Октября 1889. Нагоя. Вторник

Удзуми

Кирилл Окуда об Удзуми: по метрике около девяноста христиан; из них человек десять охладевших. В Церковь двадцать шесть ходят новых слушателей.

Накасу

О Накасу: крещеных человек сорок, охладевших пять, неизвестно куда ушедших двое; к молитве ходят девять человек. Новых собирается слушать человек двадцать, но надежных еще нет.

Кирилл бывает по пятнадцать дней в Удзуми и Накасу.

Оогаки

Иоанн Инаба об Оогаки: крещенных двадцать девять, охладевших нет, но рассеялись по разным местам, ныне там человек девять. Новых определенных слушателей двое. К молитве семь человек собираются.

Ооябу

В Ооябу: четыре христианина; новых определенных три слушателя. Суемори, два ри от Оогаки, новый один усердный слушатель, даже уже задумывает Квайдо строить.

Инаба там — по воскресеньям всегда в Оогаки, после молитвы — в Ооябу, и там проводит вечер воскресенья и понедельник.

Хамамацу

Петр Какехаси о Хамамацу: по метрике тридцать пять, из них семь — в других местах, из двадцати восьми приходят на молитву в субботу восемнадцать, в воскресенье десять человек. Новых пятнадцать опреде­ленных слушателей, из них три-четыре имеющих принять крещение. Каждый вечер раз или два проповедь, в другие места поэтому выходить не может.

Оказаки

Павел Кангета об Оказаки; крещеных больше двухсот, налицо сто; из них восемьдесят хорошие христиане; есть охладевшие, но отвергнувших веру нет. К молитве собираются до шестидесяти человек. Новых слушате­лей определенных три-четыре. Других мест, кроме Оказаки, у него нет.

Какегава

Павел Оциай о Какегава: крещеных тридцать, охладевших нет, к молитве в субботу семнадцать-восемнадцать, в воскресенье десять-две­надцать. Новых слушателей определенных семь.

Фукуде

Христиане (два числом) Фукуде входят в вышеизложенное число тридцать; там бывает раза два-три в месяц.

Фудзиеда

Мефодий Цуция о Фудзиеда: один христианин из Низаяма, но совсем потерял христианское сердце (это тот, кажется, что в Низаяма восемь лет назад вздорил там). Новых слушателей два.

Кохидзи

В Кохидзи (один ри) слушали, хотя определенных нет.

Сидзуока

Анатолий Озаки о Сидзуока: по метрике около семидесяти человек, охладевших человек двадцать. К молитве в субботу четырнадцать-пят­надцать, в воскресенье семь-восемь; новых слушателей определенных десять. Мест проповеди три.

Сида

ВЕсида (где дом доктора Александра Сунгоями) не был давно, иногда бывает там.

Эдзири и прочие

Даниил Аоки о Эдзири, Симидзу, Мабасе: во всех сих местах креще­ных около восьмидесяти; охладевших много, хотя сделавшихся опять язычниками нет. В Мабасе только десять человек — один дом молится с катихизатором; В Эдзири — по воскресеньям совершает молитву, в суб­боту собирается семь-восемь, в воскресенье меньше. Новых слушателей в Эдзири нет, бонзы мешают. Вообще, новых слушателей нет, а обходит дома христиан. В Симидзу бонзы больше всего мешают. Бонзы у всех взяли подписку не слушать христианство; общество составили: доо-ва квай — держать крепко буддизм. Недавно бонзы там подрались взаимно — дооваквай с хокке.

Фукурои

Фома Маки о Фукурои: по метрике девяносто один, умерло девять, разошлось по разным местам двадцать, совсем охладевших шестнадцать; сорок шесть христиан, из них человек двадцать хороших.

2-я тетрадь

На молитву в субботу — восемнадцать, в воскресенье двенадцать. Новых слушателей определенных два — и в ¹ /2 ри Цуцихасимура один опреде­ленный.

Мори

О Миори и Каяма, полтора ри: по метрике сто восемь, умерло один­надцать; в других местах четыре, совсем охладевших семнадцать; прихо­дящих в Церковь в Мори и Каяма: семьдесят шесть, то есть в Мори сорок шесть, в Каяма тридцать; новых слушателей в Мори определенных три, в Каяма нет (ибо недавно крещены). Ныне месяц в Каяма нельзя пропо­ведовать, ибо все земельными работами заняты.— На молитву в Мори собираются в субботу и воскресенье шестнадцать человек. В Каяма, ког­да там бывает катихизатор, все до единого собираются. Катихизатор проводит по неделе в Фукурои и Мори.

Исповедные книги

Внушено священнику вперед исправно держать исповедную и в нее означать охладевших, вышедших в другие места и прочее, также по какой причине охладели. О. Матфей обещался к будущему собранию привести в исправный вид исповедные.

«Хивари»

«Денкёо-но хивари хёо» сделали только четыре катихизатора: Ели­сей Хиросава (в Удзуми и Накасу —по месяцу; для новых слушателей, вечером с семи часов), Фома Маки, Иоанн Инаба и Кирилл Окуда, впрочем, и они свои хёо пришлют после, составив их по совету с фукёоин’ами. Катихизаторы, имеющие одно место, как в Нагоя, Оказаки и прочие, тоже назначат определенное время для новых слушателей по совету с фукёоин’ами.

Священник при посещении Церквей должен наблюдать, точно ли соблюдается распределение времени катихизаторами.

В Тоёхаси католики соблазняют бедных христиан обещаниями помо­щью; в двух домах есть наполовину соблазненные — Накамура и Като.

В одиннадцать часов собрание окончено.

Даниил Аоки просил прислать в Эдзири для состязаний с бонзами искусных, ибо-де Матфей не красноречив, а вот о. Ниицума бы; сказано, что о. Ниицума в приходе другого священника, идти для проповеди не порядок, а может, Даниил с согласия своего священника попросит нахо­дящихся ныне в Катихизаторской школе бывших бонз Оониси и Кониси для проповеди бонзам на один вечер; они будут присланы, если только наперед будет условлено, что их проповедь станут слушать или с ними мирно и дельно рассуждать о вере.

Елисею Хиросава дан выговор, чтобы не вел неприличных разгово­ров и не читал грязных книг; обещался исправиться.

Анатолий Озаки долго сидел у меня и сетовал на себя же самого; видно, что тронут укорами в бездеятельности и в страсти к мирским разговорам, быть может, отныне, с помощью Божией, и исправится.

После полдня, начиная с первого числа, мы с о. Матфеем и катихиза- тором Петром Такеици объездили сицудзи с визитом; всего побыли домах в восьми; все люди зажиточные, и у всех иконы в доме стоят на приличных местах, и непременно со столиками внизу, с курильницами, больше в виде крестов — фарфоровых и с золотыми крестиками впере­ди и с подсвечниками, на которых японские свечи, но лампадок нигде нет; следует ввести и этот православный обычай. Особенно усердные к Церкви — разводитель свиней и мясник Акила Кимура, аптекарь Иоанн Ито — оба преданно живущие при Церкви, Павел Исогае, сорока пяти лет, бывший учитель, желающий сделаться катихизатором (я и звал его в Катихизаторскую школу) и Иосиф Втамура, задумавший построить здесь Церковь, старый христианин.

Вечером в Церкви собралось человек сорок христиан и христианок. Беседа шла почти до полуночи; всячески побуждал их озаботиться по­стройкой здесь храма; начать складываться для сего ныне же, и года в два-три довести сумму до четырех-пяти тысяч ен, чтобы купить землю и построить приличную Церковь. Принимают внушения, видимо, усердно, но продолжится ли одушевление, Бог весть.

Октября 1889. Среда.

В Нагоя утром

В девять и три четверти часа утра должен выехать в Оосака. На обратном пути обещал побыть в Оказаки. Сию минуту получил письмо от К. В. Струве о смерти жены, Марьи Николаевны.— Царство ей Небес­ное! Много добра она сделала людям, Господь не оставит ее!

Октября. Четверг.

Оосака

Утром при страшной головной боли от угара ночью по протопке здешней печки.

Вчера в шестом часу прибыл в Оосака. О. Иоанн и христиане встре­тили на станции, но гораздо лучше, если бы не делали этого показного усердия, потому что после тем грустнее видеть упадок и покрытие пле­сенью Церкви. По приезде в церковный дом отслужена была вечерня, сказано поучение на слова: «Радуйтеся о Господе как спасенные, как вновь поставленные на путь, как обретшие Отца, но радуйтесь Ему с трепетом». Потом сели поговорить о Церкви, и оказывается, что вся Церковь сильно запущенная и разленившаяся, и, по-видимому, нет ей надежды поправиться, потому что здешний предстоятель, о. Иоанн Оно, образец лени и бездеятельности. Сам не делает никогда ни одной пропо­веди в городе, «занят-де школою», в которой у него шесть человек, недавно однако собравшихся; преподает Нравственное Богословие, Православное Исповедание и Толкование Священного Писания, как будто надо весь день убивать. Катихизаторов в Оосака трое, и у всех вместе слушателей семнадцать, то есть у Петра Сибаяма семь в четырех местах, куда выходит для проповеди, у Василия Таде шесть в трех местах, у Кирилла Сасабе четыре в двух местах. В Сакаи, полчаса по железной дороге от Оосака, у Иоанна Мияке три слушателя.

Оосака

Всех христиан по метрике в Оосака: двести пятьдесят четыре; из них умерло: двадцать три мужчины, двадцать три женщины. Ныне налицо сто восемьдесят три; но здесь много пришедших из других мест, между тем много оосакских разошлось по другим местам, более точных сведе­ний не составлено, равно как исповедные — не исправны, в «ч[?]»-де, как будто это и оправдание. Впрочем, в Церковь здешние христиане ходят почти все; собираются на службу в субботу сорок и больше, в воскресенье шестьдесят человек. Совсем ослабевших в вере, по словам о. Оно, только двое.

Сакаи

В Сакаи шестнадцать христиан, в пяти домах. На молитву собирают­ся человек двенадцать, поют четыре, жена Мияке учит петь. У Мияке трое детей, из которых старшему шестой год. Удивительно, как он жи­вет на шесть ен, и удивительна незаботливость священника о служащих с ним! Ведь сказано было ему, чтобы к этим шести енам от Миссии [?J у христиан добыл прибавку,— и ничего нет! — По словам Мияке, Сакаи — город развратный, христианству там трудно водвориться, доказательст­вом чего служит то, что католики после десяти лет проповеди и хлопот там принуждены были бросить это место, как бесплодное,— у трех сект протестантства: епископалов, конгрегациалов [?] и пресвиториап, тоже будто бы плохо. Мияке же имеет некую надежду.

Петр Сибаяма и Василий Таде — оба (при несовместном разговоре) свидетельствуют, что протестантские проповедники боятся нашего ве­роучения, твердо обоснованного и неопровержимого; Гаде говорил, что протестанты нередко приходят спрашивать о нашем учении и сету­ют, что у них нет ничего определенного, или что толкование Священно­го Писания запутанное; Сибаяма говорил, что протестанты опасаются появления нашего вероучения в Сайкёо.— В Сайкёо в самом деле давно уже нужно нам поставить веропроводника, и одна из целей моей поезд­ки — именно это дело. Петра Сибаяма, мне кажется, можно водворить там для опыта, хотя о. Оно не хочет отпускать его отсюда.

Приходил повидаться Стефан Камия, отец Григория Камия — кати­хизатора; какой же он бедный! Сапоги тачает и тем питает себя и двенад­цатилетнего сына Илью; посмотреть, сей сын не годен ли в школу, тогда принять его в будущем году в Семинарию. Григорий же должен помо­гать отцу из своего жалованья. К счастью, у них еще нет никого более в семье, о ком нужно заботиться. С ним приходил Петр Кавагуци, юноша, родной брат катихизатора Павла и учительницы Марины. У них мать и двое младших детей при ней (самой.младшей шесть лет); но о всех них заботится старший сын — живут еще в Вакаяма, где свой дом есть — (у Камия же ни кола, ни двора); Петр сей учится здесь ремеслу, инкрустации ракушками (ао-гай).

После обеда отправился в Сакаи: по железной дороге всего полчаса пути. Дом для проповедника в хорошем месте и очень поместительный, только маты неприглядные по ветхости. Отслужили краткий молебен, сказано было небольшое назидание собравшимся верующим, и чрез час отправились обратно. Из христиан самый первый крещеный — Ной — механик ремеслов, очень бойкий и умный, ныне весьма усердный, но выдержит ли, Бог весть. Учился у протестантов и не принял протестант­ства, по его словам, оттого, что его там не приняли: «Брось-де курить и пить — тогда будешь крещен»,— «а я не мог дать этого обещания, оттого и не попал к ним».— «Но, любезный, ведь и у нас тоже не позволяется пить»,— «Да я пью самую малость, и пяти чашек не выпью, как раскрас­неюсь, я не написаюсь». Тут же сидевшая жена его с сосунком ребенком на мой опрос подтвердила его слова и притом весьма благодушно,— видно, что между ними любовь и лад; значит, и в самом деле он не пьяница.

Возвращаясь из Сакаи, ехали вместе с переселенцами, отправляющи­мися из провинции Ямато в Хоккайдо. Во время летних ливней обруши­лась гора и засыпала все их огромное поселение — восемь тысяч народа разом погибло — это остатки, за неимением где жить, едут на новоселье; уже третий день двигается этим путем толпа в Кобе на суда. Толпа порядочно одета и сыта, несчастных лиц не видно; видно, что о народе хорошо заботятся; сам губернатор (цидзи), говорят, провожает ее до посадки на суда; переселение идет за счет добровольных пожертвова­ний; на месте для них помещения уже заготовлены.

Вакаяма

Фома Оно, прибывший вечером из Вакаяма, говорил: там теперь христиан человек шестьдесят, налицо же около сорока пяти; на молитву в субботу собирается двадцать-тридцать, в воскресенье пятнадцать- двадцать; слушателей постоянных еще нет — народ не совсем успокоил­ся после постигших город наводнений, но в пяти-шести домах он иногда говорит ученье. Во время Богослужения поют пять человек. К католи­кам перешло не двадцать четыре, как прежде извещали, а тридцать, с детьми считая, но все народ бедный и плохо знающий учение, увлек Хираи, а его опутал катихизатор католический, замечательный лжец (некто Кавамота): «Священное Писание на каком угодно языке католику позволено читать, Греческая Церковь до Фотия подчинялась Папе, да­же вон-де ваш Епископ Николай, когда был в католическом храме в Кавауци, здесь в Оосака, молился,— стало быть свою признает подчи­ненность нам»... Православная Церковь, освободившись от голытьбы, не только не ослабела, а укрепилась: ныне все усердны, охладевших нет. У католиков, кроме уворованных от нас сих бедных заблудших овец, ныне больше ни единого обращенного; у протестантов же там много христиан, и притом из чиновников.