Склонение Москвы на сотрудничество с Германией

У Берлина имелись веские основания для спешки: Франция и Англия, наконец-то, дали согласие на советское предложение о немедленном проведении переговоров, с целью создать антифашистскую коалицию. Однако пока английские и французские штабные офицеры ждали судна, чтобы отплыть в Ленинград, немцы действовали быстро.3 августа было критическим для Москвы и Берлина. Для немцев дело свелось к ближайшим нескольким дням, в течение которых они должны были склонить Москву на сотрудничество с Германией. Но ответ Советов был в основном негативным, Молотов привел примеры враждебных акций рейха, против Советского Союза: антикоминтерновский пакт, поддержка Японии против России и Мюнхенское соглашение. Возникал вопрос: как можно примирить эти моменты с заверениями, Германии в дружбе и сотрудничестве? Тем более что доказательства перемен в политике германского правительства по-прежнему не было. Германский посол Шуленбург был опытным дипломатом, неплохо разбирался в русских делах, он был обескуражен. У него сложилось впечатление, что Советский Союз непременно заключит договор с Англией и Францией, если его пожелания будут удовлетворены с их стороны. И у Германии нет шансов склонить чашу весов в свою сторону. Но опытный дипломат переоценивал успех этих переговоров. Он даже не подозревал, как далеко может пойти Берлин, в своем желании, заключить договор, с СССР. Мысли Гитлера были прикованы к России. Как я уже упоминал, Гитлер назначил дату нападения на Польшу - 1 сентября и не собирался ждать. Надо было сорвать англо-французские переговоры с русскими. Его не устраивало вялое течение переговоров между Москвой и Берлином, он хотел действовать быстро - не постепенно, а одним большим скачком. Послу Шуленбургу поручили срочно встретиться с Молотовым и зачитать ему «устное» послание, таким образом, Гитлер сделал решительный шаг. Германско-советские отношения достигли исторического момента. Устное послание было подписано Риббентропом и в нем говорилось, что между Германией и Россией не существовало реального столкновения интересов, что германский министр иностранных дел был готов и горел желанием приехать в Москву для окончательного урегулирования германо-русских отношений, в отличие от английского министра. На этом контрасте и решили сыграть нацисты. Конечно, их готовность для переговоров должна была произвести впечатление на Сталина, у которого Риббентроп просил личной аудиенции. Предложения Риббентропа содержали приманку, на которую, как полагали, не без основания, нацисты, клюнет Кремль. Германия была готова разделить Восточную Европу, включая Польшу, с Советским Союзом. Это было предложение, которое Англия и Франция не могли - а если бы и могли, то, очевидно, не захотели бы сделать. Посол Шуленбург встретился с Молотовым и зачитал ему телеграмму о готовности министра иностранных дел приехать в Москву. Однако Молотов, заметил, что не стоит торопиться, что встреча требует подготовки для того, чтобы не возникло разногласий между двумя сторонами. Молотов высказал соображения, по которым могли возникнуть разногласия:

Будет ли германское правительство заинтересовано в договоре о ненападении между двумя странами?

Готово ли оно использовать свое влияние в Токио, что бы улучшить советско-японские отношения и решить пограничные конфликты?

Все эти вопросы должны быть решены в Берлине, с тем, чтобы при встрече, речь шла не об обмене мнениями, а о конкретном решении поставленных задач. Таким образом, первое предложение о советско-германском пакте о ненападении было сделано Советским Союзом в момент, когда он был в стадии переговоров с Францией и Великобританией с целью противодействия дальнейшей германской агрессии. Гитлер был готов на все условия Советского Союза, потому что подписание такого договора давало ему возможность напасть на Польшу, не опасаясь советского вмешательства. А если Россия не будет участвовать в конфликте, то Англия и Франция тоже не будут вмешиваться.

Но Гитлера по-прежнему не устраивал темп Советского Союза в решении подписания договора с Германией. И поэтому Гитлер вместе с Риббентропом дали ответ Молотову, в котором нацистский диктатор принял все советские предложения. Шуленбургу поручили встретиться с Молотовым и сообщить ему, что Германия готова заключить пакт о ненападении с Советским Союзом сроком на 25 лет. Кроме того, Германия гарантировала суверенитет Прибалтийских государств вместе с Советским Союзом, и готова оказать влияние на Японию в целях урегулирования советско-японских отношений. Теперь притворяться было ни к чему, было видно, что германское правительство спешит как можно быстрее подписать договор, идя на все условия Советского Союза. Фюрер и Риббентроп, не скрывая, требовали, чтобы в сложившейся ситуации немедленно выяснить советско-германские отношения, позиции и подписать соответствующие договоры, с нетерпением ожидали ответа из Москвы. Но для нацистских руководителей встреча Шуленбурга с Молотовым оказалась неудачной. Нарком иностранных дел, понимая причины лихорадочной спешки Гитлера, вел игру, дразня немцев. Ответ Москвы начинался с напоминания о многолетней антисоветской направленности политики нацистского правительства, обвиняя его в создании единого фронта ряда государств, против СССР, по этой причине, говорилось в ответе СССР, принимал участие в организации фронта против такой агрессии. Далее говорилось о том, что СССР, приветствует поворот Германии от прежней политики в сторону улучшения политических отношений с Россией. Это улучшение должно осуществляться посредством ряда «серьезных практических шагов». Первый шаг: заключение торгово-кредитного соглашения. Второй шаг: заключение пакта о ненападении в короткий срок.

Одновременно со вторым шагом Советы предложили «принять специальный протокол», уточняющий интересы договаривающихся сторон по вопросам внешней политики. Это был намек, что в отношении раздела Восточной Европы, Москва положительно отнеслась к германской точке зрения, что договоренность возможна.

Что же касается визита Риббентропа, то Молотов заявил, что Москва с удовлетворением восприняла эту идею, поскольку посылка столь видного политического и государственного деятеля подчеркивает серьёзность намерений германского правительства. Однако, как настаивал Молотов, поездка германского министра иностранных дел требует тщательной подготовки. Он ни словом не обмолвился о настойчивом предложении Риббентропа приехать в Москву, а Шуленбург, ошеломленный ходом беседы, не настаивал на нем. Но Германия не собиралась сдаваться так легко. Послу было поручено добиться, во что бы то ни стало новой встречи с Молотовым. Ему было рекомендовано заявить о ухудшении германско-польских отношений, вследствие которых, в любой момент может разразиться вооруженный конфликт; посол должен был сказать, что первый шаг - заключение торгового соглашения, сделан и что теперь очередь второго шага. Германия давила на Советский Союз, торопя встречу Риббентропа с Молотовым. Напряжение Берлина достигло апогея, все было готово для вторжения в Польшу: две группы армий должны были немедленно начать развертывание, для того чтобы успеть к 1 сентября, подводные лодки ждали приказа о снятии с якоря. А Москва тянула с ответом. Шуленбург делал всё возможное, чтобы убедить Молотова в необходимости немедленного принятия решения о подписании советско-германского соглашения, но он был непреклонен, заявляя, что для такого шага не подготовлена почва. Но фатальное решение Сталина внесло свои коррективы в дальнейшее течение событий, он согласился на приезд Риббентропа в Москву 27 или 28 августа. Но для Гитлера эта дата уже была неприемлема, русские могли затянуть переговоры, и вторжение в Польшу надо будет переносить на более поздний срок. Поэтому Адольф Гитлер вмешивается в ситуации лично и обращается к Сталину напрямую с просьбой принять германского министра иностранных дел 22 или крайний срок 23 августа. И Сталин согласился, по своей циничности он не уступал Гитлеру. Теперь путь был открыт, путь к одной из самых неприглядных, бесчестных сделок эпохи. Сталин, смертельный враг фюрера сделал возможным наступление на Польшу. Фюрер считал, что Англия и Франция не будут воевать. Он сказал, что у Запада есть только две возможности вести против нас военные действия:

Блокада: она не будет эффективной из-за нашей самообеспеченности и наших источников помощи на Востоке

Атака с Запада с «линии Мажино», но это невозможно.

Риббентроп, вооружившись всеми полномочиями, 22 августа отправился в Москву. Немцы и русские легко достигли соглашения. Что же подписали новые партнеры? В опубликованном договоре содержалось следующее: обе стороны воздержатся от нападения друг на друга; ни Германия, ни Россия не будут участвовать в какой либо группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны. Но был и еще один документ, о существовании которого мир узнает гораздо позже. Назывался этот документ «особый протокол» и он стал неотъемлемой частью пакта.

В нем обсуждался вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе:

В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва) северная граница Литвы одновременно является сферой интересов Германии и СССР.

В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарва, Висла и Сана.

Вопрос, является ли в обоюдных интересах сохранить Польское государство, и какие границы этого государства будут, выяснится окончательно в дальнейшем.

Германия и Россия договорились о разделе Польши, а Гитлер в свою очередь предоставил Сталину свободу действий в восточной Балтике. Также Советский Союз высказал свою заинтересованность в Бессарабии, эта территория отошла Румынии в 1918 г., немцы высказали свою не заинтересованность в этой территории. Позднее Риббентроп пожалеет об этом. Этот протокол должен был сохраняться обеими сторонами в строгом секрете. Секрет был сохранен, его содержание стало известным после войны, при захвате секретных архивов Германии.24 августа Ворошилов, встретившись с главами английской и французской делегаций, заявил им, что нет смысла продолжать переговоры ввиду изменившегося политического положения.

Этот договор между Россией и Германией обеспечил Советскому Союзу оборонительные рубежи против Германии за пределами существовавших границ СССР, включая базы прибалтийских государств и Финляндии - за счёт поляков, латышей, эстонцев и финнов. А самое главное советский союз обеспечил себе гарантии, что в случае войны с Германией, западные державы уже будут бесповоротно втянуты в войну против «третьего рейха» и СССР уже не будет один противостоять немецкой вооруженной мощи. все это верно, но было очевидно и другое. к тому времени, когда Германия собралась напасть на Советский Союз, западный фронт перестал существовать, нацисты имели в своем распоряжении ресурсы всей Европы. Россия вынуждена была одна вести борьбу с хорошо подготовленной немецкой армией, в то время, когда в 1939-1940 гг. имелся западный фронт, отвлекающий внимание немцев. Если бы не было предательства Сталина, Польша не была бы захвачена за 2 недели.

Возможно, войны вообще бы не было, если бы Гитлер знал, что ему придется вести войну не только с Польшей, Англией, Францией, но и с Россией. Все вместе они составляли грозную силу, которая могла бы дать достойный отпор немецкой агрессии. Но возникает еще один факт. К секретному протоколу от 23 августа 1939 г., добавляется еще один документ, датируемый 10 января 1941 г. он изменил условия в отношении Литвы и оговорил размеры компенсации, которую за ее территорию должно было выплатить советское правительство.

Сентября был заключен советско-германский договор «о дружбе и границе», закрепивший эти земли за СССР. Одновременно СССР настоял на заключении соглашений с Эстонией, Латвией и Литвой, получив право размещения своих войск на их территории. А в 1940 г. Эти страны вошли в состав СССР.