Беда не приходит одна, или семь бед - один чанёль

- Ебите меня семеро! И даже не думай своими грязными мыслишками, Ким Чонин, - Кёнсу недовольно смотрит на Кая, который на пару с Чанёлем вернулся из больницы. Рядом с виноватым взглядом стоит Бэкхён, хотя виноват был как раз-таки не он. Вот только о том, что виноват один китайский Сяо Лу, Чонин сказать не мог. Он вообще больше не мог говорить.
- Чанёль, сильно болит? - Бён подходит к рыжему, невесомо касаясь гипса. Чанёль не отвечает, лишь завороженно смотря на тонкие пальцы Бэка.
- Сильно болит? Да, хули этому шлангу будет? Ты посмотри, что он с Чонином сделал! - Кёнсу практически переходит на крики, возмущенно смотря на Бэкхёна, который закрывает собой растерянного Ёля (насколько это возможно с комплекцией Бэкхёна).

Ким Чонин же в отличие от Чанёля, который отделался повторным наложением гипса, только уже со спицами в руке, предстал перед До с кучей швов на лице и сломанной челюстью, которая была зафиксирована так, что Ким больше не мог разговаривать, и питался только через трубочку. Для себя журналист сделал вывод, что помогать одному наглому китайскому оленю больше не будет. Никогда.

- Тебе же самому не нравилось, что Чонин говорит одну пошлятину. Пожалуйста, теперь не будет, - хмыкает Бён, а Чонин недовольно смотрит на До.
- Но он этим ртом такое вытв... кхэм, поживу в тишине, ничего не поделаешь, - До хватает журналиста за руку и тащит прочь. - А вы, два лоха, чтобы не смели даже пискнуть. Услышу шум из ваших комнат - лично убью каждого. Долго и мучительно, - Кёнсу громко хлопает дверью, покидая комнату Бэкхёна, которая за последние дни стала самым посещаемым местом.

Как только дверь закрывается, Пак вздыхает и уходит на свою половину, а Бэк провожает его непонимающим взглядом. Младший осторожно усаживается на кровать, чтобы не опереться на больную руку, а затем, ложится на спину, неотрывно смотря в потолок. Рука неприятно пульсирует болью, заставляя морщиться, потому что действие лекарств, выданных в больнице, давно прошло.

- Пак Чанёль, ты настоящий магнит для несчастий, - Бэкхён подходит к кровати младшего, не желая оставлять его. - Сломал стену, руку, челюсть Каю, опять руку. Что еще ломать думаешь? И с чего ты вообще накинулся на мелкого?
- Ты - мое главное несчастье, - бурчит Пак, отворачиваясь, но Бэкхён ловко запрыгивает на него, седлая шокированного младшего.
- Отлично, значит я не отлипну от своего магнита, пока ты не объяснишься, - Бэк скрещивает руки на груди и ухмыляется, пока Ёль стремительно краснеет. - Неужели, ты приревновал?
- А что я мог подумать, когда вы там лежали?! Я уже говорил тебе, что люблю... - Чанёль краснеет так, что дальше некуда и прикусывает губы. Он отчаянно пытается вспомнить хоть одну колкость, что слышал от Кёнсу, чтобы отшить Бэка, но ничего не получается. Рыжий воспитан не так, и он слишком любит свое главное несчастье.
- Чонин просто упал на меня, - устало вздыхает Бён. - Я, знаешь ли, не Геракл, чтобы удержать его тушу. Вот все, что там было. Не выдумывай.

Чанёль недоверчиво поворачивает голову, смотря на старшего. Тот улыбается краешком губ и наклоняется к лицу Чанёля, обжигая его губы дыханием.

- Мне нравится, что ты ревнуешь меня, - шепчет он в самые губы Чанёля, пока тот замер и неотрывно смотрит на старшего, боясь даже моргнуть. Бён сокращает жалкие миллиметры между ними и целует Чанёля, быстро разрывая поцелуй. Это скорее простой чмок, беглое касание губ, но Паку хватает, чтобы надолго выпасть из реальности. Бэкхён резво соскакивает с кровати, еле слышно смеясь, и уходит на свою половину, оставляя Чанёля все также растерянно смотреть в потолок, касаясь кончиками пальцев своих губ, на которых еще ощущается поцелуй Бэкхёна.

Бэкхён идет к себе, жутко краснея за свой поступок, но при этом счастливо улыбаясь. Ему нравится, что Чанёль любит его, что он ревнует к Чонину, что не боится раз за разом повторять слова о любви.

***

Кёнсу затаскивает Чонина к себе в комнату и усаживает на кровать, куда и сам присаживается. Он тяжело выдыхает, смотря на грустного Кима. Тот в любое другое время уже бы опошлил то, что они вдвоем в комнате Кёнсу, и что сидят на его кровати, но сейчас здесь непривычно тихо.

- Вот же пиздец, - фыркает До, а Ким вздрагивает. - Мне реально не хватает твоих пошлых шуточек про то, что ты не против завалить меня прямо сейчас и оттрахать так, чтобы я даже говорить не смог. Ну, какого ебучего хера ты полез к Бёну? - Чонин лишь удивленно смотрит на Кёнсу, продолжая молчать. - А, точно. Значит так, член на ножках, живешь у меня, пока говорить не сможешь, ясно? Кормить буду детским питанием, - Ким возмущенно смотрит на старшего, но потом вспоминает, что другим питаться он вряд ли сможет. - И не надейся, что я все забуду. Как только снимут шину с твоей челюсти, расскажешь мне, хера ты там на Бэкхёне лежал, иначе оторву нечто ценное и быть тебе вечным пассивом.

Чонин от представшей перед глазами картины, даже вздохнуть боится. Почему-то кажется, что Кёнсу не шутит и реально сотворит обещанное.

***

Беда не приходит одна, и вечером Пак задумывается над тем, что пора бы сходить в душ. А как это сделать с рукой, которая болит при любом движении, он мало представляет. Хотя, тут ему помогает богатое воображение, прорисовывая картину приятно горячей ванны с Бэкхёном. Чан улыбается, словно пару минут назад принял что-то тяжелее лсд, и его конкретно торкнуло.

- Ты чего? - Бэк машет ладошкой перед замечтавшимся парнем, и Чан мгновенно краснеет.
- Бэкхён! - Пак делает неаккуратный шаг назад от испуга, и начинает падать, споткнувшись о собственную ногу.
- Чанёль, нет! - Бэкхён кидается вперед, вцепляясь в рыжего и пытается не допустить столкновения пострадавшей руки с чем-либо.

Парни падают на кровать и Чан приземляется на Бэкхёна.

- Как это называют? Дежа вю? - кряхтит Бён, пытаясь хоть как-то выбраться из-под придавившего его Чанёля. Рыжая башня на вид оказывается в несколько раз легче, чем есть на самом деле. - Что же вы так любите падать на меня?
- Прости, - Пак виновато улыбается, опираясь на здоровую руку, и приподнимается над старшим. Бэкхён хмыкает и смотрит на Пака, который навис над ним. Чан собирается встать, но Бэк облизывает губы и обнимает младшего за шею, притягивая к себе.

Кёнсу говорил не шуметь? Кажется, Бэкхён не сможет выполнить это условие.