Психология террористической группы

Анализ показал, что террористическая группа относится к промежуточному типу, находящемуся между двумя крайними вариантами групп:

1. Высокоорганизованный, сплоченный, функционирующий коллектив лиц как членов социальной группы.

2. Сборище лиц, характеризующееся анонимностью, беспорядочным руководством, основывающим свои действия на эмоциях, и в некоторых случаях представляющее собой разрушительный элемент в рамках социальной системы.

В соответствии с этим можно выделить ряд специфических особенностей промежуточной группы:

1. Расплывчатое определение роли членов группы. Террористов нельзя отнести к «борцам за свободу», но в то же время они осознают криминальный характер деятельности.

2. Ограниченная сплоченность такой группы. Террористическая деятельность - временное занятие. Группа формируется для выполнения одной-нескольких акций. Она не может функционировать постоянно (в отличие от террористической организации, носящей более долгосрочный характер).

3. Непостоянство состава. Состав группы, действующей в экстремальных условиях, неизбежно часто меняется.

4. Текучесть членов группы. Это лишает возможности появления стабильной внутренней структуры отношений между членами группы.

5. Ограниченность ожиданий в отношении членского состава. «Кадровый резерв» ограничен, и члены группы прекрасно знают об этом.

6. Минимальная согласованность норм поведения внутри группы.

7. Беспорядочное руководство. Нет стабильного лидера или формально назначенного руководителя.

Изучение структуры «промежуточных групп» позволило выделить три уровня в организации членства:

Первый уровень: в центре группы находятся психологически наиболее неустойчивые члены группы - вожаки. Именно они формируют группу и заставляют ее действовать, организовывают деятельность.

Второй уровень: лица, заявляющие о своей принадлежности к группе, однако активно участвующие в ее деятельности только в соответствии со своими эмоциональными потребностями в данное время.

Третий уровень: периферийные члены, участвующие в ее деятельности от случая к случаю и редко отождествляющие себя с группой («вспомогательный персонал», «пособники» террористов).  Ольшанский стр 117

 

Малкина

Виктимология – наука о жертвах и, в частности, о психологических особенностях жертв.

В основе террора лежит страх большого числа людей. Крайний вариант страха – ужас.

Паника, агрессия и апатия являются проявлениями страха.

Паника – это эмоциональное состояние, возникающее в результате дефицита информации о ситуации, либо ее избытка. Проявляется в стихийны импульсивных действиях.

Агрессия – это массовые враждебные действия, направленные на нанесение физического или психологического вреда, вплоть до уничтожения людей. В основе проявления агрессии лежит внутренняя агрессивность, возникающая как реакция на фрустрацию.

Апатия или смирение – третий вид массовых реакций на террор. Все три реакции, если не дают результата спасения, заканчиваются истощением.

Исследователи на основе рассказов освобожденных заложников, ввели три типа поведения:

1. Регрессия с «примерной» инфантильностью и автоматизированным подчинением, апатия.

2. Демонстративная покорность, стремление заложника «опередить приказ и заслужить похвалу» со стороны террористов. (Типичен для женщин с детьми или беременных женщин; объясняется желание обезопасить ребенка.)

3. Хаотичные протестные действия, демонстрации недовольства и гнева, отказы подчиняться, провоцирование конфликтов. (Тип характерен для одиноких мужчин и женщин с низким уровнем образования и сниженной способностью к рефлексии.)

Отмечались специфические психопатологические феномены двух типов.

1. Ситуационные фобии. В очаге чрезвычайной ситуации заложники испытывали ситуационно обусловленные агорафобические явления (боязнь подойти к окну, встать во весь рост, старание ходить пригнувшись, «короткими перебежками», боязнь привлечь внимание террористов и т. п.) Это определялось стремлением выжить и спастись. Однако в ближайшие дни после своего освобождения заложники с выраженным аффектом жаловались на появление навязчивой агорафобии и склонности к ограничительному поведению.

2. Искажения восприятия ситуации. В структуре «синдрома заложника» уже после освобождения иногда жертвы высказывались о правильности действий террористов; об обоснованности их холодной жестокости и беспощадности – в частности «несправедливостью властей»; об оправданности действий террористов стоящими перед ними «высокими целями борьбы за социальную справедливость»; о «виновности властей в жертвах» в случае активного противостояния террористам и т. п. Такие высказывания, по сути соответствующие «стокгольмскому синдрому», были характерны для немолодых, одиноких мужчин и женщин с невысоким уровнем образования и низкими доходами. Эти высказывания были пронизаны аффектом враждебного недоверия и не поддавались критике. Такие суждения возникали только после освобождения – в период заложничества именно эти люди демонстрировали описанное выше поведение третьего типа, отличались хаотичными про-тестными действиями, провоцировавшими конфликты и угрозы агрессии со стороны террористов. Судя по всему, такое реактивное оправдание террористов можно рассматривать как проявление своеобразной «истерии облегчения».

Таким образом, массовая психология жертв террора складывается из пяти основных слагаемых. Они могут быть выстроены хронологически. Это страх, сменяемый ужасом, вызывающим либо апатию, либо панику, которая может смениться агрессией.

Оказавшиеся в заложниках ведут себя следующим образом:

1. Нетерпеливо отчаянных от 0 до 0,5%. Может стать до 60%, если «нетерпеливые» разожгут своей безрассудной отчаянностью а скрытых истериков.

2. Истероидным женщинам в критических ситуациях свойственны плач, причитания, метания; мужчины-истероиды становятся агрессивны. Они отвечают злобой, остервенелостью на всякое давление, притеснение.

3. «Стойкие». Они морально поддерживают других, помогают пережить заточение другим. Их может быть 5–12% среди заложников.

4. Мятущиеся (30–50%). Морально подавлены, психически оглушены. Монотония переживания страха и беспомощности может сопровождаться шизоидными явлениями.

5. Остальные чем дольше длится заложничество, тем сильнее сближаются с захватившими их террористами.

А) Расчетливо-разумные 10 до 25% от общего числа заложников. Эти люди сближаются с террористами с целью улучшения существования для себя и своих близких. Это «приспешники» террористов.

Б) Расчетливо-злобные (20–30%) служат врагам в поисках возможности возвыситься при новой расстановке сил и удовлетворить свои комплексы за счет слабых заложников. Чем дольше продолжается чрезвычайная ситуация, тем сильнее они ощущают как бы родственную близость с захватившими их террористами, разделяя с ними их переживания и неприязнь к спасителям. Эту очень специфическую психологическую реакцию назвали «стокгольмским синдромом».

 

 

По материалам книги Л.Г. Почебут

«Социальная психология толпы» (С-Пб, 2004).

Стокгольмский синдром — психологическое состояние, возникающее при захвате заложников. Проявляется в симпатии заложников к захватчикам.

При долгом взаимодействии заложников и террористов в поведении и психике заложников происходит переориентация. Эта привязанность жертв к террористам возникает при условии, что заложникам не причиняется физического вреда, но на них оказывается моральное давление.

«Стокгольмский синдром» усиливается в том случае, если группу заложников разделили на отдельные подгруппы, не имеющие возможности общаться друг с другом.

Психологический механизм стокгольмского синдрома состоит в том, что в условиях полной физической зависимости от агрессивно настроенного террориста человек начинает толковать любые его действия в свою пользу.

 

Синдром заложника — это серьезное шоковое состояние изменения сознания человека. Заложники боятся штурма здания и насильственной операции властей по их освобождению больше, чем угроз террористов. Они знают: террористы хорошо понимают, что до тех пор, пока живы заложники, живы и сами террористы. Антитеррористическая акция по освобождению заложников представляет для них более серьезную опасность, чем даже для террористов, которые имеют возможность обороняться. Поэтому заложники психологически привязываются к террористам. Для того чтобы исключить когнитивный диссонанс между знанием о том, что террористы — опасные преступники, действия которых грозят им смертью, и знанием о том, что единственным способом сохранить свою жизнь является проявление солидарности с террористами, заложники выбирают ситуационную каузальную атрибуцию. Они оправдывают свою привязанность к террористам желанием сохранить свою жизнь в данной экстремальной ситуации.

 

Как правило, «Стокгольмский синдром» проходит после того, как террористы убивают первого заложника.

Переговоры

Представители государственных или правоохранительных органов вступают в переговоры в двух случаях: в случае захвата заложников и в случае похищения людей. Сохранение жизни людей, ставших жертвами террористов, является высшей целью работы этих органов.

 

Переговоры с террористами принципиально отличаются от переговоров в межгосударственной или деловой сферах. Отличие заключается в том, что у террористов и у представителей государственных органов (переговорщиков) имеются диаметрально противоположные интересы. Каждая сторона старается выиграть, допустив минимальное количество уступок и компромиссов. В переговорах же с террористами такая стратегия, известная в науке как стратегия «переговоров без поражения», недопустима. Удовлетворяя требования террористов, переговорщики могут нанести вред как заложникам, так и всему обществу в целом. Потому стратегия таких переговоров нацелена на победу, полное подчинение интересов террористов интересам государства и общества.

 

Стадии действия правоохранительных органов при захвате террористами заложников:

1. Стадия ориентации в ситуации, вступление в контакт с террористами. Привлекаются к работе психологи, психиатры, культурологи, этнологи, антропологи. Специалисты помогают разобраться в личности преступников, определить стратегию и тактику дальнейшей/работы, оценить приемлемость требований.

2. Стадия проведения переговоров. Переговоры ведутся профессионалом, без подключения правоохранительных органов, так как подобное вмешательство приводит к регрессии переговорного процесса, отказу от всего того, чтобы было достигнуто профессиональными переговорщиками.

3. Стадия освобождения заложников. Освобождение может быть осуществлено двумя путями: в результате переговоров или в результате силовой акции.

4. Стадия подведения итогов, оценки действий, накопление опыта.

 

Для переговорщиков должно быть организовано тихое, спокойное, немноголюдное место. В помещении штаба переговоров должны находиться только те, кто задействован в мероприятии. В случае длительных переговоров должны присутствовать дублеры. Также необходимо создать условия для отдыха, питания и оказания медицинской помощи переговорщику.

 

В. П. Илларионов выделяет следующие этапы ведения переговоров с террористами:

 

1. обобщается первоначальная информация о ситуации, требующей ведения переговоров, принимаются решения об их ведении, выделяются переговорщики, устанавливаются контакты с преступниками, достигается стабилизация обстановки.

 

2. Этап захвата позиций: организуются силы и средства, обеспечивающие общественную безопасность, возможность разрешения конфликта силой, в то же время путем психолого-педагогического воздействия обеспечивается склонение преступников к отказу от преступного замысла.

 

3. Этап, в процессе которого организуется обсуждение выдвинутых требований, их приемлемости, поиск компромиссов, нахождение вариантов решения, торг, психологическая борьба.

 

4. Этап достижения полного или частичного соглашения, определение путей его реализации, анализ проведенной работы.

 

На всех этапах переговоров необходимо иметь в виду, что уменьшение числа заложников, в первую очередь детей, женщин, больных и пожилых людей, является основной темой переговоров.

 

Трудности в работе переговорщиков возникают из-за специфичности общения с преступниками. Террористы применяют широкий арсенал способов коммуникативного давления: ультимативность требований, завышенные требования, срочность их исполнения, уход от конкретных предложений, ложные акценты в изложении своей позиции, принижение и оскорбление личности партнеров по переговорам, угрозы, отказ от достигнутых соглашений, двойное их толкование. Мастерство переговорщиков состоит в умении обнаружить и устранить коммуникативные уловки террористов, переиграть их в словесном бою.

 

 Переговорщики могут использовать следующие способы:

 

1. Переговоры для прикрытия: используются для того, чтобы задержать силовые действия вооруженных преступников.

2. Имитация переговоров: проводится в том случае, когда приходится иметь дело с душевнобольным человеком. Имитация переговоров направлена на снятие агрессивности поведения.

3. Переговоры в ситуации межэтнических конфликтов проводятся с помощью привлечения противоборствующих сторон. В качестве нейтральной стороны эффективно использовать переговорщика — посредника (медиатора). В задачу посредника входит организация процесса переговоров противоборствующих сторон, но не само проведение переговоров.

 

Переговоры, основанные на законе и нормах нравственности, отмечает В. Горбунов, — это один из ненасильственных способов борьбы с преступностью во имя гуманной цели — освобождения людей. Исключительно важен правильный подбор переговорщиков. Подбор осуществляется на добровольной основе с учетом индивидуальных особенностей кандидатов, их умения разговаривать и думать в экстремальных ситуациях. Особое значение имеют такие качества личности, как наблюдательность, быстрота реакции, способность сохранять самообладание в любой ситуации, эмоциональная устойчивость. Важно также наличие интеллектуальных и коммуникативных способностей. Практика показывает, подчеркивает В. Горбунов, что именно террористы часто сами выбирают тех, с кем хотят вести переговоры. Нередко возникает необходимость в переводчиках. Однако переводчики, как правило, не только переводят высказывания, но и интерпретируют полученные тексты. Поэтому работа переговорщика с переводчиком представляет особую трудность, так как существует опасность искажения смысла сказанного или написанного террористами.

 

Люди, привлекаемые к переговорам, — часто это бывают представители общественности, работники средств массовой информации, священнослужители, родные и близкие преступников, депутаты, руководители учреждений, где произошел захват заложников, — должны получать предварительный инструктаж. Важно, чтобы они вели себя осмотрительно и сами не пополнили число заложников (Горбунов В. Во имя спасения людей/ Преступление и наказание. №7, 1999).

 

В работе переговорщиков с террористами можно сформулировать четыре основных правила:

1. Общаться с террористом необходимо в положительно окрашенных словах, предложениях.

2. «Разговаривай постоянно. Когда люди разговаривают, оружие не стреляет».

3. «Не оценивай и не принижай личность». Психологическая оценка личности террористов во время переговоров недопустима.

4. «Не заставляй слишком долго ждать». Долгое ожидание выполнения своих требований озлобляет террористов. В то же время нельзя применять никаких силовых действий, если захватчики заложников доказали, что они готовы их убивать.