И природосообразного труда, распределенного в сериях по страсти

. АНАЛИЗ ПРИТЯЖЕНИЯ ПО СТРАСТИ

[...] Притяжение по страсти — это побудительная сила, данная природой раньше способности рассуждать, и упорная, несмотря на противодействие разума, долга, предрассудка и пр. (1, III, стр. 5, 113).

Серия по страсти — это союз различных групп, расположен­ных ступенями в восходящем и нисходящем порядке, объединен­ных по страсти тождеством вкуса к какой-либо деятельности, на­пример к разведению какого-нибудь плода, с определением особой группы для каждой разновидности работы, какую заключает в себе предмет, которым данная серия занимается. Если она разводит гиацинты или картофель, она должна организовать столько групп, сколько есть среди гиацинтов разновидностей, разводимых на ее почве, и так же в отношении разновидностей картофеля.

Это распределение должно руководствоваться притяжением; всякая группа должна составляться только из сектариев, вовлечен­ных по страсти, не прибегая к движущим силам необходимости, морали, рассудка, долга и принуждения.

[...] Для механизма серий по страсти разногласия нужны так же, как и согласия: они используют расхождения характеров, вку-сов, инстинктов, состояний, притязаний, образования и пр. Серия питается только контрастными и расположенными по ступеням неравенствами; она столь же требует противоположностей, или антипатий, как и согласий, или симпатий, точно так же как в музыке аккорд образуют, лишь исключая столько же нот, сколь­ко их вводят. [...]

Кроме своих математических свойств в деле распределения доходов объединение серий по страсти обладает великолепными свойствами в отношении социальной гармониии, такими, как со-

ревнование, справедливость, правдивость, пря­мое согласие, обратное согласие, единство.

Соревнование, поднимающее всякую продукцию на наивыс­шую ступень по качеству и количеству.

Справедливость — средство удовлетворять каждого в притя­заниях па продвижение вперед, на восхваление, на поддержку.

Правдивость, осуществляемая по страсти и к тому же обяза­тельная в силу неприменимости обмана.

Прямое согласие — благодаря связи тождеств и противополож­ностей.

Обратное согласие, или поглощение индивидуальных антипа­тий притязательными силами коллектива.

Единство действия, содействие всех серий мероприятиям, ве­дущим к единству.

Строй цивилизации обладает всеми противоположными свой­ствами: обессиленностью, несправедливостью, плутней, раздором, двойственностью.

Механизм серий по страсти никогда не покоится на обмане чувств (1, III, стр. 123—126).

[ПОДЛИННЫЕ ПЕРВОНАЧАЛА ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ]

[1...] Мы утверждаем, что этим основным началом является производство, что преоразование производства — неприменный путь ко всякому благотворному преобразованию иного рода [...]. Подъем, будь то к какому-либо социальному периоду, будь то к более высокой фазе периода, в котором мы находимся, всегда отмечен обстоятельствами, увеличивающими количество произво­димых благ и влекущими за собой лучшее, более общее их рас­пределение [...]. Прогресс гораздо лучше и чаще пролагал себе путь при посредстве едва заметных орудий производства [...]. Непре­рывное действие этих заурядных орудий [...] определило в боль­шей мере, нежели вообще думают, быстрое движение, какое обрели человеческие общества, и даже формы, в какие они облеклись, вплоть до их религиозных и политических верхушек (2, стр. 95-96).

[2.] Революции следуют, все возрастая; все больше и больше видно, как они назревают вдали, при отсутствии какого-либо сред­ства избежать их, и их неизбежность доказывает, что политика никогда не имела ни малейшего понятия о преобразованиях, каким может подвергнуться порядок цивилизации. Революции возвещают об усталости и нетерпении природы: она находится в состоя­нии возбуждения, чтоб избавиться от строя цивилизации и вар­варства.

[...] Вулкан, открывшийся в [17]89 г. под влиянием философии, совершил только первое свое извержение; второе не так уж да­леко. Успех Франдузской революции побуждает к новым револю­циям. Война бедного против богатого имела успех в столь полной мере, что интриганы всех стран только и стремятся к тому, чтобы возобновить ее, и разве можно сомневаться в том, что в столь бурный век случай приведет вскоре к новым возможностям для агитаторов [...] (2, стр. 101).

[3.] Поскольку сущностью порядка цивилизации является ко-

варство, этот порядок должен породить зародыш другого, как только коварство станет утонченным и будет доведено до высшей степени. Вы подходите к апогею коварства из-за торгашеского духа, приведшего к промышленному феодализму компаний и к но­вого рода ужасам [...]. Они вскоре возбудят всеобщее возмущение против торгашеских заговоров и поощряющих их отвратительных наук. Необходимость обрушиться на торговцев и подавить их при­вела бы к методам хозяйственной гарантии [...], и эта революция недалека (2, стр. 101).

[4] Крайности сходятся, и, чем больше возрастает торговая анархия, тем больше мы приближаемся ко всемирной привилегии. Такова судьба строя цивилизации [...]. Мы увидели бы возрождение феодализма обратного порядка, основанного на торговых союзах вместо союзов знати (2, стр. 99).

[5] Ошибка людей нового времени заключается в том, что они хотят получить кусочек за кусочком все те блага, которые следует ввести коллективно и одновременно путем ассоциации. [...]

Впрочем, цивилизация занимает в лестнице движения важное место, ибо именно она создает движущие силы, необходимые, чтоб открыть путь к ассоциации: она создает крупное производство, вы­сокие науки и изящные искусства. Нужно использовать эти сред­ства, чтобы подняться выше по социальной лестнице (2, стр. 100—101).

[6] Каждый общественный строй несет в себе возможность породить строй, который за ним последует. Достигнув полноты [развития] своих существенных характерных особенностей, он приходит к моменту родов [...].

Использовать разногласия, поскольку доказано, что невоз­можно их уничтожить [...].

Свобода иллюзорна, если она не является всеобщей; лишь гнет царит там, где свободный порыв страстей ограничен, предоставлен только крайнему меньшинству [...].

Строй цивилизации с его производственными успехами и по­токами ложного просвещения не может гарантировать народу труд и хлеб [...].

Денежные сундуки — вот что самое уважаемое при строе ци­вилизации [...].

Строй цивилизации слишком беден, порок нейтрализует все его попытки к совершенствованию и его мечтания о свободе [...].

Все порочно в этой системе хозяйствования, она во всех смыс­лах является лишь миром навыворот [...].

Бедность рождается при строе цивилизации из самого изо­билия [...].

Порядок, противоположный строю цивилизации [...], может породить лишь такое состояние вещей, результатом которого бу­дет [...] отождествление индивидуального интереса с интересом коллективным таким образом, чтоб индивид мог найти свою вы­году только в действиях, полезных всей массе (2, стр. 87—88).

[7...] Двенадцать обязанностей при методическом изучении, непременных для ученых, если верно, что они ищут истину и что ими руководят пути истины [...].

1°. Исследовать область науки в целом и считать, что ничего не сделано, поскольку еще кое-что остается, что надо сделать [...].

2°. Обращаться к опыту и брать его в качестве руководи­теля [...].

3°. Идти от известного к неизвестному по аналогии [...].

4°. Действовать при помощи анализа и синтеза [...].

5°. Не думать, что природа ограничена известными нам сред­ствами [...].

6°. Сводить к простым движущие силы во всякой механике — материальной или социальной [...].

7°. Присоединяться к опытной истине, принимать только ту истину, которая подтверждена опытом [...].

8°. Идти к согласию с природой [...].

9°. Остерегаться, как бы заблуждения, ставшие предубежде­ниями, не были взяты в качестве принципов [...].

10°. Наблюдать вещи, которое мы хотим познать, а не вообра­жать их [...].

11°. Избегать, как бы злоупотребление словами, которых не понимают, не было принято за рассуждение [...].

12°. Забыть то, чему мы научились, вернуть ваши идеи к их истокам и проделать заново путь человеческого познания [...].

Полагать, что все связано в системе мироздания и что между частями его существует единство [...].

Рассчитывать на единство системы. (2, стр. 88—89).

ОУЭН

Роберт Оуэн (Owen, 1771—1858) — великий английский уто­пический социалист. Выйдя из ремесленной среды, он быстро достиг положения предпринимателя, став совладельцем фабрики в Нъю-Ленарке (Шотландия), но вскоре пришел к выводу о необ­ходимости социалистического преобразования общества. Этот вывод опирался на критику им частной собственности и истолко­вание человеческой природы как продукта воздействия социальной среды, и в частности воспитания, на естественные задатки че­ловека и его стремления.

Эту концепцию он пропагандировал во множестве бро­шюр, в статьях на страницах «Нового морального мира» (1835 — 1845 гг.) и других издаваемых им журналов и в лекциях. У нее была своя философская основа в виде враждебной религии и церкви версии пантеизма, в которой наибольший интерес представляет его аргументация в пользу тезиса о зависимости характеров и взглядов людей от социального окружения. Этот тезис, восходя­щий через Бентама к этике Гельвеция и другим учениям эпохи Просвещения, позволил Оуэну связать моральную критику капи­тализма с критикой свойственных последнему экономических от­ношений, что в этом пункте приблизило Оуэна к мыслям о влиянии производства на жизнь людей. Он попыт_:ался соединить рабочее движение с социализмом и надеялся, что в течение десяти лет его учение о постепенном и мирном преобразовании экономической жизни будет претворено в действительность путем организации крупной производственной кооперации, меновых базаров и широ­ких филантропических мероприятий. Все эти его попытки не увен­чались успехом ни в Англии, ни в Америке, куда Оуэн отправлял-

ся с аналогичной целью, хотя в определенной мере они спо­собствовали популяризации социалистических идей.

Для настоящего издания И. Н. Неманов подобрал фраг­менты из первого крупного со­чинения Р. Оуэна «Опыты об образовании человеческого ха­рактера» (1812—1814 гг.) в пе­реводе А. Анекштейна по кн.: 1) «Педагогические идеи Ро­берта Оуэна. Избранные от­рывки из сочинений Р. Оуэна». М., 1940. Кроме того, им подо­браны отрывки из статьи. Оуэна «Описание ряда заблуж­дений и бед, вытекающих из прошлого и настоящего со­стояния общества» (1817 г.) и из главы I части VII его «Книги о новом нравственном мире» («The new moral world», 1844 г.). Эти отрывки даны в переводе С. А. Фейгиной

по изданию: 2) Р. Оуэн. Избранные сочинения, т I—II

M. - Л., 1950.

ОПЫТЫ ОБ ОБРАЗОВАНИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ХАРАКТЕРА

[...] Общий характер, самый лучший и самый худший, самый невежественный и самый просвещенный, может быть сформирован в населении целой общины и даже всего мира при помощи соответ­ствующих средств, которые в широких размерах находятся в рас­поряжении и под контролем людей, имеющих влияние на челове­ческие дела [...]. Что этот принцип правилен, вытекает из опыта всех прошлых веков и из всех окружающих нас обстоятельств [...] (1, стр. 146—147).

[...] Человеческая природа, за исключением мелких различий, встречающихся во всех сложных явлениях природы, везде одна и та же. Она без исключений всюду пластична, и с помощью разум­ного воспитания можно образовать из детей какого угодно класса людей совершенно другого класса. [...]

Прививаемые людям понятия об исключительной истинности и превосходстве только тех чувств и привычек, в которых они воспитаны с детства, составляют главную причину раздора в об­ществе. Подобные понятия находятся, конечно, в прямом проти­воречии с чистой, незапятнанной религией, с которой вместе существовать они даже не могут (1, стр. 160).

Вина за преступный характер лежит не на индивиде, а на системе, среди которой он воспитался. Уничтожьте обстоятельства, содействующие созданию преступных характеров, — и преступле­ний больше не будет; замените их обстоятельствами, рассчитанными на создание привычек к порядку, регулярности, воздержан-

ности, труду, — и человек будет обладать этими качествами. Дер­житесь в своих мероприятиях справедливости, и вы вскоре при­обретете полное и безграничное доверие низших сословий. При­меняйте в своем обхождении с ними постоянно и систематически принцип доброты [...], и преступления, даже те, которыми зараже­но старшее поколение, постепенно исчезнут, потому что даже са­мые худшие наклонности, за исключением разве случаев неизлечи­мого помешательства, не устоят долго против доброты, проявляемой решительно, систематически, сердечно. Такой образ действий по­сле непродолжительной практики окажется наиболее могуществен­ным и эффективным способом искоренения преступлений и всех вредных и скверных привычек [...].

Принципы, о которых идет речь, с полной уверенностью могут быть рассматриваемы как универсальные, приложимые во все вре­мена, ко всем лицам и при всяких обстоятельствах (1, стр. 161).

ОПИСАНИЕ РЯДА ЗАБЛУЖДЕНИИ И БЕД, ВЫТЕКАЮЩИХ ИЗ ПРОШЛОГО И НАСТОЯЩЕГО СОСТОЯНИЯ ОБЩЕСТВА [...]

Цель всех человеческих усилий заключается в достижении счастья. Однако счастье не может быть достигнуто, им нельзя пользоваться, и обладание им нельзя обеспечить до тех пор, пока все люди не будут наслаждаться хорошим здоровьем и не приоб­ретут подлинных знаний и богатства.

До сих пор здоровье и подлинные знания находились в пре­небрежении, и люди стремились к богатству и другим чисто лич­ным целям; однако когда они достигали их даже в самых широких масштабах, то оказывалось, что эти достижения разрушали и неиз­бежно разрушают счастье.

Теперь мир насыщен богатством при наличии огромных воз­можностей дальнейшего его увеличения, и, однако, всюду царит нищета! Таково в настоящий момент состояние человеческого общества.

Нельзя создать худшей системы для достижения желаемой нами цели, чем действующая ныне у всех народов мира. Неоцени­мые силы, с помощью которых можно было бы с легкостью при­нести человечеству огромную пользу, остаются бесплодными или так плохо направляются, что не достигают поставленных им целей.

Однако мир располагает теперь достаточными средствами, чтобы пресечь этот поток безумия, вызвать к действию дремлющие силы и правильно применить человеческую энергию.

Эти средства должны дать всем людям здоровье, истинные знания и богатство.

Эти средства находятся рядом с нами, они могут быть не­медленно предоставлены в наше распоряжение и имеются в вели­чайшем изобилии [...].

[...] Перемену осуществить очень легко. Во всем этом начина­нии не встретится никаких трудностей или серьезных препятствий. Мир знает и чувствует существующее сейчас зло: он рас­смотрит новый, предложенный теперь порядок вещей, одобрит его, пожелает этой перемены, и все будет сделано.

Кто или что может теперь воспрепятствовать людям получать хорошее воспитание, хорошее образование и быть целесообразно

использованным в производительных целях? Кто или что может теперь воспрепятствовать людям получать такое воспитание и образование и так применять свои силы, пользуясь всеми удобст­вами и радостями жизни, когда будет совершенно наглядно дока­зано, что все люди — без единого исключения — извле­кут из этой перемены существенную выгоду?

Для систематического рассмотрения этого вопроса необходимо раньше установить, что представляет собой человек по своей при­роде и что сделали с ним условия, в которых он живет; после этого надо будет показать, каким он может быть, если поставить его в новые условия, которые теперь целиком находятся во власти са­мого общества.

Человек рождается с известной комбинацией наклонностей" и свойств, различных по своей яркости и по их сочетанию, что обу-словливает возникновение на протяжении жизни индивидуально­стей и различий в личности и в характере.

Но каково бы ни было различие в яркости и сочетании этих наклонностей и свойств при рождении человека, их можно впо­следствии так регулировать при соответствующих условиях, что возникнут основные типы характеров, причем они могут быть самых разнообразных и даже противоположных свойств, колеблясь в пределах от совершенно иррациональных до полностью рациональных.

Сейчас мы обрисуем в общих чертах этот процесс, а также по­кажем способ, каким были созданы первые из них; мы дадим также беглый очерк способов, какими можно вполне обеспечить возникновение вторых.

Во всех областях земного шара человек до настоящего вре­мени приобретает с детства определенные понятия, связанные с известной сектой, классом, партией и страной. Таким образом, каждый человек окружен четырьмя плотными слоями заблужде­ний и предрассудков, сквозь которые он наблюдает все окружаю­щее. Эти покровы, затемняющие сознание, весьма различны в разных странах, но всюду они так плотны, что все предметы ока­зываются искаженными или плохо различимыми, так как их наблюдают сквозь эти покровы. Ни один предмет нигде не на­блюдается человеком в его подлинном виде, и, таким образом, природа оставалась до сих пор сокрыта от человека.

[...] Когда люди, окруженные этими покровами, встречаются и вступают в соприкосновение с другими людьми, с иной их ком­бинацией, то они сразу обнаруживают, что видят все предметы по-разному. Не понимая настоящей причины этого расхождения, люди сознают различие в восприятии и в чувствах, которое ведет от небольшой антипатии к злобе, ненависти, к чувству мести, к смерти и к разрушению во всех его видах и формах. Таким образом, из различия взглядов, обусловленного различием поня­тий разных сект, возникают все беды и страдания в человеческой жизни. Эта враждебность сект больше всех других предрассуд­ков, классовых, партийных и национальных, разделяла во все времена людей и превратила их в несчастные и падшие со­здания.

Классовые предрассудки также создали разнообразие восприя­тий, отделявшее человека от человека, и сильно содействовали росту его неразумности и страданий.

Предрассудки партийные и национальные были не менее вредны: они делали человека вплоть до настоящего времени чу­жим для его собратий.

Естественным последствием такого поведения человека в его прежних условиях существования явилось сочетание всех мысли­мых степеней невежества со слабостью и непоследовательностью.

Все человеческие учреждения в прошлом и настоящем служат доказательством того безумия, которое охватило человеческое сознание.

В этих условиях результаты реформ всегда обманывали все самые горячие надежды и ожидания; пока существуют эти усло­вия, было бы безумием ожидать какого бы то ни было результата от производимых перемен, если не будут полностью устранены сами эти условия.

Человек теперь ни на йоту не ближе к счастью, чем в те времена, от которых к нам дошли первые известия о людях. Рожденный в невежестве, он вообразил и его систематически учили, что в основе его поступков лежит его собственная воля. Его сознание формировалось на этой базе, и она служила и служит сейчас основой всех его идей; этот взгляд связан со всеми его представлениями; из него может проистечь только сомнение, бес­порядок и умственное замешательство!

Было правильно сказано, что для того, чтобы человек стал мудрым и счастливым, его сознание «должно быть рождено за­ново», оно должно быть освобождено от всех неправильных идей, которые в нем укоренились; сама основа его жизни должна быть создана заново; затем должна быть сооружена правильная и хо­рошая надстройка, согласованная во всех своих частях, которая нравилась бы своему обладателю, удовлетворяла бы его и радовала его взгляд; она должна удовлетворять всем требованиям науки: во все будущие времена она должна давать людям, получившим правильное воспитание и хорошо сформированные характеры, убеждение, что на их пути к зрелости она составляет убежище счастья, вытекающего из правильного поведения, руководимого разумом и здоровой мудростью! (2, I, стр. 140—146).