Ритуальная игра и новая мировая религия

Школа постоянно создает и поддерживает социальный миф ритуальной игры градуируемых продвижений по службе. Введение в этот ритуал азартной игры намного более важно, чем то, что или как преподается. Это и есть сама игра — школы, которые входят в кровь и становятся привычкой. Целое общество введено в миф бесконечного потребления услуг. Это происходит в такой степени, что символическое участие в открытом ритуале сделано обязательным и маниакальным повсюду. Школа превращает ритуальную конкуренцию в международную игру, которая обязывает конкурентов играть, навлекая всемирные беды на тех, кто не может или не хочет играть. Школа — ритуал инициирования, который вводит неофита в священную гонку бесконечного потребления;

 

Глава 4. Институциональный спектр

Все социальные институты Иллич классифицирует по природе их взаимоотношений с человеком. К левой части институционального спектра он относит «дружелюбные» институты, обеспечивающие удовлетворение естественных потребностей людей, их личностный рост (например, транспорт, почта). К правому краю – институты, подавляющие, подчиняющие личность, диктующие свои правила поведения. Это так называемые «манипулятивные» институты (например, тюрьмы, армия), причем к последним он относит и школу.

Глава 5. Иррациональная логика

Я полагаю, что современный кризис образования требует, чтобы мы рассмотрели саму идею обязательного учения, а не методы, используемые в ее принудительном осуществлении.

Движение за свободную школу соблазняет неконвенциональных педагогов, но в конечном счете и свободная школа тоже школа, и она придерживается обычной идеологии обучения.

Противоречива сама идея школы. Существующие учительские союзы, технологические волшебники и освободительное образовательное движение укрепляют преданность всего общества фундаментальной аксиоме вышколенного мира.

Во-первых, это разделяемая многими вера в то, что приобретаемое в школе поведение составляет особую ценность для учеников и пользу для общества. Это связано с предположением, что социальный человек рождается только в юности и только в том случае, если он созревает в матке-школе, которая отличается мягкостью и снисходительностью, наполнена техническими новинками и отлакирована либеральной традицией. Согласно этому взгляду, ответственность за изменения в обществе следует возлагать на молодежь, которая возьмется за его преобразование, но только после того, как ее выпустят из школы. Существующие образовательные институты служат целям учителей. Нам нужно установить такие структуры, которые позволят каждому человеку самому определять цели своего учения и свой вклад в учение других.

Глава 6. Учебная паутина

Альтернатива зависимости от школы — это не использование общественных ресурсов для создания неких новых устройств, которые каким-то образом сделают людей ученее, это создание нового стиля образовательных взаимодействий между человеком и окружающей его средой. Отношение уже меняется. Исчезла самодовольная зависимость от школы. Растет сопротивление потребителей индустрии знаний. Многие учителя и ученики, налогоплательщики и работодатели, экономисты и полицейские предпочитают не зависеть больше от школы. Их недовольство не выливается в создание новых образовательных институтов только потому, что им не хватает воображения, нужных слов и осмысленного интереса к себе. Они не могут себе представить ни само освобождение от школ, ни образовательные институты в обществе, освобожденном от школ. Основные социальные институты в разных странах могут быть различны: семья, партия, церковь или пресса. Но школьная система везде имеет одну и ту же структуру, везде скрытый учебный план воздействует одинаково. Независимо ни от чего она формирует потребителя, который ценит институциональные товары ширпотреба выше непрофессиональной помощи соседа.

Даже частичное введение в действие новых образовательных институтов, которые были бы качественно иными, нежели школы, будет ударом по наиболее чувствительным связям всюду проникающего явления, которое организовано государством во всех странах.

Хорошая образовательная система должна иметь три цели: она должна давать всем, кто хочет учиться, доступ к имеющимся ресурсам в любое время их жизни независимо от возраста; позволять всем поделиться своими знаниями с теми, кто хочет научиться этому от них; наконец, предоставлять каждому желающему возможность ознакомиться с проблемами общества и обсудить их. Такая система потребует применения к образованию конституционных гарантий — учащихся нельзя будет вынуждать подчиняться обязательному учебному плану или дискриминировать на основании того, обладают ли они свидетельствами или дипломами. Нельзя вынуждать людей поддерживать путем регрессивного налогообложения огромный профессиональный аппарат педагогов и здания, которые фактически ограничивают возможности общественности для учения услугами профессионалов, предлагаемыми на рынок. Система должна использовать современные технологии, создающие возможность свободы высказывания, свободы собраний и свободы печати, действительно универсальные и, следовательно, полностью образовательные. Человек с зашколенным умом постигает мир как пирамиду расставленных по порядку пакетов, доступных только тем, кто имеет соответствующий ярлык. Новые социальные институты должны быть каналами, через которые учащийся мог бы общаться со сверстниками и старшими, которые находятся за пределами его непосредственного горизонта, независимо от того, есть ли у него диплом и соответствующая практике и правилам история обучения. Предметы, модели, сверстники и старшие — это четыре ресурса, и все они требуют разных соглашений о свободном доступе к ним каждого человека. Людям необходима новая сеть, доступная для широкой публики и дающая широкие и равные возможности для учения и преподавания. (Странный пример с магнитофонами)

Четыре сети

Планирование новых образовательных институтов должно начинаться не с изучения административных целей директора или президента, не с анализа целей научения, как их формулируют профессиональные педагоги, и не с вопроса об учебных целях некоего гипотетического класса людей. Оно должно начинаться не с вопроса «Что должно быть выучено?», а с вопроса «Какие вещи и какие люди должны окружать ученика, для того чтобы происходило учение?».

В хорошей образовательной системе доступ к предметам возможен по личной заявке ученика, а доступ к тем, кто владеет информацией, требует и их согласия. Критика также может поступать по двум каналам: от ровесников и от старших, т. е. от разделяющих мой интерес и от тех, кто готов поделиться со мной своим опытом.

Сверстники могут быть коллегами, перед которыми встал тот же вопрос, компаньонами по играм и развлечениям (или по трудностям), готовыми и к прогулкам, и к любым играм. Старшие могут посоветовать, какой метод когда использовать, какую компанию для какого дела искать. Они могут помочь поставить правильный вопрос или прийти на помощь, если не находится ответ.

Служба обмена навыками, которая позволяет людям перечислить имеющиеся у них навыки, условия, на которых они согласны служить моделью для тех, кто хочет этим навыкам научиться, и адрес, по которому их можно найти.

Служба подбора партнеров — коммуникационная сеть, которая позволяет людям описать учебную деятельность, в которой они хотят участвовать, и найти партнера для совместного исследования.

Служба рекомендации Старших Преподавателей, которые могут быть перечислены в справочнике, дающем адреса и резюме профессионалов с высшим образованием, профессионалов без высшего образования и «свободных художников» вместе с условиями доступа к их услугам. Такие педагоги, как мы увидим, могут быть выбраны в результате опроса или по рекомендации их прежних клиентов.

Служба рекомендации образовательных объектов

Предметы есть базовый ресурс для учения. Насыщенность окружающей среды и характер отношений между личностью и средой определяют, сколь многому человек может научиться спонтанно. Формальное учение, с одной стороны, требует специального доступа к обычным вещам, а с другой — легкого и надежного доступа к специальным предметам, сделанным для образовательных целей. Примером первого служит особое право возиться с машиной в гараже и даже разбирать ее. Примером второго является общее право использовать счеты, компьютер, книгу, ботанический сад или машину, предоставленные в полное распоряжение ученикам. Учитель ревнует к учебнику, который он определяет как свой профессиональный инструмент. Ученик может возненавидеть лабораторию, потому что она ассоциируется у него со школьными занятиями. Администратор рационализирует свою протекционистскую позицию по отношению к библиотеке как защиту дорогого общественного оборудования от тех, кто будет играть, а не учиться. В этой атмосфере ученик слишком часто идет в лабораторию, берет карту, энциклопедию или микроскоп только изредка, когда ему настоятельно советует сделать это учебный план. Школа забирает вещи из повседневного использования, навешивая на них ярлык образовательного инструмента.

Важное значение имеют игры. Образовательные игры, которые дают уникальный повод сделать понятной формальную систему. Теория множеств, лингвистика, логика высказываний, геометрия, физика и даже химия сами открываются с легкостью тем, кто играет в эти игры. Фактически для некоторых детей такие игры есть особая форма освобождающего познания: они осознают тот факт, что формальная система построена на допускающих изменения аксиомах и что концептуальные операции имеют игровую природу. В мире, который контролируется — в сущности, взят в собственность — нациями и корпорациями, возможен лишь весьма ограниченный доступ к образовательным объектам. Но увеличение доступа к этим объектам, которое будет использовано для образовательных целей, поможет просветить нас и разрушить последние политические барьеры. Государственные школы передадут контроль над образовательным использованием объектов из частных в профессиональные руки. Изменение институционального статуса школ может позволить человеку использовать их для образования. Если частный или корпоративный контроль над образовательным аспектом «вещей» будет снят, тогда появится подлинная общественная собственность.

Преподаватель игры на гитаре в отличие от самой гитары не может стоять в музее, быть общественной собственностью или выдаваться напрокат. Преподаватель навыка принадлежит к другому классу ресурсов, нежели предметы, необходимые для обучения навыкам.

Учителей навыков следует также отличать от сверстников, которые тоже могут научить нас. Сверстники, которые хотят научиться одному и тому же, должны отправляться от общих интересов и возможностей; они будут вместе упражняться и улучшать навыки, которые у них есть: в баскетболе, танцах, туризме или обсуждении предметов по выбору. Передача навыков, напротив, собирает вместе кого-то, кто этот навык имеет, и тех, кто не имеет навыка и хочет научиться.

«Образец навыка» — это человек, который обладает навыком и готов продемонстрировать его на практике. Такая демонстрация часто составляет необходимый ресурс для потенциального ученика. Современные изобретения позволяют нам запечатлеть демонстрацию на кинолентах, картах; все же можно надеяться, что широкий спрос на личную демонстрацию сохранится, особенно это относится к коммуникационным навыкам. Для большинства широко распространенных навыков люди, демонстрирующие их, представляют собой только человеческий ресурс, который нам нужен или который мы получаем. Идет ли речь о разговорном навыке, вождении автомобиля, приготовлении пищи или использовании аппаратуры для связи, мы часто едва осознаем формальное обучение или учение, особенно после нашего первого опыта в изучаемом материале. Я не вижу причин, по которым другие сложные навыки, такие, как механические аспекты хирургии или игры на скрипке, чтение или использование справочников и каталогов, не могут быть освоены тем же путем. Ученик с высокой мотивацией, не имеющий особых трудностей в учении, часто не нуждается ни в какой помощи, кроме показа того, чему он хочет научиться. Навыки потому и редкость на теперешнем образовательном рынке, что те, кто способен демонстрировать их, не могут делать этого иначе как заручившись общественным доверием, подтвержденным свидетельством установленного образца. Мы настаиваем на том, чтобы те, кто помогает другим приобретать навыки, должны также знать, как диагностировать трудности в учении и как вдохновлять их носителей учиться. Короче говоря, мы требуем, чтобы они были педагогами. Люди, которые могут демонстрировать навыки, будут в изобилии, как только мы научимся распознавать их вне учительской профессии. Рынок труда зависит от дефицитных навыков и от поддержания их дефицитными путем либо от изгнания с этого рынка тех, кто не имеет нужного свидетельства, либо от изготовления вещей, которые могут приводиться в рабочее состояние только теми, кто имеет доступ к инструментам и информации, остающимся дефицитными.

Школы, таким образом, производят дефицит обученных людей. Настаивать на сертификации учителей — еще один способ поддерживать дефицитность навыка.

Чтобы предоставить ученикам свои услуги, преподаватели навыков нуждаются в побудительном мотиве. Есть два простых способа открыть каналы общественных фондов для несертифицированных учителей. Один способ состоит в том, чтобы институциализировать обмен навыками путем создания свободных центров навыков, открытых для публики. Другой подход мог бы состоять в том, чтобы дать определенным группам населения образовательную валюту, пригодную для посещения центров приобретения навыков, где остальные клиенты платили бы по коммерческим ценам. Всесторонняя свобода обмена навыками должна быть фундаментально гарантирована законом, разрешающим отбор только на основе тестированных навыков, а не в зависимости от того, где и каким путем получено данное образование. Такая гарантия требует общественного контроля за тестированием, которое используется для определения квалификации человека на рынке труда. Действительно, многие истинно важные практические навыки можно протестировать. И для управления рабочей силой тест текущего уровня навыков гораздо более полезен, чем информация о том, что двенадцать лет тому назад человек удовлетворил своего учителя в занятиях по учебному плану

Подбор партнеров

Наихудший — школьный — подбор партнеров состоит в том, что в одном классе, в одной и той же комнате собираются ровесники и изучают в одинаковой последовательности математику, обществоведение или грамматику. В лучшем случае ученику разрешается выбрать один или несколько курсов. Группа сверстников всегда формируется вокруг цели учителя. Однако хорошая образовательная система должна позволять каждому человеку самому определять вид деятельности, для которой он ищет партнера. Обучение навыкам не приносит одинаковой пользы обеим сторонам, как это бывает при встрече партнеров. Преподавателю навыков, я думаю, нужны некие особые стимулы, кроме платы за учение. Обучение навыкам заключается в постоянном повторении одного и того же, и, чем больше ученику приходится это делать, тем ему скучнее. Чтобы обмен навыками был эффективен, необходимо какое-то вознаграждение, какие-то зачеты или иные ощутимые стимулы, даже если этот процесс сам по себе создает что-то ценное. Для системы подбора партнеров ничего такого не требуется, а нужна только коммуникационная сеть. Право свободы собраний признано политически и зафиксировано в культуре. Но нужно понять, что закон, который делает некоторые формы собраний обязательными, фактически ограничивает право свободы собраний. Освобождение от школ означает освобождение от власти людей, которые заставляют других людей собираться вместе. Но это также означает и право любого человека, любого возраста и пола, созывать встречу. Надо, конечно, признать вероятность того, что такое публичное устройство для подбора партнеров может быть использовано в аморальных целях, как это происходит сейчас с телефоном и почтой. Как и эти сети, сеть подбора партнеров должна быть как-то защищена. В другом месте я предлагал использовать систему подбора, которая позволяет лишь печатать относящуюся к делу информацию плюс имя и адрес автора запроса. Такая система будет реально защищена от злоупотреблений. В освобожденном от школ обществе профессионалы больше не смогут завоевывать доверие своих клиентов простой ссылкой на свой диплом или заручаться их постоянным подтверждением со стороны других профессионалов, что они действительно в свое время прошли обучение. Вместо этого станет возможно любому потенциальному клиенту в любое время проконсультироваться с клиентом этого профессионала, имеющим опыт общения с ним, и узнать, удовлетворен ли он его работой. Это можно сделать при помощи другой сети, также легко устанавливаемой в компьютер, или как-то иначе. Такие сети позволят ученикам выбирать себе учителей

Профессиональные педагоги

Поскольку гражданин имеет новый выбор, новый шанс для учения, его желание найти руководителя должно возрасти. Можно ожидать, что благодаря независимости их опыт будет более глубоким и потребность в руководстве увеличится. Поскольку ими никто не манипулирует, они научатся пользоваться другой дисциплиной, приобретаемой в процессе жизни. Освобождение образования от школ должно увеличить — увеличить, а не уменьшить — поиск человека, обладающего практической мудростью, который бы хотел поддержать новичка в его образовательном предприятии. Поскольку мастера этого искусства не притязают на превосходство в информированности и не считают себя эталоном того или иного навыка, их претензии на превосходство в мудрости начнут звучать правдивее.

Исчезновение школьных учителей создает условия, при которых должна появиться профессия независимого педагога.

Родители нуждаются в руководителе, чтобы направить своих детей на путь, который приведет их к ответственной образовательной независимости. Ученики нуждаются в опытном руководителе, когда забредают на неизведанную территорию. Эти две потребности совершенно различны: первая — потребность в педагоге, вторая — потребность в умном руководителе во всех областях знаний. Первая требует знания того, как человек учится, и образовательных ресурсов, вторая — мудрости, основанной на опытности в исследованиях. Оба вида опыта абсолютно необходимы для эффективной образовательной деятельности. Такая независимая образовательная профессия будет приветствоваться многими людьми, которых школа отвергла, но и она будет отвергать многих, которым теперь школы дают право работать.

Деятельность нынешних администраторов в сфере образования сводится к контролю над учениками и учителями в угоду другим лицам — попечителям, законодателям и управляющим компаниями. Создателям и администраторам сетей, с одной стороны, придется демонстрировать чудеса изворотливости, чтобы их клиенты не мешали другим людям заниматься своими делами, а с другой — всячески содействовать встречам учащихся с моделями навыков, образовательными руководителями и образовательными объектами. Среди тех, кто сегодня занимается преподаванием, немало людей глубоко авторитарных и не способных решить эту задачу; осуществление образовательных обменов позволит людям — особенно юным — устремиться к целям, которые, возможно, будут противоречить идеалам регулировщиков, управляющих сегодня всяким образовательным движением.

Если сети, которые я описал, появятся, образовательная траектория каждого ученика станет строиться, как свободно избранный путь, и только в ретроспективе можно будет увидеть черты определенной познавательной программы. Смышленый ученик будет время от времени искать профессионального совета: помощи в постановке новых целей, при встрече с трудностями, при выборе между различными возможными методами. Даже сейчас большинство людей признают, что важной заботой их учителей было обеспечить им такую консультацию или совет, дать возможность встретиться с нужными людьми, руководить занятиями. В освобожденном от школ мире педагоги тоже станут свободными и будут способны в полной мере делать то, что фрустрированные учителя только пытаются делать сегодня. На практике всегда будет трудно различить умения учителя и образовательное лидерство, описанное выше, и нельзя поручиться, что ты вдруг не откроешь наставника в практически работающем учителе, который вводит студентов в свою дисциплину.

В то же время интересно понять, какие именно характеристики истинных отношений учитель — ученик создают их бесценный характер. Аристотель говорил о них как о «нравственном типе дружбы, которая не поддается словесному выражению: она дается в подарок». Школьным учителям платят все хуже, они задавлены тотальным контролем школьной системы. Наиболее предприимчивые и одаренные из них, вероятно, увидят возможности более интересной, независимой и лучше оплачиваемой работы при специализации в качестве носителя навыков, сетевого администратора или специалиста по руководству учением. Первый способ состоит в расширении полномочий педагогики и увеличении ее контроля над обществом даже вне школы. С наилучшими намерениями и просто расширяя риторику, используемую сейчас в школе, существующий кризис мог бы позволить педагогам использовать все сети современного общества в качестве рупора для их обращения к нам — ради нашего собственного блага, естественно. И тогда освобождение от школ, которое мы не можем остановить, будет означать приход «прекрасного нового мира», возобладавшего над хорошими намерениями администраторов программированного обучения.

Второй способ заключается в растущем осознании со стороны определенной части властных структур, а также работодателей, налогоплательщиков, просвещенного учительства, школьных администраторов того, что градуированные учебные планы и последующая сертификация стали вредны и могут привести к предложению широким массам людей экстраординарной возможности: нерушимого права равного доступа к инструментам учения и преподавания другим того, что ты знаешь или во что веришь