Одиноким. В его Ближний круг входили совсем другие

Люди.

К этому периоду относится следующее воспоминание

Л. М. Кагановича, который тогда заведовал Организационным

Отделом ЦК: «Это был железный, твердый, спокойный, я бы

Сказал, внутренне выдержанный, мобилизованный всегда человек.

Он никогда не выпустит слова изо рта, не обдумав его. Вот

Сталин для меня. Я всегда его видел думающим. Он разговаривает

С тобой, но в это время думает. И целеустремленный. Целеустремленный.

Это было у него всегда, все периоды. Разные периоды.

Но в зависимости от условий, от обстоятельств у него

Были разные и настроения, и отношения, и действия. Для меня,

например, самым приятным, ну, таким любовным периодом отношений

Был период моей работы с 1922 по 1925 год. В этот период

Я у него часто бывал, часто захаживал. Он занимался орга-

194

Низаторской работой очень усиленно. Я был его рукой, так сказать,

Это описано у меня в воспоминаниях очень подробно.

Это был период, когда мы работали сначала на Воздвиженке,

А потом переехали на Старую площадь, засиживались до

Двенадцати, до полпервого, до часу, потом идем пешком в

Кремль, по Ильинке. Иду я, Молотов, Куйбышев, еще кто-то.

Идем по улице, помню зимой, он в шапке-ушанке, уши трепались...

Хохочем, смеемся, что-то он говорит, мы говорим, шутки

Бросаем друг другу, — так сказать вольница. Посмотрели бы

Со стороны, сказали: что это за компания? Охраны почти не

Было. Совсем мало было. Ну, один-два человека шли, все. Даже

Охраны мало было. Этот период такой был. Веселый период

Жизни. И Сталин был в хорошем настроении. Мы засиживались

иногда в застолье...» 1 2 0

Со временем «своих» людей в окружении Сталина становилось

Все больше, а число «чужих» сокращалось. Он широко

Пользовался правами генеральского секретаря, утверждал

Кадровые назначения, не советуясь с товарищами по «тройке

», чем вскоре вызвал возмущение Зиновьева, который обратился

К Каменеву, чтобы организовать защиту от «диктатуры

Сталина».

Вскоре группа членов ЦК (Зиновьев, Бухарин, Орджоникидзе,

Ворошилов, Фрунзе, Лашевич, Евдокимов и др.), отдыхавших

В Кисловодске, будучи на прогулке в одной из горных

Пещер, обсуждала, как упразднить Оргбюро и реорганизовать

Секретариат, сократив полномочия Сталина.

И только один Ворошилов высказался категорически против.

Остальные в разной степени были готовы принять идею

Реорганизации ради «примирения».

Сталин ответил на это предложение, переданное через Орджоникидзе,

Коротким и насмешливым письмом: «Бухарину и

Зиновьеву. Письмо ваше получил. Беседовал с Серго. Не пойму,

Что именно я должен сделать, чтобы вы не ругались, и в чем,

Собственно, тут дело? Не думаю, чтобы интересы дела требовали

Маскировку. Было бы лучше, если бы прислали записочку,

Ясную, точную. А еще лучше, если переговорим при первой

Возможности. Все это, конечно, в том случае, если вы считаете

В дальнейшем возможной дружную работу (ибо из беседы с

Серго я стал понимать, что вы, видимо, не прочь подготовить

Разрыв, как нечто неизбежное). Если же не считаете ее возможной,

— действуйте, как хотите, — должно быть, найдутся

В России люди, которые оценят все это и осудят виновных.

Дней через 8—10 уезжаю в отпуск (устал, переутомился).

Всего хорошего.

И. Сталин. 3/VHI-22

195

P. S. Счастливые вы, однако, люди: имеете возможность измышлять

На досуге всякие небылицы, обсуждать их и пр., а я

Тяну здесь лямку, как цепная собака, изнывая, причем я же оказываюсь

"виноватым". Этак можно извести хоть кого. С жиру

Беситесь вы, друзья мои» 1 2 1.

Видно, что Сталин уверен в своих силах и сильно удивлен

Позицией Зиновьева, ведь Троцкий еще очень силен, занимает

Ключевой пост наркома по военным и морским делам. Чуть

Позже он получил письмо от Зиновьева и ответил более спокойно.

Возразив на упрек, что он единолично «решает вопросы

», объяснил, что не держится за место секретаря.

Вторая важная тема, затронутая Сталиным в этом письме, —