Происхождение и дата написания Книги Судей

 

Ученые расходятся во мнениях относительно самого факта возникновения Книги Судей в том виде, в каком мы имеем ее сейчас, то есть относительно времени ее написания. Согласно еврейской традиции, книга была написана пророком Самуилом, и в этом есть по крайней мере элемент истины. Но есть также основания полагать, что процесс создания книги был гораздо более длительным и сложным, чем принято считать.

Основная часть книги, по–видимому, основана на материалах источника, который был либо современным, либо очень близким по времени к описываемым событиям. Замечания, касающиеся так называемых «малых пророков» в 10:1—5 и 12:8—15 (обрамляющие историю Иеффая), возможно, были взяты из документального источника такого типа. Рассказы о подвигах судей–избавителей, таких, как Егуд, Варак, Гедеон и Самсон, по всей видимости, восходят к раннему эпосу о героях, создававшемуся в устной или письменной форме. Тот факт, что Иеффай фигурирует в обоих случаях, возможно, навел автора на мысль объединить оба источника. Намного меньше сведений сохранилось о подвигах Гофониила, первого избавителя, а потому рассказ о его жизни дан в общих чертах самим автором (3:7–11). Полная поэзии песнь Деворы и Варака в главе 5 написана на очень древнем еврейском языке, и большинство ученых относят ее возникновение непосредственно ко времени описываемых событий. Другие ранние источники, похоже, нашли свое отражение в первых главах книги (особенно ст. 4–7,11–15,22–26) и в главах 17 — 21, где представлены два ярких, живых рассказа.

Рука редактора, который обработал материалы первоисточников, ясно различима в обзоре событий, представленных в 2:6—19, и в повторяющихся вводных и заключительных частях к важнейшим эпизодам глав 3 — 16. Это нечто вроде редакторского обрамления, которое объединяет центральную часть Книги Судей. Другим очевидным примером редакторского вмешательства является рефрен в 17:6; 18:1; 19:1 и 21:25, связывающий два рассказа, которыми заканчивается книга.

Свидетельства о наличии раннего первоисточника столь же очевидны, как и свидетельства редакторской работы. Но была ли эта работа выполнена одним, двумя или несколькими лицами, сказать трудно и даже невозможно.

Также трудно определить, когда книга была отредактирована в последний раз. Как сказано более подробно в самом комментарии, детальное описание места расположения Силома в 21:19 указывает, что описываемые события происходили, когда люди еще помнили разрушение Силома (дата разрушения неизвестна), хотя времени с тех пор прошло уже достаточно (ср. Иер.: 7:14). Выражение «переселение жителей той земли» в 18:30, возможно, является упоминанием о последнем опустошении северного царства Израиля Ассирией в восьмом веке до н. э. Еще более показательно, что обзор периода судей в 2:11–19, речи в 2:1–5, 6:7–10 и 10:11–15 и повторяющиеся вводные и заключительные части к ключевым эпизодам глав 3—16 очень напоминают и по стилю, и по богословской направленности книгу Второзаконие. Эти факты позволяют предположить, что автор, использовавший этот материал, жил после реформ, введенных царем Иосией в седьмом веке до н. э. (4 Цар. 22). Характер этих реформ не оставляет сомнений в том, что «Книга закона», обнаруженная в храме в то время, была книгой Второзаконие. Влияние именно Второзакония очевидно в следующих двух веках и в проповеди Иеремии, и в 3 и 4 книгах Царств, и, похоже, оно же прослеживается и в Книге Судей.

Многие ученые полагают, что Книга Судей является частью того, что изначально было длинным историческим повествованием, охватывающим период, о котором теперь нам известно из книг Второзаконие, Иисуса Навина, Судей и 1–4 Царств. Ученые считают, что история Израиля от завоевания Ханаана до вавилонского пленения была написана после падения Иерусалима в 587 г. до н. э. (4 Цар. 25:1–2), чтобы объяснить, почему произошла эта катастрофа. Она показала, как Израиль вскоре после завоевания Ханаана начал постепенно соскальзывать на путь отступничества и как это отступничество продолжалось в течение столетий, пока суд Божий наконец не обрушился на Израиль. Катастрофа 587 года, таким образом, рассматривалась как исполнение условий завета, изложенных во Второзаконии 28. Стиль и богословская концепция всей книги от начала и до конца хранят следы серьезного влияния книги Второзаконие, поэтому ее часто называют «историей Второзакония». Одним из самых сильных свидетельств в пользу такого предположения можно считать утверждение в 3 книге Царств 6:1, что Соломон начал строить храм через 480 (40 х 12) лет после исхода из Египта. Это число (480), видимо, является частью хронологической схемы, охватывающей весь период от Второзакония до Четвертой книги Царств, что отражено в самой Книге Судей. Это можно проследить по «круглым» цифрам (40 лет или 80), определявшим те периоды, в течение которых воцарялся мир(3:11,30; 5:31; 8:28). Сравните с более необъяснимыми цифрами, которые появляются в материале, взятом прямо из ранних источников (напр.: 3:8,14; 4:3; 10:2–3).

Мнения ученых разделились: оформилась ли «история Второзакония» сразу как единая книга, а позже была разделена на отдельные части, или же изначально книги существовали независимо друг от друга, а впоследствии были объединены кем–то, кто имел более широкое представление обо всем происходившем. Возможно, мы имеем дело с сочетанием и того и другого. Книги Царств, вероятно, были написаны непосредственно самим автором с использованием различных источников, тогда как при составлении ранней части истории он работал с книгами, которые уже существовали в определенном виде. В любом случае в результате мы имеем сейчас скорее серию тесно связанных между собой произведений, чем единую композицию в строгом смысле слова. Но, несколько уступая другим книгам серии степенью близости к ним, Книга Судей, очевидно, была окончательно оформлена в то же самое время, что и они, а именно в VI веке до н. э., во время вавилонского пленения. Самуил мог иметь к ней отношение на ранних стадиях ее создания, но личность автора или редактора, завершившего работу над ней, неизвестна.

 

Структура и темы

 

Независимо от истории создания, Книга Судей Израилевых в том виде, в каком мы имеем ее сейчас, является законченным литературным произведением с четкой структурой и развитыми темами.

В основной части книги (3:7 — 16:31) рассказывается о жизни разных судей. Ей предшествует введение в двух частях (1:1 — 2:5 и 2:6 — 3:6), а заключает ее эпилог, также разделенный на две части (гл. 17—18; 19—21). Вопрос, который задается в начале книги (1:1–2), вновь повторяется в конце (20:18) в совсем иных обстоятельствах. Таким образом, когда мы подходим к концу книги, нас приглашают поразмышлять о том, с чего мы начали, и обо всем, что произошло потом.

Первая часть введения (1:1 — 2:5) посвящена все ухудшающимся после смерти Иисуса (1:1) отношениям Израиля с хананеями. Попытки различных колен израильских поселиться на землях, издревле отданных им в удел (Нав. 13—19), встречали сопротивление хананеев, особенно на равнинах и в ключевых укрепленных городах на севере (см. особ.: ст. 19, 27–28). Израильтяне в целом одержали верх, но овладеть значительной частью земли они все же не сумели. В частности, колено Даново аморреи оттеснили в горы, и оно не смогло утвердиться в долине, данной им в удел (1:34). Это привело к такому положению, что израильтяне были вынуждены жить бок о бок с хананеями. Ситуация была далека от тех радужных надежд, с которыми Израиль вступил в землю обетованную, надежд, основанных на обещаниях Бога, данных праотцам (Нав. 23:1—5; ср.: Быт. 12:1–3; 15:12–21; 28:13–15). Эта часть введения заканчивается тем, что израильтяне плачут перед Господом в Бохиме (Вефиле) и ангел Господень объясняет им их вину (2:1—5). Причина их неудач заключалась не в железных колесницах и не в сильных укреплениях хананеев, но в их собственной неверности. На территории, которой овладели израильтяне, они оставили языческие жертвенники, а потому Господь прекратил Свою помощь. Ангел Господень в своей речи напоминает им прошлое, а также, заглядывая в будущее, предсказывает, что хананеи и их боги станут для израильтян петлею и сетью.

Вторая часть введения (2:6 — 3:6) возвращает нас к дням минувшим (обратите внимание, как в 2:6 вновь появляется Иисус) и на их фоне ставит эту внутреннюю, духовную проблему в центр внимания. Несколькими выразительными строками подчеркнуто начинающееся падение Израиля и вступление его на путь отступничества (2:6–10), а затем дана сжатая характеристика периода судей (2:11–19). Весь этот период показан как непрерывное отступление Израиля от завета, когда Господь попеременно то судил израильтян, отдавая их в руки чужеземных поработителей, то (когда они взывали к Нему в отчаянии) проявлял к ним Свою милость и ставил им судью, вызволявшего их из беды. В такие моменты израильтяне временно прекращали «блудно ходить вслед других богов», но очень скоро, когда судья умирал, вновь предавались идолопоклонству (19а). Иными словами, несмотря на все попытки Бога удержать их от злых путей, израильтяне продолжали упорствовать в своем непослушании (196). Эта тема приводит к другой важной речи в 2:20–22, где Господь объявляет о Своих намерениях как о последнем ответе на уклонения израильтян в идолопоклонство. Народы, которые были оставлены (после смерти Иисуса) в Ханаане, чтобы испытать верность Израиля, теперь останутся там навсегда в наказание за неверность израильтян (см.: комментарии к этим стихам). Этот отрывок — кульминационная точка второй части и всего введения в целом. Оставшиеся стихи (2:23 — 3:6) суммируют то, что уже было сказано.

Итак, введение, вместе с постановкой проблемы и кратким очерком событий, повествование о которых будет впереди, ясно дает понять, что главная тема книги — это постоянное отступничество Израиля в период судей и ответ Господа на него. На вопрос «Почему Израиль так никогда полностью и не овладел землей, которую Бог обещал его предкам?» следует ответ: «Потому что после смерти Иисуса народ начал уклоняться от Бога». В Книге Судей объясняется, что действия Бога были совершенно оправданными ввиду постоянной неверности Израиля. Последующие книги «истории Второзакония» продолжают разъяснять и более решительные меры Господа, повлекшие за собой окончательное изгнание израильтян из земли обетованной (см. выше).

Центральная часть книги (3:7 — 16:31) заполняет тот контур, который был обозначен во вводной части (2:11—19), и развивает ряд вспомогательных тем. Она предлагает нашему вниманию судьбы двенадцати судей: Гофониила, Аода, Самегара, Варака, Гедеона, Фолы, Иаира, Иеффая, Есевона, Елона, Авдона и Самсона. Девора и Иаиль также играют очень важную роль в эпизоде с Вараком, а о Деворе даже сказано, что она «повела» (досл, «судила») Израиль (4:4—5), но в свете общей направленности книги главы 4—5 должны рассматриваться в основном как рассказ о жизни Варака. И хотя о деятельности Авимелеха, сына Гедеона, также рассказывается с подробностями и деталями, его никак нельзя назвать судьей в том смысле, какой придается этой должности во введении.

Как первая часть введения началась с Иуды и закончилась Даном (1:1—34), так и главная часть книги начинается с Гофониила из колена Иудина(3:7—11), а заканчивается Самсоном из колена Данова (гл. 13–16). Жизнь Гофониила — это образец того, каким должен быть судья. Последующие судьи представляют различные вариации этого образца; особняком стоит Самсон, чей образ жизни был настолько эксцентричным, что его вообще трудно назвать судьей. Эта часть книги включает часто повторяющиеся циклы отступничества, угнетения израильтян, призывов к Господу, избавления народа, мира и новой волны отступничества. В книге действительно множество повторов, но есть и движение, поэтому результат лучше всего представить в виде спиральной дороги, ведущей вниз.

Отсутствие единства среди колен впервые проявляется в эпизоде с Бараком (5:16–17,23) и усугубляется при последующих судьях. Через сорок лет после победы Гедеона (8:28) уже нет упоминаний о том, что земля успокоилась в мире, а ко времени служения Самсона израильтяне уже даже не взывают к Господу о спасении. По мере движения повествования мы видим судей все более и более вовлеченными в нечестие народа в целом. Эта тенденция достигает своей кульминации в Самсоне, чье непостоянство и нежелание достойно исполнять свое призвание в сущности отображают непостоянство и упорство всего народа в целом. Как Израиль был призван стать отделенным от других народов по завету Божьему, так и Самсон был отделен от других людей своим посвящением в назореи. Как Израиль ходил вслед чужих богов, так и Самсон стал ходить вслед чужеземных женщин. Израиль хотел быть таким же, как другие народы, и Самсон хотел быть как остальные мужчины. И как Израиль в минуты отчаяния взывал к Господу, так поступал и Самсон. Другими словами, дополнительные темы, включенные в главную часть (сопротивление Израиля своей избранности и Божья верность ему в суде и милосердии), наиболее ярко представлены в истории с Самсоном. Его история — это история всего Израиля в период судей.

Два рассказа, образующие эпилог книги (гл. 17–21), хронологически не соотносятся с предшествующими событиями.

В них внимание переносится с греха Израиля в целом на грехи отдельных людей и сообществ, из которых состоит народ, — «каждый делал то, что ему казалось справедливым» (17:6). Первая история (Михаи его идолы, гл. 17 — 18) — это рассказ о религиозном хаосе, царившем в тот период, а вторая (о левите и его наложнице, гл. 19 — 21) — о непременно сопровождающем его нравственном хаосе. Вместе они убеждают, что Израилю грозило очень серьезное моральное и духовное разложение, которое было много опаснее, чем внешние нападения. Вторая история, в частности, показывает, что те самые институты, которые должны были обеспечивать стабильность жизни общества (священство, семейная жизнь, старейшины и собрание начальников колен), оказались беспомощными и даже, строго говоря, вредными из–за моральной несостоятельности людей. Эпилог не оставляет и тени сомнения в том, что единство Израиля было заслугой не его руководства или каких–либо институтов. Тот факт, что Израиль сохранился как нация, — это чудо явленной милости Божьей.

Рефрен, постоянно повторяющийся в эпилоге («в те дни не было царя у Израиля…», 17:6; 18:1; 19:1; 21:25), завершает один период и готовит нас к вступлению в другой. Правление царя, как и управление судьи, займет свое место в истории Израиля и докажет свою полезность, но и оно потерпит неудачу по причине человеческой греховности. Как показывает история Второзакония в целом, ни один институт не владеет ключом к будущему Израиля и не может обеспечить мирной и безопасной жизни общества. Это может сделать только безграничная верность Господа Своему народу — «Ибо Он причиняет раны, и Сам обвязывает их; Он поражает, и Его же руки врачуют» (Иов. 5:18).