Единство и разнообразие культуры

У нас десятилетиями настойчиво укоренялось представление о культуре как о неком прямолинейном, лишённом многообразия и противоречий явлении, существовало и охранялось линейное видение культурного процесса, который объективно становится процессом нарастающего управления. Реальная жизнь с её противоречивостью и неоднозначностью игнорировалась. Мы привыкли жить в одной духовной плоскости, а мир многомерен. Поэтому с таким трудом даётся нам познание истины.

Кто же навязывал культуре единообразие и однозначность, препятствовал доступу людей к творческому многоцветью? Авторитарная система административного управления культурой, обслуживающая ортодоксальную идеологию. Именно она заковывала культуру в панцирь одномыслия. Но «когда все мыслят одинаково, значит никто не мыслит», - говорил Гегель. В культуре всегда звучат идеи о диалогичности её творчества и полифонии её ценностей».

 Чем больше новых идей и мыслей, тем богаче общество. А свободное соревнование свободных умов рождает единство действий – такова диалектика культуры. Культурное движение приобретает многовариантный характер и часто имеет самые различные, непредсказуемые результаты. И это прекрасно, ибо однозначных решений в культуре не бывает. Культура живёт в мире множественности.

В сущности вся история мировой культуры – это процесс выдирания человечества из дикости и невежества. Шекспир называл невежество причиной всех бед, Бальзак – матерью всех преступлений, Маркс – демонической силой. Просветители считали невежество матерью всех пороков, источником зла, царящего в обществе. Это относится к любому обществу, в том числе и к нашему. У невежества есть родная сестра – варварство. А там, где варварство, - там крах культуры и нравственности. Человечество против невежества избрало спасительное средство. Имя ему – знания.

Человек в своей жизни имеет 2 опоры: знание и веру. Сегодня вроде бы открыты все двери – веруй во что хочешь, знай всё, что пожелаешь.

Грамотность способствует овладению культурой, но она не может быть очень сильным орудием для манипулирования сознанием. Разрыв между культурой и образованием приобрёл и нелепый, и драматический характер и в значительной мере снизили коэффициент полезного действия культуры. получив образование, многие считают свою задачу выполненной, себя интеллигентными, а в итоге общество получает воинствующих дилетантов. Да и само образование у нас часто поверхностное, формальное, унифицированное – ведь в нём процветает дилетантизм!

Между тем дефицит культурности остаётся у нас самым опасным дефицитом. Примеры тому – неуважение к семье, церкви, отношение к женщине.

Отличительная особенность культуры – противоречивое единство прошлого и будущего, устремлённость в будущее, способность опережать события. Будущее культуры творится сегодня. В размышлениях о нём следует задуматься над тем, какую культуру может создать человек, если ему предоставить неограниченные возможности, и какое место в ней займёт. Отсюда необходимость разработки масштабной, рассчитанную на ближайшую и отражённую перспективу, общенациональной программы культурного воспитания, целостной культурной стратегии страны.

Основные её черты – значение культурных основ современной цивилизации, социальная масштабность, охват всех слоёв населения, с тем, что учитывались исторические, национальные и культурные традиции людей, живущих в различных регионах.

 

Общество и мир культуры

 

Социальные подъёмы на всегда способны создать значительную культуру, большей частью они её обозначают или в лучшем случае раскрывает перед ней двери. А культура не может развиваться без внутренних проблем и противоречий, решение которых не является одной из основных движущих сил культурных измерений.

Связь культуры с общественной жизнью, её понимание как процесса творческой и социальной деятельности человека – истина объективная и давно известная. Вся принципиальная новизна использования социокультурного фактора при анализе общественного развития состоит в том, что учитываются:

а) специфика законов культуры;

б) её конкретное социальное бытие.

Общество способно существовать и плодотворно развиваться только при условии преодоления противоречий между культурой и социальными отношениями, только постоянно восстанавливая их единство.

Конечно, всемерно учитывая специфические культурные законы, прогресс культуры нельзя отрывать от изменений, происходящих в социальной и экономической жизни страны. «Ничейной» культуры не бывает. Она всегда принадлежит человеку, социальной группе, обществу, выступает специфической концентрацией социального опыта людей.

Что же с этой точки зрения происходит в нашей стране? Объективно необходимое возрастание социальной роли культуры пока никак не отразилось на культурной политики, на признании её одной из важнейших и приоритетных сфер жизнедеятельности общества. Более того, современное общество, не осознавая этого, вступило на опасный путь игнорирования универсального закона приоритетности культуры в общественном развитии.

Что глубже понять этот закон, зададимся вопросом: «Способны ли в наши дни существовать без культуры политика, экономика, право, вообще любая сфера общественной жизни? Можно ли в нашей стране построить новое общество, новую жизнь, осуществить реформы без культуры?» Ответ однозначен: любое начинание в любой сфере жизнедеятельности сводится на нет, ведёт к катастрофическим последствиям при отсутствии культуры.

Для нашей страны культурная ситуация отягощена странным идеологическим наследием, которое по своим последствием может быть сопоставлено лишь с татаро-монгольским игом, отбросившем нашу Родину на два столетия назад.

Нам остался один шаг до антропофагии. Она – прямое следствие эгоизма и индивидуализма, когда каждый только за себя и когда выживает тот, у кого крепче зубы. В самом деле: как-то незаметно мы умудрились исключить из нашей жизни всю мораль и подвести теоретическую базу под её отрицание.

Все эти черты не объединяют, а разъединяют людей, что нужно в конкурентной борьбе, но неприемлемо в морали.

Таким образом приоритетность культуры – основной закон жизни всей человеческой цивилизации. Этот закон и залог её будущей жизни. что будет происходить с человечеством при отрицании этого закона – очень ярко видно, к сожалению, на нынешнем состоянии общества. Выйти из этого состояния, приобщиться к цивилизованному миру возможно только при воспитании культурных приоритетов.

В конце XIX – начале XX вв. Россия была одним из центров мировой культуры. Престиж классической русской культуры был весьма значителен. Для запада русская классика сверкала путеводным факелом. Ирония истории заключалась в том, что революция, начавшись со стремлением обогатить народ духовными ценностями, обернулась для общества культурной деградацией, мощной войной упрощения культуры.

Известно, что некоторые деятели отечественной культуры, в том числе и Максим Горький, считали, что в преддверии социальной революции необходим был определённый подъём культурного развития народа, его интеллектуальных сил. Иначе велика оказывалась интеллектуальная поляризация, трудно было добиться желаемых результатов. Так и произошло.

Современная духовная жизнь развиваться в особых условиях сплетения взбудораженной общественной мысли с политической публицистикой, философскими и религиозными поисками в художественной литературе и литературной критике. Принципиальные её черты – ведение жизненных процессов, чувствование общественной температуры, умение смотреть в лицо реальности.

 

Культура повседневной жизни

 

Теоретическая работа А. Хелер на тему повседневности, т.е. повседневной жизни человека в современной социологической литературе стала настоящим вызовом. А. Хелер опиралась на то, как в своей эстетики рассматривал повседневное мышление Г. Лукач, что ознаменовало собой новую степень в её развитии, поставила категорию повседневной жизни в непосредственную связь с возможностью неотчуждённой повседневной жизни в современном обществе. По Г. Лукачу повседневное мышление представляет собой «продукт эстетического и научного мышления», эстетического и научного поведения в повседневной жизни. Эстетические научные мышления вырастают из повседневного мышления для того, чтобы «дифференцироваться и потом в процессе рецепции вернуться туда, откуда они пришли». А. Хелер сформулировала свою философию повседневной жизни в духе Хайдеггера и Гегеля. По философской концепции Гегеля повседневная жизнь, в принципе, находится вне философии, а сам предмет философии это «отчуждение и возвращение мирового духа в мировую историю», поэтому отдельный человек не стоит и не может стать предметом философии только в том случае, если он является носителем мирового духа. В отличии от Гегеля у Хайдеггера («Существо и время») повседневная жизнь стоит в центре анализа, но для него повседневная жизнь – это, в принципе, отчуждённая жизнь.

Теория повседневной жизни А. Хелер, однако, не отрицает отчуждения повседневной жизни, но она выражает убеждённость, что «неотчуждённая повседневная жизнь по крайней мере возможна». Такую возможность неотчуждённой повседневное жизни должен был бы обеспечить отдельному человеку социализм. А. Хелер находит эту возможность в утопических ведениях К. Маркса. По её мнению возможно «отменить отчуждение, присвоение общественного богатства (полноты культуры) со стороны каждого отдельного индивида. В духе этой утопии социализм – это качество жизни, смысл жизни индивида – это главная идея, а революционные преобразования общественной культуры – это лишь средство». В этом определении содержатся и отличия между взглядами на повседневную жизнь А. Хелер и А. Лефевра, который в работы «Критика повседневной жизни» положил начало своей социологии повседневной жизни. А. Лефевр понимает под повседневной жизнь то, что «происходит каждый день». Но по мнению А. Хелер этому противостоит то, что происходит не каждый день – праздник, переживаемое событие. Из философии жизни, а от части и экзистенциализма вытекает, что переживаемое событие всё же связанно с повседневным «даже когда оно в структуре общественного труда сопровождает повседневную деятельность». У человека это создаёт политическую готовность в повседневной жизни переживать неповседневные дела, вплоть до катарсиса. Для А. Лефевра повседневная жизнь – это посредник между общественной жизнью человека и природой, между природой и обществом. Но, как подчёркивает А. Хелер, «не любое посредничество между природой и обществом повседневно, но повседневная жизнь даже приблизительно не исчерпывается этой посреднической ролью, она содержит всё больше и такой деятельности, которая относится к чистому обществу». С другой стороны повседневная жизнь содержит и такую деятельность, которая представляет собой деятельность, как, например, художественное творчество или простая болтовня или медитирование -  «категории, которые находятся в несколько более тесной связи с тем, что естественно для отдельно человека». Понятая таким образом повседневная жизнь «посредничает в том, чтобы произошло повседневное и она же одновременно является его подготовительной школой».

На основе теоретической концепции А. Хелер можно понять и значение термина «культура повседневной жизни». в таком понимании культура повседневной жизни проявляет себя как творческое свойство человека, когда он в условиях демократического общества преодолевает принцип отчуждения своей повседневной жизни. культура повседневной жизни является правом и реальной возможность для человека ежедневно преодолевать разнообразные формы своей отчуждённой жизни, включая сюда и сам труд и саму культуру. Термином культура повседневной жизни охватываются таким образом как формы культурной продукции, так и формы воспроизводства культуры в повседневной жизни населения в рабочее и свободное время.

Культура и труд

Культура – это результат разделения труда и в ходе истории своего возникновения она была противопоставлена труду. Теоретические интерпретации значения труда и культуры многочисленны, и особо выделяется среди них феноменологическая – Е. Блок, Г. Лукач, К. Косок. В ходе исторического развития из однородной и недифференцированной действительности первобытного общества выделилась в качестве особой общественной сферы культура в своих первых формах, таких как: язык, мания, религия и мифология. Об этом первоначальном акте создания культуры свидетельствует близость этимологии слов «культура» и «труд». Культура в своей омтропологической обоснованности возникает вместе с первым историческим актом индивида, который отличает его от животных. По К. Марксу, этот «первый исторический акт» состоялся не вот, что индивиды думали, а в том, что они начали «производить необходимые им для жизни средства». Культура возникла вместе с первым производством средств, необходимых для жизни, но только в человеческом обществе она стала экзистенциальной и исторической предпосылкой выживания человека и развития человеческого общества.

К. Маркс и Ф. Энгельс по праву считали, что первый и самый значительный этап развития культуры совпадает по времени формировании языка в нынешнем его виде. Развитый язык и способность человека к коммуникатированию, посредством символов, сделали возможным быстрое начальное развитие общественной культуры. Язык позволяет первобытному человеку понять смысл его отношений с природой. С появлением языка и символов человек становится культурным существом. Культура становится видом общественного проявления человека и мерой его развития точно также, как и степень человеческой независимости от природы представляет собой меру развития культуры. В тот момент, когда человек превратил инстинктивную систему знаков в язык, были созданы условия для того, чтобы человечество смогло начать сознательно менять окружающую среду. В первобытных формах разделения труда, в целенаправленном изменении человеком окружающей среды началось отчуждение культуры от труда.

Человек является продуктом природы и собственной производственной деятельности, которую следует понимать как отношение человека к природе. А труд – это отношение целенаправленного и контролируемого обмена материей между человеком и природой. Первобытный человек, с учётом степени его развития, не мог обмениваться материей с природой, не мог производить больше, чем ему требовалось. История человека, по Карлу Марксу, начинается с «племенного общества», с которого начинается эпоха «буржуазного общества». Оно возникает и исчезает с появлением и исчезновением разделения труда. На протяжении всей истории человечества разделение труда развивалось историческими эпохами, которые тождественны различным формам собственности. первое основное условие создания истории – это удовлетворение потребностей в пище, питье, одежде, жилище – продуктами самой материальной жизни. Второе условие – это удовлетворение новых потребностей, которые возникают из первых, уже удовлетворенных потребностей. Третье условие – люди, создавая каждодневно свою собственную жизнь, «начинают создавать и других людей» - семью. Четвёртое условие – это материальная связь между людьми, которая обусловлена потребностями и способом производства, и существует так же давно, как существуют сами люди, постоянно принимая всё новые формы. Удовлетворение этих четырёх условий первобытных исторических отношений человека, удовлетворил и пятое – приобрёл сознание. Это человеческое сознание является общественным сознанием, которое несёт на «себе то проклятие», что с самого начала объято «материей, которая здесь появляется в форме движущихся слоёв звуков, тонов – короче говоря в форме языка. Язык также стар как и сознание. Язык, как и сознание, возникает из потребностей, из необходимости общения с другими людьми. Но это первоначальное сознание представляет собой прежде всего сознание о природе, которая предстаёт всемогущей, чужой и непонятой и противостоит человеку. Первоначальное сознание человека «чисто животное» - это сознание природы, а «естественная религия» - магия и мифология.

Различные формы разделения труда знаменуют собой эпохи возникновения сообществ людей и возникновение культуры. а действительное разделение труда, его первая историческая форма – это тот момент, когда появляется разделение на материальный и духовный труд. с появлением этой формы разделение труда происходит отделение форм от непосредственной человеческой деятельности и труда. Это тот исторический момент в развитии человека, когда сознание человека эмансипирует от мира практики, создавая теорию, философию, мораль, науку, государство. Несомненно, что этим историческим эпохам принадлежит и начало возникновения общественной культуры, и начало её отчуждения от труда. Для К. Маркса важно не то, что сознание возникает само по себе, а то, что «производственные силы; состояние общества и сознания вступают между собой в противоречие», и что разделение труда имеет своим результатом то, что «духовная и материальная деятельность, удовольствие и труд, производство и потребление начинают принадлежать разным индивидам», поэтому «возможность избежать противоречий между ними» кроется только в том, чтобы «снова отменить разделение труда».

В критике отчуждённого труда К. Маркс подчёркивает, что труд – это основа культуры, поэтому он с культурой в себе может привести человека к его окончательному освобождению. Труд представляет собой также источник других основополагающих генетической сущности человека: сознания, социальности, универсальности, свободы. Из дифференцирования К. Марксом главных форм труда – труда человека и труда животного – в «Ранних работах», «Немецкой идеологии» и «Капитане», а также из всей его антологии и антропологи труда вытекает антологическая, эвристическая эстетическая определяющая человеческого труда – создания культуры. эти свойства труда отсутствуют в труде животного, потому что его труд не выходит за рамки жизни, определяемой лишь инстинктами. В труде человека предметы превращаются в ценности, которыми можно пользоваться. В процессе обмена материей между человеком и природой появляется телеологическая функция труда – формируются первоначальные знания труда и цели, которых нужно достичь. Это процесс, в котором человек как сознательное существо располагает целеустремлённой волей и мыслью, которые конкретизируются в процессе труда. В этом акте конкретизации содержатся и телеологические положения, суть каковых – первый элемент осознания причин связей человека и природы. Между человеком и природой устанавливается, в отличии от отношений животного и природы, историческая диалектика, которая опосредствует то, что представляет собой человеческое сознание и то, что является необходимостью в данных условиях. В труде как контролируемом процессе обмена материей между человеком и природой одновременно проявляется общность, объективизация телеологических положений – стремление, чтобы цель, которую ставит перед собой человек, была целью и для других людей. Это тот момент, в который труд проявляется в человеке как мысль, а это ключевой момент в определении и труда и культуры. из общей антологической основы труда вытекает и общественное измерение труда, возможность развиваться для общественного – культуры.

Телеологические положения, которые выражаются в человеческом труде (Г. Лукач) совсем необязательно относятся только к природе, т.к. в труде возникает цель установить и другие связи и отношения между людьми, отличающееся от связи «человек – природа». Как с реализацией общности и телеологической природы труда развиваются общественные связи и отношения, так и в историческом процессе возникает культура с её универсальными ценностями. Поэтому культура имеет столь производственное, столь и духовное (культовое) происхождение. Поэтому производственные и духовные (культовые) корни культуры известны в этимологи слова «культура» и слова «труд». Сама этимология этих категорий достаточна для того, чтобы показать не только их близость, но и вскрыть всю комплектность разнообразных форм их взаимодействия и взаимопроникновения в истории человеческого общества.