Русский воин в мисюрке-наплечнике

В 94 верстах от Москвы, в городе Коломне, соединились с Дмитрием два его союзника, сыновья Ольгерда, князья Полоцкий и Брянский, обиженные своим братом Ягайлом и поклявшиеся отомстить ему.

Здесь великий князь осмотрел все свое войско. Никогда еще оно не было так многочисленно: более ста пятидесяти тысяч конных и пеших воинов стояло в рядах! Любуясь этими прекрасными, так много обещавшими рядами, Дмитрий был спокоен и тверд: его огорчала только измена Олега и огорчала не потому, что он боялся ее, а потому, что ему горестно было обнаружить изменника в прежнем друге. Между тем Олег страдал от своей измены гораздо больше. Узнав, что великий князь не побоялся войны и уже перешел за Оку в его собственную Рязанскую землю, он не знал, что делать и к кому пристать: боялся и Мамая, и Дмитрия, раскаивался в измене и дрожал при одной мысли о том, что будет с ним впоследствии.

Мамай уже со всей Ордой стоял за Доном и ждал Ягайла. Наше войско подошло к этой реке, и долго рассуждали князья и бояре: переходить ли ее или ожидать Татар здесь? На общем совете было решено перейти, чтобы не дать Мамаю соединиться с Литовским князем, и на другой день рано поутру все Русское войско уже стояло на другой стороне Дона, на берегах реки Непрядвы. Здесь Дмитрий Иоаннович еще раз взглянул с высокого холма на свои многолюдные полки. Мысль, что, может быть, через несколько часов все эти храбрые воины погибнут под ударами жестоких Татар, так тронула его доброе сердце, что он упал на колени и, смотря на золотой образ Спасителя на черном великокняжеском знамени, молился за свой народ. Потом он объехал все полки, говорил с каждым из них, называл воинов милыми братьями, обещал им славу в здешнем мире и в будущем.

Это было 8 сентября 1380 года. В шестом часу дня наше войско дошло до поля Куликова, которое простиралось больше чем на десять верст. Здесь русские увидели неприятелей. Татар было больше, чем наших. Дмитрий, несмотря на просьбы князей и бояр, которые умоляли его не подвергать опасности свою жизнь, сражался в передовом полку. Он первый ударил по врагу; его место было в рядах простых воинов. Три часа продолжалась страшная битва, кровь лилась на всем обширном поле, но все еще нельзя было понять, кто станет победителем. В одном месте Русские теснили Татар, в другом Татары — Русских. Однако уже большие, или княжеские знамена едва были спасены из рук Мамая; уже некоторые из Московских полков хотели было бежать, как вдруг князь Владимир Андреевич, начальник засадного полка, выступил из рощи, которая скрывала его ото всех, и быстро, неустрашимо бросился на Татар. Это смелое движение храброго князя решило судьбу сражения: удивленные и изнуренные неприятели не могли уже противиться свежему войску, и все побежали! Мамай, увидев это бегство, вскричал с тоской отчаяния: «Велик Бог христианский!» — и также побежал за своими воинами. Русские гнали их до реки Мечи, убивали и топили без счета и взяли в добычу множество лошадей и верблюдов, навьюченных разными драгоценностями.

Русские щиты

Русские самострелы

Радость и счастье победителей были неописуемы! Первого героя этого знаменитого в нашей истории дня, великого князя Дмитрия Иоанновича, назвали Донским; второго, князя Владимира Андреевича, — Храбрым. Они вместе со всеми оставшимися в живых князьями и боярами объезжали поле Куликово: много было убито Русских, но вчетверо больше Татар; всего же, по уверению некоторых историков, было до 200 000 тел. В числе убитых были также два инока Троицкого монастыря — Александр Пересвет и Ослябя. Великий князь плакал над всеми ними и в знак благодарности к храбрым защитникам Отечества приказал вечно праздновать их память в Дмитриевскую субботу, которая бывает между 18 и 26 октября.