Физика в медицине: чего ни спроси, ничего нет

 

Физические науки уже давно приняли на вооружение квантовый подход, достигнув благодаря этому сенсационных результатов. Реальность квантовой вселенной была наглядно продемонстрирована человечеству 6 августа 1945 г. Бомба, сброшенная в этот день на Хиросиму, показала огромную мощь прикладной квантовой теории и громогласно объявила о наступлении атомного века. Если же говорить о полезных и конструктивных вещах, то именно квантовая механика сделала возможными те электронные чудеса, которые составляют основу информационного века. Телевидение, вычислительная техника, компьютерная томография, лазеры, космические корабли и мобильные телефоны – все это было бы немыслимо без квантовой механики.

Ну а какие же выдающиеся и чудесные достижения имели место благодаря квантовой революции в медико‑биологических науках? Давайте‑ка перечислим их по порядку важности.

Список выйдет не то что коротким – таких достижений попросту нет.

Ратуя за применение квантово‑механического подхода в биологии и медицине, я никоим образом не требую отбросить все то, чем они обогатились благодаря принципам Исаака Ньютона. Новые законы квантовой механики не отвергают результатов, полученных классической физикой. Как и раньше, планеты движутся по траекториям, предсказанным ньютоновской математикой. Разница между этими двумя видами физики в том, что квантовая механика более приспособлена для описания мира атомов и молекул, тогда как законы Ньютона применимы к более высокому уровню организации – органы тела, человек в целом, группы людей. Такая болезнь, как рак, имеет вполне макроскопические проявления – вы обнаруживаете у себя опухоль. В то же время процессы, спровоцировавшие рак, были инициированы на молекулярном уровне в клетках, пораженных заболеванием. По существу, большинство биологических расстройств (если не считать травм) начинаются на уровне молекул и ионов клетки. А значит, нам необходима биология, которая объединила бы квантовую и ньютоновскую механику.

Общепринятый курс физики предполагает, что принципы квантовой механики с дуализмом волн и частиц применяются лишь на уровне атомов. Ограничив квантовую механику субатомным миром, ученые решили считать, что ее механизмы не применимы к нашей собственной жизни и к событиям в макромире. Поэтому современные физики совершенно не информируют общественность об исключительно ментальной природе Вселенной.

По счастью, такие ведущие исследователи, как физик Ричард Конн Генри из Университета Джона Хопкинса, опровергают неверные представления о первичности материального мира. Генри предложил простое и элегантное определение настоящей природы Вселенной: «Вселенная нематериальна, она ментальна и духовна. Живи и получай удовольствие». Попросту говоря, механизмы квантовой механики применимы на любом уровне – от Большого взрыва до кварков в атомах.

Существовал и целый ряд биологов‑провидцев, выступавших за интеграцию ньютоновской и квантовой физики. Более сорока лет назад прославленный нобелевский лауреат, физиолог Альберт Сент‑Дьёрди издал книгу «Введение в субмолекулярную биологию». Его труд – это благородная попытка рассказать сообществу медиков и биологов о важности приложения квантовой механики к биологическим системам. Как это ни прискорбно, коллеги Сент‑Дьёрди с их традиционными взглядами сочли книгу старческим бредом некогда блестящего ученого и просто‑напросто пожалели об «утрате» своего бывшего товарища.

Большинство биологов до сих пор не осознали значение книги Сент‑Дьёрди, но результаты исследований говорят, что рано или поздно им придется это сделать, ибо напор новых данных таков, что грозит обрушить прежнюю материалистическую парадигму. Помните, мы говорили о перемещениях белковых молекул, являющихся строительным материалом живого? Попытки ученых предсказать эти перемещения, опираясь на принципы ньютоновской физики, оказались безуспешными. Мне кажется, вы уже догадались почему. В самом деле – В. Попхристич и Л. Гудмен в своей статье, опубликованной в 2000 г. в журнале Nature показали, что движения белковых молекул, этот источник жизни, подчинены не ньютоновским, а квантовым законам.

Комментируя для журнала Nature эту пионерскую работу, биофизик Ф. Уэйнхолд задал риторический вопрос: «Ког да же учебники химии будут служить подспорьем, а не помехой для такого более глубокого, квантово‑механического подхода к изучению работы молекулярных “турникетов”?» И далее: «Какие силы заставляют молекулы изгибаться и складываться, принимая причудливые формы? Вы не найдете ответа на этот вопрос в своих учебниках органической химии». Именно старая химия служит источником механистических оснований биологии и медицины. Как замечает Уэйнхолд, этой отрасли науки еще только предстоит воспринять квантовую механику. Воспитанные в традиционном ключе ученые‑медики, по существу, не понимают тех молекулярных механизмов, которые являются истинным источником жизни.

Перспективные исследования формаций белка обнаруживают первичность квантовых свойств при перемещениях, которые приводят к жизни. Это доказывает, что манипуляции с квантовыми характеристиками материи могут повлиять на ход биохимических реакций.

Сотни и сотни научных работ, выполненных за последние полвека, настойчиво свидетельствуют, что «невидимые силы» электромагнитного спектра оказывают существенное влияние на все аспекты биологической регуляции. К таким энергиям относятся СВЧ‑излучение, радиоволны, видимый свет, излучение сверхнизких и звуковых частот и даже недавно обнаруженная сила, получившая название скалярной энергии. Электромагнитное излучение той или иной частоты и структуры участвует в регуляции синтеза ДНК, РНК и белков, изменяет конфигурацию и функцию белковых молекул, управляет регуляцией генов, делением и дифференциацией клеток, морфогенезом (процессом, вследствие которого клетки группируются в органы и ткани), гормональной секрецией, ростом и функционированием нервов. Каждая такая клеточная активность есть фундаментальный тип поведения, который вносит свой вклад в развертывание жизни. Но хотя все эти работы были опубликованы в ведущих биологических и медицинских журналах, их революционные результаты (по крайней мере, до 2010 г.) не входили в программы подготовки студентов.

Огромное научное значение имела также выполненная сорок лет назад работа биофизика из Оксфордского университета К. Макклэра. Он вычислил и сравнил эффективность информационного обмена посредством энергетических и химических сигналов. В своей статье «Резонанс в биоэнергетике», опубликованной в «Ежегоднике Нью‑Йоркской Академии наук», Макклэр показывает, что энергетические сигнальные механизмы, например высокочастотные электромагнитные колебания, передают информацию из окружающей среды в сто раз эффективней, чем такие материальные сигналы, как гормоны, нейротрансмиттеры, факторы роста и т. д.

И в этом нет ничего удивительного – информация, которая может быть перенесена молекулами вещества, непосредственно связана с запасенной в молекуле энергией. Но дело в том, что химическая связь, используемая для передачи такой информации, – вещь чрезвычайно энергозатратная, при образовании и разрыве химических связей масса энергии уходит в тепло. И поскольку на термохимическое связывание тратится бóльшая часть энергии молекул, на передачу информации остается совсем немного.

Мы знаем: чтобы выжить, живым организмам необходимо получать и интерпретировать сигналы окружающей среды. По существу, вероятность выживания напрямую связана со скоростью и эффективностью передачи таких сигналов. Скорость распространения электромагнитного сигнала составляет 300 тысяч километров в секунду, тогда как скорость диффузии химических веществ гораздо меньше одного сантиметра в секунду. Итак, энергетические сигналы оказываются в тысячи раз эффективней и неизмеримо быстрее вещественно‑химических. Так какой же способ передачи сигналов предпочтет ваше многотриллионное клеточное сообщество? Простая математика!

 

Торговля лекарствами

 

По моему глубокому убеждению, основная причина такого невнимания к исследованиям в области энергии сводится к долларам и центам. Ворочающая миллиардными капиталами фармацевтическая промышленность выделяет средства на исследования и разработку всяких чудодейственных таблеток, ведь таблетки – это деньги. Если бы целительную энергию можно было упаковать в виде пилюль, то производители лекарственных препаратов живо бы ими заинтересовались.

Вместо этого они преподносят физиологические и поведенческие отклонения от некоей гипотетической нормы как самостоятельные расстройства и дисфункции, после чего рассказывают широкой публике, насколько это опасно. Сверхупрощенное описание симптомов, характерное для рекламы лекарственных препаратов, убеждает ее потребителей, что они и в самом деле страдают той или иной напастью. «Вы волнуетесь? Волнение – это первый симптом болезненного состояния, называемого “тревожным расстройством”. Избавьтесь от волнения. Попросите своего врача выписать вам Антиволнин – новые таблетки красивого розового цвета».

При этом средства массовой информации, как правило, избегают касаться темы смерти от медикаментов, переключая наше внимание на проблему наркотиков. Они убеждают нас, что это не выход – прибегать к химии, чтобы избавиться от жизненных проблем. Гм, забавно… Я как раз хотел буквально теми же словами выразить свою обеспокоенность чрезмерным использованием легальных медпрепаратов. Действительно ли они опасны? Спросите об этом у тех, кто умер в прошлом году. Возможность заглушить внешние проявления болезни с помощью таблеток позволяет не думать о том, какие наши действия их породили. Мы как бы снимаем с себя ответственность за все, что с нами происходит.

Наша нынешняя таблеткомания заставляет меня вспомнить случай, когда я студентом‑старшекурсником подрабатывал в автомастерской. В половине пятого вечера, в пятницу, к нам приехала разгневанная дама. В ее автомобиле мигала сигнальная лампочка, указывавшая на необходимость ремонта двигателя – притом что ее машину уже несколько раз чинили в связи с аналогичной ситуацией. В пятницу вечером не особо хочется разбираться с трудноустранимыми неисправностями и нервными клиентами. Никто не решался произнести ни звука, и лишь один механик сказал: «Я разберусь». Он завел машину подальше в гараж, снял приборную доску, вывинтил сигнальную лампочку и просто выбросил ее. После этого он открыл банку кока‑колы и закурил. Выждав подобающее время, механик вышел к посетительнице и сказал, что ее машина готова. Лампочка больше не мигает, женщина в восторге и благополучно уезжает. Проблема никуда не делась, но симптомы были устранены. Именно так действуют химические лекарственные препараты – заглушая симптомы, они чаще всего не затрагивают причины заболевания.

Постойте, постойте – скажете вы. Времена изменились, и сегодня мы хорошо знаем об опасностях, которые таят в себе лекарства, и без предубеждения относимся к альтернативным методам лечения. В самом деле, половина американцев обращаются сегодня к этим практикам, так что врачи традиционного толка уже не могут прятать голову в песок и уповать на то, что иные подходы куда‑нибудь исчезнут. Даже страховые компании начали оплачивать услуги, которые прежде считали шарлатанством, а основные лечебные учреждения, на базе которых проходит обучение студентов, допустили в свои стены некоторое количество специалистов по таким методам.

Но и сегодня ученые не особенно рвутся изучать причину эффективности альтернативной медицины. Под натиском общественности в Национальных институтах здравоохранения все же было создано соответствующее отделение, но этот шаг выглядел скорее показным жестом, призванным успокоить активистов и потребителей, которые платят огромные деньги за возможность лечиться нетрадиционным образом. Но на исследования в области энергетической медицины не выделяется серьезных средств, а без таких экспериментов соответствующие лечебные практики неизбежно получают ярлык «ненаучных».