Освободиться и быть арестованной

 

Тот же самый экономический бум, который увеличил потребность в проститутках, может со временем положить конец сексуальному рабству в Таиланде. Индустриальный рост подразумевает увеличение рабочих мест для женщин. Образование и профессиональное обучение стремительно распространяются в Таиланде, и женщины в очень большой степени вовлечены в этот процесс. Неосведомленность и социально‑культурная депривация, на которых в значительной степени основывается закабаление девушек, сокращаются, а более образованные девушки в меньшей степени склонны поддаваться на посулы посредников. Традиционные обязанности по отношению к семье, включая обязательства перед родителями, тоже становятся менее значимыми. Продвигаясь на север Таиланда, индустриализация приносит фундаментальные перемены. Телевизионные программы, которые можно смотреть по телевизору, купленному на средства от продажи одной из дочерей, могут принести предупреждение ее младшим сестрам. Девушки с севера, узнавая больше о новых рабочих местах, о СПИД’е, о судьбе тех, кто попал в публичные дома, отказываются следовать за своими сестрами на юг. Рабство лучше всего развивается и процветает, когда отсутствуют альтернативы, а образование и средства массовой информации открывают тайским девушкам мир выбора.

Для рабодержателей эти события представляют серьезную проблему. Они сталкиваются с растущим спросом на проституток и сокращающимся предложением – уже сейчас цены на молодых тайских девушек стремительно растут. Их единственная возможность – найти другие регионы, где нищета и неосведомленность все еще правят бал. На самом деле ничего не может быть проще, поскольку еще остаются большие угнетенные и изолированные группы населения, достаточно отчаявшиеся, чтобы поверить обещаниям посредников. Из Бирмы на западе и из Лаоса на востоке прибывают тысячи экономических и политических беженцев, ищущих работу, они беззащитны в стране, где являются нелегальными чужаками. Техника, которая так хорошо работала в случае с тайскими девушками, применяется снова, но уже за границами страны. Исследователи из организации Human Rights Watch, которые провели специальное исследование в 1993 году, отслеживая эти поставки, пишут:

 

Поставки бирманских женщин в Таиланд ужасают своей эффективностью и безжалостностью. Влекомые желанием максимизировать выгоду и страхом перед СПИД’ом, агенты, действующие по поручению владельцев публичных домов, проникают даже в самые отдаленные области Бирмы в поисках ничего не подозревающих жертв. Девственницы – предмет особой охоты, поскольку они стоят дороже и представляют меньше угрозы с точки зрения половых заболеваний. Агенты обещают женщинам и девушкам работу официанток или посудомоек с хорошей оплатой и новой одеждой. Члены семьи или друзья обычно сопровождают женщин до границы с Таиландом, где и получают плату в размере от 10 000 до 20 000 батов от представителя публичного дома. Эта выплата становится долгом, который обычно удваивается за счет процентов, которые девушки должны компенсировать своей работой, но не как официантки или посудомойки, а оказывая сексуальные услуги[41].

Попав в публичный дом, бирманские девушки оказываются в той же ситуации, что и тайские, даже хуже: поскольку они не знают языка, их изоляция еще глубже, а так как они незаконные иммигранты, по отношению к ним возможно еще больше оскорблений. Сутенеры без конца повторяют им, что если они высунут нос за пределы публичного дома, их немедленно арестуют. А арестованные бирманские и лаосские женщины не имеют никаких гражданских прав. Очень часто они задерживаются полицией без суда и следствия на долгое время. Традиционная сильная антипатия между тайцами и бирманцами увеличивает вероятность для бирманских женщин столкнуться с дискриминацией и произволом. Бирманские женщины оказываются ниже даже той печальной позиции, которую занимают их тайские сестры. Объясняя, почему так много бирманских женщин содержится в борделях города Ранонга в южном Таиланде, глава полиции региона заявил: «С моей точки зрения, это позор – позволять бирманским мужчинам (работающим в местной рыбной промышленности) пользоваться тайскими проститутками. Поэтому я с пониманием отношусь к возможности бирманским проституткам работать здесь»[42].

 

Особая запуганность, которую испытывают бирманские и лаосские женщины, является хорошей возможностью вновь закабалить их, когда они оказываются за дверью публичного дома. Убежали ли они или были выгнаны владельцами борделя, они быстро оказываются в поле зрения полиции, поскольку у них нет денег, чтобы уехать домой, и они не знают языка. Будучи замеченными полицией, бирманки оказываются в тюрьме, где встречаются с женщинами, арестованными во время периодических рейдов по публичным домам, которые попадают в тюрьму в том, что на них было надето. В местных тюрьмах иностранных женщин могут содержать без суда до восьми месяцев, применяя к ним насилие и унижая их. Со временем их могут послать в Иммигрантский изоляционный центр в Бангкоке или в специальную тюрьму в Паккрете. В обоих учреждениях унижения и вымогательство со стороны персонала продолжаются, а некоторых девушек продают обратно в публичные дома. Для депортации приговор суда не нужен, но на многих женщин заводят дело и обвиняют их в проституции или незаконном въезде в страну. Суды проводятся на тайском, без участия переводчиков, те, кому предъявлены обвинения, штрафуются. Если у них нет денег, чтобы заплатить штраф, а у большинства их нет, то их посылают на фабрику‑тюрьму, чтобы заработать деньги для выплаты штрафа. Там они производят электрические лампочки или искусственные цветы, работая по 12 часов в день; а тюремное начальство решает, когда они заработали достаточно, чтобы оплатить штраф. После фабрики‑тюрьмы женщин посылают обратно в камеры полицейских участков или в Иммигрантский изоляционный центр. Большинство содержится там, пока не сможет заплатить стоимость транспортировки (иностранцы, нелегально въехавшие в страну, по закону обязаны заплатить за собственную депортацию), остальных депортируют без промедления.

Граница между Бирмой и Таиландом очень неупорядочена и опасна. Только часть ее контролируется военной диктатурой Бирмы, другие же части находятся в руках племенных вооруженных формирований или полевых командиров. После прибытия на границу депортируемые содержатся иммиграционной полицией в камерах в течение 3‑7 дней. Все это время полиция вымогает деньги и подвергает заключенных физическим и сексуальным издевательствам. Полиция также использует это время, чтобы договориться с владельцами публичных домов и посредниками и ставит их в известность о месте и времени депортации. В день депортации женщин везут в течение нескольких часов вдоль границы в сельскую местность, подальше от населенных пунктов, а затем выталкивают из грузовиков для скота, которые используются для их перевозки. Брошенные в джунглях, в десятках километров от какой‑либо крупной дороги, без воды и питья, они даже не представляют, где они находятся и куда идти, чтобы попасть в Бирму. Как только иммиграционная полиция уезжает, появляются агенты и посредники, которые следуют за грузовиками от самого города по договоренности с полицией. Посредники предлагают работу и перевозку обратно в Таиланд. Брошенные в джунглях женщины часто видят это предложение как свой единственный шанс на спасение. Тех же, кто воспринимает это иначе, просто уводят насильно. В любом случае замкнутый круг долгового рабства и проституции начинается снова.

Если женщинам все‑таки удается попасть в Бирму, то в лучшем случае они оказываются в заключении. Если их задерживают бирманские пограничники, им предъявят обвинение в «незаконном отъезде» из Бирмы. Если женщины не могут заплатить штраф, а большинство не может, то они получают 6 месяцев принудительных работ. Содержание в заключении применяется ко всем таким обвиняемым – мужчинам, женщинам, детям. Если женщину или девушку подозревают в том, что она была проституткой, она может получить дополнительный штраф или длительное наказание. Женщин, дающих положительную реакцию на СПИД, помещают в тюрьму и казнят по распоряжению военной диктатуры Бирмы. Согласно сообщениям организации Human Rights Watch «обычно депортированных арестовывают, содержат в заключении, подвергают унижениям, заставляют быть носильщиками для армии. Пытки, изнасилования и казни задокументированы подразделениями ООН, международными гуманитарными организациями и правительствами»[43].

Ситуация на восточной границе Таиланда с Лаосом поддается оценке в гораздо меньшей степени. Граница более открыта, и через нее происходит интенсивное движение в обоих направлениях. Полиция, государственные чиновники, лидеры общин в Лаосе участвуют в обеспечении поставок женщин, действуя как агенты и выплачивая деньги родителям, живущим в данной местности. Они действуют безнаказанно, поскольку лаосским девушкам очень трудно освободиться и вернуться обратно в деревню; те же, кому это удается, считают опасным сталкиваться с полицией или властями. Один из моих собеседников сказал мне, что если вернувшаяся девушка заговорит о том, что с ней было, ей никто не поверит, ее будут считать проституткой и избегать. Нет никакого способа вывести посредника на чистую воду и ему не грозит никакое наказание – девушка просто должна примириться со своей судьбой. Невозможно узнать, сколько лаосских девушек и женщин были привезены в Таиланд. На северо‑востоке многие жители Таиланда говорят на лаосском языке, что делает затруднительным определить, является ли проститутка местной тайкой, или она на самом деле приехала из Лаоса. Поскольку они являются незаконными иммигрантами, лаосские девушки всегда заявляют, что они местные уроженки, и часто имеют фальшивые документы, подтверждающие это. В публичных домах образ их жизни такой же, как и у тайских женщин.

 

«Они не думают, что это – люди»

 

Поток женщин и девушек течет через границы Таиланда в обоих направлениях.[44] Экспорт кабальных проституток – верный бизнес, находящий спрос в публичных домах Японии, Европы и Америки. По оценкам таиландского Министерства иностранных дел, в 1994 году до 50 000 тайских женщин жило незаконно в Японии, занимаясь проституцией. Их ситуация в других странах аналогична ситуации бирманок в Таиланде. Соблазн и обман тайских женщин осуществляется по уже знакомому образцу. Тайские девушки и женщины, которым обещают работу уборщиц, домашней прислуги, посудомоек или кухарок, платят большой взнос нанимающему их агенту, чтобы зарезервировать для себя рабочее место в богатых, развитых странах. Их долговые обязательства значительно выше, чем у женщин, ставших проститутками в Таиланде, поскольку сюда включаются авиабилеты, взятки чиновникам иммиграционной службы, стоимость фальшивых паспортов, а иногда и деньги, заплаченные иностранным мужчинам с целью фиктивной женитьбы и облегчения въезда в страну.

В различных странах существует своя специфика сексуального рабства. В Швейцарию девушки привозятся по «артистическим» визам в качестве экзотических танцовщиц. В дополнение к проституции они должны работать в качестве стриптизерш, чтобы соответствовать условиям найма на работу. В Германии – это обычно девушки в барах, и они продаются мужчинам барменом или вышибалой. Некоторые девушки просто помещаются в публичные дома или на квартиры, контролируемые сутенерами. После того как в 80‑х годах начались секс‑туры японцев в Таиланд, Япония быстро стала самым большим импортером таиландских женщин. В Японии растет боязнь СПИД’а, что увеличивает спрос на девственниц. Японские мужчины, поскольку у них есть свободные средства, в состоянии платить значительные суммы за молодых сельских девушек из Таиланда. Японская организованная преступность, якудза, вовлечена во все этапы процесса поставки, иногда переправляя женщин через Малайзию или Филиппины. В городах якудза содержит бары и публичные дома, где и продают тайских женщин. Женщины перекупаются из одного борделя в другой, для контроля над ними используется жесточайшее насилие. Попытка сопротивления может закончиться убийством. Поскольку тайские девушки являются незаконными иммигрантами и часто приезжают в страну по фальшивым паспортам, японские бандиты редко останавливаются перед убийством девушки, которая рассердила их или перестала приносить выгоду. Кроме того, тайские женщины, депортированные из Японии, говорят, что гангстеры сознательно приучают девушек к наркотикам, чтобы сделать их более управляемыми.

Гангстеры, обычно китайские или вьетнамские, также контролируют публичные дома в США, где используют тайских женщин‑рабынь. В ходе полицейских рейдов в Ныо‑Йорке, Сиэтле, Сан‑Диего, Лос‑Анджелесе были освобождены более 100 женщин и девушек.[45] В Нью‑Йорке более 30 тайских женщин были заперты на верхних этажах здания, использующегося как публичный дом. Железные решетки загораживали окна, а целый ряд автоматических укрепленных дверей блокировал выход на улицу. Во время полицейских рейдов женщин прятали в потайной комнате в подвале. Оказавшись в тюрьме, владелица публичного дома показала, что она купила женщин, заплатив от $6000 до $15 000 за каждую. Женщины платили по $300 долларов в неделю за комнату и стол; они работали с 11 вечера до 4 часов ночи и продавались клиентам по часам. Китайские и вьетнамские гангстеры были «крышей» этого публичного дома, получая деньги за защиту и охотясь за сбежавшими проститутками. Гангстеры владеют рядом публичных домов и массажных салонов, в которых они меняют местами тайских женщин, чтобы сбить с толку закон. После освобождения из нью‑йоркского борделя некоторые женщины исчезли, но только для того, чтобы через несколько недель объявиться за 3000 миль в борделях Сиэтла. Одна из спасенных тайских женщин, которой обещали работу в ресторане, а превратили в сексуальную рабыню, показала, что владельцы публичного дома «когда покупают что‑нибудь, то хотят использовать это полностью, и они не думают, что это – люди»[46].

Тайские женщины импортируются в Северную Америку для работы на фабриках так же, как и для сексуального бизнеса.

В конце 1995 года шестьдесят восемь тайцев, в основном женщины, были освобождены от потогонной работы на фабрике одежды в Лос‑Анджелесе. Большинство из этих женщин работало по этой же профессии в Таиланде и заплатило агентам за возможность хорошей работы в Соединенных Штатах. Когда они приехали, у них забрали паспорта, и они оказались связанными долговыми обязательствами. Вынужденные жить взаперти в фабричных зданиях, они работали по 16 часов в день под наблюдением вооруженной охраны. Им сказали, что они должны выплатить долг примерно $5000, а получали они около $10 в день, из которых вычитали стоимость еды.

Как и многие развивающиеся страны, Таиланд экспортирует своих граждан как дешевую рабочую силу. Таиландских мужчин часто можно встретить работающими в качестве строительных и заводских рабочих на Среднем Востоке и других странах Азии. Разветвленная индустрия коммерческого секса в Таиланде превратила его в основного экспортера женщин. Статус женщины в Таиланде очень низок, кроме того, женщины с детьми часто оказываются брошенными, когда мужчины уходят к другим женам, – все это создает слой женщин, мечтающих найти способы поддержать свою семью. Будучи наслышанными о женщинах, получивших легальную работу за границей, они залезают в огромные долги, чтобы заплатить агентам и посредникам. А попадают в кабалу и жесточайшую эксплуатацию, за которой следует нужда, ждущая их после возвращения в Таиланд. Их нищета усугубляется долгами на покупку авиабилетов, которые они должны вернуть друзьям или родственникам.