Послевоенные настроения в обществе.

СССР в послевоенные годы

Определение приоритетов.

В экономике на первом плане в послевоенные годы стояли три задачи: перестройка промышленности на мирный лад; возрождение разрушенного в годы войны (к тому времени промышленный потенциал в районах, подвергшихся оккупации, был восстановлен лишь на треть); дальнейшее хозяйственное развитие страны. По последнему вопросу в правящих кругах СССР полного единства не было. Секретарь ЦК ВКП(б) А.А. Жданов, председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский и ряд других деятелей исходили из того, что с возвращением к миру в капиталистических странах неизбежно наступит жестокий экономический кризис, усилятся межимпериалистические конфликты. А это ослабляло угрозу со стороны западных держав и позволяло отказаться от традиционной политики ускоренного развития тяжёлой промышленности. Другая группа советских руководителей — члены Политбюро ЦК Л. П. Берия, Г. М. Маленков и др. — не исключала способности капитализма справиться со своими внутренними противоречиями. А это, с их точки зрения, делало международную обстановку крайне тревожной, тем более что обладание атомной бомбой давало Западу явное превосходство над СССР. И, следовательно, форсированное развитие индустриальных и оборонных отраслей должно стать абсолютным приоритетом.

Конец дискуссии положила начавшаяся «холодная война». И.В. Сталин в 1946 г. высказался за опережающий рост тяжёлой промышленности, невзирая на то, что её предприятия, по его собственному признанию, «часто менее рентабельны, иногда вовсе не рентабельны» по сравнению с предприятиями лёгкой промышленности. Как считал Сталин, это могло обезопасить страну от «всяких случайностей» и попутно продвинуть её к коммунизму. Отвечая на вопрос западного корреспондента, усомнившегося в достижимости последней цели, советский лидер весомо заметил: «Коммунизм в одной стране возможен, особенно в такой стране, как Советский Союз».

Не просто восстанавливать народное хозяйство, но и одновременно строить коммунизм — общество благоденствия и процветания, где каждый будет получать по потребностям. Именно так формулировались ближайшая цель и исторически недалёкая перспектива, определённые народу сталинским руководством сразу после победного мая 1945 г. Этому тезису партийные идеологи придавали большое пропагандистско-нравственное значение. Он призван был послужить мощным рычагом для мобилизации трудовых усилий исстрадавшегося за время военных невзгод народа на выполнение грандиозных заданий четвёртой пятилетки (1946—1950).

Верховный Совет СССР одобрил план пятилетки в марте 1946 г. Им предусматривалось увеличение объёма промышленной продукции по сравнению с довоенной на 48 %, сельскохозяйственной — на 23 %.

В кругах учёных-экономистов Запада эти плановые задания были восприняты скептически. В их глазах они выглядели чересчур оптимистическими — особенно в свете прогноза одной из авторитетных международных комиссий, определившей сроки восстановления советской экономики в 40—50 лет.

Промышленность. К 1945 г. объём промышленного производства в СССР немного превысил показатели 1940 г. (на 8 %), но при этом свыше половины его приходилось на военную продукцию. Демилитаризация экономики (конверсия) в основном была завершена к концу 1946 г. Но одновременно с сокращением выпуска боевой техники огромные средства вкладывались в модернизацию военно-промышленного комплекса, в разработку новых видов оружия.

В 1948 г. в Челябинской области был запущен реактор по изготовлению плутония, а в августе 1949 г. СССР успешно испытал атомную бомбу. В 1953 г. на Семипалатинском полигоне был произведён взрыв водородной (термоядерной) бомбы — первой в мире из нового поколения атомного оружия. После массовой демобилизации армии (с 11,4 млн человек в мае 1945 г. до 2,9 млн в 1948 г.) её численность вновь увеличивается: в начале 1950-х гг. она достигает почти 6 млн человек. Прямые военные расходы поглощали тогда около 25 % годового бюджета — всего лишь в 2 раза меньше, чем в 1944 г.

Другой областью вложений капиталов была тяжёлая промышленность. За короткий срок восстанавливаются разрушенные электростанции, в том числе крупнейшая в Европе — Днепрогэс, шахты Донбасса, металлургические и машиностроительные заводы Украины и России. Возводятся новые промышленные гиганты, прокладываются первые нити газопроводов Саратов — Москва, Кохтла-Ярве — Ленинград.

Коренным образом менялась экономическая структура республик Прибалтики, Молдавии, западных областей Украины и Белоруссии, вошедших в состав СССР накануне войны. Из аграрных они превращались в индустриальные. Там создавались новые отрасли промышленности: металлообрабатывающая, машиностроительная, электротехническая, сланцево-химическая. Масштабное индустриальное строительство проходило и на востоке страны — в Казахстане и республиках Средней Азии.

Лёгкая и пищевая промышленность, в условиях конверсии 1945—1946 гг. обогнавшие по темпам роста индустриальные отрасли, продолжали финансироваться по остаточному принципу и далеко не полностью удовлетворяли даже минимальные запросы населения. Правда, и здесь произошли положительные сдвиги. Так, впервые был освоен массовый выпуск ряда сложных потребительских товаров: легковых автомобилей «Победа» и «Москвич», мотоциклов, радиоприёмников, телевизоров и др. Быстро увеличивалась численность трудоспособного населения, занятого в промышленности, строительстве и на транспорте.

Туда широким потоком вливались миллионы демобилизованных воинов и новые пополнения — подготовленная в фабрично-заводских и ремесленных училищах молодёжь. Были отменены трудовые мобилизации военных лет. На смену им пришёл полупринудительный оргнабор, проводившийся с 1946 г. государственными органами преимущественно среди сельских жителей. Постепенно и он вытеснялся свободным наймом рабочих самими предприятиями.

В целом за годы четвёртой пятилетки было восстановлено и вновь сооружено 6200 крупных предприятий. Промышленное производство в стране значительно увеличилось и в 1950 г. превзошло довоенные показатели на 73 % (в республиках Прибалтики, Молдавии, западных областях Украины и Белоруссии — в два-три раза)1.

Этот рост основывался на:

— высокой мобилизационной способности директивной экономики, сохранявшейся в условиях ещё далеко не исчерпанных возможностей экстенсивного развития (за счёт нового строительства, вовлечения в производство дополнительных источников сырья, топлива, людских ресурсов);

— трудовом подвижничестве народа. Миллионы людей, истосковавшихся по мирному труду, с энтузиазмом включились в созидательную работу. Трудовой подвиг народа сыграл огромную роль в возрождении нашей Родины из руин;

— бесплатном труде многомиллионной армии советских узников ГУЛАГа и военнопленных (1,5 млн немцев и 0,5 млн японцев);

— репарациях с Германии (материальных ценностей на сумму 4,3 млрд долларов). Они обеспечили до половины объёма оборудования, установленного в промышленности;

— традиционной и год от года нараставшей перекачке средств из аграрного сектора экономики в промышленный.

Послевоенная деревня.

Сельское хозяйство вышло из войны крайне ослабленным. В 1945 г. его валовая продукция составляла 60 % от довоенной. Остро не хватало техники. Во многих российских сёлах крестьяне пахали на коровах или даже впрягались сами. Жестокая засуха 1946 г. и последовавший за ней голод сотен тысяч людей ещё больше подорвали силы колхозов.

Однако государство продолжало осуществлять неэквивалентный товарообмен между городом и деревней. В результате колхозы возмещали лишь малую долю собственных расходов: пятую часть на производство молока, десятую часть — зерна, двадцатую — мяса. Почти ничего не получая из колхозной кассы, крестьяне жили за счёт личного подсобного хозяйства. Власти и здесь усмотрели скрытые резервы: начиная с 1946 г. приусадебные участки были обложены непомерными налогами. Дело дошло до того, что был введён налог на каждое фруктовое дерево независимо от того, давало оно урожай или нет. К тому же крестьянские дворы обязывались поставлять государству определённое количество мяса, молока, яиц, шерсти и т. д. Резко повысились сборы с доходов сельских жителей от продажи товаров на свободном рынке.

В 1947 г. началась кампания по укрупнению колхозов. За пять лет число их сократилось почти в три раза и достигло 94 тыс. Эта мера имела не столько экономический, сколько политический характер. 85 % укрупнённых колхозов по-прежнему не имели электричества, зато отныне в каждом из них действовала собственная партийная ячейка. Не способствовала укреплению сельского хозяйства и проведённая в конце 1940-х гг. кампания по массовому разрушению единоличных крестьянских подворий в республиках Прибалтики, Молдавии, в западных областях Украины и Белоруссии. На них обрушилась волна насильственной коллективизации, до 900 тыс. раскулаченных были сосланы в Сибирь. Хуторские хозяйства оказались разорёнными и заброшенными.

В начале 1950-х гг. сельское хозяйство с трудом достигло довоенного уровня. Но этого было недостаточно. Чтобы обеспечить продовольственное снабжение городов и армии, пришлось прибегнуть к чрезвычайным госрезервам.

СССР в послевоенные годы

Определение приоритетов.

В экономике на первом плане в послевоенные годы стояли три задачи: перестройка промышленности на мирный лад; возрождение разрушенного в годы войны (к тому времени промышленный потенциал в районах, подвергшихся оккупации, был восстановлен лишь на треть); дальнейшее хозяйственное развитие страны. По последнему вопросу в правящих кругах СССР полного единства не было. Секретарь ЦК ВКП(б) А.А. Жданов, председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский и ряд других деятелей исходили из того, что с возвращением к миру в капиталистических странах неизбежно наступит жестокий экономический кризис, усилятся межимпериалистические конфликты. А это ослабляло угрозу со стороны западных держав и позволяло отказаться от традиционной политики ускоренного развития тяжёлой промышленности. Другая группа советских руководителей — члены Политбюро ЦК Л. П. Берия, Г. М. Маленков и др. — не исключала способности капитализма справиться со своими внутренними противоречиями. А это, с их точки зрения, делало международную обстановку крайне тревожной, тем более что обладание атомной бомбой давало Западу явное превосходство над СССР. И, следовательно, форсированное развитие индустриальных и оборонных отраслей должно стать абсолютным приоритетом.

Конец дискуссии положила начавшаяся «холодная война». И.В. Сталин в 1946 г. высказался за опережающий рост тяжёлой промышленности, невзирая на то, что её предприятия, по его собственному признанию, «часто менее рентабельны, иногда вовсе не рентабельны» по сравнению с предприятиями лёгкой промышленности. Как считал Сталин, это могло обезопасить страну от «всяких случайностей» и попутно продвинуть её к коммунизму. Отвечая на вопрос западного корреспондента, усомнившегося в достижимости последней цели, советский лидер весомо заметил: «Коммунизм в одной стране возможен, особенно в такой стране, как Советский Союз».

Не просто восстанавливать народное хозяйство, но и одновременно строить коммунизм — общество благоденствия и процветания, где каждый будет получать по потребностям. Именно так формулировались ближайшая цель и исторически недалёкая перспектива, определённые народу сталинским руководством сразу после победного мая 1945 г. Этому тезису партийные идеологи придавали большое пропагандистско-нравственное значение. Он призван был послужить мощным рычагом для мобилизации трудовых усилий исстрадавшегося за время военных невзгод народа на выполнение грандиозных заданий четвёртой пятилетки (1946—1950).

Верховный Совет СССР одобрил план пятилетки в марте 1946 г. Им предусматривалось увеличение объёма промышленной продукции по сравнению с довоенной на 48 %, сельскохозяйственной — на 23 %.

В кругах учёных-экономистов Запада эти плановые задания были восприняты скептически. В их глазах они выглядели чересчур оптимистическими — особенно в свете прогноза одной из авторитетных международных комиссий, определившей сроки восстановления советской экономики в 40—50 лет.

Промышленность. К 1945 г. объём промышленного производства в СССР немного превысил показатели 1940 г. (на 8 %), но при этом свыше половины его приходилось на военную продукцию. Демилитаризация экономики (конверсия) в основном была завершена к концу 1946 г. Но одновременно с сокращением выпуска боевой техники огромные средства вкладывались в модернизацию военно-промышленного комплекса, в разработку новых видов оружия.

В 1948 г. в Челябинской области был запущен реактор по изготовлению плутония, а в августе 1949 г. СССР успешно испытал атомную бомбу. В 1953 г. на Семипалатинском полигоне был произведён взрыв водородной (термоядерной) бомбы — первой в мире из нового поколения атомного оружия. После массовой демобилизации армии (с 11,4 млн человек в мае 1945 г. до 2,9 млн в 1948 г.) её численность вновь увеличивается: в начале 1950-х гг. она достигает почти 6 млн человек. Прямые военные расходы поглощали тогда около 25 % годового бюджета — всего лишь в 2 раза меньше, чем в 1944 г.

Другой областью вложений капиталов была тяжёлая промышленность. За короткий срок восстанавливаются разрушенные электростанции, в том числе крупнейшая в Европе — Днепрогэс, шахты Донбасса, металлургические и машиностроительные заводы Украины и России. Возводятся новые промышленные гиганты, прокладываются первые нити газопроводов Саратов — Москва, Кохтла-Ярве — Ленинград.

Коренным образом менялась экономическая структура республик Прибалтики, Молдавии, западных областей Украины и Белоруссии, вошедших в состав СССР накануне войны. Из аграрных они превращались в индустриальные. Там создавались новые отрасли промышленности: металлообрабатывающая, машиностроительная, электротехническая, сланцево-химическая. Масштабное индустриальное строительство проходило и на востоке страны — в Казахстане и республиках Средней Азии.

Лёгкая и пищевая промышленность, в условиях конверсии 1945—1946 гг. обогнавшие по темпам роста индустриальные отрасли, продолжали финансироваться по остаточному принципу и далеко не полностью удовлетворяли даже минимальные запросы населения. Правда, и здесь произошли положительные сдвиги. Так, впервые был освоен массовый выпуск ряда сложных потребительских товаров: легковых автомобилей «Победа» и «Москвич», мотоциклов, радиоприёмников, телевизоров и др. Быстро увеличивалась численность трудоспособного населения, занятого в промышленности, строительстве и на транспорте.

Туда широким потоком вливались миллионы демобилизованных воинов и новые пополнения — подготовленная в фабрично-заводских и ремесленных училищах молодёжь. Были отменены трудовые мобилизации военных лет. На смену им пришёл полупринудительный оргнабор, проводившийся с 1946 г. государственными органами преимущественно среди сельских жителей. Постепенно и он вытеснялся свободным наймом рабочих самими предприятиями.

В целом за годы четвёртой пятилетки было восстановлено и вновь сооружено 6200 крупных предприятий. Промышленное производство в стране значительно увеличилось и в 1950 г. превзошло довоенные показатели на 73 % (в республиках Прибалтики, Молдавии, западных областях Украины и Белоруссии — в два-три раза)1.

Этот рост основывался на:

— высокой мобилизационной способности директивной экономики, сохранявшейся в условиях ещё далеко не исчерпанных возможностей экстенсивного развития (за счёт нового строительства, вовлечения в производство дополнительных источников сырья, топлива, людских ресурсов);

— трудовом подвижничестве народа. Миллионы людей, истосковавшихся по мирному труду, с энтузиазмом включились в созидательную работу. Трудовой подвиг народа сыграл огромную роль в возрождении нашей Родины из руин;

— бесплатном труде многомиллионной армии советских узников ГУЛАГа и военнопленных (1,5 млн немцев и 0,5 млн японцев);

— репарациях с Германии (материальных ценностей на сумму 4,3 млрд долларов). Они обеспечили до половины объёма оборудования, установленного в промышленности;

— традиционной и год от года нараставшей перекачке средств из аграрного сектора экономики в промышленный.

Послевоенная деревня.

Сельское хозяйство вышло из войны крайне ослабленным. В 1945 г. его валовая продукция составляла 60 % от довоенной. Остро не хватало техники. Во многих российских сёлах крестьяне пахали на коровах или даже впрягались сами. Жестокая засуха 1946 г. и последовавший за ней голод сотен тысяч людей ещё больше подорвали силы колхозов.

Однако государство продолжало осуществлять неэквивалентный товарообмен между городом и деревней. В результате колхозы возмещали лишь малую долю собственных расходов: пятую часть на производство молока, десятую часть — зерна, двадцатую — мяса. Почти ничего не получая из колхозной кассы, крестьяне жили за счёт личного подсобного хозяйства. Власти и здесь усмотрели скрытые резервы: начиная с 1946 г. приусадебные участки были обложены непомерными налогами. Дело дошло до того, что был введён налог на каждое фруктовое дерево независимо от того, давало оно урожай или нет. К тому же крестьянские дворы обязывались поставлять государству определённое количество мяса, молока, яиц, шерсти и т. д. Резко повысились сборы с доходов сельских жителей от продажи товаров на свободном рынке.

В 1947 г. началась кампания по укрупнению колхозов. За пять лет число их сократилось почти в три раза и достигло 94 тыс. Эта мера имела не столько экономический, сколько политический характер. 85 % укрупнённых колхозов по-прежнему не имели электричества, зато отныне в каждом из них действовала собственная партийная ячейка. Не способствовала укреплению сельского хозяйства и проведённая в конце 1940-х гг. кампания по массовому разрушению единоличных крестьянских подворий в республиках Прибалтики, Молдавии, в западных областях Украины и Белоруссии. На них обрушилась волна насильственной коллективизации, до 900 тыс. раскулаченных были сосланы в Сибирь. Хуторские хозяйства оказались разорёнными и заброшенными.

В начале 1950-х гг. сельское хозяйство с трудом достигло довоенного уровня. Но этого было недостаточно. Чтобы обеспечить продовольственное снабжение городов и армии, пришлось прибегнуть к чрезвычайным госрезервам.

Послевоенные настроения в обществе.

Состояние дел в общественно-политической области вызывало серьёзное беспокойство И.В. Сталина и его окружения, ибо там явственно обозначились процессы, подтачивавшие устои режима личной власти.

Война отчасти разрядила удушливую общественную атмосферу 1930-х гг., поставила многих людей в условия, когда они должны были критически мыслить, инициативно действовать, брать ответственность на себя. К тому же миллионы советских граждан — участники освободительного похода Красной армии (до 10 млн) и репатрианты (5,5 млн) — впервые столкнулись с «капиталистической действительностью». Разрыв между уровнем жизни в Европе и СССР был столь разительным, что они, по свидетельству современников, испытали «нравственный и психологический удар». И он не мог не поколебать утвердившиеся в сознании людей социальные стереотипы.

Историки, изучая архивы ЦК ВКП(б) и органов госбезопасности, выявили немало документов, где фиксировалось «брожение умов» в разных социальных слоях населения страны. Среди рабочих информаторы властных структур отмечали недовольство преимущественно на материально-экономической почве. В крестьянской массе ходили упорные слухи о предстоящем роспуске колхозов и ослаблении административных пут, сковывающих хозяйственную инициативу сельского населения.

В среде интеллигенции широко распространились надежды на экономические реформы и смягчение политического режима, на налаживание культурных контактов с США, Англией, Францией, не говоря уже о странах «народной демократии», тем более что ряд внешнеполитических акций СССР укреплял эти надежды. Так, в 1948 г. ООН во Всеобщей декларации прав человека, подписанной и советским представителем, торжественно провозглашала право каждого человека на свободу творчества и передвижения независимо от государственных границ. Что касается экономических реформ, то в интеллигентских кругах не просто уповали на инициативу властей, но и формулировали конкретные предложения по проведению хозяйственных преобразований.

«Рукописи о послевоенном развитии хозяйства СССР, — с тревогой констатировали партийные идеологи в феврале 1946 г., — продолжают поступать в наши журналы и исследовательские институты. В рукописях делаются предложения ввести конкуренцию между нашими предприятиями, создать акционерные общества, незамедлительно отменить систему государственных поставок, развивать частную торговлю, где был бы священным принцип свободных цен, фактически ликвидировать колхозы с разделом по дворам их земли и имущества». Всё это однозначно оценивалось как проникновение «элементов антисоциалистической, буржуазной идеологии в теоретическую сферу».

В ряде городов (Москве, Свердловске, Челябинске и др.) возникли молодёжные антисталинские группы. Наиболее крупной из них была воронежская (1947), насчитывавшая до 60 человек. Её участники, обеспокоенные экономическим положением страны, «обожествлением Сталина», пришли к выводу о необходимости созыва чрезвычайного партийного съезда и изменения политики ВКП(б). Конспиративная группа была раскрыта осенью 1949 г., её активисты осуждены на срок от 2 до 10 лет «за клевету на внутреннюю и внешнюю политику советского правительства».

Ситуация усугублялась открытым вооружённым сопротивлением советской власти в присоединённых накануне войны республиках Прибалтики и западных областях Украины и Белоруссии. Антиправительственное партизанское движение втянуло в свою орбиту десятки тысяч бойцов — как убеждённых националистов, опиравшихся на поддержку западных спецслужб, так и простых людей, много претерпевших от нового режима, потерявших дома, имущество, родных. С повстанчеством в этих районах было покончено лишь в начале 1950-х гг.

Политика Сталина. Столкнувшись с симптомами политической нестабильности, нараставшего общественного напряжения, ощущая серьёзное давление, порождаемое массовым ожиданием улучшения материального положения в мирное время, сталинское руководство предприняло действия по двум направлениям.

Первое из них включало меры, в той или иной степени адекватные ожиданиям народа и нацеленные на активизацию общественно-политической жизни в стране, развитие науки и культуры, повышение благосостояния трудящихся.

В сентябре 1945 г. было отменено чрезвычайное положение и упразднён внеконституционный орган власти — ГКО. Затем прошли перевыборы Советов всех уровней, обновившие депутатский корпус, сформированный ещё в 1937—1939 гг. В соответствии с Конституцией были впервые проведены прямые и тайные выборы народных судей и заседателей. После долгого перерыва возобновились съезды общественных и политических организаций СССР. В 1948 г. прошёл 1-й Всесоюзный съезд композиторов, в следующем году — съезды профсоюзов и комсомола (спустя соответственно 17 и 13 лет после предыдущих). А в 1952 г. состоялся XIX съезд компартии, переименовавший ВКП(б) в КПСС. Из политического лексикона ушли слова «большевик», «большевистская партия», вызывавшие слишком у многих людей тяжёлые воспоминания. Ещё раньше стали историей слова «нарком» и «наркомат»: в 1946 г. был принят закон о преобразовании СНК в Совет министров, а наркоматов в министерства.

Несмотря на то что значительная часть бюджета расходовалась на финансирование военных программ, были изысканы средства на развитие науки, народного образования, учреждений культуры. Создаются Академия художеств, Академии наук в Казахстане, Латвии и Эстонии, филиалы Академии наук СССР в Дагестане, Башкирии, Якутии, на треть увеличивается количество научно-исследовательских институтов. В числе наиболее важных научных направлений, получивших особое развитие в первые послевоенные годы, было изучение физики атомного ядра, элементарных частиц (академики И. В. Курчатов, А. Д. Сахаров и др.). Были основаны такие крупные академические учреждения, как Институт атомной энергии и Институт ядерных проблем, построены мощные атомные реакторы для научных целей и практического использования энергии нового типа. Мощный импульс получили исследования в сфере ракетостроения, начатые в СССР ещё до войны. Теперь их возглавил выдающийся учёный и организатор С. П. Королёв.

В стране открываются новые университеты (в Кишинёве, Ужгороде, Ашхабаде, Сталинабаде) и институты. За короткий срок были подняты из руин и вновь построены тысячи школ. К 1950 г. их число заметно превысило довоенный уровень. В СССР полностью восстанавливается система всеобщего начального образования, а с 1950 г. обязательным становится образование в объёме семи классов. Для работающей молодёжи распахнули двери вечерние школы. Значительно больше стало библиотек. Практически заново отстраивались разрушенные фашистами дома-музеи П. И. Чайковского в Клину, Н. А. Римского-Корсакова в Тихвине, А. С. Пушкина в Михайловском, великолепные дворцы Петергофа, Павловска, Царского Села. С 1947 г. развернулась работа по сплошной радиофикации страны. Начинает регулярное вещание Центральное телевидение.

Оживилась литературно-художественная жизнь. Возобновили работу творческие союзы писателей, художников, композиторов, начали регулярно выходить литературные журналы. Ведущей темой советской литературы стало художественное осмысление трагедии и подвига народа в годы Великой Отечественной войны. Большое внимание читателей привлекли книги «Молодая гвардия» А. А. Фадеева, «Повесть о настоящем человеке» Б. Н. Полевого, «В окопах Сталинграда» В. П. Некрасова, «Звезда» Э. Г. Казакевича, а также первые произведения, посвящённые мирному труду народа («Жатва» Г. Е. Николаевой, «Журбины» В. А. Кочетова и др.). На экране заметное место заняли историко-биографические фильмы о великих сынах России. Сразу покорили сердца зрителей талантливые фильмы «Подвиг разведчика» Б. В. Барнета, «Молодая гвардия» С. А. Герасимова, «Сельская учительница» М. С. Донского, «Кубанские казаки» И. А. Пырьева. Наряду с классикой зазвучали новые оперы и симфонии композиторов («Декабристы» Ю. А. Шапорина, Седьмая симфония С. С. Прокофьева). На балетной сцене блистала великая Г. С. Уланова. Художники создали большую серию парадных портретов выдающихся советских полководцев. Стремление увековечить победу в Великой Отечественной войне воплотилось в монументальной скульптуре. Мировую известность получил памятник воину-освободителю работы скульптора Е. В. Вучетича, установленный в Берлине. Архитекторы получили государственный заказ на создание величественных зданий в Москве, Минске, Киеве, Сталинграде и других городах.

Был предпринят ряд шагов и по повышению уровня жизни населения, преимущественно городского.

В декабре 1947 г. была проведена денежная реформа, носившая в целом конфискационный характер. Деньги менялись в соотношении десять старых рублей к одному новому. Более щадящий режим предусматривался для средств, хранившихся на личных счетах в сберкассах. Но эта льгота коснулась лишь немногих, ибо сумма вкладов была в 15 раз меньше годового фонда зарплаты рабочих и служащих, иначе говоря — скудные сбережения граждан хранились тогда в «кубышках» дома. И всё же реформа помогла в короткий срок пресечь инфляцию и стабилизировать расстроенную войной финансовую систему. Ещё большее значение имела одновременная с денежной реформой отмена карточного распределения товаров. После этого правительство приступило к постепенному повышению зарплаты рабочим и служащим, а также к регулярному снижению розничных цен на товары широкого потребления: оно проводилось ежегодно с 1948 по 1954 г. Правда, в то же время реализовывалась программа принудительного распространения облигаций госзаймов, на покупку которых уходило в среднем 1—1,5 месячной зарплаты в год. Это заметно обесценивало выигрыш населения от снижения цен. Тем не менее размер реальной заработной платы рабочих и служащих медленно повышался. Если в 1948 г. он составлял 59 % от уровня 1928 г., то в 1952 г. — уже 94 %, а в 1954 г. — 119 %. Были восстановлены отпуска и 8-часовой рабочий день.

Указанные шаги по повышению благосостояния не только не затрагивали сельских жителей, но и проводились за счёт деревни.

Параллельно со всеми этими мерами, носившими в части демократизации политического режима чисто декоративный характер, сталинская администрация наращивала наступление на главном направлении. Суть его заключалась в укреплении личной власти диктатора, усилении партийно-государственного контроля над различными сферами общественной жизни, в борьбе с вольномыслием, сплошь и рядом перераставшей в прямые репрессии против как отдельных лиц, так и целых категорий советских граждан.

Прежде всего власти постарались изолировать тех людей, чьё пребывание на воле было сочтено «опасным для общества». В их число попали бывшие военнопленные, вернувшиеся из фашистских лагерей на Родину (2,4 млн человек), и несколько миллионов репатриантов. Многие из них опять оказались в заключении или в ссылке, поскольку, как считал И. В. Сталин, их возвращение в свои семьи могло породить «нежелательные настроения».

Понятно, чего опасался бывший Верховный главнокомандующий: рассказы этих людей об обстоятельствах пленения или насильственного вывоза в Германию на работы вновь восстановили бы в памяти народа трагические события начального периода войны, подтолкнули бы к обсуждению в обществе причин и виновников отступления Красной армии и оккупации огромных территорий страны. В феврале 1948 г. правительство приняло секретное постановление о том, что все лица, арестованные в довоенные годы как «враги народа» и отбывшие срок заключения, вновь должны быть осуждены или отправлены в вечную ссылку. Это решение касалось и детей невинно репрессированных, достигших к тому времени совершеннолетия.

В отношении рабочих и служащих продолжал действовать жёсткий Указ Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г., устанавливавший судебную ответственность за самовольный уход с предприятий, прогулы и опоздания на работу, и ещё более суровый Указ от 26 декабря 1941 г. Он предусматривал за самовольный уход с заводов военной промышленности наказание лишением свободы сроком от 5 до 8 лет. Лишь в марте 1947 г. прекращается применение Указа 1941 г., и то не во всех отраслях промышленности.

Ещё сильнее административное давление ощущало на себе колхозное крестьянство. Крестьяне продолжали жить без паспортов, т. е. были лишены права свободного перемещения по стране, оказываясь в положении крепостных своих колхозов. Сохранялся обязательный минимум трудодней. За невыполнение этой нормы грозило судебное преследование, в результате которого колхозник мог лишиться свободы или оставался без приусадебного участка — основного источника существования для крестьянина.

Особую головную боль у апологетов сталинского режима вызывала интеллигенция. И это не было случайным. На переломных рубежах истории её представители служили своего рода генератором идей, которые, проникая в массы, могли превратиться в реальную политическую силу. Именно интеллигенция была способна подвести общество к пониманию необходимости его обновления. И такие предложения уже стали раздаваться. Поэтому на интеллигенцию и обрушился главный удар сталинского руководства.

В августе 1946 г. по инициативе И. В. Сталина и А. А. Жданова было принято постановление ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград», а затем серия других «идеологических постановлений» («О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению», «О кинофильме «Большая жизнь», «Об опере Мурадели «Великая дружба» и др.). Они дали сигнал к публичной травле многих выдающихся деятелей культуры: А. А. Ахматовой, Μ. М. Зощенко, Э. Г. Казакевича, Ю. П. Германа, композиторов В. И. Мурадели, С. С. Прокофьева, А. И. Хачатуряна, Д. Д. Шостаковича, кинорежиссёров Г. М. Козинцева, В. И. Пудовкина, С. М. Эйзенштейна и др.

Развёрнутая кампания имела целью приструнить интеллигенцию, втиснуть её творчество в прокрустово ложе партийности и социалистического реализма. Аналогичные цели преследовали и «дискуссии» по естественным и гуманитарным наукам. Начало им положил разгром генетики, учинённый при поощрении политического руководства страны президентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В. И. Ленина (ВАСХНИЛ) Т. Д. Лысенко. На сессии ВАСХНИЛ в августе 1948 г. представители этого одного из ключевых направлений современного естествознания были объявлены «лжеучёными», а их труды — «вне закона». Вскоре последовало осуждение кибернетики как «оккультной науки» и «служанки империализма», а также квантовой механики. Резкой критике подверглись видные философы, языковеды, экономисты. Последних И. В. Сталин обвинил в «научном невежестве», поскольку, по его мнению, они не понимали, что «товарное обращение несовместимо с перспективой перехода к коммунизму».

В конце 1940-х гг. началась кампания по борьбе с космополитизмом» и «низкопоклонством перед Западом». Всячески разжигая шовинистические и антисемитские чувства, власти пытались усилить идейно-политическую и культурную изоляцию страны, подготовить общественное мнение к очередным испытаниям, которые сулило балансирование на грани «холодной войны» с реальной угрозой прямого вооружённого столкновения с Западом.

Одновременно решалась и более широкая задача: наряду с воссозданием пошатнувшегося в войну образа внутреннего врага идеологически обеспечить вторую (после середины 1930-х гг.) волну политического террора.

Спецслужбы организовали серию новых судебных дел: о «вредительской работе» на Московском автозаводе им. И. В. Сталина, Ленинградское дело, дело Еврейского антифашистского комитета, дело врачей-убийц. Жертвами репрессий стали тогда десятки тысяч человек, приговорённых к расстрелу или к разным срокам лишения свободы. Среди них были видные деятели культуры и науки (актёр С. М. Михоэлс, убитый без следствия и суда, писатель П. Д. Маркиш, академики А. А. Григорьев и И. М. Майский), военачальники (маршал авиации А. А. Новиков, маршал артиллерии Н. Д. Яковлев), представители партийно-государственной номенклатуры (заместитель председателя Совмина СССР Н. А. Вознесенский, секретарь ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецов) и др.

Факты свидетельствуют, что И. В. Сталин в последние годы жизни приступил к очередной «смене караула» в верхних эшелонах власти. Это стало очевидным в октябре 1952 г., во время работы XIX съезда ВКП(б). Вместо Политбюро ЦК был образован значительно расширенный Президиум ЦК, где каждому старому члену высшего партийного руководства уже была фактически подобрана замена. Кроме того, из особо доверенных партфункционеров учреждается Бюро Президиума, куда не вошли давние соратники вождя А. И. Микоян, В. М. Молотов, подозревавшиеся Сталиным в сотрудничестве с иностранными разведками. Близок к опале был и многолетний шеф госбезопасности Л. П. Берия.

Страна к концу сталинской эпохи: итоги и перспективы. 5 марта 1953 г. умер И. В. Сталин. К концу жизни этот человек достиг зенита могущества, возведя на крови и беззаветном энтузиазме десятков миллионов людей вторую по мощи мировую державу. Но уже тогда выпестованный им советский тоталитаризм столкнулся с двумя вызовами капиталистического мира, адекватный ответ на которые он, как показало будущее, не смог дать.