Версия об экспансионистских мотивах Сталина

Как полагает ряд исследователей, договор стал проявлением экспансионистских устремлений Сталина, который стремился столкнуть Германию с «западными демократиями», а после их взаимного ослабления — советизировать Западную Европу.^[75] Сергей Случ, полагающий, что Сталин видел в Германии, прежде всего, «естественного союзника» в борьбе с капиталистическим миром, так характеризует договор: «По существу, континентальная Европа ещё до начала Второй мировой войны была поделена между двумя диктаторами, представлявшими на международной арене модели во многом схожего поведения — политический гангстеризм нового типа, различавшиеся разве что масштабами и степенью лицемерия» ^[24].

Критики этой точки зрения указывают, что сам договор о ненападении не предусматривал каких-либо территориальных изменений в отношении третьих стран, а «после» не значит «вследствие». Вмешательство СССР в войну в Польше могло быть вызвано стремлением не позволить Германии занять всю территорию Польши и оказаться на тогдашней границе СССР, проходящей через центр Белоруссии^[76].

По мнению Александра Дюкова, точка зрения С. Случа о том, что Сталин рассматривал Германию как «естественного союзника», плохо согласуется с тем, что СССР в 1930-х годах проводил политику, направленную против нацистской Германии, и только после «Мюнхенского сговора» отказался от линии, направленной на совместное с Великобританией и Францией сдерживание Германии. Что же касается «буферных государств», то существовала вероятность того, что они — в первую очередь, Польша — присоединятся к Германии в случае её агрессии против СССР

Версия об имперских мотивах Сталина

Согласно данной точке зрения, Сталин некоторое время выбирал между Германией, с одной стороны, и Великобританией и Францией, с другой, но, столкнувшись с недобросовестностью последних, предпочёл остаться в стороне от войны и воспользоваться выгодами от «дружбы» с Германией, прежде всего утвердив политические интересы СССР в Восточной Европе. Такое мнение высказал Уинстон Черчилль непосредственно после подписания договора.

Как полагает профессор истории Ирландского университета Джеффри Робертс, политика СССР заключалась в том, чтобы на основе соглашения с Германией добиться ограниченной сферы влияния, которая позволила бы гарантировать первоочередные потребности безопасности страны — главным образом, удержать страну от втягивания в войну и ограничить экспансию Германии на восток.^[77]

В целом, каждый автор по-своему решает вопрос о соотношении в действиях Сталина «вынужденности», «прагматизма» и идеологически мотивированного экспансионизма.

Мнения современников

1. Уинстон Черчилль — премьер-министр Великобритании в 1940—1945:

Только тоталитарный деспотизм в обеих странах мог решиться на такой одиозный противоестественный акт.

Невозможно сказать, кому он внушал большее отвращение — Гитлеру или Сталину. Оба сознавали, что это могло быть только временной мерой, продиктованной обстоятельствами. Антагонизм между двумя империями и системами был смертельным. Сталин, без сомнения, думал, что Гитлер будет менее опасным врагом для России после года войны против западных держав. Гитлер следовал своему методу «поодиночке». Тот факт, что такое соглашение оказалось возможным, знаменует всю глубину провала английской и французской политики и дипломатии за несколько лет.

В пользу Советов нужно сказать, что Советскому Союзу было жизненно необходимо отодвинуть как можно дальше на запад исходные позиции германских армий, с тем чтобы русские получили время и могли собрать силы со всех концов своей колоссальной империи. В умах русских калёным железом запечатлелись катастрофы, которые потерпели их армии в 1914 году, когда они бросились в наступление на немцев, ещё не закончив мобилизации. А теперь их границы были значительно восточнее, чем во время первой войны. Им нужно было силой или обманом оккупировать прибалтийские государства и большую часть Польши, прежде чем на них нападут. Если их политика и была холодно расчётливой, то она была также в тот момент в высокой степени реалистичной.

— Черчилль У. Вторая мировая война. — М.: Воениздат, 1991, т. 1, часть 1, глава 21.

2. Адольф Гитлер — фюрер и рейхсканцлер Германии:

Благодаря этим соглашениям гарантируется благожелательное отношение России на случай любого конфликта и то, что уже более не существует возможности участия в подобном конфликте Румынии!

— Документы и материалы о советско-германских отношениях ^[38]

Наши враги рассчитывали ещё на то, что Россия станет нашим противником после завоевания Польши. Враги не учли моей решимости. Наши враги подобны маленьким червячкам. Я видел их в Мюнхене. Я был убеждён, что Сталин никогда не примет предложения англичан. Только безоглядные оптимисты могли думать, что Сталин настолько глуп, что не распознает их истинной цели. Россия не заинтересована в сохранении Польши… Отставка Литвинова явилась решающим фактором. После этого я моментально понял, что в Москве отношение к западным державам изменилось.

Я предпринял шаги, направленные на изменение отношений с Россией. В связи с экономическим соглашением завязались политические переговоры. В конце концов от русских поступило предложение подписать пакт о ненападении. Четыре дня назад я предпринял специальный шаг, который привёл к тому, что Россия вчера объявила о своей готовности подписать пакт. Установлен личный контакт со Сталиным. Послезавтра Риббентроп заключит договор. Теперь Польша оказалась в положении, в котором я хотел её видеть… Положено начало уничтожению гегемонии Англии. Теперь, когда я провёл необходимые дипломатические приготовления, путь солдатам открыт.

— [wunderwaffe.narod.ru/HistoryBook/Rise_Fall/ Уильям Ширер. Взлёт и падение Третьего рейха.]

3. Иосиф Сталин — секретарь ЦК ВКП(б), с 1941 — председатель Совета Народных Комиссаров — Совета Министров СССР:

Пакт о ненападении в некоторой степени помогает Германии.

— Дневник Г. Димитрова, запись 7.09.1939. А. Л. Безыменский. Гитлер и Сталин перед схваткой

Могут спросить: как могло случиться, что Советское Правительство пошло на заключение пакта о ненападении с такими вероломными людьми и извергами, как Гитлер и Риббентроп? Не была ли здесь допущена со стороны Советского Правительства ошибка? Конечно, нет! Пакт о ненападении есть пакт о мире между двумя государствами. Именно такой пакт предложила нам Германия в 1939 году. Могло ли Советское Правительство отказаться от такого предложения? Я думаю, что ни одно миролюбивое государство не может отказаться от мирного соглашения с соседней державой, если во главе этой державы стоят даже такие изверги и людоеды, как Гитлер и Риббентроп. И это, конечно, при одном непременном условии — если мирное соглашение не задевает ни прямо, ни косвенно территориальной целостности, независимости и чести миролюбивого государства. Как известно, пакт о ненападении между Германией и СССР является именно таким пактом.

— И. Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза. Выступление по радио 3 июля 1941 года

4. Бенито Муссолини, дуче Фашистской партии Италии, премьер-министр Италии:

Что касается соглашения с Россией, то я одобряю его полностью <…> сближение между Германией и Россией необходимо для предотвращения окружения их демократиями

— Документы и материалы о советско-германских отношениях ^[38]

5. Вячеслав Молотов — Председатель Совета Народных Комиссаров, народный комиссар иностранных дел:

Главное значение советско-германского договора о ненападении заключается в том, что два самых больших государства Европы договорились о том, чтобы положить конец вражде между ними, устранить угрозу войны и жить в мире между собой. Тем самым поле возможных военных столкновений в Европе суживается. Если даже не удастся избежать военных столкновений в Европе, масштаб этих военных действий теперь будет ограничен. Недовольными таким положением дел могут быть только поджигатели всеобщей войны в Европе, те, кто под маской миролюбия хотят зажечь всеевропейский военный пожар.

— Оглашению подлежит: СССР—Германия 1939—1941 (Документы и материалы) ^[38]

Этот договор (равно как кончившиеся неудачей англо-франко-советские переговоры) показывает, что теперь нельзя решать важные вопросы международных отношений — тем более вопросы Восточной Европы — без активного участия Советского Союза, что всякие потуги обойти Советский Союз и решить подобные вопросы за спиной Советского Союза должны окончиться провалом. Советско-германский договор о ненападении означает поворот в развитии Европы… Этот договор не только даёт нам устранение угрозы войны с Германией… — он должен обеспечить нам новые возможности для роста сил, укрепления наших позиций, дальнейший рост влияния Советского Союза на международное развитие.

— Из выступления Молотова на сессии Верховного Совета СССР по вопросу о ратификации пакта о ненападении.
Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939—1941. М.: Вече, 2000.

6. Курт фон Типпельскирх, генерал вермахта, в 1939 — начальник разведывательного управления Генерального Штаба сухопутных войск:

Напрашивается вопрос: не мог ли какой-нибудь государственный деятель, используя все своё влияние, предотвратить надвигающуюся катастрофу <мировую войну>? То, что Гитлер хотел войны, хотя бы локальной, является документально подтверждённым фактом. Но он бы не добился так легко этой цели, если бы не нашёл необходимых союзников и противников в лице Советского Союза, Англии и Польши. Решающее значение имела позиция Советского Союза. Когда Гитлер заручился его согласием, у него появилась уверенность в том, что он выиграет войну против западных держав. Позиция Советского Союза была также убедительнейшим аргументом, который позволил Гитлеру рассеять сомнения своих военных советников. Последние считали, что трудно предвидеть, какой размах примут военные действия, если они выйдут за рамки локального конфликта, и поэтому на такое расширение войны пойти нельзя.

— К. фон Типпельскирх. История Второй мировой войны (недоступная ссылка — история, копия)

7. Уильям Ширер, американский историк, в 1939 г. корреспондент в Германии:

Франция вместе с Германией и Англией единодушно исключили Россию из числа участников встречи в Мюнхене. Через несколько месяцев западным демократиям пришлось за это расплачиваться. 3 октября, через четыре дня после мюнхенской встречи, Вернер фон Типпельскирх, советник германского посольства в Москве, докладывал в Берлин о последствиях Мюнхена для политики Советского Союза. <…>

В Лондоне и Париже горько сокрушались по поводу двойной игры Сталина. Многие годы советский деспот кричал о «фашистских зверях», призывая все миролюбивые государства сплотиться, чтобы остановить нацистскую агрессию. Теперь он сам становился её пособником. В Кремле могли возразить — что, собственно, и сделали: Советский Союз сделал то, что Англия и Франция сделали год назад в Мюнхене — за счёт маленького государства купили себе мирную передышку, необходимую на перевооружение, чтобы противостоять Германии. Если Чемберлен поступил честно и благородно, умиротворив Гитлера и отдав ему в 1938 году Чехословакию, то почему же Сталин повёл себя нечестно и неблагородно, умиротворяя через год Гитлера Польшей, которая всё равно отказалась от советской помощи?

О тайной циничной сделке Сталина с Гитлером <по разделу Восточной Европы> <…> знали только в Берлине и Москве. Правда, вскоре о ней узнали все по тем шагам, которые предприняла Россия и которые даже тогда поразили весь мир. <…>

Вступив в Лигу Наций, Советский Союз завоевал репутацию поборника мира и ведущей силы, противостоявшей фашистскойагрессии. Теперь этот моральный капитал он быстро терял.

Кроме всего прочего, заключив сделку с Гитлером, Сталин дал сигнал к началу войны, которой наверняка предстояло перерасти в конфликт мирового масштаба. Это он, несомненно, знал. Как оказалось, это была величайшая ошибка в его жизни.

8. Константин Симонов, военный корреспондент на Халхин-Голе, писатель:

Когда мы были там, на Халхин-Голе, когда там шла война, эта возможность удара в спину ножом связывалась с Германией. И вот вдруг наступила странная, неожиданная, оглушающая своею новизной эра предстоящего относительного спокойствия: был заключён пакт о ненападении — с кем? — с фашистской Германией. <…> Хотя мы окружили, разбили, в общем, разгромили, это не будет преувеличением сказать, японцев на монгольской территории, но что будет дальше и начнётся ли большая война с Японией, было неизвестно, как мне тогда казалось, можно было ждать и этого. <…> В моих глазах Сталин был прав, что сделал это. А то, что практически ни Англия, ни Франция, объявив войну немцам, так и не пришли полякам на помощь, подтверждало для меня то, что писалось о бесплодности и неискренности с их стороны тех военных переговоров о договоре, который мог бы удержать Германию от войны. Вдобавок было на очень свежей памяти всё давнее: и Мюнхен, и наша готовность вместе с Францией, если она тоже это сделает, оказать помощь Чехословакии, и оккупация немцами Чехословакии, — всё это было на памяти, и всё это подтверждало, что Сталин прав.

9. Михаил Смиртюков, помощник заместителя председателя Совнаркома СССР (в дальнейшем управляющий делами Совета Министров СССР):

В смещении Молотова, возможно, не последнюю роль сыграл пакт, который он подписал с Риббентропом. Я, конечно же, не присутствовал на переговорах. Только видел, как Риббентроп шел по кремлевскому коридору к кабинету Молотова. Но могу сказать, каким было настроение после подписания пакта.

Наши руководители чувствовали себя так, будто ухватили бога за бороду. Кусок Польши отхватили, Прибалтику получили. Но эйфория начала улетучиваться во время войны с Финляндией. Не стала она четвёртой прибалтийской республикой. А когда стало ясно, что немцы готовятся к войне против СССР, пакт перестал быть большим достижением советского руководства. И пусть не официально, но вину за его заключение Сталин свалил на Молотова.

4. Военно-политические планы сторон

Западные державы не сумели обнаружить постепенно происходившего изменения немецкого оперативного плана. Этому в одинаковой степени способствовали как строгие меры обеспечения секретности, принятые немецким командованием, и систематически распространявшиеся всеми путями слухи в лагере противника о сохранении сильной группировки сил на северном крыле немецких войск, так и тот факт, что союзники были далеки от мысли о возможности проведения такой, казалось бы, абсурдной операции, которую планировали немцы.

Союзники сохранили прежнее стратегическое развертывание, при котором силы распределялись почти равномерно по всей границе, но основная масса моторизованных соединений находилась на западном фланге. Нежелание снова оставить на произвол судьбы два государства, которые станут искать защиты у западных держав, беспокойство за то, что слабые армии этих государств будут уничтожены поодиночке, одна за другой, наконец стремление французов и англичан перехватить удар немецких войск по возможности дальше на восток, вдали от побережья и французской границы – все это обладало непреодолимой притягательной силой и оказывало решающее влияние на планы союзников. 10 мая французская армия имела на северо-восточном фронте: 31 пехотную дивизию, из которых 7 были моторизованными, 20 резервных дивизий первой очереди, 16 резервных дивизий второй очереди, 5 кавалерийских дивизий и 4 отдельные кавалерийские бригады, 3 танковые дивизии, 3 легкие механизированные дивизии, войска, составлявшие гарнизоны укрепленных районов, численностью 13 дивизий, 1 польскую дивизию.

Из двенадцати английских дивизий во Франции девять располагались вдоль бельгийской границы, одна действовала на Саарском фронте для получения боевого опыта, две дивизии, еще не полностью оснащенные и обученные, находились во французских учебных лагерях и не могли считаться боеспособными.

Против Италии на альпийском фронте стояли четыре пехотные и три крепостные дивизии.

В Северной Африке находились еще семь пехотных и одна кавалерийская дивизия. Эти соединения, хотя и частично, еще можно было использовать, тогда как дальнейшее ослабление сил, оставленных против Италии, казалось уже недопустимым.

Французско-английские силы были объединены в две группы армий. 2-я группа армий (командующий генерал Претала) имела чисто оборонительную задачу: удерживать линию Мажино. Она состояла из 8-й армии (три кадровые пехотные дивизии и четыре резервные дивизии), 5-й армии (пять кадровых пехотных дивизий, три резервные дивизии первой очереди и одна – второй очереди) и 3-й армии (две кадровые дивизии, одна резервная дивизия первой очереди, одна резервная дивизия второй очереди и две с половиной кавалерийские бригады). Кроме того, гарнизон линии Мажино составляли войска силою тринадцать дивизий.

1– я группа армий (командующий генерал Бийот) в случае наступления немецких войск через Бельгию и Голландию должна была, кроме 2-й армии, немедленно выступить в северо-восточном направлении и овладеть рубежом Маас, Диль. 2-я армия (две кадровые пехотные дивизии, одна резервная дивизия первой очереди, две резервные дивизии второй очереди, две с половиной кавалерийские дивизии) должна была оборонять продолжение линии Мажино между городами Лонгюйон и Седан и выдвинуть крупные силы кавалерии через Южную Бельгию к Люксембургу. Примыкающая к ней 9-я армия (одна кадровая пехотная дивизия, две резервные дивизии первой очереди, две резервные дивизии второй очереди и две с половиной кавалерийские дивизии) имела задачу одновременно с наступлением кавалерии через реку Маас выйти к этой реке и оборонять ее на участке между Седаном и укрепленным районом Намюр. Располагавшаяся левее 1-я армия (три кадровые дивизии, одна резервная дивизия первой очереди, две легкие механизированные дивизии) должна была, продвигаясь севернее реки Самбра, оборонять район между Намюром и Вавром на реке Лис. Примыкавший к этой армии английский экспедиционный корпус под командованием лорда Горта выходил девятью дивизиями к реке Диль на участке Вавр, Лувен. Находившаяся западнее остальных 7-я армия (одна кадровая пехотная дивизия, две моторизованные пехотные дивизии, две резервные дивизии первой очереди, одна легкая механизированная дивизия, одна резервная дивизия второй очереди) имела задачу форсировать реку Шельда близ Антверпена и, выйдя вперед своими подвижными соединениями, овладеть рубежом Тилбург, Бреда, чтобы обеспечить соединение с голландской армией.

Домашнее задание:

Записать тему, план и основные моменты по каждому пункту плана. Просмотреть презентацию к занятию. Прочитать приложение.

Просмотреть видеоролики на сайте youtube:

п/п	Название видеоролика на сайте	Ссылка на видеоролик
1.	Всеобщая история. 10 кл. §11. Международные отношения в 1930 гг. Политика «умиротворения» агрессора	https://www.youtube.com/watch?v=y6sOZzwXckw
2.	Внешняя политика. На пути к новой мировой войне | Всемирная история 9 класс #14 | Инфоурок	https://www.youtube.com/watch?v=VxOGpmC7qMg
3.	Пакт Сталина—Гитлера (Молотова—Риббентропа) и его роль во Второй мировой войне	https://www.youtube.com/watch?v=KIgcLNDb3oo

По всем возникающим вопросам обращаться:

А. По номерам мобильного телефона:

1. Лугаком - [phone];

2. MTC - [phone] (также на этот номер установлены WhatsApp, Viber, Telegram, Imo, Skype (ник - manonoka));

Б. В социальных сетях:

1. "Вконтакте" - https://vk.com/svetlana_zimovets;

2. "Одноклассники" - https://ok.ru/svetlana.gaponova;

3. Мой мир (электронная почта/почтовый ящик) - https://my.mail.ru/mail/gaponova.svetlan/;

4. Facebook - https://www.facebook.com/gaponova.svetlan;

5. Instagram - https://www.instagram.com/_svetlana_zimovets_/;

6. Twitter - https://twitter.com/SvetaZimovets.