I  апостольское служение: тайна священства

АПОСТОЛЬСКИЕ ОСНОВАНИЯ

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

К слову «апостольство» я отношусь с особым почтени­ем. Потеря истинного значения этого слова грозит потерей самой веры. Понятию «апостольство» нелегко дать опреде­ление, но, все-таки, в этом слове есть что-то такое, что яв­ляется сердцем веры. Это слово основополагающее и мы нуждаемся в восстановлении его истинного смысла, чтобы перестать относиться к нему просто как к еще одному рели­гиозному деноминационному термину. Слово «апостольст­во» наполнено Божьей славой, и потому нам нужно найти и сохранить апостольские основания, в противном случае мы не будем Церковью, которая была бы достойна назы­ваться апостольской.

Определение апостольства невозможно найти в словаре (впрочем, как и любого другого великого библейского поня­тия). Скорее, нам нужно постичь духом, что же означает это слово. Наша задача — найти и восстановить все то, что од­нажды уже было истинным, что высоко ценилось, во что верили, что понимали и что было жизненно важным для ранней Церкви. В слове «апостольство» есть нечто особен­ное, что сразу же напоминает о сущности, духе и атмосфере Церкви, когда она была наполнена Божьей славой. С момен­та своего рождения Церковь была апостольской, и она долж­на быть таковой в завершающий момент своего пребывания на земле. Без сомнения, только апостольская Церковь может выстоять и победить, и в конце веков открыть через свое сви­детельство Божью тайну противящемуся истине остатку Из­раиля, разбив стену его ожесточения.

Вероятно, одной из величайших ошибок Церкви явля­ется ее удовлетворенность религиозными заявлениями и  утверждениями, не подкрепленными надлежащим образом. Мы обмануты сами и будем точно также обманывать других, если и дальше будем удовлетворяться одними только голо­словными заявлениями. Бог реален. Он — Бог реальности. Его не устраивает простое одобрение религиозной доктрины. Он ожидает подтверждения и реальности. Церковь с апос­тольскими основаниями состоит из людей, для которых главным стимулом и принципом в жизни и служении явля­ется только одно: радикальная и совершенная жажда Бо­жьей славы. Да воспылают ваши сердца этим святым стандартом, и ничем иным, потому что именно для этого предназначена данная книга. Пусть эти удивительные ас­пекты апостольства возродят нечто в вашем духе и изме­нят саму основу вашей жизни, и пусть это новое никогда больше вас не покидает.

Хочу заверить вас, что мысли, высказанные в этой книге, не достались мне легко, и что это — не просто слова. Они стали плодом жизненных обстоятельств, пережитых совме­стно с другими людьми или персонально, которые в некото­рой степени были приближены к реалиям жизни ранней Церкви. Посвящаю эту книгу тем, кто претерпевал эту боль вместе с нами в надежде Божьей славы.

Артур Кац.

ВВЕДЕНИЕ

СУТЬ АПОСТОЛЬСТВА

Не существует другого слова, которое было бы более жи­вым в нашем сознании, чем слово «апостольство». Это сло­во, которым сказано все о сущности и духе Церкви, обо всем, чего Бог ожидает от нас и что Он определил для нас. Как и другим великим библейским понятиям, апостольству невоз­можно дать определение при помощи толкового словаря. Это слово, которое нужно постичь, и которое должно глубо­ко укорениться в нашем сердце. Это слово, которое вышло из употребления и должно быть восстановлено, и это восста­новление не будет легким, но оно стоит всего.

Ничто не может быть осуществлено независимо от апос­тольства, будь то вопросы вечности или то, что имеет значе­ние только в настоящий момент. Возможно, мне не хватает терпения по отношению к тому, что называется «пара-цер­ковным служением», — этому промежуточному явлению, возникшему в нашем поколении из-за нехватки в Церкви апостольских оснований. В лучшем случае, все это — только лишь временные Божьи меры. То, что Он действительно хо­чет сделать, должно происходить из истинной, особенной Церкви, как это однажды было в Антиохии (Деяния 13). Бог ревнует о слове «апостольство». Господь сказал о Себе как о «Первосвященнике и Посланнике (Апостоле)» нашего испо­ведания. Если Церковь построена на основании апостолов и пророков, то для того, чтобы действительно быть частью та­кой Церкви, мы должны постичь всю глубину значения слова «апостольство». Нам нужно понять, что является апостольским, и что делает Церковь Церковью.

Греческим корнем слова «апостольство» является «apostolos», что означает «посланный». Тот, кто не послан Бо­гом, не может осуществить Божьи намерения, но тот, кто действительно послан Им, наделен Божественной властью. Здесь мы подходим к исследованию сути того, что же оз­начает «быть посланным». Для того чтобы ответить на этот вопрос, мы рассмотрим призвание Богом Моисея у горящего куста. Та миссия, с которой Бог послал Моисея, не относится только к определенному времени, так как в ней заложены все основополагающие Божьи принципы посланничества, а значит, это имеет непосредственное отношение и к апостольству.

Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мади амского. Однажды провел он стадо далеко в пустыню и пришел к горе Божией, Хориву

И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды терно­ вого куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает.

Моисей сказал: «Пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает».

Господь увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: «Моисей! Моисей!» Он сказал: «Вот я, Господи!»

И сказал Бог: «Не подходи сюда; сними обувь твою с ног тво­ их, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая».

И сказал ему: «Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова». Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога.

И сказал Господь Моисею: «Я увидел страдание народа Моего в Египте и услышал вопль его от приставников его; Я знаю скорби его

И иду избавить его от руки Египтян и вывести его из земли сей и ввести его в землю хорошую и пространную, где течет мо­локо и мед, в землю Хананеев, Хеттеев, Аморреев, Ферезеев, Гергесеев, Евеев и Иевусеев.

И вот, уже вопль сынов Израилевых дошел до Меня, и Я ви­жу угнетение, каким угнетают их Египтяне.

Итак, пойди: Я пошлю тебя к фараону, царю Египетскому; и выведи из Египта народ Мой, сынов Израилевых».

Моисей сказал Богу: «Кто я, чтобы мне идти к фараону, ца­ рю Египетскому, и вывести из Египта сынов Израилевых?

И сказал Бог: «Я буду с тобою, и вот тебе знамение, что Я послал тебя: когда ты выведешь народ Мой из Египта, вы со­вершите служение Богу на этой горе».

И сказал Моисей Богу: «Вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: "Бог отцов ваших послал меня к вам ". А они скажут мне: "Как Ему имя ^?". Что сказать мне им?»

Бог сказал Моисею: «Я есмь Сущий». И сказал «Так скажи сынам Израилевым: "Сущий Иегова послал меня к вам "»

И сказал еще Бог Моисею. «Так скажи сынам Израилевым: "Господь, Бог отцов ваших, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иа­кова послал меня к вам ". Вот имя Мое на веки, и памятование о Мне из рода в род» (Исход 3.1-15).

Слово «послал» используется в этом отрывке пять раз. Здесь описаны некоторые принципы, имеющие вечную действенность и неизменную применимость. Они дают нам понятие о том, что же означает «быть посланным Бо­гом». К примеру, почему все это произошло далеко в пус­тыне (на западе пустыни), и почему описанным событиям предшествовала сорокалетняя подготовка? Почему Бог для того, чтобы обратиться к Моисею, ожидал, пока тот откло­нится от своего пути, чтобы взглянуть на куст? А что бы произошло, если бы Моисей не свернул в сторону? Бог воззвал из среды горящего куста только тогда, когда уви­дел, что Моисей идет посмотреть на этот куст. Этот по­ступок Моисея стал для него центральным и переломным поворотным моментом. Как много тогда зависело от послу­шания Моисея и поступка, который он совершил добро­вольно, без всякого принуждения! Бог не сказал Моисею, чтобы тот свернул в сторону посмотреть на куст, но было что-то в самом этом человеке, что сыграло решающую роль в данном эпизоде. Если Бог не обнаружит этой же черты в нас, то мы можем забыть о любом виде апостольского при­звания, посланничества или деяния.

Существует ли какая-либо параллель между призванием Павла и призванием Моисея? Оба они были великими «ар­хитекторами», людьми, которые сыграли ключевые роли в осуществлении Божьих намерений, выведя народ из рабства в землю, текущую молоком и медом. Недостаточно просто избавить из рабства, нужно также и ввести в Обетованную землю. Моисей не просто спас народ от рук египтян, — это была предельная конфронтация с фараоном. Это был тот же Моисей, который сорок лет назад по собственной инициати­ве искал способ сделать своему народу что-нибудь «хоро­шее». Но этот поиск закончился убийством египтянина, тело которого было поспешно похоронено в песке, а сам Мо­исей был вынужден бежать в пустыню. Момент великой встречи и истинного осуществления его призвания наступил только спустя сорок лет.

Но неужели вхождению в призвание, в той или иной степе­ни, должна предшествовать неудача? Мы видим это в жизни Павла и Моисея, и это должно быть истинно и для нас. Готовы ли мы к унижению, связанному с неудачей, которая была допу­щена и определена Самим Богом? Готовы ли мы отложить в сторону собственные устремления, какими бы благонамерен­ными они ни были? Только пройдя через разруху, смерть и уни­жение таких неудач, человек может быть готов к тому, чтобы быть посланным Богом. Может ли характер человека быть сформирован как-нибудь по-другому? В неудачах есть нечто та­кое, что производит работу в самых глубинах человеческой души. В этом смысле ничто другое не может сравниться с неуда­чами, особенно если к ним привели самые благонамеренные стремления служить Богу. Если мы еще не переживали неудач, то это говорит о том, что мы не только не имеем апостольских целей, но даже еще и не начали их искать. Мы еще робко живем по принципу «своя рубаха ближе к телу». Мы не хотим перено­сить унижения неудач, предпочитая обходить их стороной.

И у Павла, и у Моисея была щедрая душа, и эта щедрость, рожденная в глубине Божьего сердца, не находила удовлет­ворения. Когда Бог находит подобных людей, то Он знает, что, несмотря на все их ошибки, в них заложен огромный по­тенциал. Этот потенциал намного превосходит потенциал тех людей, которые претендуют только на то, чтобы быть просто Божьими друзьями. Они не имеют глубины и пред­почитают плыть по течению. Их жизнь не имеет «блеска» и неразличима Богом. Падение Петра было ужасным, но, пройдя через эту неудачу, он стал великим апостолом.

Спустя много времени, когда Моисей вырос, случилось, что он вышел к братьям своим, сынам Израилевым, и увидел тяж­ кие работы их; и увидел, что Египтянин бьет одного Еврея из братьев его, сынов Израилевых.

Посмотрев туда и сюда и видя, что нет никого, он убил Египтянина и скрыл его в песке.

Исход 2:11-12.

Хотя Моисей и был призван Богом, он еще не был готов к тому, чтобы стать избавителем целого народа. Ему недо­ставало страха Божьего и знания Его путей. Все его представления были направлены в горизонтальной плос­кости: он видел и действовал, даже не размышляя над тем, что можно поднять глаза к небесам. Мы можем видеть, что что-то должно быть исправлено, однако, это не означает, что мы должны незамедлительно начинать действовать. Ничто так не препятствует осуществлению Божьих целей, как благонаме­ренные поступки, совершаемые людьми на основании чело­веческого или религиозного рвения.

В самой структуре церковной жизни есть нечто такое, что принуждает ее действовать без ожидания. Церкви приходит­ся делать что-то для того, чтобы оправдать и увековечить свое существование. В самой сути священства ожидания за­ложено не меньше, чем смерти. Священники не приступали к исполнению своих обязанностей и служению до тех пор, пока не заканчивались семь дней ожидания. Семь — это чис­ло завершенности, и в данном случае символизирует оконча­тельную смерть желания делать что-то для Бога на основании своих благих намерений. Пока это желание не умрет, не бу­дет истинного служения священника, а если служение не священническое, то оно и не апостольское. Иисус — Пер­восвященник и Апостол нашего исповедания. Первая ха­рактеристика должна предшествовать второй. Нетерпение, своеволие, религиозные амбиции, необходимость что-то де­лать для того, чтобы быть замеченным и признанным, — это смерть для целей Божьих.

Церковь проявляет нетерпение в том, что делает, потому что в противном случае не сможет оправдать свое существова­ние. Если она не будет активна, и у нее не будет какой-либо программы, то она не сможет удовлетворить прихожан, и они перестанут посещать собрания. Таким образом, для того, чтобы привлечь и удержать людей, церкви вынуждены разра­батывать программы.

Когда Моисей встретился с Богом у горящего куста, ему было за восемьдесят. В ответ на Божий призыв он ответил: «Кто я, что Ты посылаешь меня?» Он чувствовал себя разби­тым и не уверенным в своих силах. Он был полностью разо­чарован во всех своих человеческих способностях, хотя они были величайшими из возможных в то время. По происхож­дению Моисей был еврей из евреев. Он принадлежал роду священников, но был воспитан как принц Египта, и, следо­вательно, был научен всей египетской мудрости и наукам. Но сейчас это был человек, полностью разочарованный в себе, не имеющий уверенности в том, что может сделать хоть что-нибудь, не говоря уже о том, чтобы в одиночку избавить от рабства целый народ. Не существует человека, более пригод­ного для осуществления Божьих намерений, чем тот, кото­рый всем сердцем уверен в том, что ни на что не способен. Вся подготовительная Божья работа сводится к тому, чтобы разочаровать нас в своих способностях, так как в этом слу­чае мы сможем стать пригодными для Него. Это — полное противоречие религиозному образу мышления. В глазах религиозных людей такой подход выглядит абсолютно расточительным, так как они видят полного сил мужчину сорока лет, готового совершить великие дела для Бога. Сколько из нас с нетерпением рвутся пойти и сделать для Бога что-то значительное? Тем не менее, Бог не посчитал расточительст­вом, напрасной тратой времени или нелепостью те сорок лет, которые Он дал Моисею провести в пустыне. Бог призвал Мо­исея только тогда, когда тот был полностью опустошен.

Когда мы видим какую-то проблему, которая должна быть разрешена, — это не говорит о том, что нужно сразу же начи­нать действовать. Мы не можемделать что-то в ответ на нуж­ ду. Моисей был послан не потому, что он увидел нужду, но потому, что «вопль сынов Израилевых дошел до Бога». Бог ви­дел беды Своего народа, и мы должны действовать не на ос­новании того, что видим, но на основании той цели, ради которой Бог посылает нас. Как такое отношение отличается от всей этой беготни «туда-сюда», которой сейчас подвержен христианский мир!

Дополнительные сорок лет ожидания Богом Моисея оз­начали для Израиля еще сорок лет страданий, и Бог не по­считал это напрасной тратой времени или расточительством. Ожидая избранного Им момента, чтобы осуществить Свое Божественное намерение, Он позволил продлиться страда­ниям целого народа еще на одно поколение. Призвание Моисея — это было не просто человеческое откровение, но откровение Бога. Знаем ли мы Бога с этой стороны? До тех пор, пока мы не получим такого откровения, мы не можем быть посланы. Как мы можем представлять Бога и говорить о Нем, не зная, какой Он есть? Далеко не каждый может быть посланным апостолом. Апостол представляет Бога, открывая не то, что он думает о Нем, но то, каким Бог яв­ляется на самом деле. Кажется, что цена такого познания слишком высока, учитывая те страдания, с которыми мы сталкиваемся в период ожидания, но, тем не менее, Бог допу­скает, чтобы человек заплатил эту цену. В человеке заложено стремление к выгоде и утилитаризм, он хочет получить же­лаемое прямо сейчас. Но наши пути — не Божьи пути, и наши мысли — не Его мысли. Церковь сейчас функциони­рует, придерживаясь более духа современности, чем ха­рактера бесконечного Бога, взгляд Которого на страдания значительно отличается от нашего.

Итак, сейчас в центре нашего внимания — корень апостоль­ского характера и познание Бога. Тот, кто незрел в понимании Бога, не будет послан. Но что же апостол должен передать? Что он приносит с собой? Почему в основании Церкви лежит имен­но апостольство? Отличительной чертой или характеристикой апостольства, благодаря которой оно становится основанием Церкви, является познание Бога таким, какой Он есть на самом деле, а не таким, каким мы Его себе представляем. Такое позна­ние не дается легко. На него уходят годы, проведенные в Божь­их руках посреди испытаний, страданий и ошибок, следствие которых -  унижения и неудачи. Если мы относимся к сто­ронникам легкого, интеллектуального познания Бога, и не боремся за то, чтобы постигать Божью праведность, Его су­ды и причины, по которым Он допускает страдания, то мы не будем посланы. Нам нужно глубоко погружаться в познание Божьих тайн, а не удовлетворяться просто религиозными заявлениями. Богу нравятся люди, похожие на тех, кто бо­ролся с Ним. Многие из нас не были посланы, потому что не боролись с Богом. Нас устраивают поверхностные представ­ления о Боге, которые, возможно, технически правильны, но, фактически, не являются действенными.

Мы можем знать что-то и быть призванными к чему-то, или иметь какое-то откровение, но Божественный момент выразить все это еще не наступил. Можем ли мы в терпении ожидать, пока наступит наш час? Возникает вопрос: почему же тогда Бог открывает призвание задолго до того, как вво­дит в него? Почему Он проводит людей через различные виды внутренней борьбы и противоречий? Почему Он не открывает призвание и не вводит в него одновременно? За­чем нужно заблаговременно знать о призвании, которое бу­дет осуществлено намного позже? Почему Бог поступает так? Что в период ожидания происходит в жизни и сердце че­ловека, и каким образом это способствует осуществлению Божьих намерений? Является ли случайным сорокалетнее пребывание Моисея далеко в пустыне? Число сорок симво­лизирует испытания и проверку. Мы должны признать суще­ствование удивительной подготовки человека к служению, потому что если мы не признаем этого в жизни Моисея, то не сможем признать и в своей жизни. Будем ли мы готовы к то­му, чтобы согласиться с ожиданием и испытаниями, сопро­вождающими подготовку к истинному служению, в то время как весь религиозный мир требует действий?

В Божьем сердце есть какая-то нежная благосклонность к тем, кто среди ночи наблюдает за стадом, кто верен своему долгу, хотя их занятие не выглядит очень привлекательно. Профессия пастуха овец была в Египте самой позорной. В глазах египтян, не было ничего более недостойного, чем присмотр за стадами, и именно этим на протяжении соро­ка лет занимался Моисей. Этот вид работы отличается монотонностью и однообразием. В ней все предсказуемо и отсутствуют какие-либо вариации. В этой работе отсутствует какая бы то ни было яркость или харизматическое возбужде­ние, — напротив, она требует большого терпения и верности в том, чтобы день за днем исполнять свои обязанности. Если бы Моисей не делал этого, он не был бы способен вывести из Египта Божье «стадо». Одно являлось необходимым предва­рительным условием для другого, и мы должны проявлять ученичество в том, что является обыденным, незаметным или непримечательным. Если мы будем верны в этом, то бу­дем верны и в большем. Это — великая мудрость Божья и Его требование. Моисей пришел к этому через жизненные обстоятельства. Убежав из Египта, он оказался в Мадиаме, где начал присматривать за овцами. Для человека, который был принцем Египта, это была необходимая и совершенная Божественная подготовка.

Моисей повел стадо далеко в пустыню, где пришел к Бо­ жьей горе. Божья гора может быть найдена только в пустыне, и ни в каком другом месте. В поисках «великих пережива­ний в Боге» мы можем посещать все харизматические конференции и собрания всех знаменитых проповедников, но все равно возвращаться ни с чем, потому что мы не шли далеко в «пустыню», а оставались у входа в нее. Но там нет Божьей горы! Название «Хорив» означает «сухой, иссохший, бесплодный и истощенный». Это и есть Божья гора. Имен­но в таком месте Он пребывает. Только там можно найти Бога. В состоянии ли мы отправиться на поиски Его в такое место? То, что находится далеко в пустыне, выглядит оттал­кивающе, непривлекательно и неэффектно. У входа в пусты­ню кипит жизнь, там есть буйная растительность, общество, знаменитости, титулы и какая-то деятельность. Кому же захо­чется пойти далеко в пустыню на поиски Божьей горы? Со времен Моисея ничего не изменилось. В состоянии ли мы от­правиться далеко в пустыню, оторвавшись от ее входа, где есть разноцветные буклеты в почтовом ящике?

Все это — предварительная подготовка ко встрече с Богом и к тому, чтобы быть посланным. Гора Хорив — одна из невы­соких, ничем непримечательных гор, но это не просто место, где был найден Бог, — это Его олицетворение. Почему Бог открылся именно на Хориве? По той же причине, по ко­торой Он родился в хлеву и по которой начало Его Царству было положено человеком, пускавшим слюну по бороде (царь Давид), окруженного должниками и разочарованными людьми. Это — Бог, и если мы не знаем этого, то о чем мы собираемся говорить? Только такое познание Бога осво­бождает людей из рабства. В конце концов, чем является Египет, если не противопоставлением пустыне? Египет — это буйство похоти и удовлетворение плоти. Бог — это Хорив: сухое, безводное место, в котором нет ничего, кроме разочарования и мучений плоти. Наш Бог — Бог смирения, и только откровение о смирении может спасти человека от Егип­та. Только этой одной, на первый взгляд наихудшей, вещи достаточно для того, чтобы сокрушить все «медные засовы». Немощное Божье превыше силы человеческой, и немудрое Бо­жье превыше мудрости человеческой. Египет был олицетворе­нием человеческой мудрости и цивилизации, но Хорив — это что-то совершенно противоположное.

Человек, который предназначен к тому, чтобы быть использо­ванным Богом, к тому, чтобы принести избавление, к тому, что­бы войти в конфронтацию, — это тот, кто собирается иметь дело не с несколькими «египтянами», но с самим «фараоном». Он предназначен к наивысшей демонстрации Божьей власти. Бог слышит плач и видит нужды, и у нас должна быть великая уве­ренность не только в Его сострадании и милости, но и в Его вла­дычестве. Это сохранит нас от самовольных действий и от того, чтобы раньше времени стать «спасителями» для этого мира.

И явился ему Ангел ГОСПОДЕНЬ в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает.

Моисей сказал: «Пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает».

ГОСПОДЬ увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: «Моисей! Моисей!» Он сказал: «Вот я, Господи!»

Почему Бог решил избрать куст, а не открылся видимым образом, как Он это сделал для Иисуса Навина? Почему Бог явил Себя в такой обстановке? Какое отношение это имело непосредственно к призванию Моисея? Как это связано с жизнью Моисея? Что Бог хочет выразить, открывшись по­добным образом? Каким образом горящий куст открывает Бога? Был ли поступок Моисея, когда он свернул в сторону, чтобы взглянуть на куст, его собственной инициативой, или же побуждение сделать это исходило от Бога? Не было ли это простым проявлением любопытства? С каким отношением он смотрел на этот куст? Что побудило его сказать: «Вот я», — фразу, выразившую величайшее посвящение Богу, которого мы не видим у многих харизматических и евангелистских представителей Божьего народа? Пока Бог не увидит, что мы целиком и полностью готовы сказать Ему: «Вот я» — мы не можем быть посланы.

Выдающаяся подготовка апостола может быть понята только с точки зрения вечности, то есть, не только этого ве­ка, но и грядущих веков. Если мы будем считать, что при­звание Моисея ограничивается только Божьим намерением избавить от рабства Израиль (хотя это действительно было великим свершением), то потеряем его истинный смысл. Есть что-то большее, что нам нужно понять, в противном случае мы не будем готовы терпеть в период подготовки наше­го характера. Наше призвание вечно, и мы должны рассмат­ривать его в контексте вечности. Наше земное служение — это только один аспект в осуществлении нашего призвания. Бог смотрит на все через призму вечности, и у нас должен быть точно такой же взгляд. Вот почему для Бога не имел значения возраст Моисея. Будь нам сорок лет или во­семьдесят, — это всего лишь подготовка к грядущим ве­кам. Осознание этого полностью потеряно современной Церковью, и это наносит вред нам самим.

Давайте рассмотрим сам куст. Почему Бог избрал простой куст? Это — самое обычное и ничем не примечательное рас­тение, которое только можно найти. Не мог ли Бог явиться в среде горящего дуба или какого-нибудь другого высокого и массивного дерева, что выражало бы Его величие? О чем говорит этот куст, в котором обитает Бог? Это — ключ к по­ниманию апостольского характера. Когда кто-то свернет в сторону, чтобы посмотреть на обыкновенный куст, и в этом кусте Бог, тогда Бог призывает. Если мы не находим Бога там, где Он должен быть наверняка, то причина этому заключает­ся в том, что мы не ожидаем найти Его в самых непривлека­тельных и обычных вещах. Откровение Божье должно быть дано именно в таком месте, иначе мы не сможем быть посла­ны. Апостол — это человек, который видит Божье величие в обычном месте и обычных обстоятельствах. Мы склонны ис­кать что-то впечатляющее, но Бог — в мелочах повседневной жизни: в ее неудачах, разочарованиях и неприятностях. Бога можно встретить прямо посреди жизненных испытаний, но если мы не ожидаем увидеть Его там, то это означает, что мы в действительности Его еще не нашли.

Моисей свернул в сторону, чтобы посмотреть на куст, но многие на его месте прошли бы мимо, и именно поэтому мы слышим о таком количестве разрушенных браков. Развод сейчас настолько же свойственен Церкви, как и миру, но мы проходим мимо этой проблемы. Мы выбрасываем ее на «свалку», как что-то незначительное. Мы не сворачиваем, чтобы взглянуть на нее, не углубляемся в истоки этой проб­лемы и не исследуем ее. Мы не хотим погружаться в этот неприятный и острый вопрос, который является неотъем­лемым элементом всей нашей жизни. Мы ищем чего-то большого, величественного, героического и драматического, но Бога нельзя найти в таком месте.

Церковь, изнывающая в своей поверхностности, кото­рая ищет что-то вне себя, что оживило бы ее служения, никогда не найдет Бога. Именно те незначительные вещи, из которых состоит ее жизнь, и являются тем самым мес­том, где пребывает и обитает Бог. Если бы мы взглянули на эти «мелочи», посвятив им себя, то обнаружили бы не только мир, полный смысла и значимости, который не­возможно выразить словами, но и Самого Бога. Это — та глубина, которая не может быть достигнута никаким дру­гим способом. Как мы можем быть апостолами, когда мы даже не исследуем собственную жизнь, стараясь не заме­чать свои недостатки, замалчивая их? Нам нравится искать глобальную истину, но мы пренебрегаем теми мелочами, из которых состоит наша жизнь.

Такой поворот в сторону и даже возврат назад с тем, что­бы взглянуть на то, что мы отбросили как нечто завершенное, является ключевым для всего нашего будущего служения Богу. В Божьих глазах то, что для нас является прошлым, действует и в настоящем, и потому Он требует, чтобы мы разобрались со сво­ им прошлым. Это — тот вопрос, который мы хотели бы обойти. Взгляд в прошлое причиняет боль. Мы не хотим вспоминать то, что было связано с неудачами, разводами, абортами и потерян­ными друзьями. Когда Моисей свернул в сторону, это не было простым любопытством. Он пошел, чтобы выяснить: почему куст горит и не сгорает. Это — апостольский поворот, апостоль­ское исследование и апостольское видение. Это не было про­стым человеческим любопытством, желающим понять очеред­ную природную аномалию. Скорее, это было желание человека проникнуть во что-то неизведанное.

Если бы мы только могли взглянуть Божьими глазами на современную Церковь, наполненную дружными возгласами «аминь!» и «аллилуйя!», наставлениями и библейскими по­сланиями, за которыми на самом деле скрывается внут­ренняя борьба, неудачи и неуверенность, то мы увидели бы туман поверхностности и внешний «лоск» религиознос­ти. Истинные духовные вещи, связанные с реальной жизнью и состоянием Божьего народа, остаются без внимания. Цер­ковь никогда не станет апостольской до тех пор, пока не обернется и не увидит, что ей нужно заняться в первую очередь «мелочами» своей жизни. Будет большой ошибкой просто при­нять новый словарь терминов, связанных с апостольством. У нас достаточно материала для работы и сокровищ, скрытых в обычном жизненном укладе, обстоятельствах и прошлом Божь­его народа. Если мы обратим на них внимание и начнем иссле­довать их, то это станет ключом апостольского успеха.

Когда мы свернем, чтобы взглянуть на «куст», то распро­щаемся со своими категориями и убеждениями. Все мы были научены своим харизматическим представлениям и новозаветным воззрениям, но когда мы сворачиваем в сторону, чтобы взглянуть на «куст», сдвигается что-то, что лежит в самом основании нашей жизни. В нас что-то пере­ворачивается, и мы понимаем, что это безвозвратно. Нам нужно быть готовыми пойти на такой риск. Может быть по­теряно все, что давало нам религиозную и духовную уверен­ность, все наши представления о вере или о себе в вере, — и это обязательно случится. Это переживание настолько раз­рушительно, что его конец непредсказуем. Но до тех пор, по­ка мы не согласимся на риск, мы не сможем быть призваны или посланы. Это — полная открытость перед Богом и перед тем, что Он покажет, даже если он откроет что-то о нас самих.

Бог назвал имя Моисея дважды. В большинстве случа­ев, описанных в Библии, люди, имя которых называлось дважды, имели величайшее призвание. Они были призваны совершить что-то очень значительное, что имело великие последствия, и они ради этого должны были отдать все, — возможно, даже жизнь. Ответ Моисея был не менее абсолют­ным и всеобъемлющим, чем Божий призыв. «Вот я», — это суть апостольства. Никаких дополнений, никаких удержива­ющих преград, никаких условий и вопросов. Именно та­кое место становится святой землей, независимо от его географического расположения. Та земля стала святой, благодаря присутствию Божьему, Его призыву и совер­шенному ответу человека.

Мы должны перейти на эту апостольскую землю с того места, на котором находимся. Можно сказать, что централь­ной темой этой книги является призыв стать на эту святую землю и на это основание, которое заключается в познании Бога и стремлении открыть Его людям.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие                                                                 1

Введение. Суть апостольства                                       1

I. Апостольское служение: тайна священства          7

• Левитское посвящение (8)

•  Елей помазания (9)

• Жертва (10)

•  Отождествление (11)

•  Послушание (11)

•  Ожидание в тишине (12)

•  Благословение (14)

• Слава Божья (15)

•  Какой священник, такой и народ (16)

• Призыв к священнодействию (17)

• Священство по чину Мелхиседека (18)

• Посаженные на небесах (20)

• Святое святых (20)

• За завесой (21)

• Спасение до конца (23)

•  Резюме (24)

II. Апостольское восприятие: Вечность                             25

• Взирая на невидимое (25)

• Мышление, направленное в вечность (26)

• Характерная черта апостольства (27)

• Пришельцы в мире (28)

• Апостольская задача (28)

• Смысл вечности (29)

• Вечность и жизнь воскресения (29)

• Истинная библейская вера (30)

• Божьи обетования (32)

• Истинное место нашего обитания (33)

• Страдания святых (34)

• Мышление, направленное в вечность (34)

• Как мы должны жить сейчас? (36)

• Вечная награда (37)

• Тайна наград (38)

• Первое воскресение (40)

• Судилище Христово (41)

• Тысячелетнее" Царство (42)

• Невидимое облако свидетелей (43)

• Входя в Его покой (44)

• Отлучение (46)

• Апокалиптический взгляд и «благословенная надежда» Церкви (46)

• Ругатели последних дней (48)
•Апокалиптический сценарий (50)

 

III. Апостольские реалии:

демонические начальства и власти                   51

• Грехопадение (52)

· Вселенское окружение (54)

· Столкновение двух мудростей (56)

· Вселенская борьба (57)

• Мир как система (57)

• Теократический контекст (58)

• Окончательное поражение (60)

• Сила Креста (61)

• Значение Креста (62)

• Община как Божье провидение (63)

• Сила истинной хвалы (65) 

• Многоразличная премудрость Божья (66)

• Победа святых (67)

• Царство Давида (69)

• Школа послушания (71)

IV. Апостольское провозглашение: тайна проповеди    73

• Слово о Кресте (74)

• Позор Креста (75)

• Созидающее слово (76)

• Слово, действующее в нас (77)

•     Место общения (78)

• Требование слова (78)

• Истинная проповедь ожидает истинного посланничества (79)

• «Жизнь воскресения (80)

• Люди, подобные Илии (81)

• Провозглашение слова, которое «дано» (82)

• Задание проповедовать (83)

• Голос проповедника (83)

• Настрой проповеди (84)

• Взойдите и будьте там! (85)

V. Апостольская конфронтация:

Павел на Марсовом холме (Ареопаге)                87

• Отправная точка для проповеди Павла (87)

•   Вопрос идолопоклонства (88)

• Предельная конфронтация (89)

• Бог как Творец и Господь (90)

• Бог как Даятель (91)

• Народы в проповеди Павла (92)

• Цель существования человека (92)
•Цель существования народов (92)

• Народы в отношениях с Израилем (93)

• Кульминация проповеди Павла (94)

• Народы в свете Суда (94)

• Воскресение — сила проповеди Павла (97)

• Завершение проповеди Павла (98)

VI. Апостольский характер: кротость                    98

• Моисей на горе (99)

• Смирение — это послушание (100)

• Смирение, не сосредоточенное на себе (101)

• Разбитый алебастровый сосуд (101)

• Кротость — ключ к откровению (102)

• Два свидетеля (103)

• Безукоризненное постоянство (104)

• Иго Господа (107)

• Заключение (108)

АПОСТОЛЬСКИЕ ОСНОВАНИЯ

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

К слову «апостольство» я отношусь с особым почтени­ем. Потеря истинного значения этого слова грозит потерей самой веры. Понятию «апостольство» нелегко дать опреде­ление, но, все-таки, в этом слове есть что-то такое, что яв­ляется сердцем веры. Это слово основополагающее и мы нуждаемся в восстановлении его истинного смысла, чтобы перестать относиться к нему просто как к еще одному рели­гиозному деноминационному термину. Слово «апостольст­во» наполнено Божьей славой, и потому нам нужно найти и сохранить апостольские основания, в противном случае мы не будем Церковью, которая была бы достойна назы­ваться апостольской.

Определение апостольства невозможно найти в словаре (впрочем, как и любого другого великого библейского поня­тия). Скорее, нам нужно постичь духом, что же означает это слово. Наша задача — найти и восстановить все то, что од­нажды уже было истинным, что высоко ценилось, во что верили, что понимали и что было жизненно важным для ранней Церкви. В слове «апостольство» есть нечто особен­ное, что сразу же напоминает о сущности, духе и атмосфере Церкви, когда она была наполнена Божьей славой. С момен­та своего рождения Церковь была апостольской, и она долж­на быть таковой в завершающий момент своего пребывания на земле. Без сомне