Лексико-семантический уровень языка

 Главной КЕ этого уровня является слово как носитель лексического значения кроме него, к этому уровню относятся также приравниваемые к слову - по характеру своих значений и выполняемым функциям - неоднословные вторичные единицы языка: фразеологизмы, лексикализованные номинативные и предикативные сочетания слов, а также аббревиатуры. Лексико-семантический уровень аккумулирует и закрепляет итоги познавательной деятельности говорящего коллектива, выработанные в практике общения понятия. В силу этого лексико-семантический уровень существенно отличается от всех других уровней. Языковеды указывают на ряд определяющих его характеристик.

Словарный состав подвижен и проницаем, это открытый уровень языка Новые факты действительности, попадающие в сферу человеческой деятельности, новые понятия, формирующиеся на этой основе, получают непосредственное отражение в словарном составе языка. В соответствии с разными условиями и целями общения, в результате изменения самого языка и исторической смены коммуникативных систем, под воздействием других языков в лексической системе языка формируются разные слои лексики диалектная, профессиональная, терминологическая, старославянская (в русском языке) и др. Разнообразны тематические и семантические группировки слов, отражающие различные связанные между собой явления действительности и понятия.

Лексика языка непосредственно связана с разными сферами общения, с разными внешними коммуникативными участками речевой деятельности. На лексико-семантическом уровне смыкается и перекрещивается внутренняя и внешняя структура языка. В результате происходит стилистическая дифференциация лексики языка. Однако основанием такой дифференциации выступает межстилевая, нейтральная лексика, служащая словарным ядром в любом стиле и сфере общения; эта лексика представляет собой стилистический фон, на котором выделяются другие стилистически маркированные слои лексики.

Лексика языка внутренне системно организована на разных семантических основаниях. Отмечается логическая подчиненность и соподчиненность словарного запаса На этом основании выделяются различного ранга гиперонимы (генеральные, общие понятия) и гипонимы (видовые, логически подчиненные понятия). Гиперонимия и гипонимия пронизывают лексику языка от базовых, категориальных понятий до конкретных, единичных

Систематическая организация лексики на семантических основаниях выражается и в таких явлениях языка, как многозначность, синонимия, антонимия, лексическая ассимиляция, семантическая сочетаемость слов и др. Примером системной организации лексики могут служить упоминаемые выше тематические группы слов и семантические (понятийные) поля.

Как говорилось выше, к лексико-семантическому уровню принадлежат и другие лексикализованные единицы, которые по своей семантике, выполняемым в языке функциям тождественны слову либо приближаются к нему. Это фразеологизмы, глагольно-именные сочетания слов, составные наименования (ср.: составные термины, различного рода устойчивые аналитические названия, сложно-сокращенные слова). В сравнении со словом эти единицы по своему образованию генетически вторичны.

Слово - знак большого обобщения, выполняющий в языке различные семантические и фамматические функции (номинативную, Предикативную, образную, характеристическую и др.). Поэтому вполне естественно и закономерно, что со словом могут совпасть семантически и функционально и быть соотносительными различного рода устойчивые сочетания слов. Однако различное оформление и выражение соотносительного со словом значения (аналитические номинативные и предикативные единицы различаются составом своих элементов, смысловой структурой) не может не вносить своеобразия в их значения и выполняемые функции, по сравнению со словом. Все это определяет их самостоятельное место и роль на лексико-семантическом уровне, а следовательно, и их отношение к обозначаемой действительности.

Своеобразие этих вторичных единиц особенно рельефно обнаруживается в случае их синонимичности слову. Само обобщение в слове (понятие) разрабатывается исторически и не выступает данным в момент образования слова. Поэтому было бы словесной аберрацией видеть в других номинативных и предикативных единицах обязательный семантический и грамматический эквивалент слову с тождественными функциями, т. е рассматривать их как знаки с такой же разработкой понятия и всеми возможными функциями, как и в слове. Значение слова должно рассматриваться не как эталон приравнения и отождествления значения и функций других номинативных и предикативных единиц языка, а скорее как общий семантический и функциональный фон, на который проецируются значения и функции вторичных составных единиц языка. Это позволяет определить своеобразие этих единиц, глубину и объем разрабатываемого в них обобщения, роль образности, специфику и набор осуществляемых функций, по сравнению со словом. Поэтому нет оснований полностью приравнивать семантику и функции слова и таких единиц, как фразеологизм, глагольно-именные сочетания, составные термины на том основании, что они на определенном участке своего функционирования могут выполнять одни и те же семантические и грамматические функции, быть семантически или ономасиологически тождественными, т. е. синонимичными. Близость составных лексикализованных единиц слову различна, что зависит от развитого в них обобщения, выполняемых семантических и грамматических функций, от их смысловой структуры (внутренняя форма) и ее соотношения со значением.

Отношение слова и фразеологизма было в центре внимания фра-зеологов со времени формирования фразеологии как отдельной лингвистической дисциплины. Если первоначально лексикологи по большей части отождествляли слово и фразеологизм (и прежде всего в семантическом отношении), то в последнее время многие языковеды склонны видеть во фразеологизме особую конститутивную единицу языка, образующую свой структурный уровень; утверждается при этом особый характер значения фразеологизма и выполняемых им функций. В противоположность такому мнению мы считаем, что нет достаточных оснований выделять фразеологизм из лексико-семантического уровня. И семантической близостью, и своей семантико-грамматической функцией, соотносительностью с морфологическими разрядами слов, соотношением внутренней формы и значения фразеологизм не порывает со словом. Разумеется, эти общие черты не исключают своеобразия фразеологизма. Своим образным, характеристическим значением, выполняемыми в предложении функциями фразеологизм родствен словам с синтаксически обусловленным значением (образная, эмоциональная характеристика, даваемая подлежащему). Фразеологизм, имея образное, характеристическое значение, либо выполняет собственно предикативную функцию, либо образно определяет, уточняет предикат. Отсюда становится понятным, почему самыми многочисленными в языке являются глагольные и наречные фразеологизмы. Малочисленные субстантивные и адъективные фразеологизмы употребляются, как правило, в функции сказуемого, т е. являются предикативами, образной, эмоциональной характеристикой субъекта-подлежащего (ср.: чучело гороховое, сонная тетеря, от горшка два вершка, с коломенскую версту, не все дома и т. п).

Особое место на лексико-семантическом уровне занимают глагольно-именные сочетания. Это весьма продуктивный класс лексически расчлененных устойчивых предикатов, в большинстве своем коррелятивных глаголу {участвовать = принимать участие, помогать = оказывать помощь, влиять = оказывать влияние и т. п). Предикаты такого типа весьма продуктивны во многих современных языках, как вторичные образования они наблюдались и в древнем состоянии языков.

В отечественном языкознании утвердилось мнение, высказанное Потебней, что в языке, по направлению к нашему времени, увеличивается противоположность имени и глагола. Это выражается прежде всего в их формальных, грамматических признаках, в их роли в предложении как главных членов, в поляризации и тяготении второстепенных членов предложения к этим двум грамматическим центрам в предложении. Но рядом с этим в процессе развития языка наблюдаются и тесные, взаимопроникающие отношения между именем и глаголом, в результате чего образуются единицы, в которых объединяются и активно проявляются свойства имени и глагола.

Тенденция, с одной стороны, к уточнению в предикации приписываемого подлежащему признака, с другой,- семантическое ослабление определенных весьма употребительных глаголов (типа - иметь, дать, оказывать, вести и др.) не могли не привести к "союзу" имени и глагола. Богатые грамматические и валентные возможности этих двух частей речи, объединенные в глагольно-именных сочетаниях, усиленно используются, благодаря чему выражаемое понятие снабжается многими дополнительными характеристиками, представляющими его расщеплено, дифференцированно (ср., например, влиять = иметь влияние - иметь большое, значительное, определяющее, некоторое... влияние, значить = иметь значение - иметь важное, большое, первостепенное... значение и т. п.). Синтез имени и глагола знаменует собой более дифференцированное и детальное отражение фактов действительности.

В современных языках, в том числе и в русском языке, активно развивается аналитизм не только в обозначении действия, но и предмета в широком его понимании. Однако в языке одновременно продолжает быть продуктивным и развивающимся и синтетическое, однословное обозначение понятий. Аналитическое и синтетическое обозначения понятий сосуществуют, взаимодействуют и во многих случаях предполагают друг друга, выполняя дифференцирующую, дополняющую, в том числе и синонимическую функции.

В языках отмечается большое количество аналитических устойчивых названий как в общеупотребительном языке, так и - особенно - в научных терминологиях (ср.: заработная плата, грузовой автомобиль, начальное образование, железная дорога, высшее учебное заведение, теория познания, химическое соединение, двигатель внутреннего сгорания, электромагнитное излучение и т. п.). По наблюдениям лингвистов, в современных научных терминологиях составные термины преобладают. Дефинитивная (определительная) природа термина (В.В.Виноградов) получает в таких названиях отчасти внешнее языковое выражение Признаки, заключенные в таком названии, в известной степени определяют то понятие или предмет, который название обозначает. И хотя составные термины, как говорилось выше, весьма распространены в языке науки, оптимальным для языковой системы знаком, закрепляющим понятие в языке, остается слово. На почве этого противоречия образуются параллельные названия для одних и тех же научных понятий, имеющие неодинаковую функциональную ценность, а потому дополняющие друг друга. Именно соотношение в языке таких названий позволяет вскрыть их функциональные особенности. Для определенных условий общения небезразлично - явно называются в знаке выделительные, определяющие признаки понятия или подразумеваются. Как нельзя поставить знак равенства между словом и его определением, хотя объем значения, существенные признаки, обозначаемый класс предметов являются общими, так же нельзя полностью идентифицировать в смысловом отношении однословный и составной термин (ср., например, грамматические термины' неопределенная форма глагола - инфинитив, повелительная форма глагола - императив, имя существительное - субстантив, винительный падеж - аккузатив и т. п.). Поскольку составной термин явно называет признаки обозначаемого понятия, он предпочтителен при обучении (школьная грамматика применяет эти термины).

Аббревиатуры - это выработанные в практике общения виды сокращений неоднословных аналитических наименований, употребляющихся по большей части в общем языке.