Елена Рерих Рихарду Рудзитису

31-1-36

Дорогой Рихард Яковлевич, обычной почтой послала Вам дальнейшие страницы Мира Огненного и в приложенной к ним записке сообщаю некоторые соображения о прописных буквах.

Ещё и ещё раз шлю Вам горячую признательность за любовное отношение к книгам Живой Этики. Радость большая была узнать, что столько книг уже переведено на латышский язык. Ведь это самая живая связь между сердцами!

Наш родной Владимир Анатольевич получил прекрасное и трогательное письмо от Карла Оттоновича Валковского. Сердце моё шлёт ему привет. На его вопросы, вероятно, ответит В.А., если же у него не будет времени, то отвечу я.

Теперь очень прошу Вас передать Гаральду Феликсовичу следующие Сообщения, полученные для врача:

1) «Сода полезна и смысл её близок огню. Сами содовые поля назывались пеплом великого Пожара. Так, в древности люди уже знали особенности соды. Поверхность Земли покрыта содою на широкое употребление.

Также масло артемизии – полыни является сильным утвердителем нервной системы. Оно не разрушает, но огненно очищает от вредных наносов. Укажите доктору об этом».

Интересно отметить, что в наших местных газетах один английский доктор сообщает, что он с большим успехом применял простую соду (употребляемую для мытья посуды) от всяких воспалительных и простудных заболеваний, включая и воспаление лёгких. Причём он давал её в довольно больших дозах чуть ли не по чайной ложке до четырёх раз в день на стакан молока или воды. Конечно, английская чайная ложка меньше нашей русской. Моя семья при всех простудах, особенно при ларингите и крупозном кашле, употребляет горячее молоко с двууглекислой содою. На чашку молока кладём чайную ложку соды. Конечно, некоторые берут меньше, другие больше.

Полынь принадлежит к двенадцати знаменитым средствам розенкрейцеров. Также полынный чай полезен при засорении и набухании гланд. Я видела мальчика с жестоко набухшими гландами, которого вылечили полынным чаем. Но, конечно, масло из полыни должно быть ещё действительнее при таких заболеваниях. В наших краях местные люди употребляют размолотые листья полыни против накожных заболеваний. Они накладывают их на больное место.

2) «Не только в храмах прибавляли валериан в вино, но многие греческие вина знали эту примесь. Так и мускус, и валериан, и сода могут полезно сочетаться». Так как мускус довольно трудно усваивается некоторыми желудками, то добавление соды очень полезно. Валериан же укрепляет и удлиняет действие мускуса.

«Целительная сила внушения очень велика, но она может быть ещё усилена. К Огню внутреннему можно добавить вибрации Огня пространственного. Под таким Огнём понимается сила магнита и электричество. Разные виды паралича могут быть излечены под таким тройным воздействием. Конечно, магнит над головою больного должен быть значительной силы. Электризация должна быть двойной, именно, как телесная, так и вибрации воздушные. Можно убедиться, что при внушении такой мощи даже застарелый паралич может поправиться. Нужно неотложно изучать внушение. Нужно понять, что краткие внушения приносят мало пользы. Требуется длительное внушение. Даже, временно, внушающий должен жить около больного, чтобы сгармонизировать ауры. Между прочим, это условие гармонизации совсем не соблюдается. Приводят чужого человека, окружённого, может быть, вредными устремлениями, и дают полчаса показать чудодейственную силу. Каждый разумный человек должен понять, что при такой случайной постановке кроме вреда ничего не произойдёт. Огненная сила требует к себе вдумчивого отношения».

«Даже скудоумие на нервной почве может быть излечено таким же тройным воздействием. Только внушение должно быть очень успокоительным, тогда как при параличе оно должно быть приказательным. Можно многие случаи тихого помешательства развить в здоровую жизнь. Сколько несчастных томятся в заключении!»

«Тихое помешательство как бы местный паралич. Нужно дружественно прикоснуться к мозгу и сердцу. Редко происходит такое сердечное прикасание. Больного или боятся, или презирают. Но заболевание могло произойти не по вине самого заболевшего. Могла его оглушить вражеская стрела. Много таких случаев, когда не сам человек виновен, но его задела стрела ядовитая. Можно вылечить много таких помешанных, как бы контуженных».

Может быть, какие-либо лечебницы занялись бы такими опытами. Н.К., в бытность свою в Харбине, знал сестру милосердия, обладавшую даром внушения. Многим больным, которым при операции нельзя было применить анестезирующих средств из-за слабости сердца, она внушала полную нечувствительность к боли. Интересно отметить, что для лучшего воздействия она требовала, чтобы её оставляли на некоторое время одну с больным. Присутствие посторонних сильно ослабляло действие внушения.

Не заинтересуется ли кто-либо из врачей этим тройным способом воздействия и излечения застарелых параличей. Так хочется прийти всеми способами на помощь страдающим! Указанная в книге Агни-Йога вода или препарат Л. есть вода лития. Литий является тоже мощным очистительным средством и неоценимым при многих заболеваниях. Он очень хорош при болезни печени и др. Также и гуякол хорош при всех лёгочных случаях. В древней фармакопее часто упоминается, как мощное тоническое средство, растение авена[62]. Наши горы полны этим растением. Но современная медицина отменила многие замечательные средства.

Добавляю ещё одно сведение из книги Аум. «Врач замечает, что некоторые лекарства действуют совершенно различно на людей. Некоторое превосходное жизнедательное средство будет лишь половым возбудителем для определённых людей. Можно испытать людей на лекарствах. Низшая природа извлекает из вещества только низшее. Но каждая приобщённая сила к высшему почерпнёт именно высшее. Такой закон нужно запомнить. Даже врач редко истолковывает правильно разные последствия лекарств, между тем во всём есть соизмеримость».

«Врачи могут быть истинными помощниками человечества в восхождении духа. Разум врача должен усиливаться сердцем. Невозможно, чтобы врач был невежественным отрицателем. Не может врач не быть психологом и не может он пренебрегать чудесной психической энергией. Не странно, что врач упоминается в начале записей об Аум. Следует упомянуть всех, кто ответственен за связь с высшими энергиями».

Да, великие возможности в руках врачей для сдвига сознания, для направления его в высшие сферы. Целение тела должно быть объединено с целением духа. Думаю, что Гаральд Феликсович оценит все эти выдержки.

Обычной почтой пересылаю Вам и Карлу Ивановичу последние страницы Мира Огненного. Объём книги этой будет, вероятно, не больше Сердца.

Начала это письмо, как видите, в прошлом году во второй половине декабря. За это время получили письмо от Гаральда Феликсовича. Все мысли, высказываемые им, очень близки, и понимаем, что ему нелегко. Всё новое, всё необычное встречается с подозрением и хулою – это наследие наших предков. Гаральд Феликсович высказывает свои мысли и о пекарне. Думаю, что можно допустить в продажу разный хлеб. Ведь дрожжи для некоторых людей очень полезны. В Америке даже лечат дрожжами от каких-то болезней. Кроме того, можно приготовлять хлеб на хмелю. Мы, именно, употребляем хмель вместо дрожжей, и хлеб выходит превосходным и ничем не отличается от приготовленного на дрожжах. Но для всего, конечно, нужны люди, знающие и любящие дело, а найти таких самое трудное. Но, конечно, неразумно будет запускать дефицит.

Владимир Анатольевич получил от Гаральда Феликсовича целый ящик всевозможных медикаментов, таким образом, он застрахован от всех болезней. Сейчас у нас зима, но летом вышлем Гаральду Феликсовичу полезные целебные травы и корни.

Получила письма от некоторых членов Рижского общества. В них есть лёгкие намёки об отходе Карла Ивановича и некоторых затруднениях в делах Общества в связи с общим положением. Так, Фёдор Антонович в своём последнем письме пишет о возможности утверждения нового закона об объединении всех культурных обществ в одну культурную камеру. Конечно, хотелось бы знать, в чём это объединение будет состоять? Будет ли какая зависимость и т. д.? Понимаю, что Карл Иванович постепенно отходит, это явствует и из его писем. Но неужели только личные дела являются причиной этого уклонения? Может быть, кто-нибудь из членов Совета сообщит нам подробнее, что в действительности происходит. Мы часто думаем о Рижском обществе, а последнее время в особенности, и не скрою, у меня есть некоторая тревога. Ведь Рижское общество наша радость! И сердце моё так стремится всегда к этому очагу Света. Так хотелось бы оградить и защитить его от тёмных нападений, которые так всюду усилились с наступлением Года личной Битвы Владыки Шамбалы с Князем Тьмы. Думаю, Вы уже получили или скоро получите все страницы третьей части Мира Огненного. Скоро вышлю Вам и Общину. Думаю, что, прочтя её, Вы не найдёте в ней ничего, что могло бы вызвать возражения в цензуре. Само слово Община в своём значении содружества – общение – так прекрасно! Но во всяком случае, если бы Вы нашли в этой рукописи нечто неприемлемое по существующим теперь настроениям, то не откажите сообщить, и можно изменить или изъять. Нужно поддерживать всюду дружелюбные отношения. Фёдору Антоновичу начала высылать §§ из книги Аум, они могут пригодиться ему как для его собеседований с духовными лицами, так и для задуманной им книги.

Теперь, помните, в Легенде о Камне на странице 119 сказано: «Законы Мудрости давно указали срок, когда затмение двойное и когда погружение святынь в волны ознаменуют появление новое Камня». Так, в 23-м году было двойное затмение, а в Японии священный остров исчез в волнах со всеми святынями на нём. Также на стр. 117-й прочтите четвёртую строку снизу – «Когда пламя...» Посылаю Вам пока три знака-памятки, вышлю ещё, когда Вы скажете, кому Вы хотели бы дать их. Один из них принадлежит вам.

Пришло на днях и Ваше письмо от 31 декабря. Очень тронула меня и присылка снимка с картины Чудо. Картина эта по замыслу и излучаемому ею Свету действительно одна из самых примечательных. Присоединяюсь сердцем к молитве Вашей. Получила и Иерархию, радостно видеть книгу эту и на латышском языке. Это куёт живую связь сердец. Также радостно было прочесть Ваши слова о Карле Оттоновиче Валковском. Именно, по письмам и судя по фотографии, он человек чистого сердца. Письма его всегда очень трогали меня, и часто сердце посылало ему привет. Считаю, что один знак-памятка может быть дан ему.

Владимир Анатольевич ответит Вам о картинах Н.К. Сейчас ввиду происходящего предательства в построении Американских Учреждений я бы туда никого и ничего не направляла, ибо может попасть во враждебные руки. Также достоверно знаем, что письма, адресованные нам и верным сотрудникам, часто не доходят. Большинство писем друзьям мы посылаем на другой адрес. Так наши верные сотрудники борются сейчас за свои права, дело дошло до суда. Предатели, как теперь обнаружилось, пользуясь полным доверием всех сотрудников, уже давно подготовляли этот захват и изъятие всех, кроме себя, из членов Совета. Битва будет упорная, ибо предатели необычайно яры в действиях своих и одержание толкает их на безумия. Но мы знаем о конечной победе и что всё обернётся на пользу. Мужественно и торжественно принимаем бой за Свет и Справедливость. Подумать только, что в бывших комнатах Н.К. они устроили бар!!

Н.К. и я шлём Вам и супруге Вашей самые лучшие мысли и сердечные пожелания всего радостного. Мне хотелось бы, чтобы и Ваша супруга имела этот знак Доверия.

Сердечный привет всем членам любимого нами Общества.

Духом и сердцем с Вами,

Е. Рерих

_______

 

Рихард Рудзитис Елене Рерих

10.11 1936

Дорогая Елена Ивановна!

Получил весь манускрипт Мира Огненного, ч. III, получил также три пакета со статьями Н.К., всё в сохранности, за всю эту радость шлю Вам нашу самую искреннюю благодарность. Печатание Мира Огненного быстро продвигается вперёд. Отпечатаны уже 2–7-й листы, и через месяц книга должна быть окончательно готова. Но вот с 8-м листом произошёл весьма грустный случай. Корректура второй части Мира Огненного читалась лишь мною и заведующим типографией Стомбровским; лишь в затруднительных случаях я обращался к другим. На сей раз я поручил чтение первой корректуры Л.Слётовой – члену нашей старшей группы. Сам я читаю последнюю корректуру, сравнивая также с манускриптом. Муж Слётовой (тоже наш член), приезжая с окраины в город, оставлял иногда, по рекомендации заведующего типографией, корректуру в соседней квартире, так как типография открывается позднее. Так Слётов здесь оставил и корректуру 8-го листа. Но оказавшийся в квартире мальчик, по ошибке, весь пакет корректуры, где находился также текст манускрипта от 77-й до 89-й стр. включительно, – бросил в печку. Грустный факт, но исправить его уже нельзя. Но всё же надеюсь, что особенных ошибок в напечатанном тексте не будет, так как текст набран по манускрипту и наборщики хорошо работают, также и Слётова исправила текст вновь по памяти и я сравнил его с манускриптом, присланным Карлу Ивановичу. Потому, после небольшого колебания, я решил отпечатать и этот лист, чтобы не задержать печатание. Но всё же, сознавая всю ответственность, посылаю Вам корректуру этого листа. Если встретятся ошибки, часть печатного листа можно потом отпечатать снова и пр. Корректуру обратно присылать не надо, но можно в письме отметить лишь отдельные предложения. За всё это буду Вам очень благодарен. Знаю, что я своим письмом вновь Вас обременяю, потому простите меня.

Далее, явилось ещё одно небольшое затруднение. В том же 8-м листе я приметил в манускрипте два одинаковых обозначения параграфа: 198. Придётся передвигать каждый параграф на один вперёд. Кажется, общее число параграфов – 617 – в этой книге не имеет особенного значения? В противном случае можно было бы в последних печатных листах какие-либо близкие по содержанию параграфы объединить.

По указанию Владимира Анатольевича мы напечатали для Мира Огненного, ч. II, 300 экз. последней страницы, выпустив американский адрес, и включим вместо прежней. Подобную же страницу мы напечатаем в конце третьей части. Название издательства в третьем томе, может быть, придётся поставить на заглавном листе, так как вторую часть именно из-за этого не хотели пропустить.

Примите привет и пожелания моего сердца.

Искренне преданный Вам,

Р. Рудзитис

 

12.11.1936

Я только собирался отправить Вам это письмо, как получил от Вас, одновременно со Священным Дозором Н.К., драгоценное письмо с Сокровенной Вестью о Великом Пришествии. Преклоняю свою голову. Преклоняю своё сердце. Я передал обе оставшиеся памятки Валковскому и моей супруге, за эту величайшую радость они просят передать Вам свою благодарность. Мы все трое прочли совместно Ваше письмо, и радость и торжественность царили в нашей комнате. Мы долго думали, глядя на малиновый платок с сокровенным знаком, и казалось нам, что перед нами не только нечто физическое, но что перед нами знак высшей духовной манифестации.

Так благодарен я за Ваши слова, что Вы послали бы памятки и другим, если бы я сообщил, кому я хотел бы их дать. О тех членах, с кем Вы переписываетесь, Вы уже знаете. Из старших членов можно было бы отметить, например, Драудзинь, Лицис, Вайчулёниса, Фреймана и др. Но трудно решить. Лучше было бы, если бы Вы прислали, сколько Ваше сердце подскажет, мы с Валковским распределим.

Мы обрадовались, что Вы высылаете нам Общину, насколько понимаем, готовую к печатанию. Всю медицинскую часть письма после переписывания я передал Гаральду Феликсовичу. Эти, столь драгоценные, указания дадут ему радость и опору в его изысканиях. Приехав из-за границы, он сообщил мне, как обрадовало его моё письмо с выпискою для него слов Великого Владыки.

При сём я хотел бы отметить относительно статьи Н.К. о короле Александре (в Священном Дозоре), не является ли недоразумением сказанное об ушедшем Латвийском архиепископе Иоанне: нам не известно, чтобы он где-либо поддерживал Пакт. Помню, как один из наших членов несколько лет тому назад обратился к нему с просьбой упомянуть Пакт в своей проповеди, и чтобы он просил вверенных ему священников посвятить одну проповедь 27.XII идее мира, соприкасаясь с Пактом, но он, хотя и согласился, кажется, этого не сделал. Фёдор Антонович познакомит Вас с этим подробнее.

Мы рады, что Зильберсдорф начал печатание своего прекрасного труда[63]. Также и Александр Иванович собирается приступить к печатанию своей книги[64].

Хотя в общем пресса в Латвии игнорирует наше движение, но бывают и случайные удачи. Прилагаю при сём вырезку из Сегодня вечером – статью нашего поэта-гуманиста Я.Судрабкална. В прошлое воскресенье наше Общество устроило прекрасно удавшийся музыкально-вокальный вечер с приглашёнными гостями, где Валковским был прочитан реферат об искусстве. Такой же вечер намечен и в конце сего месяца.

В нашем Обществе, в Комнате Учителя, мы завели шкафчик, где хранятся драгоценности Общества: Сокровенный Портрет, который имелся у Феликса Денисовича, архив Ф.Д. и пр. Между прочим, Карл Иванович передал мне сюда на хранение и Ваш портрет.

Карл Иванович высылает Вам письмо Хорша, которое мы уже давно ожидали.

Какие бы ни ожидали нас события и переживания, с радостью и бодростью в духе идём навстречу всему грядущему, с сердцем, насыщенным Зарёю Нового Света. Ибо верим в Руку Водящую и преклоняемся перед нею.

Примите привет и пожелания моего сердца.

Искренне преданный Вам,

Р. Рудзитис

 

15.11.1936

Отложил посылку письма ещё на несколько дней, ибо теперь я хочу прикоснуться к самому трудному. Вы запрашиваете о Карле Ивановиче. Хочу Вам, наконец, приоткрыть правду. Раньше я не был в состоянии об этом рассказать, хотя так болело сердце о многом. Ибо я не чувствовал себя достойным писать, так как К.И. наш председатель, и мы желали принять его в своём сердце как водителя. Но теперь я чувствую, что мой неотложный долг – рассказать Вам обо всём, что творилось и что творится в нашем Обществе. Самое трудное для меня лишь в том, чтобы дать наиболее объективное освещение.

Истинно, прошлой зимой в нашем Обществе происходило нечто грустное. Некоторые члены тогда сами собирались писать Вам, но отчасти и я советовал им пока не писать. Валковский собирался написать в Индию два раза – сжёг письма. В центре переживаний я всё же чувствовал, что мы сами, «руками и ногами человеческими», должны разрешить возникшее затруднение.

Да, когда Феликс Денисович ушёл, всё Общество ещё жило под обаянием его Огненного Сердца. Понятно, что Карлу Ивановичу трудно было «конкурировать» с ним. Члены мысленно прикладывали к каждому действию и слову Карла Ивановича мерило Доктора. Карл Иванович обладает широкими умственными способностями, большой остротой мысли, превосходной памятью, знанием Учения и Тайной Доктрины, наконец, мужеством и настойчивостью. Но в общем он человек более интеллектуального склада, чем Феликс Денисович. Хотя сам он любит музыку и даже пишет стихи. Членам прежде всего не понравилась его «учительская манера» – он мало любил прекословия, давал готовые формулы. Он не умел понимать и вмещать других в той мере, как Феликс Денисович. Понятно, что от водителя больше и требовали. Вообще, было мало кооперативного духа. С другой стороны, в его характере – видеть больше негативного, чем положительного, в других. Главная боль началась именно из-за этого. Здесь и скрывалось начало неурядицы. Она началась уже в самой квартире Общества, в нашем храме, с некоторыми проживающими там членами. Отпор против Карла Ивановича шёл особенно со стороны г-жи Мисинь, которая, так же как и К.И., проживала в Обществе. Г-жа Мисинь была также единственная из активных членов, не подписавшая в апреле позапрошлого года просьбу утвердить Карла Ивановича председателем. Среди членов начались перешёптывания. К.И. в одном из своих писем, кажется, уже намекнул Вам об этом. Члены стали реже посещать Общество. Приходили без влечения. Некоторые даже обиделись и совсем ушли. M-me Иогансон, как сама выразилась, прервала корреспонденцию с Вами отчасти и оттого, что не хотела быть неискренней, но ей трудно было писать о создавшемся положении. Она перестала ходить к нам и по другим причинам, потому что очень занята, вся ушла в свою индивидуальную жизнь, в университетской лаборатории, на медицинском факультете.

В Обществе напряжённое положение всё росло, дело в феврале дошло почти до бунта. «Взбунтовалось сердце». У нас стали колебаться иерархические основы. Некоторые члены до слёз мучились: если они не могут принять К.И. в своём сердце как иерарха, не нарушают ли они этим своё отношение к Иерархической Цепи вообще?

Конечно, всё это отзывалось также и на Карле Ивановиче. Он сам страдал, но свои истинные переживания не открывал. С некоторой тревогой ждали день поминовения ухода Феликса Денисовича. Карл Иванович не явился. Стал нередко нервничать, чувствовал как бы мыслетоки. Мы даже стали опасаться за его здоровье. Притом он совсем не обращал внимания на свои насущные потребности. Я чувствовал, что во всём создавшемся положении нужно видеть радикальное испытание – как для Карла Ивановича, так, особенно, и для членов. Испытание в смысле обидчивости и проч. Ведь члены должны быть уже настолько зрелыми, чтобы подняться выше своих субъективных чувствований, их сознание должно быть столь широко, чтобы оно могло вместить также некоторые ошибки другого. Особенно ради того знания, которое Карл Иванович давал им, ради блага, которое он приносил движению Пакта.

Не знаю, почуял ли он сам, что ему лучше на время удалиться от активной жизни Общества, когда он весной передал руководство совету. Или тут были виноваты и финансовые затруднения – летом он вёл хозяйство в деревне, а осенью стал школьным учителем. Но тут присоединилось и самое главное – романтика. Теперь он раз или два в неделю, в дни наших заседаний – по воскресеньям и четвергам, едет в Двинск[65] к своей супруге.

Но главное, что я хотел сообщить Вам, дорогая Елена Ивановна, – все эти переживания для нас относятся уже к давнему прошлому и что наше Общество снова идёт навстречу большой, хотя и тихой гармонии и сплочённости. Всю эту зиму и осень у нас чувствуется бодрый кооперативный дух.

Мы с Валковским в Обществе, по мере возможности, пытались успокоить стихии. Мы думали: кто же из нас без «наростов»?! С другой стороны, моя заповедь была, что именно любовь членов должна помочь вырасти и их водителю. И теперь чувствую, что Карл Иванович, хотя и временно ослаб, отнюдь не ушёл совсем из Общества. Он когда-нибудь, при других обстоятельствах, снова примет участие в нём.

И мы идём навстречу Грядущему, осенённые мыслью и радостью о Великом Владыке.

Шлю Вам мысли моего сердца,

искренне преданный,

Р.Рудзитис

Я просил и Валковского написать.

Присоединяю в конце статью Эллы[66].

_______