Понятие и виды субъектов предпринимательского права

Сторонники концепции предпринимательского права в своих трудах последовательно различают понятия «субъект предпринимательского права» и «субъект предпринимательской деятельности».

Академик В. В. Лаптев писал, что субъекты предпринимательского права являются носителями предпринимательских прав и обязанностей. Данные права и обязанности относятся к сфере непосредственного осуществления хозяйственной деятельности. Первый признак всякого субъекта предпринимательского права состоит в том, что он обладает правами и обязанностями, относящимися к этой отрасли права.

Субъекты предпринимательского права обладают предпринимательской правосубъектностью, т. е. могут выступать в предпринимательском обороте от своего имени, иметь права, обязанности, нести ответственность. К числу субъектов предпринимательского права относятся лица, непосредственно осуществляющие предпринимательскую деятельность, а также государство, субъекты РФ, муниципальные образования, действующие в лице соответствующих государственных органов, саморегулируемые организации, которые регулируют и контролируют предпринимательскую и профессиональную деятельность своих членов.

Среди дискуссионных вопросов, рассматриваемых в правовой литературе, - возможность отнесения к субъектам предпринимательской деятельности государственных и муниципальных образований.

В. С. Мартемьянов полагал, что государство — Российская Федерация, субъекты РФ, а также муниципальные образования, используя свое имущество, осуществляют предпринимательскую деятельность, хотя преобладающей в их деятельности является хозяйственно-организующая деятельность и регулирующее воздействие в отношении всех субъектов-предпринимателей.

Более аргументированной представляется точка зрения специалистов, которые не относят государственные и муниципальные образования непосредственно к субъектам предпринимательской деятельности.

В. С. Белых справедливо отмечает, что для того чтобы быть субъектом предпринимательской деятельности, государство, субъекты Федерации и муниципальные образования должны заниматься предпринимательской деятельностью на профессиональной и постоянной основе в целях систематического получения прибыли от реализации продукции (выполнения работ, оказания услуг). Участие публичных образований в экономической деятельности посредством создания коммерческих и некоммерческих организаций (равным образом участие в делах приватизированного государственного и муниципального имущества) нельзя оценивать как участие в предпринимательстве.

Действительно, акционеры, участвуя в общем собрании общества, формируя органы управления и контроля общества и получая дивиденды по акциям, непосредственно не осуществляют предпринимательскую деятельность. Конституционный Суд РФ не рассматривает участие в хозяйственном обществе как предпринимательскую деятельность, а квалифицирует ее как иную не запрещенную законом экономическую деятельность.

В другом определении Конституционного Суда РФ сформулирована совершенно определенная правовая позиция: по смыслу Конституции РФ (ч. 1 ст. 34) одно и то же лицо не может совмещать властную деятельность в сфере государственного и муниципального управления и предпринимательскую деятельность, направленную на систематическое получение прибыли.

Приведенные правовые позиции Конституционного Суда РФ нашли отражение непосредственно в федеральных законах. Так, в ч. 3 ст. 15 Закона о защите конкуренции запрещено совмещение функций органов государственной исполнительной власти и органов местного самоуправления с функциями хозяйствующих субъектов.

Итак, деятельность государства, субъектов Федерации и органов местного самоуправления является реализацией возложенных на них публичных функций; государственные и муниципальные образования, являясь субъектами предпринимательского права и осуществляя регулирующее воздействие на предпринимательские отношения, непосредственно не занимаются предпринимательской деятельностью, т. е. не имеют цели систематического извлечения прибыли от выполнения возложенных на них функций. Данная позиция является преобладающей в современной научной доктрине.

Ключевыми субъектами предпринимательского права являются лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность.

К числу субъектов, осуществляющих предпринимательскую деятельность, в частности, относятся индивидуальные предприниматели и коммерческие организации, основная цель которых — извлечение прибыли. Они играют наиболее важную роль в использовании капитала и иных видов материальных ресурсов, в создании прибавочного продукта. В соответствии с законом индивидуальные предприниматели и коммерческие организации подлежат государственной регистрации, обладают правосубъектностью и самостоятельно от своего имени выступают в предпринимательском обороте.

Наряду с коммерческими организациями деятельность, приносящую доход, могут осуществлять некоммерческие организации, но при этом извлечение прибыли не может быть единственной целью их создания. Некоммерческие организации создаются для достижения социальных, благотворительных, культурных, образовательных, научных и управленческих целей, а также в иных целях, направленных на достижение общественных благ Предпринимательские интересы некоммерческих организаций должны быть ограничены лишь более полным использованием принадлежащей им материальной базы и получением дохода для реалиации своих уставных целей; такие организации не должны быть заинтересованы в максимизации прибыли или увеличении доли своего товара на рынке, что характерно для коммерческих организаций. Если некоммерческая организация начинает проявлять указанные интересы, она должна быть либо преобразована в коммерческую, либо ликвидирована.

В научной литературе обсуждался вопрос, можно ли считать некоммерческие организации субъектами предпринимательской деятельности.

Е. А. Суханов, рассматривая классификацию юридических лиц на коммерческие и некоммерческие организации, относит первые к «постоянным участникам профессионального оборота», а вторые соответственно исключает из таковых. В. В. Долинская, соглашаясь с этим, утверждает, что «некоммерческие юридические лица не входят в число предпринимателей». С. Д. Могилевский по этому поводу справедливо полагает: «В праве осуществления предпринимательской деятельности все равны. Но при этом для коммерческой организации как участника предпринимательской деятельности эта деятельность является обязательной, ибо ее основная цель — извлечение прибыли. Следовательно, коммерческие организации всегда участвуют в предпринимательской деятельности, поскольку:

1) это соответствует самой природе данных видов юридических лиц (коммерческих);

2) они обязаны осуществлять такую деятельность в силу прямого указания закона.

Некоммерческие организации не обязаны выступать участниками предпринимательской деятельности, поскольку законом в качестве основных целей устанавливаются иные, нежели извлечение прибыли. Для некоммерческой организации быть участником предпринимательской деятельности — это право, а не обязанность».

С нашей точки зрения, некоммерческие организации, осуществляющие деятельность, приносящую доход, с определенными оговорками все же могут быть отнесены к числу субъектов предпринимательской деятельности.

Верховный Суд РФ высказал следующую правовую позицию: на некоммерческую организацию, осуществляющую приносящую доход деятельность, распространяются положения законодательства, применимые к лицам, осуществляющим предпринимательскую деятельность (п. 1 ст. 2, п. 1 ст. 6 ГК РФ).

По мнению сторонников предпринимательского права, субъектами предпринимательской деятельности являются не только юридические лица, но и их объединения — холдинг, простое товарищество, созданное для осуществления предпринимательской деятельности.

С точки зрения традиционного цивилистического подхода, признающего в качестве коллективных субъектов предпринимательской деятельности только юридических лиц, все иные объединения, не обладающие статусом юридического лица, являются неправосубъектными и не могут быть признаны субъектами предпринимательской деятельности

Напротив, последователи предпринимательского права при определении субъекта предпринимательской деятельности отказались от исключительности использования конструкции юридического лица. Юридические лица рассматриваются ими как вид субъектов предпринимательской деятельности, наряду с которым в качестве правосубъектных признаются, в частности, также холдинги, консорциумы, синдикаты, пулы. Отдельные авторы признают за предпринимательскими объединениями качество частичной правосубъектности.

В. В. Лаптев считал, что производственно-хозяйственные комплексы в целом как система, не являясь юридическими лицами, обладают некоторыми элементами предпринимательской правосубъектности. Позицию о неполной (частичной) правосубъектности либо квазисубъектности предпринимательских объединений высказывает также Н. И. Михайлов.

Представляется обоснованной точка зрения о возможности признания предпринимательских объединений, не являющихся юридическими лицами, субъектами предпринимательской деятельности. Не будучи юридическими лицами, они тем не менее выступают участниками отдельных предпринимательских отношений. Например, в Законе о защите конкуренции законодатель, игнорируя форму («оболочку») юридического лица, рассматривает группу лиц, связанных отношениями экономической зависимости (имущественной, договорной организационной и проч.), как единый хозяйствующий субъект С точки зрения антимонопольного законодательства предполагается, что участники группы лиц, например холдингов, будучи формально автономными юридическими лицами, являются составными частями общей системы, управляются из единого центра и занимаются предпринимательской деятельностью для достижения интересов группы в целом. Именно поэтому ряд предписаний антимонопольного Закона обращены в целом к группе лиц. Для налоговых целей холдинги могут быть признаны консолидированной группой налогоплательщиков.

Следует отметить, что в последние годы в судебной практике сложилась позиция признания холдингов единым субъектом предпринимательской деятельности. Так, Конституционный Суд РФ в постановлении от 24 февраля 2004 г № 3-П констатировал: «Ряд заявителей являлись миноритарными акционерами дочерних обществ крупных акционерных обществ, структурированных по типу холдинга, где консолидация акций имела своей основной задачей построение вертикально интегрированных предпринимательских структур в рамках программы по переводу дочерних обществ на "единую акцию", принадлежащую основному обществу, и преследовала цели, соответствующие критерию общего для акционерного общества блага: создание единого центра прибыли, улучшение управления дочерними обществами, повышение стоимости акций основного общества, повышение инвестиционной привлекательности и в конечном счете — приобретение конкурентных преимуществ как на внутреннем, так и на международном рынке»'.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 4 декабря 2012 г № 8989/12 по делу ОАО «Концерн ВКО "Алмаз-Антей"» холдинг непосредственно квалифицируется как единый хозяйствующий субъект: «Совершаемые между основным и дочерним обществами сделки по передаче имущества без прямого встречного предоставления не могут быть квалифицированы как сделки дарения, поскольку отсутствие такого предоставления является особенностью взаимоотношений между данными лицами, являющимися с экономической точки зрения единым хозяйствующим субъектом».

Вопрос об отнесении к субъектам предпринимательской деятельности структурных подразделений организаций носит дискуссионный характер.

В. С. Белых пишет: «Мы считаем, что внутрикорпоративные отношения, возникающие между структурными подразделениями юридического лица, нельзя рассматривать как гражданско-правовые и административно-правовые... Деятельность структурных подразделений осуществляется внутри юридического лица, в то время как административное право охватывает связи, внешние по отношению к юридическому лицу. Через внутрихозяйственные отношения идет реализация не функций государственной власти, а полномочий юридического лица. То же самое можно сказать в адрес внутрикорпоративных имущественных отношений, возникающих по поводу принадлежности и закрепления имущества за структурным подразделением».

Указанный автор полагает, что не надо искать гражданско-правовую природу во взаимоотношениях между структурными подразделениями организации. Другое дело — обособленные структурные подразделения. «В данном случае возникает проблема вещно-правовой принадлежности имущества... Существенным отличием в данном случае является обособление имущества, передаваемого филиалу (представительству), выражающееся в отдельном бухгалтерском учете, территориальной удаленности, документальном оформлении фактической передачи имущества путем составления актов приема-передачи. Все сказанное свидетельствует о наличии определенных общественных связей, складывающихся между юридическим лицом и его обособленными подразделениями в процессе наделения имуществом».

С нашей точки зрения, именно территориально обособленные структурные подразделения организаций, не будучи субъектами предпринимательского права, могут быть признаны субъектами предпринимательской деятельности. Такой вывод следует из определенной обособленности их имущества, возможности наличия банковского счета, обособленного бухгалтерского и налогового учета, а главное — из возможности осуществления подразделением от имени организации предпринимательской деятельности (для филиала) или деятельности по представлению и защите интересов организации (для представительства).

Необособленные внутренние подразделения организации могут участвовать только во взаимоотношениях с другими подразделениями или юридическим лицом в целом. Их деятельность локализована внутрифирменными внутрипроизводственными отношениями, их организационное обособление внутри предприятия носит относительный характер и достигается путем утверждения организационной структуры и положений о структурных подразделениях организации, регламентов их взаимодействия. Имущественное обособление структурных подразделений организации отражается в бухгалтерском учете как движение товарно-материальных ценностей. Такими территориально не обособленными подразделениями являются цеха, производства, хозяйственные участки и другие подобные подразделения, которые, с нашей точки зрения, не осуществляют самостоятельной предпринимательской деятельности.

Поэтому в настоящем учебнике в качестве субъектов предпринимательской деятельности рассматриваются только территориально обособленные подразделения (филиалы, представительства), которые участвуют не только во внутрихозяйственных отношениях, но и в отношениях с другими организациями, действуя от имени юридического лица. Правовое положение обособленных структурных подразделений определяется действующим законодательством и внутренними документами организации (положениями, регламентами).

Возможна систематизация субъектов предпринимательской деятельности по сфере (виду) деятельности. Особенно это целесообразно в случае, если особенности правового статуса лиц, осуществляющих деятельность в соответствующей сфере, столь существенны, что позволяют говорить о новых видах субъектов предпринимательской деятельности. Например, в российской правовой системе с 2014 г возникли, по сути, два новых субъекта предпринимательской деятельности — специализированное финансовое общество (далее в настоящей главе — СФО) и специализированное общество проектного финансирования (далее в настоящей главе — СОПФ). Несмотря на то что указанные общества могут создаваться в форме акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью, особенности их организации и деятельности, предусмотренные Законом о рынке ценных бумаге таковы, что позволяют ученым сделать вывод о том, что эти общества, по сути, находятся за пределом перечня коммерческих организаций, предусмотренного п. 2 ст. 50 ГК РФ".

Так, специализированные общества имеют целевую правоспособность, определенную в самом законе, при этом уставом общества могут быть предусмотрены дополнительные ограничения. Они могут быть созданы только путем учреждения, а прекращены только путем ликвидации, но не добровольной реорганизации. Уставный капитал специализированных обществ должен быть заполнен только деньгами и не может быть уменьшен.

Управление специализированным обществом характеризуется значительным своеобразием, коренным образом отличающим это общество от традиционной корпорации, признаком которой является осуществление деятельности через органы управления, наделенные компетенцией. По ряду вопросов, определенных уставом, включая внесение в устав изменений и (или) дополнений, одобрение определенных сделок, совершаемых обществом, решения принимаются с согласия владельцев облигаций или кредиторов специализированного общества.

В СОПФ совет директоров и (или) ревизионная комиссия не избираются, если это предусмотрено их уставом. В этом случае к таким обществам не применяются правила об одобрении крупных сделок и сделок с заинтересованностью. А в СФО совет директоров и ревизионная комиссия не избираются, коллегиальный исполнительный орган не создается в силу требований самого закона (п. 11 ст. 15.2 Закона о рынке ценных бумаг). Полномочия единоличного исполнительного органа СФО должны быть переданы управляющей компании, соответствующей требованиям ст. 15.3 Закона о рынке ценных бумаг; СФО не имеет штата работников и не вправе заключать трудовые договоры.

Устав специализированного общества обоих видов может содержать и иные условия, характерные только для этих организаций. Так, в уставе специализированного общества могут быть перечислены случаи, не предусмотренные федеральными законами, при которых объявление и выплата дивидендов (распределение прибыли) не осуществляются, либо установлен полный запрет на распределение прибыли.

Таким образом, перед нами глубоко измененная специальным законом форма хозяйственного общества, в которой нет ни органов, ни работников, в отношении которой не применяется значительное число институтов корпоративного права (ст. 15.1 Закона о рынке ценных бумаг).

А. В. Белицкая, рассматривая вопрос, является ли деятельность специализированного общества предпринимательской и можно ли в этой связи признать его субъектом предпринимательской деятельности, пишет: «Нельзя не отметить, что специализированное общество более похоже на имущественный комплекс или инвестиционный пул, чем на субъект права, между тем такая особенность характерна для всех коллективных инвесторов, целью которых является обособление активов инвестора и их объединение в целях последующего вложения в проекты. С формальной точки зрения, конечно, специализированное общество имеет права и обязанности и несет ответственность, поэтому может быть признано субъектом предпринимательской деятельности, однако по своей сути оно является техническим образованием, созданным с единственной целью — обеспечить функционирование инвестиционного проекта или секъюритизацию активов».

Представляется, что специализированные общества следует рассматривать в качестве специального субъекта предпринимательской деятельности, вьщеляемого по критерию вида деятельности, обладающего целевой правоспособностью, определенной в самом законе, и характеризующегося значительной спецификой.

Привести общие признаки разноплановых субъектов предпринимательской деятельности — непростая задача. И. В. Ершова, обобщив научную и учебную литературу, выделила следующие признаки субъектов предпринимательской деятельности: легитимация, осуществляемая посредством их государственной регистрации; наличие предпринимательской правосуъектности; наличие обособленного имущества; самостоятельная имущественная ответственность.

Не возражая против выделения указанных признаков, отметим, что они применимы лишь к некоторым видам субъектов предпринимательской деятельности — юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям и не касаются другой категории лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, например к предпринимательским объединениям, обособленным структурным подразделениям организации.

Интерес с точки зрения выделения самостоятельной группы субъектов предпринимательской деятельности представляет дискуссия, связанная с правовым положением лиц, не зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей, но, по сути, осуществляющих предпринимательскую деятельность своим трудом, с использованием собственного имущества. Эти лица являются представителями «серого сектора» теневой экономики — они осуществляют допускаемую законом деятельность, но не платят налоги с полученного дохода, не состоят на учете в налоговых, пенсионных и прочих органах. Как показали исследования, количество таких лиц значительно, особенно в сфере торговли (23,2%), строительства (17,4%), сельского хозяйства (18,3%). По оценке М. И. Клеандрова, их число превышает 30 млн человек. Это водители, промышляющие частным извозом, строители и специалисты по ремонту (домов, квартир, бытовой сантехники, автомобилей, компьютеров и т. д.), домработницы, садовники, няни, в том числе ухаживающие за больными, дизайнеры, сетевые продавцы косметики и домашней утвари, торговцы на рынках, жители сельской местности, выращивающие урожай на своих подсобных участках, производящие животноводческую продукцию, рыболовы, охотники.

С формально легальной точки зрения лица, осуществляющие деятельность без государственной регистрации в качестве индивидуальных предпринимателей, субъектами предпринимательской деятельности не являются, как это следует из п. 6 ст. 2 ГК РФ. Однако данная часть трудоспособного населения нуждается как в формализации («выходе из тени») для целей уплаты налогов и обременения другими обязанностями, так и в защите со стороны государства, поскольку осуществляет законную деятельность, снижает уровень безработицы в стране и в целом создает позитивную социальную среду. В текущей ситуации права таких самозанятых граждан не могут быть надлежаще защищены. Например, такие незарегистрированные граждане не могут обратиться за судебной защитой в связи с осуществлением приносящей доход деятельности, поскольку такой спор по сути является экономическим, а значит, неподведомственным суду общей юрисдикции (ч. 3 ст. 22 ГПК РФ), но и арбитражные суды не могут принять к рассмотрению подобное дело, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 27 АПК РФ арбитражные суды разрешают экономические споры с участием организаций, являющихся юридическими лицами, и граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке. В ч. 2 ст. 27 АПК РФ, правда, указано, что в случаях, предусмотренных Кодексом и иными федеральными законами, арбитражные суды разрешают споры и с участием граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя. Однако в настоящее время отсутствуют федеральные законы, позволяющие гражданину, не имеющему официального статуса индивидуального предпринимателя, но фактически осуществляющему предпринимательскую деятельность, обратиться за защитой своих нарушенных прав или законных интересов в арбитражный суд.

Заметим при этом, что согласно п. 4 ст. 23 ГК РФ гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, не вправе ссылаться в отношении заключенных им при этом сделок на то, что он не является предпринимателем. Суд может применить к таким сделкам правила ГК РФ об обязательствах, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. То есть к гражданам, занимающимся фактической предпринимательской деятельностью без государственной регистрации, применяются такие же строгие правила ответственности — независимо от вины, как и для официально зарегистрированных предпринимателей (п. 3 ст. 401 ГК РФ).

Говоря о необходимости вывода «из тени» осуществляющих фактическую предпринимательскую деятельность граждан, не зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей, М. И. Клеандров подчеркивает: «Возможен, желателен и даже остро необходим "мягкий" вывод их из "тени" и легализация их социального, экономического и правового статусов (прежде всего — на стадии теоретической проработки вопроса — силами, средствами, методологией науки предпринимательского права), в организационно-правовой форме, например, по аналогии с микропредприятиями, как "микропредпринимателей"».

Выражаем полную солидарность с высказанным подходом, направленным на легализацию нового субъекта предпринимательской деятельности — лиц, в Законе РФ от 19 апреля 1991 г № 1032-1 «О занятости населения в Российской Федерации» именуемых «занятыми гражданами», которые фактически осуществляют законную предпринимательскую деятельность, не будучи зарегистрированными в качестве индивидуальных предпринимателей. Для этого субъекта предпринимательской деятельности должен быть установлен особый — льготный режим налогообложения, отчетности, проверок со стороны контрольных и надзорных органов. Следом за легализацией этих субъектов в гражданском законодательстве потребуется предусмотреть особенности регулирования деятельности этих лиц в трудовом, административном законодательстве и др.

Представляется важным отграничить субъектов предпринимательской деятельности от других смежных понятий, используемых правом. Так, Закон о защите конкуренции для целей защиты конкуренции, в том числе для пресечения монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции, использует понятие «хозяйствующий субъект», под которым имеет в виду коммерческую организацию, некоммерческую организацию, осуществляющую деятельность, приносящую ей доход, индивидуального предпринимателя, иное физическое лицо, не зарегистрированное в качестве индивидуального предпринимателя, но осуществляющее профессиональную деятельность, приносящую доход, в соответствии с федеральными законами на основании государственной регистрации и (или) лицензии, а также в силу членства в саморегулируемой организации (ст. 4). Как следует из приведенной нормы, понятие «субъект предпринимательской деятельности» пересекается с понятием «хозяйствующий субъект», однако указанные понятия не идентичны. Так, в число хозяйствующих субъектов входят лица, осуществляющие профессиональную деятельность, саморегулируемые организации, однако они не являются субъектами предпринимательской деятельности, поскольку непосредственно не осуществляют предпринимательскую деятельность, направленную на систематическое получение прибыли. При этом указанные лица являются субъектами предпринимательского права.

В Федеральном законе от 6 декабря 2011 г № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» (ч. 1 ст. 2) используется еще одно смежное понятие — «экономический субъект». Экономическими субъектами признаются:

1) коммерческие и некоммерческие организации;

2) государственные органы, органы местного самоуправления, органы управления государственных внебюджетных фондов и территориальных государственных внебюджетных фондов;

3) Центральный банк РФ;

4) индивидуальные предприниматели, а также адвокаты, учредивших адвокатские кабинеты, нотариусы и иные лица, занимающиеся частной практикой;

5) находящиеся на территории РФ филиалы, представительства и иные структурные подразделения организаций, созданных в соответствии с законодательством иностранных государств, международные организации, их филиалы и представительства, находящиеся на территории РФ, если иное не предусмотрено международными договорами РФ.

Совершенно очевидно, что категория «экономический субъект» охватывает гораздо более широкий круг лиц, чем «субъект предпринимательской деятельности» исходя из целей правового регулирования Закона «О бухгалтерском учете» — установление единых требований к бухгалтерскому учету, в том числе бухгалтерской (финансовой) отчетности, а также создание правового механизма регулирования бухгалтерского учета (ст 1). Поскольку эта цель касается разного рода субъектов, ВТОМ числе и не являющихся субъектами предпринимательской деятельности. Закон вводит новое релевантное понятие «экономический субъект».

Не являются субъектами предпринимательской деятельности, в частности, адвокаты, нотариусы, арбитражные управляющие, осуществляющие профессиональную деятельность, хотя и не на безвозмездной основе, но все же не имеющие в качестве основной цели деятельности систематическое извлечение прибыли. К числу субъектов предпринимательской деятельности также не относятся лица, выполняющие функции единоличного исполнительного органа, члены коллегиальных органов управления организаций, например члены наблюдательных советов (советов директоров) хозяйственных обществ, государственных корпораций, поскольку они не осуществляют самостоятельную предпринимательскую деятельность, а реализуют посредством принятия актов компетенцию соответствующего органа юридического лица. Исходя из концепции органа юридического лица как его структурно-обособленной части, органы юридического лица не являются его представителями и соответственно самостоятельными участниками правоотношений, они действуют от имени юридического лица, создавая для него права, обязанности и ответственность, олицетворяя юридическое лицо и осуществляя его волю. Такой подход основан на действующем законодательстве (п. 1 ст. 53 ГК РФ).

Разграничивая смежные понятия, используемые в законодательстве, важно понимать, для каких целей вводятся эти понятия, в какой сфере правоотношений они применяются.

Понятие «субъект предпринимательской деятельности» имеет конституирующее значение именно для предпринимательского права, поскольку отражает особые цели и задачи правового регулирования для данной сферы общественных отношений. Признание лица предпринимателем определяет необходимость предъявления к его деятельности особых требований со стороны законодателя, введения в ряде случаев ограничений, а в ряде случаев — преференций. Российское законодательство содержит множество норм и даже целых институтов права, предусматривающих специальные правила организации и деятельности лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Например, предприниматели имеют исключительное право на средства индивидуализации юридического лица, товаров, предприятий (ст. 1473—1540 ГК РФ). К обязанностям предпринимателя, например, относится ведение учета хозяйственных операций для целей контроля и налогообложения. Предприниматель имеет особенности ответственности — он может быть привлечен к ответственности независимо от вины (п. 3 ст. 401 ГК РФ).

В основу формирования структуры настоящего учебника положена следующая классификация субъектов предпринимательской деятельности:

1) по критерию организации предпринимательской деятельности можно вьщелить индивидуальных и коллективных предпринимателей;

2) по критерию наличия предпринимательской правосубъектности выделяют индивидуальных предпринимателей и юридические лица, являющиеся субъектами предпринимательских правоотношений, которые могут иметь права, обязанности, самостоятельно нести ответственность, быть истцами и ответчиками в судах, и неправосубъектные образования (предпринимательские объединения, обособленные структурные подразделения организаций, не обладающие статусом юридического лица)^;

3) по основной цели деятельности выделяют юридические лица, преследующие цель извлечения прибыли в качестве основной (коммерческие организации) и не имеющие такой цели (некоммерческие организации);

4) по критерию вида деятельности можно выделить юридические лица, имеющие существенные особенности правового статуса, определяемые сферой деятельности, выражающейся в их специальной (целевой) правоспособности, например банковские, страховые организации, организации в инвестиционной сфере, включая акционерные инвестиционные фонды, специализированные финансовые общества и специализированные общества проектного финансирования;

5) среди правосубъектных образований выделяют те, которые могут быть признаны субъектами малого и среднего предпринимательства, в силу чего осуществляемая ими предпринимательская деятельность имеет особое правовое регулирование, включая предоставление мер государственной поддержки".

Хозяйственная компетенция

Кирпичев А.Е., старший преподаватель кафедры гражданского права ФГБОУ ВПО "Российская академия правосудия", кандидат юридических наук

 

Потребность российской экономики в модернизации не может быть удовлетворена без обращения к теории предпринимательского права, представители которой, как отмечается в литературе, готовы "предложить обществу и государству... конкретные идеи". В этой связи предсказуема закономерность, отмечаемая Е.П. Губиным и состоящая в том, что ход реформы гражданского законодательства показывает, что ее авторы "использовали наработки предпринимательско-правовой науки". Поэтому представляется актуальным применение теоретических наработок науки предпринимательского права для объяснения проблемных с точки зрения иных научных концепций аспектов правового положения хозяйствующих субъектов и определения перспектив совершенствования правового регулирования.

Категория хозяйственной компетенции, являвшаяся центральной в понятийном аппарате теории хозяйственного права, не раз подвергалась критическому переосмыслению в современной науке. В самом общем виде она определяется как "необходимый элемент правосубъектности... совокупность прав, которыми наделен субъект в соответствии с законом и учредительными документами, а в некоторых случаях - на основании лицензии". Исходя из положений действующего гражданского законодательства, в науке делаются категоричные выводы о том, что не существует "никаких легальных оснований для использования в научном обороте термина "хозяйственная компетенция". Даже убежденные сторонники теории предпринимательского права нередко отказывают в существовании компетенции по действующему законодательству юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям (ИП), характеризуя ею лишь органы власти и органы юридических лиц.

Действительно, законодательство прямо говорит о компетенции органов власти, а также органов юридических лиц. Учитывая, что в науке есть мнение о том, что компетенция является самостоятельной правосубъектной формой, подобная постановка вопроса позволяет успешно решать известную проблему о том, являются ли органы и структурные подразделения юридического лица субъектами права. Понятие компетенции относится к публично-правовым категориям правосубъектности, поэтому существование компетенции доказывает и наличие публичного элемента в предпринимательском праве.

Вопрос о сочетании в одном субъекте и правоспособности, и компетенции остается спорным. Представляется, что такая возможность имеется.

Во-первых, даже в отношении компетенции органов и структурных подразделений юридического лица закон не всегда использует прямое наименование. Так, контрактные службы в соответствии со ст. 38 Закона о контрактной системе явно наделены компетенцией, но сам этот термин не используется.