Индейцы отрицают: Инка королевской крови никогда не совершал преступления

 

Не было обнаружено, или они скрывают, что какой‑либо инка королевской крови подвергался бы наказанию по крайней мере публично: индейцы говорят, что [инки] никогда не совершали преступлений, которые заслуживали бы публичного и примерного наказания, ибо учение их отцов и пример их старших и всеобщая молва (voz соmun) о том, что они были сыновьями Солнца, рожденными для того, чтобы обучать и приносить добро остальным [людям], держали их в такой сдержанности и добропорядочности, что они скорее были примером для государства, нежели [поводом] для скандала; они также говорили, что у них не было [побудительных] причин, которые обычно являются основаниями для преступлений, как‑то: страсть к женщинам, или алчность к богатствам, или желание мести, ибо, если они желали красивых женщин, им было дозволено иметь их столько, сколько они хотели, и любая красивая девушка, которую они пожелали бы и попросили бы ее отца прислать ее, инка знал, что в этом не только не откажут, а что ее должны отдать ему с огромным проявлением благодарности за то, что он пожелал снизойти, чтобы взять ее в наложницы или служанки. То же самое имело место с богатствами, ибо у [инков] никогда не было в них недостатка, чтобы брать чужие, или позволить подкупить себя из‑за необходимости, потому что всюду, где они пребывали с правительственными поручениями или без них, в их распоряжении находились все богатства Солнца и инки, как их губернаторов. А если требовалось, то губернаторы и [представители] правосудия были обязаны дать им из одного или другого [богатства] все, в чем они нуждались, ибо они говорили, что они, будучи сыновьями Солнца и братьями инки, владели (tenian) частью того богатства, в которой нуждались. У них также не было случая, чтобы они убили или ранили кого‑либо по причине мести или негодования, ибо никто не мог оскорбить их, так как им скорее поклонялись, поскольку они стояли на втором месте после королевской особы, а если кто‑либо, каким бы великим сеньором он ни был, вызывал гнев какого‑нибудь инки, это являлось святотатством и оскорблением самой королевской персоны, за что он подвергался очень тяжелым наказаниям. Однако можно также утверждать, что неизвестны случаи наказания индейцев за нанесение оскорбления чести или богатству лично какому‑нибудь инке, ибо такого не случалось, потому что они считали их богами, как не было также случая наказания какого‑нибудь инки за его преступления, что они сопоставляют одно с другим, ибо индейцы не хотят признаться в нанесении оскорбления инкам или в том, что инки совершали тяжелые преступления, [а если] испанцы спрашивают их об этом, они сразу же выражают свое возмущение. И отсюда появилось среди испанских историков высказывание одного из них, что существовал закон, по которому ни один инка не должен был умирать, каким бы не было бы его преступление. Подобный закон для индейцев был бы скандалом, если бы, как говорили [испанцы], он давал им разрешение совершать по своему желанию сколько угодно зла, и что они имели один закон для себя, а другой для остальных. Они прежде низвергли бы его и лишили [права называться человеком] королевской крови и наказали бы его самым строгим и суровым образом, ибо, будучи инкой, он стал аукой, что значит тиран, предатель, неверный.

Педро де Сиеса де Леон, рассказывая о правосудии инков, глава сорок четвертая, говорит относительно военной службы: «А если в камарке земель совершались какие‑либо оскорбления или грабежи, они наказывались с великой строгостью, [и] сеньоры инки проявляли в этом такую справедливость, что готовы были подвергнуть наказанию даже своих собственных сыновей», и т. д. А в главе шестидесятой, рассказывая об этом же правосудии, он говорит: «И, следовательно, если кто‑либо из тех, кто шел с ним из одного места в другое [и] дерзал проникнуть на посевы или в дома индейцев, хотя бы убыток, нанесенный им, не был бы большим, он приказывал казнить его», и т. д. Все это говорит тот автор, не делая различия между инками и неинками, потому что их законы были общими для всех. Гордость быть сыном Солнца являлась тему что больше всего заставляло их проявлять порядочность (ser bueno), чтобы иметь преимущество над другими как в доброте, так и в происхождении, чтобы индейцы верили, что и то и другое досталось им по наследству. И они так верили и так считали со всей убежденностью, что, когда какой‑нибудь испанец говорил, восхваляя что‑либо, что сделали короли и кто‑либо из их родственников, индейцы отвечали: «Не поражайся, ведь они были инками». А если он, наоборот, хулил что‑либо плохо сделанное, они говорили: «Не верь, что какой‑либо инка сделал так, а если он сделая это, то не был инкой, а был бастардом подкидышем», как они говорили об Ата‑Вальпе за предательство, которое он совершил в отношении своего брата Васкара инки, законного наследника, как мы расскажем об этом более подробно в должном месте.

Для каждого из четырех округов, на которые они разделили свою империю, инка имел советы войны, правосудия, имущества. Эти советы имели для каждого министерства своих министров с подчинением младших старшим, вплоть до низших, каковыми являлись декурионы десяток, которые по ранжиру сообщали один другому о всем том, что имелось в империи, доводя эти сведения до высших советов. Имелось также четыре вице‑короля – у каждого округа свой: они были председателями советов своего округа; они получали суммированные сведения о том, что происходило в королевстве, чтобы поставить об этом в известность инку; они немедленно допускались к нему и были верховными губернаторами своих округов. Они должны были быть инками чистой крови, опытными в мире и на войне. Инка давал [только] им приказ о том, что надлежит делать в мире или на войне, а они [передавали его] своим министрам от ранга к рангу, вплоть до последних [чиновников]. И на этом сейчас достаточно о законах и правлении инков. Дальше, в повествование об их жизни и делах, мы будем вплетать самые значительные [их] дела.

 

Глава XVI