, понимаемое как воз­можность инициировать судебное производство по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов» (Prince Hans - Adam II de Liechtenstein, 43).

29. Право на суд. «Пункт 1 статьи 6 обеспечивает каждому че­ловеку право на рассмотрение в суде любого спора, относящегося к его гражданским правам и обязанностям. Он признает "право на суд", где право доступа, понимаемое как возможность инициировать судебное производство по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов» (Waite et Kennedy, 50).

30. Доступ к правосудию. Значение. «Данное право на обраще­ние в суд не носит абсолютный характер. Данное право устанавли­вается Конвенцией (...) без дальнейшего указания на возможные подразумеваемые ограничения» (Golder, 38; тот же принцип, Fayed, 65).

31. Доступ к правосудию. Значение. Право доступа к правосу­дию не является абсолютным. «Оно "по самой своей природе тре­бует государственного регулирования, которое может меняться в зависимости от места и времени, в соответствии с потребностями и ресурсами, как общества, так и конкретных лиц"» (Ashingdane, 57).

32. Право на суд. «Право на суд, частным аспектом которого является право на доступ, не является абсолютным и может быть подвергнуто молчаливо допускаемым ограничениям, особенно в от­ношении условий приемлемости жалобы, так как по самой своей природе оно требует регулирования со стороны Государства, кото­рое пользуется в этом отношении определенной свободой усмотре­ния. Тем не менее, право на доступ к правосудию не может быть ог­раничено таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой; наконец, эти ограничения будут соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что они имеют законную цель и что существует разумная соразмерность между используе­мыми средствами и поставленной целью» (Garcia Manibardo, 36).

33. Доступ к правосудию, государственное регулирование. «Осуществляя подобное регулирование, Государства-участники пользуются определенной свободой усмотрения. Хотя Суд должен принять в последней инстанции решение о соблюдении требований Конвенции, он не может подменить усмотрение государственных властей другим усмотрением того, что могло бы быть лучшей поли­тикой в этом деле» (Ashingdane, 57).

34. Доступ к правосудию, государственное регулирование. «Право доступа к правосудию, гарантированное п. 1 статьи 6, не яв­ляется абсолютным; оно может быть подвергнуто молчаливо допус­каемым ограничениям, так как оно "по самой своей природе требует государственного регулирования, которое может меняться в зависи­мости от места и времени, в соответствии с потребностями и ресурсами, как общества, так и конкретных лиц".

(...) Осуществляя подобное регулирование, Государства-участники пользуются определенной свободой усмотрения. Суд должен принять в последней инстанции решение о соблюдении тре­бований Конвенции; он должен убедиться в том, что применяемые ограничения не ограничивают право на доступ к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой.

(...) Кроме того, подобное ограничение будет соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что оно имеет законную цель и что суще­ствует разумная соразмерность между используемыми средствами и поставленной целью» (Bellet, 31).

35. Доступ к правосудию. Подразумеваемые ограничения. «"Право на рассмотрение дела судом", представляющее собой одну из составляющих права человека на справедливое судебное разбира­тельство, так же не абсолютно в уголовно-правовой, как и в граж­данско-правовой сфере. В отношении этого права могут применять­ся подразумеваемые законом ограничения», таким как решение не возбуждать судебного преследования и постановление о прекраще­нии дела. (Deweer, 49).

36. Доступ к правосудию. Подразумеваемые ограничения. Право на суд, закрепленное в статье 6, не является абсолютным. «Требуя по самой своей природе государственного регулирования, оно подвержено ограничениям, которые, однако, не могут ограничи­вать право доступа к правосудию таким образом или до такой степе­ни, что сама его сущность оказывается затронутой» (Philis, 59; de Geouffre de la Pradelle, 28; тот же принцип, Fayed, 65; Tolstoy Miloslavsky, 59).

37. Право доступа к правосудию: принципы. «Суд повторяет, что п. 1 статьи 6 закрепляет "право на суд", где право доступа, по­нимаемое как возможность инициировать судебное производство по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов.

Тем не менее, это право не является абсолютным; оно подвер­жено молчаливо допускаемым ограничениям, так как требует по са­мой своей природе государственного регулирования. Государства-участники пользуются в этом вопросе определенной свободой усмотрения. Однако Суд должен принять в последней инстанции ре­шение о соблюдении требований Конвенции; он должен убедиться в том. что применяемые ограничения не ограничивают право доступа к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой. Кроме того, подобное ограниче­ние будет соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что оно имеет законную цель и что существует разумная соразмерность между ис­пользуемыми средствами и поставленной целью» (Stubbings et al.,50).

38. Право доступа к правосудию: принципы. «Государства-участники пользуются на справедливом основании свободой усмот­рения, когда речь идет о том, как затрагивается право доступа к пра­восудию» (Stubbings et al, 55).

39. Доступ к правосудию. Подразумеваемые ограничения. «Пункт 1 статьи 6 обеспечивает каждому человеку право на рас­смотрение в суде любого спора, относящегося к его гражданским правам и обязанностям. Он признает "право на суд", где право дос­тупа, понимаемое как возможность инициировать судебное произ­водство по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов.

Однако речь не идет об абсолютном праве. Требуя по самой своей природе государственного регулирования, оно подвержено ограничениям, которые, однако, не могут ограничивать право дос­тупа к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой» (Eglise catholique de La Canee, 38).

40. Доступ к правосудию. Ограничения в сфере обжалования. «Суд повторяет, что "право на суд", частным аспектом которого является право на доступ, не является абсолютным и может быть подвергнуто молчаливо допускаемым ограничениям, особенно в отношении условий приемлемости жалобы, так как по самой сво­ей природе оно требует регулирования со стороны Государства, которое пользуется в этом отношении определенной свободой усмотрения.

Тем не менее, право доступа к правосудию не может быть ограничено таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой; наконец, эти ограничения будут соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что они имеют законную цель и что существует разумная соразмерность между используемыми средствами и поставленной целью» (Brualla Gomez de la Torre, 33; см. также Ediflcaciones March Gallego S. A., 34).

41. Доступ к правосудию. Общее толкование. «Суд повторяет, что п. 1 статьи 6 Конвенции закрепляет "право на суд", где право доступа, понимаемое как возможность инициировать судебное производство по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов.

Тем не менее, это право не является абсолютным; оно подвер­жено молчаливо допускаемым ограничениям, так как требует по са­мой своей природе государственного регулирования. Государства-участники пользуются в этом вопросе определенной свободой ус­мотрения. Однако Суд должен принять в последней инстанции ре­шение о соблюдении требований Конвенции; он должен убедиться в том, что применяемые ограничения не ограничивают право доступа к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой. Кроме того, подобное ограниче­ние будет соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что оно имеет законную цель и что существует разумная соразмерность между ис­пользуемыми средствами и поставленной целью» (National & Pro­vincial Building Society, Leeds Permanent Building Society et Yorkshire Building Society, 105).

42. Право на суд. Подразумеваемые ограничения. Приемле­мость жалобы. «Суд напоминает, что "право на суд", частным ас­пектом которого является право доступа, не является абсолютным и может быть подвергнуто молчаливо допускаемым ограничениям, особенно в отношении условий приемлемости жалобы. Последние, тем не менее, не могут ограничивать осуществление этого права та­ким образом или до такой степени, что сама его сущность оказыва­ется затронутой. Они должны иметь законную цель, и должна суще­ствовать разумная соразмерность между используемыми средствами и поставленной целью» (F. Е. с. France, 44).

43. Право на суд. Молчаливо допускаемые ограничения. «Суд повторяет, что п. 1 статьи 6 Конвенции закрепляет "право на суд", где право доступа, понимаемое как возможность инициировать су­дебное производство по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов.

Тем не менее, это право не является абсолютным; оно подвер­жено молчаливо допускаемым ограничениям, так как требует по са­мой своей природе государственного регулирования. Государства-участники пользуются в этом вопросе определенной свободой усмотрения. Однако Суд должен принять в последней инстанции ре­шение о соблюдении требований Конвенции; он должен убедиться в том, что применяемые ограничения не ограничивают право доступа к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой. Кроме того, подобное ограничение будет соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что оно имеет законную цель и что существует разумная соразмер­ность между используемыми средствами и поставленной целью» (Osman, 147).

44. Право доступа к правосудию. Подразумеваемые ограниче­ния. «"Право на суд", частным аспектом которого является право доступа, не является абсолютным и может быть подвергнуто молча­ливо допускаемым ограничениям. Тем не менее, последние не могут ограничивать право доступа к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой, и бу­дут соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что они имеют закон­ную цель и что существует разумная соразмерность между исполь­зуемыми средствами и поставленной целью. Конвенция имеет целью защиту не теоретических или иллюзорных, а конкретных и действи­тельных прав. Это замечание относится, в частности, к праву на дос­туп к правосудию, принимая во внимание видное место, которое за­нимает в демократическом обществе право на справедливое судебное разбирательство» (Ait - Mouhoub, 52; тот же принцип, Perez de Rada Cavanilles, 44).

45. Право на суд. Подразумеваемые ограничения. Разумная со­размерность. «Суд напоминает, что "право на суд", частным аспек­том которого является право доступа, не является абсолютным и может быть подвергнуто молчаливо допускаемым ограничениям, особенно в отношении условий приемлемости жалобы. Последние, тем не менее, не могут ограничивать осуществление этого права та­ким образом или до такой степени, что сама его сущность оказыва­ется затронутой. Они должны иметь законную цель и должна суще­ствовать разумная соразмерность между используемыми средствами и поставленной целью» (Omar, 34; см. также Guerin, 37).

46. Доступ к правосудию. Принципы. Значение. Ограничения. «Суд повторяет, что п. 1 статьи 6 Конвенции закрепляет "право на суд", где право доступа, понимаемое как возможность инициировать судебное производство по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов.

Тем не менее, это право не является абсолютным; оно подвер­жено молчаливо допускаемым ограничениям, так как требует по са­мой своей природе государственного регулирования. Государства-участники пользуются в этом вопросе определенной свободой ус­мотрения. Однако Суд должен принять в последней инстанции ре­шение о соблюдении требований Конвенции; он должен убедиться в том, что применяемые ограничения не ограничивают право доступа к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой. Кроме того, подобное ограниче­ние будет соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что оно имеет законную цель и что существует разумная соразмерность между ис­пользуемыми средствами и поставленной целью» (Tinnelly & Sons Ltd et al. Et McElduff et al., 72).

47. Доступ к правосудию. Ограничения. «Суд повторяет, что право доступа к правосудию, закрепленное в п. 1 статьи 6, не явля­ется абсолютным: оно подвержено молчаливо допускаемым ограни­чениям, так как требует по самой своей природе государственного регулирования. Государства-участники пользуются в этом вопросе определенной свободой усмотрения. Однако Суд должен принять в последней инстанции решение о соблюдении требований Конвен­ции; он должен убедиться в том, что применяемые ограничения не ограничивают право доступа к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой. Кро­ме того, подобное ограничение будет соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что оно имеет законную цель и что существует разум­ная соразмерность между используемыми средствами и поставлен­ной целью» (Waite et Kennedy, 59).

48. Право на суд: обращение к применяемым принципам. Ог­раничения. «Суд повторяет, что право на суд, частным аспектом которого является право доступа, не является абсолютным: оно мо­жет быть подвергнуто молчаливо допускаемым ограничениям, так как оно по самой своей природе требует государственного регули­рования, которое может меняться в зависимости от места и времени, в соответствии с потребностями и ресурсами как общества, так и конкретных лиц» (Khalfaoui, 35).

49. Право на суд: обращение к применяемым принципам. Ог­раничения. «Тем не менее, применяемые ограничения не могут ог­раничивать право доступа к правосудию таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой. Кроме того, последние будут соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что они имеют законную цель и что существует разумная соразмерность между используемыми средствами и поставленной целью» (Khalfaoui, 36).

50. Право на суд. Молчаливо допускаемые ограничения. «Пра­во доступа к правосудию, закрепленное в п. 1 статьи 6, не является абсолютным: оно подвержено молчаливо допускаемым ограничени­ям, так как требует по самой своей природе государственного регу­лирования. Государства-участники пользуются в этом вопросе опре­деленной свободой усмотрения. Однако Суд должен принять в последней инстанции решение о соблюдении требований Конвен­ции; он должен убедиться в том, право доступа к правосудию не ог­раничивается таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой. Кроме того, подобное ограниче­ние будет соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что оно имеет законную цель и что существует разумная соразмерность между ис­пользуемыми средствами и поставленной целью» (Prince Hans-Adam II de Liechtenstein, 44).

51. Право на суд. Принципы. «"Право на суд", частным аспек­том которого является право доступа (...), не является абсолютным; оно может быть подвергнуто молчаливо допускаемым ограничени­ям, особенно в отношении условий приемлемости жалобы, так как по самой своей природе оно требует регулирования со стороны Го­сударства, которое пользуется в этом отношении определенной сво­бодой усмотрения. (...) Тем не менее, право доступа к правосудию не может быть ограничено таким образом или до такой степени, что сама его сущность оказывается затронутой; наконец, эти ограниче­ния будут соответствовать п. 1 статьи 6 при условии, что они имеют законную цель и что существует разумная соразмерность между ис­пользуемыми средствами и поставленной целью» (Levages Prestations Services, 40).

52. Доступ к правосудию. Эффективность. «Конвенция на­правлена на то, чтобы гарантировать не теоретические или иллю­зорные права, а права, осуществимые на практике и эффективные (...). В особенности это относится к праву доступа к правосудию в свете того значения, которое имеет в демократическом обществе право на справедливое судебное разбирательство » (Airey, 24).

53. Доступ к правосудию. Позитивная обязанность. «Фактическое препятствие может нарушать Конвенцию точно так же, как и юридическое (...). Более того, выполнение обязательств по Конвенции требует временами совершения со стороны Государства определенных позитивных действий; в подобных обстоятельствах Государство не может просто оставаться пассивным (...). Обязанность обеспечить эффективность права доступа к правосудию подпадает под категорию таких обязательств» (Airey, 25).

54. Доступ к правосудию. Помощь адвоката. «В определенных обстоятельствах возможность предстать перед судом лично, но без помощи адвоката, будет отвечать требованиям п. 1 статьи 6» (Airey, 26).

55. Доступ к правосудию. Юридическая помощь. «Гарантируя тяжущимся эффективное право доступа к правосудию при определении их "гражданских прав и обязанностей", п. 1 статьи 6 оставляет Государству свободу выбора в использовании средств для этой цели. Система оказания юридической помощи (...) составляет одно из таких средств, но имеются и другие, такие как, например, упрощение процедуры. В любом случае в функции Суда не входит рекомендовать, а тем более предписывать, какие меры следует принимать; все, что требует Конвенция, — это, чтобы лицо реально пользовалось своим правом доступа к правосудию на условиях, не противоречащих п. статьи 6» (Airey, 26).

56. Доступ к правосудию. Помощь адвоката. «Несмотря на отсутствие подобного правила для споров по гражданским делам, п. 1 статьи 6 может в некоторых случаях понуждать Государство предоставлять помощь адвоката, когда она необходима для обеспечения реального доступа к правосудию либо по причине того, что по определенным категориям дел юридическое представительство является обязательным по внутреннему законодательству некоторых Государств-участников, или в силу сложности процесса» (Airey, 26).