Чем отличается человек от прочих животных?

 

Когда задаёшь такой вопрос необразованным людям, например, студентам-первокурсникам, то получаешь уверенные ответы: «Сознанием, мышлением, разумом!». Это распространённое мнение, вот только проверить подобное утверждение невозможно. Что такое сознание? Определений этого понятия множество. Например, Новая философская энциклопедия издания 2010 г. определяет сознание как «состояние психической жизни человека, выражающееся в субъективном переживании событий внешнего мира и жизни самого индивида, а также в отчёте об этих событиях».

В этом и в других определениях примечательно указание на то, что это свойство исключительно человека. То же характерно и для определений таких свойств как «мышление» и «разум».

А каковы доказательства того, что животные лишены сознания, мышления и разума? Их нет. Более того, попробуйте представить себе опыт, который опроверг бы наличие сознания у животных. Предложить схему подобного эксперимента пока что не смог ни один учёный. Конечно, животные часто действуют глупо с нашей точки зрения. Но это не доказывает, что у них нет сознания. А поведение людей — всегда ли оно разумно и сознательно? Далеко не всегда. Нобелевский лауреат Даниэль Канеман показал, что в денежных делах человек как правило поступает неверно, с ущербом собственным интересам. Да и самонаблюдения каждого человека вынуждает его признаться (если он честен сам с собой), что очень часто его поступки иначе как «дурацкими» не назовёшь.

Великий Карл Линней в десятом издании своей «Системы природы» в 1758 году поместил человека в отряд приматов. Название «приматы» он произвел от слова primas, которым в католической церкви называют высших священников. Этим Линней хотел подчеркнуть, что входящие в него биологические виды превосходят прочих животных. Ну, в этом нет сомнений, потому что человек — доминирующий биологический вид животных на нашей планете. А, вот, название, которое Линней дал человеку — Homo sapiens, т.е. Человек разумный — вызывает некоторые вопросы. Может создаться впечатление, что разум — это та особенность, что отличает человека от всех остальных животных. Между тем, Линней использовал слово «разумный» исключительно как технический термин. Нужно же как-то было отличить человека от других видов рода Homo — человекообразных обезьян. Шимпанзе и орангутанов (гориллы ещё не были известны европейцам) Линней отнёс к виду Homo silvestris, т.е. Человек лесной, или троглодит.

В настоящее время система Линнея дополнена и исправлена. В род Homo включены многие другие живые и вымершие виды, орангутанов и шимпанзе теперь относят к двум различным видам, но человек сохранил за собой гордое наименование Человек разумный. Въедливые естествоиспытатели, однако, давно задаются вопросом — чем же разум человека отличен от мыслительных способностей животных? Вот такие исследователи и стали изучать интеллект животных, их способности к решению различных задач, к проявлению разных аспектов разума.

Способность разделять явления на категории — это одно из проявлений абстрактного мышления. Например, домашние собаки знают, что в доме грызть ничего нельзя. На улице — да. Это первое дело на прогулке — погрызть палку. А ещё лучше — найти большую ветку и обгрызть с неё все сучки и веточки. Но в доме собака не прикасается к палкам, которые добрый хозяин ей приносит. После загородной прогулки собака бросает палки, прежде чем залезть на своё место в автомобиле. Животное различает внешний мир, в котором можно невозбранно резвиться, и домашнее помещение, в котором можно мусолить игрушки, но нельзя грызть деревянные предметы. А, вот, люди, далеко не всегда демонстрируют способность разделять предметы, явления, понятия на различные категории.

Леонид Викторович Крушинский (1911-1984), одним из критериев разумности считал способность к экстраполяции. Экстраполяция — частный случай способности принимать конкретные решения на основании общих представлений.

Рассудочная деятельность животных проявляется, в частности, в способности хищника прогнозировать точку встречи с добычей. Лиса гонится за зайцем не след в след. Если заяц скачет, описываю дугу, то лиса бежит по прямой, которая должна пересечься с траекторией движения зайца. Когда заяц поворачивает, то лиса тоже меняет свою траекторию, но опять бежит по прямой. Собака, плывёт за брошенной в реку палкой тоже по прямой, сообразуясь со скоростью течения. Лиса и собака имеют общие представления о пространстве и движении и на этом основании каждый раз вычисляют предполагаемую точку встречи с целью.

Способности к экстраполяции обнаружены не только у хищников. Грызуны намного уступают хищникам в сложности поведения, но и они способны к этому, хотя редко преследуют добычу. Крысам предлагали следующую ситуацию. Перед животным двигалась кормушка — слева-направо или наоборот. Почти вся траектория движения была скрыта шторой от наблюдающей за этим голодной крысой. Крыса видела кормушку только на старте и в небольшой щели посередине шторы. Часть животных уверенно бегало к концу траектории движения кормушки, т.е. к краю шторы, противоположному тому, от которого кормушка начала движение. По направлению движения кормушки на коротком отрезке её пути, который видела крыса, животное экстраполировало конечный пункт назначения.

Поведение животных в описанных ситуациях свидетельствует о наличии у них зачатков мышления, того, что Крушинский называл рассудочной деятельности. Ведь в этих случаях животные не обучались методом проб и ошибок, как происходит при выработке условных рефлексов, а принимали решение, исходя из своих общих знаний об окружающем мире.

Подобные задания могут показаться слишком простыми, примитивными. Подумаешь — надо знать, что движущаяся цель окажется в месте, которое находится в направлении её движения! Это самые общие представления о пространстве-материи. Но давайте посмотрим — а как люди применяют свои знания о природе к конкретным ситуациям.

Все знают, что температура кипящей воды равна ста градусам. Но семьдесят процентов опрошенных считают, что картошка сварится быстрее, если вода в кастрюле будет кипеть бурно, а не тихо побулькивать. Школьных знаний по физике достаточно, чтобы приблизительно определить расстояние от Земли до Луны. Но многие ли из школьников-отличников смогут решить такую задачу? Психолог, чуть ли не наизусть знающий книгу корифея психологии Эрика Берна «Игры, в которые играют люди», удивляется, что руководитель недоволен им, принимающим решения, не спросив начальственного мнения. О причинах человеческих невзгод из-за незнания людьми собственной натуры написано много хороших и правильных книг, но количество счастья на планете не увеличивается. Дело в том, что человек, даже читавший эти книги, всё равно воспринимает свою внутреннюю жизнь, да и всё, происходящее с ним, как уникальное природное явление, которое не имеет отношения к общим закономерностям поведения.

Знания о законах природы, которые люди получают из книг и учебников в школе, в университете, остаются для многих сугубо теоретическим знанием, не имеющим отношения к практической жизни. Только столкнувшись с какой-то непонятной ситуацией и увидев, как её решает опытный человек, мы восклицаем: «Ба, да это же я в школе учил!». Так что далеко не все люди, и далеко не всегда способны в конкретном явлении увидеть частный случай общей закономерности, формулировка которой ему известна со школьной пары.

Порой утверждают, что человек уникален использованием орудий. Но примеров использования животными предметов, их орудийной деятельности — как в естественной среде, так и в лабораторных экспериментах — множество.

Любопытно, что миф о прерогативе человека на орудийную деятельность стоек несмотря на то, что уже много тысяч лет назад Эзоп сложил басню о вороне:

Сильною жаждой томясь, ворона кувшин увидала,
В нем глубоко на дне было немного воды.
Ею желая унять безмерную жажду, ворона
Долго старалась поднять влагу поближе к краям;
Но, увидав, что силою здесь не добиться удачи,
Негодованья полна, птица на хитрость идет:

Камешки в воду бросая, она дождалась, чтобы стала
Выше в сосуде вода, и без труда напилась.
Это нас учит тому, что разум надежнее силы:
Даже и птица с умом цели добьется своей.

 

Современные исследователи подтвердили, что Эзоп ничего не придумал, а описал естественное поведение птиц. В условиях лабораторных экспериментов птицы бросали камешки в высокий сосуд, в котором вода была лишь на самом дне. Если птицам предлагали куски бетона и пенопласта, то вороны не пытались использовать лёгкий пенопласт, а сразу же использовали тяжёлый бетон. У других птиц семейства врановых — воронов, живущих на острове Новая Каледония, — обнаружили не только использование предметов для добывания пищи, но и изготовление орудий. С ветки дерева они удаляли боковые веточки и откусывали сучки, получали гладкую палочку, которой удобно доставать червяков из глубоких трещин, которыми изобилует местный ландшафт. У этих птиц глаза расположены так же, как у сов — с передней стороны черепа, а не по его бокам. Бинокулярное зрение позволяет хорошо определять расстояние до объектов, в частности, определять глубину, на которую нужно погрузить изготовленный инструмент. Примечательно, что удаление боковых веточек нельзя отнести к категории «инстинктивных действий». Если новокаледонским воронам предлагали мучных червей в сосуде с маленьким отверстием и набор разных предметов, то они выбирали отрезки металлической проволоки и загибали её на конце крючком. Таким крючком, зажав его в клюве, они доставали червей. Следовательно, у них имеется представление об идеальном орудии для добывания пищи, а конкретный материал и действия с ним они выбирают, исходя из обстоятельств, из того, что имеют в данный момент.

Ум и сообразительность новокаледонских воронов проявляются не только в изготовлении орудий. Когда птицам предлагали два сосуда с горлышками разной формы — один с квадратным, а другой с прямоугольным — то вороны в каждый из этих сосудов опускали предметы соответствующего сечения, такие, которые пролезали в горлышко. Заметим, что подобная задача — подобрать предметы различного сечения для соответствующих отверстий — трудная задача для детей детсадовского возраста.

Попугаи считаются ещё более интеллектуальными птицами, чем врановые. Новозеландские кеа и австралийские какаду решают разнообразные интеллектуальные задачи, в частности, используют предметы, чтобы доставать еду из труднодоступного места. Если им предлагали только ветку, то они, как и новокаледонские вороны, предварительно обрывали листики и маленькие веточки, чтобы сделать тонкий прутик. Если в клетке был только кусок картона, то клювом и лапами попугаи аккуратно рвали его на полоски, достаточно тонкие, чтобы пролезть в отверстие. Некоторые другие птицы не изготавливают сами, но используют подходящие по длине и форме палочки. Дятловый вьюрок достаёт палочками насекомых из отверстий в стволах деревьев.

Млекопитающие не отстают от птиц. Достаточно вспомнить бобров, которые строят плотины. Заметим, что плотины представляют собой не просто завал из стволов деревьев, а сложную конструкцию. Для постройки бобры используют не только деревья, но и глину. Дельфины замечены в том, что отрывают губки от дна и держат их зубами, прикрывая нос, когда роются в твёрдом грунте. Шимпанзе используют палки. Используют они их двояко. Либо действуют как дубинкой, разбивая термитники, либо маленькими палочками выковыривают термитов. Подходящая палочка — ценный инструмент, поэтому обезьяны носят её с собой, а не бросают, как только насытятся. Используют шимпанзе и камни, чтобы разбивать твёрдые предметы, содержащие нечто вкусное. Существует видеозапись урока: мама учит детёныша колоть орехи, используя один камень как наковальню, а другой как молот.

С камнями и другими предметами умеют обращаться не только такие высокоразвитые животные как шимпанзе, но и относящиеся к семейству куньих каланы, морские выдры. Они практически не выходят на берег и почти всё время, когда не ныряют за едой, проводят в дрейфе. Чтобы их не унесло течением во время сна, каланы привязывают себя к водорослям. Твёрдые раковины моллюсков они раскалывают камнями. Положив себе на брюхо раковину, калан колотит камнем по раковине. Так же как шимпанзе ценную палочку, так и калан после обеда не бросает инструмент, а прячет его в кожную складку в подмышке.

Орудийная деятельность обнаружена даже у пресмыкающихся. Аллигаторы, живущие в болотах Флориды замечены в том, что набрасывают себе на морду ветки и палки. Делают это они только в сезон размножения цапель, живущих на тех же болотах. Собирая подходящий для гнезда материал, цапля беспечно приближается к хищнику и становится его жертвой.

Таким образом, использование орудий труда — отнюдь не прерогатива человека.

Что же философы и психологи, не знакомые с биологией, ещё считают исключительным свойством человека, резко отделяющим его от остального животного царства? Часто указывают на нравственность, как особую движущую силу поведения человека, и которая, якобы, отсутствует у животных. Например, определение альтруизма, которое дают философы начинается так: «Альтруизм — нравственная жизненная позиция…»

В действительности альтруизм — обычная форма поведения многих животных. Ещё в XIX веке распространилось вульгарное понимание эволюции, её главного механизма — естественного отбора, как «выживание сильнейшего». Жизнь представлялась как гладиаторская арена, сплошные когти и клыки, соревнование хищников за право первым сожрать слабых и беззащитных. В действительности, как указывал сам Чарльз Дарвин, выживают и оставляют потомство не самые сильные, а самые приспособленные. Один из путей повышения приспособленности — формирование сообществ. А сообщество выживает, если для его членов характерен альтруизм — такая форма поведения отдельной особи, которая уменьшает её приспособленность, повышая приспособленность другого члена сообщества. Здесь под термином «приспособленность» мы понимаем уменьшение риска гибели, т.е. снижение вероятности оказаться на виду хищника, или остаться голодным какое-то время, или оказаться на холоде. Взаимный альтруизм помогает всему сообществу. Считают, что даже крик, который испускает каждое животное, оказавшееся в зубах и лапах хищника — это альтруистическое поведение. Ведь крик — это расход энергии, который можно было бы потратить на борьбу, на попытку вырваться и скрыться. Но жертва кричит, предупреждая соплеменников об опасности.

В самом начале ХХ века знаменитый анархист и революционер Пётр Кропоткин, который имел и естественнонаучное образование, выпустил книгу «Взаимопомощь как фактор эволюции». Вехой в развитии науки о поведении стала книга Эдварда Уилсона «Социобиология», вышедшая в 1975 г. Один из выводов Уилсона — мораль и нравственность человека — это не результат его духовного подвига, а принципы поведения многих животных. Эти принципы закрепились потому, что дают их обладателям преимущества в ходе естественного отбора.

Почему-то многим людям не нравится такой взгляд. На Уилсона были совершены покушения, он получил физические травмы. Видимо, некоторым людям хочется ощущать своё превосходство над другими и, коль не удаётся выделиться среди людей, то хоть перед животными считать себя царём. Поэтому и распространено представление о качественном отличии человека от других животных — представление ложное и порой вредное.

Рассмотрим подробнее проявления разума у разных групп животных.

Обезьяны

 

Во время Первой мировой войны немецкий подданный Вольфганг Кёлер был интернирован англичанами на острове Тенерифе. Там он занялся исследованием способностей шимпанзе решать различные задачи. Одной из обезьян он давал две бамбуковые палки, ни одна из которых не была достаточно длинной для того, чтобы достать плод, лежащий вне клетки. Но палки можно было соединить и получить из них одну, более длинную. После многих безуспешных попыток дотянуться до плода одной из коротких палок шимпанзе прекратила попытки, принялась играть с палками и случайно соединила их, всунув более тонкую в полый конец второй. Тогда обезьяна подпрыгнула и немедленно побежала к прутьям клетки, чтобы достать плод длинной палкой. В другом опыте плод был подвешен высоко под потолком клетки. Его можно было достать, поставив друг на друга ящики. Некоторые шимпанзе научались решать эту задачу. Объясняя результаты своих опытов, Кёлер пришел к выводу, что его животные проявляли инсайт, т.е. озарение, прозрение, проникновение в суть. Этот термин обозначает понимание отношений между стимулами или событиями. Научение по принципу инсайта предполагает внезапное возникновение новой реакции. Этим оно отличается от научения методом проб и ошибок, которое чуть ранее изучал американский исследователь Эдвард Торндайк. Торндайк помещал кошек в запертый ящик. Устройство запора не было видно кошке. Просовывая сквозь прутья то одну лапу, то другую, нажимая то здесь, то там, животное в конце концов выбиралось на свободу. Английского философа Бертрана Рассела позабавила разница между взглядами Торндайка и Кёлера. Он писал:

У всех тщательно наблюдавшихся животных обнаружились национальные черты наблюдателя. Животные, которых изучали американцы, бешено прыгают с невероятными напором и темпераментом, и наконец, случайно получают желаемый результат. А животные, которых наблюдали немцы, сидят спокойно, думают и в конце концов выдают решение из своего внутреннего сознания[13]

Хотя и не принятая полностью многими специалистами, теория инсайта Кёлера была первой попыткой доказать наличие элементарного мышления у животных. 

Надежда Николаевна Ладыгина-Котс в 1913 г. начала проводить эксперименты с различными видами животных, в том числе и с шимпанзе. Для тестирования познавательных способностей животных она изобрела метод выбора на образец: животному демонстрируют стимул-образец и два, или несколько стимулов для сопоставления с ним, подкрепляя выбор того, который соответствует образцу. Этот метод теперь широко используется для тестирования умственных способностей различных животных, включая человека. В этих экспериментах было доказано, что шимпанзе способны выделять определённые признаки предмета и проявляют элементы абстрактного мышления. Конечно, абстрактное мышление шимпанзе уступает человеческому, при котором вскрываются причинно-следственные отношения. Ладыгина-Котс считала, что различие в способности к абстрагированию между шимпанзе и человеком связано с развитием речи.

Человеческая речь невозможна для обезьян из-за строения их гортани. То, что животные не говорят — это ещё не свидетельство их неразумности. Есть и люди немые от рождения, но они — при правильном воспитании — имеют совершенно нормальные умственные способности.

В Стенфордском университете в США Пенни Паттерсон в 1973 г. начала обучать гориллу Коко (1971-2018) языку жестов, которым пользуются глухонемые люди. Первым словом маленькой гориллы стал знак, означающий жажду, — палец, поднесённый к губам. Горилла освоила язык жестов в таком объёме, которого исследователи не ожидали. Подробности о жизни Коко можно посмотреть на её сайте http://www.koko.org/index.php.

Но умственные способности Коко проявлялись не только в том, что она могла использовать фразы из пяти-шести слов. Рассказывают, что однажды Коко сидела, глубоко задумавшись о чём-то своём. В это время уборщик, решив пошутить, брызнул на неё водой из шланга. Взъярившийся 130-килограммовый зверь тут же показал шутнику два жеста: «ты» и «экскременты». Точнее, второй жест означал не только собственно экскременты, но также и грязь, мусор, отбросы, т.е. всё ненужное и неприятное, от чего стоит держаться подальше и стараться удалять из своего жилища. Этот случай привёл в восторг специалистов, работавших с Коко, поскольку употребление слов в переносном значении свидетельствует об абстрактном мышлении.

Однажды Коко предложили разделить на две группы фотографии людей и животных. Коко любила смотреть на кошек и собак в виварии университета, а ещё ей показывали различные фильмы, она листала фотоальбомы, поэтому знала о существовании разнообразных живых существ. Коко безошибочно отделила изображения людей от фотографий животных, а свои фотографии поместила к людям. Примечательно, что фотографии других горилл она отправила к остальным животным. Этот эксперимент свидетельствует не только о способности к абстрагированию, но и об определённом самосознании Коко, а также о способности её разума к категориальности.

Открытым остаётся вопрос об уникальности способностей Коко. Попытки обучить других горилл языку жестов, насколько известно, безуспешны. Но, то, что интеллект горилл достаточно высок — несомненно. Не очень понятно — зачем гориллам такой высокий интеллект? Нет хищников, кроме человека, которые бы на них охотились. Численность горилл невелика, плотность популяций небольшая, поэтому внутривидовая конкуренция слабая. Питаются они исключительно растениями, а живут в экваториальной зоне, где круглый год есть свежая зелень и всё время тепло. Так что, ум у них явно избыточен. Скорее всего, та часть наших с ними общих далёких предков, от которой произошли гориллы, пошла по пути наращивания размеров, мышечной силы и стала специализироваться на растительной диете. Так что их интеллект — нереализованный потенциал, который развился у нас, у представителей Homo sapiens, чьи предки не смогли отказаться от мяса, и должны были постоянно проявлять смекалку, чтобы не стать добычей крупных кошачьих. Вот, дети, до чего доводит вегетарианство и жизнь в тепличных условиях!

Общий предок человека и человекообразных обезьян существовал около десяти миллионов лет назад, после чего наши с ними пути развития разделились. Кроме того, обезьяны и человек занимали и занимают различные экологические ниши: различаются не только и не столько природные условия существования, но и социальные структуры. Соответственно, человек и человекообразные обезьяны решали различные проблемы в общении с соплеменниками, в результате чего у них и у нас сформировались различающиеся способности — приспособления к социальной жизни.

Те человекообразные обезьяны, с которыми проводят исследования, помещены в среду, чуждую для них. Конечно, они привыкли к ней, ведь исследователи берут их детёнышами, и обезьяны растут в тесном и постоянном контакте с человеком. Но биологически обезьяны приспособлены к жизни не в условиях лаборатории, а к жизни в джунглях. Их врождённые потребности бывает невозможно удовлетворить в человеческом жилище, в условиях лаборатории.

Поэтому мыслительные способности, проявляющиеся в общении, исследуют и у других животных, в частности, у тех, которые давно сосуществуют с человеком. Конечно, это собаки. Собаки настолько давно живут рядом с человеком, что среда обитания у нас с ними общая. Помещения, в которых протекает жизнь человека и в которых человек проводит исследования поведения животных, вполне привычны и для собак.

 

Собаки

 

Собака — уникальный вид. Собака одомашнена раньше всех прочих животных. Она живёт рядом с человеком минимум 15, а, может быть, и 30 тысяч лет. За это время у собаки возникли и закрепились такие черты поведения и психики, которые сделали совместное существование двух наших видов удобным, приятным и взаимно полезным. Главная особенность собаки среди прочих животных, живущих рядом с человеком — её предрасположенность к тесным контактам с человеком. В этом её отличие от прочих домашних животных.

Это облегчает работу с этим видом, использование собак как экспериментальных животных, в частности при изучении интеллекта. Когда речь заходит об оценке ума собак, то главным критерием становится способность собаки обучаться командам человека и выполнять их. Именно эти способности и оценил Стэнли Корен, профессор психологии собак из Университета Британской Колумбии в Ванкувере. Он попросил опытных судей, которые работают на соревнованиях служебных собак, оценить ум разных пород. Ему ответили 199 судей — около половины всех, работающих в США и Канаде. В итоговый список были включены только те породы, которых оценили не менее 100 человек.

И вот что получилось. В первую десятку вошли породы, которые хорошо понимают новые команды — им нужно повторить их меньше, чем пять раз. Другими словами, это обучаемые породы. Эти же собаки весьма исполнительны, выполняя первую же команду не меньше, чем в 95% случаев.

Первое место заняли бордер-колли, управляющиеся с овечьими отарами так, что могут выстраивать из овец геометрические орнаменты. Следующие места заняли пудели, немецкие овчарки, золотистые ретриверы, доберманы, шетландские овчарки, лабрадоры-ретриверы, папийоны, ротвейлеры и австралийские пастушьи собаки (Australian cattle dog). Таким образом, в первой десятке «интеллектуалов» пять пород, предки которых помогали человеку пасти стада.

Замыкает же итоговую таблицу этого соревнования собачьих интеллектов такая десятка пород: бассет, мастиф, бигль, пекинес, бладхаунд, борзой, чау-чау, английский бульдог, бассенджи, афганская гончая. Этим собакам, чтобы выучить новую команду, необходимо от 80 до 100 повторений (или больше). А выполняют команду с первого раза они только в четверти случаев, а то и реже. В этой компании семь охотничьих пород — бежать они любят, а учиться и слушаться хозяина не хотят.

Рассматривая две десятки — самых умных и самых тупых — мы приходим к выводу об условности понятия «собачьего интеллекта». Так второе место отдано пуделю. Но служат пудели только в цирке. Крайне редко может увидеть пуделя на какой-то другой службе. На втором месте с конца оказался бассенджи — маленький отважный охотник, известный тем, что никогда не лает. Но могла ли выжить в африканском вельде собачка, будь она глупенькой? Нет, конечно. Так что наше человеческое представление о собачьем уме, скорее, прагматическое. Хорошо обучается — умна, нет — дурища позорная. При таком подходе — не только к собакам, но и к человеку — мы не учитываем мотивацию обучаемого.

Собаки интересны для исследователей ещё и тем, что можно сопоставлять их поведение с поведением их дикого предка — серого волка. При этом, конечно, надо учитывать, что волки тоже эволюционировали. Современные волки — это не те дикие звери, жившие 30 тысяч лет назад, часть из которых пошла на контакт с человеком, основав собак. У волков и собак множество общих черт поведения: кооперацию членов стаи во время охоты, родительское поведение, выразительные средства общения, сложные отношения доминирования-подчинения. Естественно, существование таких социальных навыков у предков современных собак облегчило части древних волков проникновение в сообщество древних людей как постоянных социальных партнёров.

В сообществе «человек-собака» мы обнаруживаем ряд черт социального поведения, типичного для чисто человеческого сообщества: индивидуальная привязанность, преданность своей группе, низкий уровень внутригрупповой враждебности и высокий уровень враждебности к другим группам. Кроме того, у собак, так же, как и у людей, мы находим социальное обучение на основе подражания и в поведении, и в эмоциональном состоянии. Собаки не говорят, точнее, не владеют речью, но довербальная — без слов — коммуникация у них очень развита. Собаки инициируют общение и понимают, когда человек хочет общаться. Они следят за взглядом человека и реагируют на жесты, указывающие направление. Собака свернёт в ту сторону, куда человек покажет ей рукой, или, даже, взглядом.

Долгое время считалось, что собаки воспринимают речь человека, ориентируясь исключительно на интонации, а содержательный смысл, семантика слов им недоступна. Команды же типа «Лежать», «Ко мне» являются для них лишь сложными звуковыми сигналами, которые служат сигналами для запуска условного рефлекса. Но выяснилось, что всё гораздо сложнее. Некоторые собаки, знают до тысячи слов, ассоциируя их с соответствующими предметами — приносят названный предмет. Более того, если во время такого занятия — «принеси, что я назвал» — произнести незнакомое собаке слово, то она выберет тот предмет, который раньше никогда не видела. А это уже проявление таких умственных способностей, которые относят к абстрактному мышлению. О более сложной психической деятельности, чем простое рефлекторное реагирование, говорит, в частности и следующее наблюдение. Когда хозяин начинает одеваться для выхода на улицу, собака приходит в радостное возбуждение. Но хозяин может сказать: «Да, я только в магазин, на десять минут». Тогда собака уляжется на место, потому что в магазин ей идти не интересно.

А взаимодействие волков с человеком несколько иное. Волки, выращенные человеком, испытывают к нему несомненную симпатию. Есть множество видео как огромные звери прыгают от радости, встретив «своего» человека после длительной разлуки. Они обнимают его, облизывают, катаются по снегу и подставляют живот чтобы потормошил. Но волк никогда не станет домашним животным — он не будет слушаться. Он просто не видит в человеке вожака. Если собака ищет указания от человека — что ей надо сделать, то волк игнорирует все попытки человека добиться послушания. Когда собакам предлагали решить нетривиальное задание — открыть ящик с замысловатым запором — они, озадаченные, постоянно оглядывались на стоявшего рядом человека и начинали хватать зубами те части механизма, на которые человек указывал им жестом. А волки, перед которыми стояла такая же задача, не обращали внимания на человека. Добраться до приманки они пытались исключительно своим умом. Вероятно, они смотрят на человека несколько свысока, дескать, хорошее ты существо, приятно с тобой пообщаться, но тут у нас своё серьёзное дело, так что поиграем мы с тобой потом.

Интересно, что некоторые виды животных не проявляют интереса к человеку, если он не является для них ни потенциальной едой, ни потенциальным хищником. Львы, тигры, леопарды в зоопарке не обращают внимания на посетителей. А гепарды интересуются. Однажды один из авторов этой книги зашёл в московский зоопарк сразу после открытия рано утром, когда другой публики ещё почти не было. Жившие там тогда гепарды, кружа по вольеру, постоянно притормаживали возле него, не пытаясь, впрочем, войти в более близкий контакт. Не случайно гепардов можно приручить. Властители древности использовали их на охоте — как собак. Кинозвезда Бриджит Бардо иногда гуляла по Парижу с двумя гепардами на изящных цепочках.

Трудно сказать, какие особенности психической организации заставляют некоторых животных интересоваться представителями других видов, когда они не связаны с витальными потребностями. Общий интеллект здесь, скорее, ни при чём. Интеллектуальные попугаи и врановые птицы в зоопарках игнорируют подошедшего к их клетке человека. А, вот, тукан — другое дело. Три раза, в трёх разных зоопарках, повторялось одно и то же поведение этих птиц. Каждый раз, когда автор стоял, разглядывая их замечательные клювы, как будто специально предназначенные для хранения бананов, один из туканов — они всегда живут парами — перелетал на ветку поближе к стеклу и начинал громко и возмущённо кричать. Пока один ругался, другой — вероятно, самка — скромно сидел на прежнем месте. Интересно, как туканы воспринимали незнакомого человека? Как агрессора или как хищника? Как себя поведёт тукан, если поставить поблизости клетку с незнакомым туканом? Или показать ему какого-то природного хищника? Или — птицу другого, незнакомого ему вида?

Возвращаясь к волкам, отметим их сложные коммуникативные системы. Они обмениваются очень сложной информацией. Фарли Моуэт в своей книге «Не кричи “Волки!”» уверяет, что вой волков в канадской тундре — это не обязательно секуальный призыв волчицы, или территориальный крик. Это может быть и сообщение соседям, например о том, что прошли олени карибу. Причём в этом послании указано и направление движения оленей, и время, когда их видели. Впрочем, Моуэт, хотя и биолог по образованию, скорее писатель и защитник дикой природы, а не учёный-исследователь. Но бесспорно, что волки — это самые добычливые хищники, которые охотятся стаей, в которой заранее распределены роли участников и каждый член стаи знает свой манёвр.

Волки отличаются разнообразием приёмов охоты, что позволило им распространиться по всем географическим зонам. Волки живут и в тундре, и в тайге, и в пустынях, и в высокогорье. Их жертвы разнообразны — от лосей, до мышей. Если успех охоты на мышь зависит только от слуха и проворства, то для того, чтобы добыть лося, оленя, кабана, требуются организованные усилия целой стаи.

Тактика волков может быть очень различной. Две группы волков могут неторопливо приближаться к крупному животному, после чего следует молниеносный бросок. Иногда волки долго следуют за стадом, притупляя бдительность животных, а затем разбегаются в стороны, образуя круг вокруг жертвы. Смелых деревенских собак один из волков выманивает за околицу, где в засаде сидит вся стая. Волки могут долго преследовать добычу, гнать её, передавая от одной группы преследователей к другой. Если местность позволяет, то жертву загоняют туда, где она не может быстро бежать — на лёд, глубокий снег, горные распадки. Волки могут и устраивать засады — определив направление движения стада, они затаиваются в высокой траве и ложбинах, поджидая, когда какой-нибудь олень подойдёт поближе, и бросаются на него как по команде.

Все эти сложные формы группового охотничьего поведения были бы невозможны, если бы у волков не было способности обмениваться информацией, в которой содержаться определённые понятия. Волки и гориллы — не единственные животные, у которых можно обнаружить обмен понятийной информацией. Так что человек — отнюдь не уникален в своей способности к тому, что он называет «мышлением».

 

Птицы

 

Мы уже рассказали об орудийной деятельности птиц. Отметим, что поведение птиц представляет особый интерес для исследователей мыслительных способностей животных ещё и потому, что птицы — это другая ветвь эволюции. Общий предок птиц и человека — это рыбы. Потом эволюционное древо разделяется — на одной находимся мы, млекопитающие, а на другой — рептилии и птицы. Мозг птиц устроен совершенно иначе, чем мозг млекопитающих. Но это не значит, что птицы лишены способностей к мышлению, пусть и в довольно примитивной форме.

 Самыми умными считаются попугаи. Дело, конечно, не в том, что они могут говорить. Имитировать человеческую речь, а также многие другие звуки могут и другие птицы. Интеллект попугаев, а также врановых птиц — воронов, ворон, галок, сорок — проявляется в том, что они проявляют способности к обобщению, абстрагированию, сравнению и логический выводам. Врановым, например, доступно понимание геометрической формы предметов. Прямоугольный предмет они опустят в прямоугольное отверстие, а круглый — в круглое. Собаки такого не могут. Из млекопитающих с подобной задачей справляются только обезьяны, дельфины и — несколько неожиданно — медведи. Любопытно, зачем медведям такая способность? Чтобы пролезать в дупла? Или эта способность просто следствие высокого интеллекта?

В петербургском зоопарке одно время в большом вольере с орлами жил ворон. Судя по внешнему виду и поведению, ворон чувствовал себя неплохо. Прохаживаясь по земле, он обнаружил нечто интересное. Что именно — со стороны было не видно, но это был явно ценный предмет, который стоило спрятать от посторонних глаз. Затолкав его в щель, ворон накрыл это место древесным листом. Отойдя на два шага, он, слегка наклонив голову, посмотрел на это место. А затем вернулся и притопнул лист лапкой. Примечательно не то, что ворон накрыл тайник листом — ведь закапывают предметы и собаки, и кошки — а то, что он проверил, хорошо ли укрыт тайник от взглядов с другого ракурса. Птица продемонстрировала, что владеет представлениями о свойствах пространства.