Основной закон чистого практического разума

Основной закон чистого практического разума

 

Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства.

 

Это правило (которое здесь есть закон) гласит: непременно следует поступать определенным образом. Оно эмпирически не обусловлено и, стало быть, представлено a priori как категорически практическое положение, которым воля безоговорочно и непосредственно определяется объективно. Чистый, сам по себе практический разум здесь уже непосредственно законодательствующий. Воля мыслится как независимая от эмпирических условий, как чистая воля, определенная одной лишь формой закона.

 

Вывод

Чистый разум сам по себе есть практический разум и дает (людям) всеобщий закон, который мы называем нравственным законом.

 

Примечание

 

Принцип нравственности разум провозглашает законом для всех разумных существ, он не ограничивается только людьми, а простирается на все конечные существа, наделенные разумом и волей, включая даже бесконечное существо как высшее мыслящее существо. Но в первом случае закон имеет форму императива, так как у человека как существа, которое имеет потребности и чувственные побуждения, нельзя предполагать святой воли, т. е. такой, которая не была бы способна к максимам, противоречащим моральному закону. Моральный закон поэтому у них есть императив, который повелевает категорически и означает принуждение к поступкам. Принуждение одним лишь разумом и его объективным законом называется долгом. Долг – это моральное принуждение, которое можно назвать внутренним интеллектуальным принуждением. Святость воли (не присущая как таковая человеку) есть все же практическая идея, которая должна служить прообразом, приближаться к которому до бесконечности - это единственное, что подобает всем конечным разумным существам.

 

§ 8

Теорема IV

 

Принцип нравственности состоит в независимости от всякой материи закона (а именно от желаемого объекта). Но эта независимость есть свобода в негативном смысле, а собственное законодательство чистого практического разума есть свобода в положительном смысле. Следовательно, моральный закон выражает не что иное, как автономию чистого практического разума, т. е. свободы. Если материя воления (объект желания, связываемый с законом) входит в практический закон как условие его возможности, то возникает гетерономия произвольного выбора, а именно зависимость от закона природы, предписывающего следовать какому-нибудь побуждению или склонности.

 

Примечание I

 

Бесспорно, конечно, что всякое воление должно иметь предмет, стало быть материю; но эта материя не есть еще поэтому определяющее основание воли. Следовательно, хотя материя максимы и может оставаться, но она не должна быть ее условием. Одна лишь форма закона должна быть основой для воли и для того, чтобы присовокупить эту материю к воле. Материей, например, будет мое личное счастье. Если я счастье признаю за каждым, оно тогда может стать объективным практическим законом, когда я включаю в него и счастье других. Следовательно, закон, предписывающий содействовать счастью других, возникает только из того, что форма всеобщности, которой требует разум, становится определяющим основанием воли.

Примечание II

 

Будет прямой противоположностью принципу нравственности, если определяющим основанием воли сделают принцип личного счастья. Границы между нравственностью и себялюбием столько четко и резко проведены, что даже самый простой глаз не ошибется и определит, к чему относится то или другое.

 

 

Основной закон чистого практического разума

 

Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства.

 

Это правило (которое здесь есть закон) гласит: непременно следует поступать определенным образом. Оно эмпирически не обусловлено и, стало быть, представлено a priori как категорически практическое положение, которым воля безоговорочно и непосредственно определяется объективно. Чистый, сам по себе практический разум здесь уже непосредственно законодательствующий. Воля мыслится как независимая от эмпирических условий, как чистая воля, определенная одной лишь формой закона.

 

Вывод

Чистый разум сам по себе есть практический разум и дает (людям) всеобщий закон, который мы называем нравственным законом.

 

Примечание

 

Принцип нравственности разум провозглашает законом для всех разумных существ, он не ограничивается только людьми, а простирается на все конечные существа, наделенные разумом и волей, включая даже бесконечное существо как высшее мыслящее существо. Но в первом случае закон имеет форму императива, так как у человека как существа, которое имеет потребности и чувственные побуждения, нельзя предполагать святой воли, т. е. такой, которая не была бы способна к максимам, противоречащим моральному закону. Моральный закон поэтому у них есть императив, который повелевает категорически и означает принуждение к поступкам. Принуждение одним лишь разумом и его объективным законом называется долгом. Долг – это моральное принуждение, которое можно назвать внутренним интеллектуальным принуждением. Святость воли (не присущая как таковая человеку) есть все же практическая идея, которая должна служить прообразом, приближаться к которому до бесконечности - это единственное, что подобает всем конечным разумным существам.

 

§ 8

Теорема IV

 

Принцип нравственности состоит в независимости от всякой материи закона (а именно от желаемого объекта). Но эта независимость есть свобода в негативном смысле, а собственное законодательство чистого практического разума есть свобода в положительном смысле. Следовательно, моральный закон выражает не что иное, как автономию чистого практического разума, т. е. свободы. Если материя воления (объект желания, связываемый с законом) входит в практический закон как условие его возможности, то возникает гетерономия произвольного выбора, а именно зависимость от закона природы, предписывающего следовать какому-нибудь побуждению или склонности.

 

Примечание I

 

Бесспорно, конечно, что всякое воление должно иметь предмет, стало быть материю; но эта материя не есть еще поэтому определяющее основание воли. Следовательно, хотя материя максимы и может оставаться, но она не должна быть ее условием. Одна лишь форма закона должна быть основой для воли и для того, чтобы присовокупить эту материю к воле. Материей, например, будет мое личное счастье. Если я счастье признаю за каждым, оно тогда может стать объективным практическим законом, когда я включаю в него и счастье других. Следовательно, закон, предписывающий содействовать счастью других, возникает только из того, что форма всеобщности, которой требует разум, становится определяющим основанием воли.

Примечание II

 

Будет прямой противоположностью принципу нравственности, если определяющим основанием воли сделают принцип личного счастья. Границы между нравственностью и себялюбием столько четко и резко проведены, что даже самый простой глаз не ошибется и определит, к чему относится то или другое.