Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Голгофа Северо-Западной армии
<Лишь 16 ноября, да и то по настоянию представителя Антанты, эстонское командование разрешает переход на левый берег Наровы для беженцев, раненых и пленных, но положение боевых частей армии почти не изменилось - им было предписано продолжать оборонять правый берег Наровы и подступы к городу Нарве. Большевики по достоинству оценили предательские действия эстонцев по отношению к своим вчерашним союзникам. Председатель Реввоенсовета Л. Троцкий направляет директиву 7-й армии, наступавшей на Нарву: «Воздержаться от действий, нарушающих неприкосновенность территории Эстонии». Вместе с тем это нисколько не помешало появлению через несколько дней директивы главнокомандующего Красной Армии С. Каменева от 21 ноября 1919 года: «Для облегчения фронтальных ударов не останавливаться перед временным переходом за реку Нарову». Было ясно, что город Нарва становится разменной монетой в предстоящих сепаратных переговорах между большевиками и эстонцами. Свое согласие на эти переговоры дала и Великобритания, передавшая все снаряжение и продовольствие, предназначавшееся для СЗА, в распоряжение эстонских властей. Но генерал Юденич все еще продолжал безуспешные попытки спасти свою армию. 28 ноября 1919 года, передав непосредственное командование армией генерал-губернатору Северо-Западной области П.В. Глазенапу, он снова телеграфирует эстонскому генералу И. Лайдонеру: «Если до вечера не будет разрешен переход на левый берег Наровы, катастрофа неизбежна. Еще раз прошу немедленного разрешения перехода армии на эстонскую территорию. Армия поступит под ваше распоряжение». В последней фразе предлагается новый путь спасения армии. А 3 декабря от него поступает, уже эстонскому правительству, заявление с просьбой рассматривать воинов СЗА как резервные войска, которые в дальнейшем могли бы получить разрешение выехать на русскую территорию, причем оружие и снаряжение армии было бы им возвращено. Очевидно, Н.Н. Юденич, имея старые представления о союзническом долге, не мог поверить в то, что его армия уже обречена на гибель согласованными действиями большевистского и эстонского правительств с одобрения Антанты. Но армия была еще жива, она дышала из последних сил и отбивалась от почти втрое превосходящих ее по численности красных частей, когда генерал Ладонер приказал захватить тысячу вагонов с продовольствием и обмундированием, принадлежавшим русской армии, в полную собственность Эстонской республики. Только в одной Нарве эстонцами было присвоено 120 вагонов с санитарным грузом, табаком, одеждой и частным имуществом офицеров. Подверглись откровенному грабежу многие склады СЗА на территории Эстонии. (Горн В., Гражданская война на Северо-Западе России.).>
<Тем временем на переговорах в Тарту противники прощупывают друг друга, припрятывая до поры до времени козыри. А главный-то козырь - Нарва! Возьмут красные Нарву - и эстонцы пойдут на крупные уступки, отстоят эстонцы город - красные станут сговорчивее. А Северо-Западная белая армия, ставшая заложником в этой дипломатической игре, проданная, преданная, разграбленная, лишенная будущего, продолжает обороняться на узкой полоске русской земли вдоль правого берега Наровы от Ропши до Усть-Чернево и далее, до самых истоков реки, до Сыренца. Части, которые под натиском красных войск переходят на левый берег Наровы, согласно приказу Лайдонера, разоружаются и отправляются в ближний тыл, в отведенные для них районы. Тем же, кто был согласен воевать и дальше за чужие интересы, оставляли оружие и снова гнали в бой навстречу красноармейским цепям. Примерно 10 тысяч солдат и офицеров СЗА, лучшие ее формирования, обороняли Нарву, и в том, что город, в конце концов, остался в руках эстонцев, - главная их заслуга. Пока 7-я армия по приказу Троцкого штурмует Нарву и крутые берега Наровы в ее нижнем течении, в Тарту с переменным успехом идут переговоры. Трижды красноармейцы форсируют реку у деревень Криуши и Усть-Жердянка, и трижды отбрасываются назад северозападниками. 17 декабря красные делают последнюю и снова безуспешную попытку прорваться на левый берег. А буквально на следующий день нарком иностранных дел Г. Чичерин уже телеграфирует из Москвы руководителю советской делегации на переговорах и требует от него пойти на существенные территориальные уступки эстонцам. Речь идет о согласии на передачу им 1 тысячи квадратных километров Псковских и Принаровских земель с 60-тысячами коренного русского населения, желания которого, естественно, никто не спрашивал. Все это - в обмен на полное уничтожение армии Юденича.«Мы сделали ряд территориальных уступок, которые не вполне соответствовали строгому соблюдению принципа самоопределения наций, - говорил по этому поводу Ленин. - Мы делом доказали, что вопрос о границах для нас вопрос второстепенный...»>
<… русские части, которые оказывались в тылу на территории Эстонии, ожидала не лучшая участь. Измученных, больных, голодных, их не впускали в жилые помещения, а загоняли в леса и болота, где они находились по несколько суток на морозе под открытым небом. При этом нередко вместе с военными были их семьи, женщины и дети беженцев. Множество людей замерзало, умирало от истощения (Родзянко А. Воспоминания о Северо-Западной армии). О том, что ожидало потом изнуренных боями, разоруженных, больных и голодных северозападников в эстонских лесах и на хуторах, впечатляюще описал в своих воспоминаниях Петр Коновницын: «Весь день и ночь раздаются стоны: «Воды... водицы... братцы, умираю...». Или кто-нибудь бредит. Часто больные в бреду выбегают из помещения и вскоре, ослабев, падают или на крыльце, или в лесу на снег. Тогда мы, выздоравливающие, с большим трудом водворяем их на место. Один в бреду подошел к окну и с криком: «Французская кухня приехала», упал, разбив головой стекло. От пореза стеклом у него потекла кровь... Рядом со мной лежит прапорщик. После сделанного ему укола камфорой, он посмотрел на нас, соседей, грустными глазами и попросил: «Держите меня, а то я улечу...». Когда мы проснулись, он был уже мертв...» (Рукопись воспоминаний П.А. Коновницына хранится в Гдовском краеведческом музее).> Красный лед Наровы
<20 ноября, когда Талабский полк занимал позиции на правом, восточном берегу Наровы, пришел приказ из штаба армии: Пермикину передать командование Талабским полком полковнику Н.Н. фон Гоерцу и принять от полковника Дыдорова Ливенскую дивизию. Однако уже несколько дней спустя, сдав дивизию генералу Бобошко, Пермикин был вынужден отправиться в «командировку» в Финляндию. Некоторые исследователи не без основания объясняют это интригами некоторых штабистов против одного из лучших командиров СЗА. Трудно проследить последние недели существования Талабского полка. Известно, что в конце ноября талабцами была осуществлена успешная контратака, в результате которой они захватили батарею и пленных красных солдат (очевидно, в деревне Попкова Гора и на мызе Гавриловская – Б.В.). Об этом упоминает в своих воспоминаниях А.П. Родзянко. Некоторые историки считают, что 9 декабря был последним днем пребывания русских белогвардейских частей на восточном берегу Наровы, после чего все они, разоруженные и вдобавок ограбленные эстонцами, были размещены по хуторам, лесам и болотам Северо-Западной Эстонии. Однако по другим данным, к 23 декабря 1919 г. на восточном берегу Наровы еще оставалась 2-я дивизия СЗА: 9 тысяч военных с 80-ю орудиями. И только лишь со 2 января, когда уже было заключено перемирие между Эстонией и Советской Россией, все русские части снимались с фронта и переводились в тыл.>
<В середине декабря 1919-го красные перешли Нарову в верхнем ее течении на участке между деревнями Криуши и Сыренец. Туда были переброшены несколько частей, в том числе и Талабский полк. Красные цепи были отбиты, однако и белые понесли серьезные потери. Скорее всего именно тогда и произошло событие, о котором сохранилось лишь изустное воспоминание. Рассказывал о нем живший в Эстонии писатель Юрий Дмитриевич Шумаков (1914-1997), который слышал обо всем от бывшего офицера Талабского полка Кузьмина. Отступая под натиском красных, большая часть талабцев оказалась в расположении эстонских войск. Эстонцы их разоружили, раздели до нижнего белья и в таком виде, угрожая винтовками, погнали их обратно на лед Наровы. И потом с двух сторон - эстонской и красной - по талабцам ударили пулеметы. Сколько тогда полегло воинов Талабского полка под этим перекрестным огнем, - неизвестно, но до самой весны, сказывали, лед на месте позорного побоища был красным от крови, красной была и вода в оттаявших речных лагунах. Самому же офицеру Кузьмину, участнику этого побоища, удалось спастись почти чудом. Тяжело раненый, до ночи пролежал он в плавнях, а с наступлением темноты дополз до крайних изб села Сыренца, где его, полуживого, нашла хуторянка-эстонка. Она же его потом и выходила, а он так и остался в ее доме, женился на ней, и всю оставшуюся жизнь так и прожил там, в Сыренце (Васьк-Нарве), недалеко от места гибели своих боевых товарищей...> <Несомненно, тут многое зависело и от случая. Не окажись в блокированной войной и тифом Нарве журналиста из «Вестника Северной армии» Г. Гроссена (Нео-Сильвестра), мы так никогда бы и не узнали о потрясающих сценах разгула «вшивой смерти» в городе, о беспримерной, героической борьбе с нею горстки русских людей.> Возвращение на острова <... Там, где воды Чудского озера вливаются в широкое русло реки Наровы, на ее открытом пологом правом берегу, на небольшом взгорке, стоит высокий деревянный Русский северный голубец - памятник воинам-талабцам, которые сложили здесь головы более восьми десятилетий назад. Здесь по сути дела закончилась и сама недолгая история Талабского полка, в течение года с небольшим совершившего свой земной круг, чтобы уже навсегда слиться в людской памяти с этими тихими водами реки. Отсюда по прямой до Талабских островов какая-нибудь сотня километров. Те же чайки летят над водой, то же небо простерлось над водным речным простором. Получается так, что воины-рыбаки так и не ушли со своей родной земли, остались в ней и с нею, - непобежденными. И что с того, что многие их имена для нас остались неизвестными - Господь зрит свое небесное воинство и один знает, когда будет оно востребовано для последней решающей битвы.
Ибо «имена же их Ты, Господи, веси».>
Сказ о Талабском полку <В теплые июльские дни 1999 года на берегу реки Наровы, в старинном селе Скамья проходил лагерный сбор, организованный ямбургским Братством Архистратига Михаила. За год до этого общество, главной задачей которого является создание Мемориала белых воинов в России, объявило о начале «Крестного марша» по спасению и восстановлению братских захоронений солдат и офицеров Северо-Западной добровольческой армии. Первый сбор участников марша проходил в июле 1998 года в селе Ложголово Сланцевского района, где на могиле белых воинов был установлен памятник - Русский северный голубец. Второй сбор, проходивший в селе Скамья, был посвящен памяти воинов Талабского полка СЗА, который по некоторым свидетельствам принял свой последний бой на этих берегах. Дни стояли погожие, пока съезжались в село участники Крестного марша: священники, историки и журналисты из Ямбурга (Кингисеппа), Петербурга, Пскова, - пока во дворе дома рыбака, где остановились гости, походный атаман Игорь Шевчук со своими казаками налаживал Русский северный голубец - трехметровый деревянный брус с двусторонней иконой под кровелькой из двух широких резных наличии и крестом наверху. А в это время другие во главе с энергичным, подвижным председателем Братства Сергеем Зириным выбирали, посоветовавшись с пограничниками, место для установки голубца на берегу Наровы, копали яму под его основание, подвозили бутовый камень, не обращая внимания на тучи остро жалящих слепней, слетевшихся со всей округи.> <…подпевали петербургскому поэту-барду, автору замечательных песен о белом воинстве Кириллу Ривел… > <…с утра, в день установления Русского северного голубца, тоже было сухо, хотя и пасмурно. Но едва иеромонах Варсонофий Капралов, приехавший из Петербурга, начал чин освящения голубца, как полил мелкий, плотный дождь, который лил, не переставая, часа полтора - пока шла панихида по погибшим воинам Талабского полка, а потом и молебен по святым новомученикам российским.> <Именно воины Талабского полка, писал А. Куприн, уже видели блестевший на солнце «купол св. Исаакия Далматского». Есть в его повести такая характеристика полка: «Основной кадр его - это рыбаки с Талабского озера. У них до сих пор и говор свой собственный: все они цокают... А в боях – тигры».>
Олег Калкин. На мятежных рубежах России. Псков. 2003.
Смирнов Николай Петрович,
<1876 - 1941 (?). С 1897 -учитель Скамейской церковно-прнходской школы. С I898 - священник церкви свв. Фроля и Лавра в с. Гавсари СПб епархии. Учился в СПб Духовной семинарии. Знал несколько языков. В 1914-23 -настоятель Старосиверской Преображенской церкви. В 1923-30 служил в Троицком соборе Ленинграда. Подвергался арестам в 08.1923 и в 12.1930. До 07.1932 отбывал срок в концлагере. Вернулся в Ленинград. Преподавал в школе и в Университете, был фенологом. Состоял членом Географического общества и Центрального Бюро краеведения Ленинграда — заведующий отделом. Имел опубликованные статьи и труды. Художник-любитель. В 1934 — настоятель Софийского собора в Детском Селе (г. Пушкин). В 1936-37 отказался снять рясу. Арестован по ст. 58 и выслан без права проживания в крупных городах. Поселился в Ленинградской области в с. Малые Березницы, где занимался научной деятельностью. Его работы опубликованы в Известиях Государственного Географического общества (№ 4. 1937, № 6. 1938). Затем переехал в с. Чолово Ленинградской области. Во время Великой Отечественной войны вместе с местными жителями бежал от немцев предположительно в направлении г. Колпина. Затем его следы теряются.>
Памятная книга СПб епархии. СПб. 1899. 507 с; Виктория Ивановна Зубко, внучка.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-02-21; просмотров: 292; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.135.222.253 (0.027 с.) |