Записка матроса ивана зеленина друзьям

 

25 июня 1912 г.

Товарищи! Скоро нам будет суд – осудят в каторгу, под расстрел, но все это чепуха, жизни мне не жалко, а жалко то, что если вы будете откладывать в долгий ящик, то уверяю вас: дорого станет вам это промедление. Многим из вас придется пострадать так, как и нам. В успехе вы не сомневайтесь: команда готова везде, так что нужно только дать толчок, и все будет решено. А теперь прощайте: через 10 дней нас половины уже не будет. Помните, что трусость есть вечный ошейник рабства [11].

 

 

Зеленин лежал на узкой железной койке, привинченной к полу, и, прикрывшись серым армейским одеялом, торопливо писал огрызком карандаша эту записку на клочке бумаги.

Резко, со скрежетом распахнулась дверь, и подглядывавший в волчок караульный шагнул в камеру…

Товарищ прокурора Симферопольского окружного суда по Севастопольскому участку нервно ходил по кабинету. Писарь, склонив голову, старательно выводил очередное донесение господину прокурору Одесской судебной палаты.

«Брожение среди черноморских моряков, – говорилось в донесении, – возросло с весны. Тысяча девятьсот двенадцатого года, марта 16 дня в пороховых складах Сухарной балки были обнаружены стихи революционного содержания и воззвания «Долой царя», «Долой правительство» и другие, коими исписаны все стены складов…

Моряки постоянно собирались на митинги и сходки за Малаховым курганом, в Ушаковой балке, за Историческим бульваром, на Черной речке и в Инкермане…»

Далее в донесении сообщалось, что моряки установили связи с революционными партиями и те оказывают на них огромное воздействие. Возвращаясь с митингов и сходок, матросы обсуждают их решения в машинных и минных отделениях кораблей, в местах, где меньше всего появлялись офицеры.

13 и 20 мая 1912 года на митингах за Малаховым курганом, где присутствовали моряки с линкоров «Пантелеймон», «Иоанн Златоуст», «Евстафий», крейсеров «Память Меркурия», «Кагул» и других крупных кораблей флота, было принято решение поднять вооруженное восстание в ближайшее время, когда эскадра будет находиться на военных учениях в Тендровском заливе.

Начать должны были матросы линкора «Иоанн Златоуст». Руководителями восстания на линкоре были артиллерийский унтер‑офицер Иван Бирюков, гальванеры Иван Зеленин, Павел Синько, электрики Тарас Силяков, Михаил Полуэктов, машинист Александр Карпишин и другие.

Особенно выделялся 25‑летний Иван Зеленин. Сын бедного крестьянина, рано познавший нужду и горе, он жадно тянулся к знаниям. В первые же годы службы на флоте вошел в социал‑демократическую организацию. По ночам Зеленин жадно читал нелегальную литературу. Все прочитанное он простым языком передавал матросам.

На одной из сходок моряков он так изложил программу восстания:

– Братцы! Когда выйдем в открытое море, выбросим за борт всех офицеров и кондукторов, а кто будет противиться из матросов, то и тому туда дорога. Помните об ошибках пятого года, не проявляйте слабости! Когда овладеем судами, пойдем в Одессу. Одесский гарнизон нас поддержит, даст нам все, что надо. А потом бомбардируем Ялту, высадим десант, захватим царя и устроим республику на юге России – в Севастополе, Одессе и других городах…

Восстание готовилось тщательно, моряки организовали сбор средств на оружие, разыгрывали с этой целью лотереи. На одном только крейсере «Память Меркурия» была собрана большая по тому времени сумма – 400 рублей.

Все собранные средства шли в общую кассу. На них в городе закупались револьверы, которые моряки приносили на суда в пакетах с фруктами. Во время учебных стрельб матросы экономили винтовочные патроны и прятали их в укромных уголках корабля.

Но восстание не удалось. Через провокаторов о нем стало известно охранке. В конце мая 1912 года, перед выходом эскадры на учения руководители восстания – Зеленин, Карпишин. Силяков и Полуэктов были списаны с корабля и преданы военно‑морскому суду.

«С сожалением вынужден признать, – диктовал писарю товарищ прокурора Симферопольского окружного суда по Севастопольскому участку, – что подкладка готовившегося вооруженного восстания на эскадре чисто политическая, разговоры же о неудовольствии начальством, плохой пищей и тяжелыми условиями службы на эскадре являются лишь предлогом для восстания… Вчера во время внезапного обыска у отданного под суд матроса Зеленина была отобрана записка к товарищам с призывом продолжать начатое дело… Несмотря на все предпринятые меры Зеленин не открыл, кто дал ему карандаш и бумагу, кому именно предназначалась вышеозначенная записка…»

2 июля 1912 года возбужденные матросы окружили здание Севастопольского военно‑морского суда, где слушалось дело по обвинению матросов линкора «Иоанн Златоуст» в подготовке восстания на Черноморском флоте. В третьем часу ночи председательствующий объявил приговор: одиннадцать человек – к расстрелу, пять – к различным срокам каторжных работ. Подсудимые встретили приговор спокойно. Начальник караула просил:

– Господин председатель, на улице возбуждение, разрешите до утра оставить заключенных в камерах здания суда.

В эту ночь осужденные провели совещание.

– Всех нас казнить не посмеют, – говорил Зеленин. – Слышите, как волнуется людское море. Побоятся палачи.

Через несколько дней стало известно: восемь моряков получили высочайшее «помилование» – бессрочную каторгу.

На рассвете 10 июля трое из приговоренных – Зеленин, Карпишин и Силяков были расстреляны.

Однако расправа над экипажем линкора «Иоанн Златоуст» не остановила моряков. Руководство восстанием перешло к экипажу крейсера «Память Меркурия». Руководитель революционной группы моряков крейсера Тимофей Доля так и сказал после суда товарищам: «Вот теперь мы должны собраться и устроить бунт».

Расправа над товарищами не запугала революционно настроенных моряков.

Уже накануне казни моряков ее возможным исполнителям матросы разослали письма. Так, командир Севастопольского флотского экипажа, куда были списаны И. Зеленин и его друзья, получил такое письмо: «Не забывайте, в каком веке вы живете. Мы вас всех начнем стрелять, которые нас душат… потому что чаша терпения переполнилась…»

На следующий же день после казни Зеленина, Карпишина и Силякова матрос Полонский совершил покушение на штабс‑капитана Витковского, командовавшего расстрелом, и ранил его.

На очередной сходке моряки вновь разработали план восстания с расчетом начать его в конце июля во время стоянки эскадры в Новороссийске. К восстанию были готовы команды линкоров «Евстафий», «Пантелеймон», «Синоп», «Три святителя», крейсеров «Память Меркурия», «Кагул» и транспорта «Кронштадт», а также многие моряки Севастопольского и Одесского флотских полуэкипажей.

Однако царская охранка не дремала. Ей вновь удалось предупредить восстание. Вечером 26 июля 1912 года по доносу провокатора был арестован 21 человек. В последующие дни с судов Черноморского флота списали еще 400 человек «подозрительных».

Царское правительство жестоко расправилось с арестованными. В октябре 1912 года 139 моряков были преданы военно‑морскому суду, 11 из них были расстреляны, 6 человек сосланы на вечную каторгу, остальные – на различные сроки каторжных работ.

Но революционное пламя на Черноморском флоте царизму погасить не удалось.

 

В. ШИРОКОВ.

 

 

II

 

 

СОЛДАТ РЕВОЛЮЦИИ