Тенденции внутриполитического развития в 20-е годы

 

 

Первая мировая война была для японского капитализма, особенно для крупных компаний, временем откровенной наживы, спекулятивных махинаций, формирования слоя нуворишей, делавших состояния на дивидендах в 50–60 и более процентов.

Важнейшим следствием обогащения японской буржуазии стала тенденция к усилению ее политических позиций, к политической активизации монополистического капитала, требовавшего политического влияния, адекватного его экономической мощи.

 

 

«Партийный кабинет» Хара Такаси

 

После беспорядков в августе 1918 г. («рисовых бунтов») находившийся у власти кабинет Тэраути Масатакэ вынужден был уйти в отставку. Военно-бюрократические круги предполагали разрешить кризисную ситуацию, вновь предложив пост премьера Сайондзи Киммоти. Однако тот твердо отказался от предложения и выдвинул в качестве кандидата в премьеры Хара Такаси (Кэй, Сатоси) — лидера партии Сэйю̄кай. Настойчивость Сайондзи заставила гэнро̄, прежде всего Ямагата, уступить. В результате после 20-летнего перерыва в Японии к власти пришло «партийное» правительство, которое возглавил не бюрократ, а человек, представлявший политическую партию и пришедший к власти как ее представитель.

Появление «партийного» правительства и репутация либерала, которой пользовался новый премьер-министр, вызвали большие ожидания в японском обществе. Однако внутри- и внешнеполитический курс «народного премьера», как называли Хара, оказался весьма далек от возлагавшихся на него либеральных надежд. Главной отличительной чертой политики кабинета была двойственность, характерная для японской политики на всем протяжении 20-х годов.

Прежде всего правительство Хара, рекламировавшееся как «символ укрепления позиций демократических сил в Японии», при некоторых элементах либерализма в его политике в действительности осталось представительством правительственной бюрократии. На практике оно продолжило политику империалистической агрессии, колониальной экспансии и подавления демократического движения внутри страны. Единственным существенным отличием стала его более откровенная ориентация на интересы монополистического капитала.

Приход к власти Хара по существу означал появление прямого представительства монополистов в правительстве. Сам «народный премьер» был тесно связан с концерном «Фурукава». Министр финансов Такахаси Корэкиё также представлял финансовые круги, в том числе непосредственно интересы концерна «Ясуда». Помещичьи слои выдвинули агрария Токонома на должность министра внутренних дел, а военные круги — генерала Танака Гиити на пост военного министра.

Правда, правительство Хара пошло на определенные уступки развивавшейся и захватывавшей все более широкие сферы жизни демократизации японского общества. Оно ослабило жесткие ограничения свободы слова и печати, разрешило устные и печатные дискуссии о демократии и собрания, на которых обсуждались проблемы общественного развития и даже выдвигались требования законодательно утвердить политические и экономические права трудящихся.

Кроме того правительство Хара пошло навстречу требованиям движения за расширение избирательного права. В 1919 г. кабинет предложил закон о более, чем троекратном (с 10 до 3 иен) снижении имущественного ценза для участия в выборах, основывавшегося на размере уплаты прямых налогов. Это, конечно, был шаг вперед, хотя в результате размеры электората расширились явно недостаточно: общее число избирателей увеличилось с 1,5 до 2,8 млн. чел. (в Японии тогда насчитывалось 56 млн. жителей). Фактически, реформа не предоставила избирательных прав даже значительной части городской мелкой буржуазии, а низшие деревенские слои и рабочие остались по-прежнему политически бесправными.

Двойственность характеризовала и внешнеполитический курс кабинета Хара. С одной стороны, он продолжил экспансионистскую политику предыдущих военно-бюрократических кабинетов на азиатском континенте, с другой — предпринимал усилия по созданию договорной системы международной безопасности на Дальнем Востоке и на Тихом океане. В этой двойственности отразились различия во взглядах внутри японских правящих кругов и в интересах торгово-промышленных групп, часть которых ориентировалась на методы колониальной эксплуатации, а часть — на развитие свободных внешнеэкономических связей.

В рамках первой внешнеполитической линии к продолжению агрессивной политики в Китае и интервенции на русском Дальнем Востоке и в Сибири прибавились карательные акции японцев в Корее, за 10 лет до того ставшей японской колонией. 1 марта 1919 года на многолюдной мирной демонстрации в Сеуле была зачитана декларация о независимости Кореи. Японские солдаты и жандармы разогнали эту демонстрацию, и мирное выступление корейцев переросло в восстание с требованием национальной независимости. Оно продолжалось с марта по октябрь 1919 г. и было потоплено в крови. Сотни корейских сел были сожжены, население многих городов подверглось расправе. Но широкое народное движение заставило правительство Хара изменить структуру управления колонией — военный режим был заменен гражданским, а в специально созданный при японском генерал-губернаторе совещательный орган были допущены представители социальной верхушки Кореи.

 

 

В рамках другой линии внешней политики важнейшей задачей правительства Хара была длительная и серьезная подготовка вопросов, вынесенных на созванную в конце 1921 г. Вашингтонскую конференцию. В ходе конференции японской делегации пришлось пойти на определенные уступки ради достижения соглашения по более важным вопросам, и это вызвало возмущение японских ультранационалистов.

Еще до завершения Вашингтонской конференции, 4 ноября 1921 г., Хара был заколот у южного выхода Токийского вокзала террористом, недовольным «сдачей позиций Японии», хотя на деле результаты конференции стали серьезным успехом японской дипломатии.

 

 

«Великое землетрясение»

 

После гибели Хара принцип формирования 1923 г, правительства по «партийному» признаку был временно нарушен, и в 1922–1923 гг. у власти находились кабинеты, которые возглавляли бывший глава японской делегации на Вашингтонской конференции Като̄ Томосабуро̄, а после его смерти в конце августа 1923 г. — адмирал Ямамото Гоннохё̄э (Гомбэй). Журналисты окрестили этот период временем правления «маринистской клики».

Ямамото вынужден был уйти в отставку после того, как 27 декабря 1923 г. анархист Намба Дайсукэ стрелял в принца-регента Хирохито, когда тот направлялся на открытие 48-й сессии парламента («инцидент в районе Тораномон»). После Ямамото премьером стал Киёура Кэйго, председатель тайного совета, видный представитель придворной бюрократии. Правительство, возглавляемое им, состояло исключительно из членов палаты пэров парламента.

Политика этих трех кабинетов, продолживших развитие тесных связей с крупным капиталом, была не особенно выразительной. Наиболее важным событием тех лет стало катастрофическое землетрясение в районе Токио-Иокогама 1 сентября 1923 г. (тогда погибло около 100 тыс. чел.). Парадоксальным образом оно способствовало оживлению в промышленности после депрессии 1920–1922 гг., что было связано с проведением больших восстановительными работ. В первые же дни после землетрясения правительство Ямамото Гоннохё̄э оказало помощь крупным предпринимателям, отсрочив все виды платежей и выплатив компенсацию за понесенный ущерб. Для строительной, металлургической, судостроительной и других отраслей промышленности и торговли эта помощь стала базой восстановления и дальнейшего расширения.