Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Повесть о юлиании лазаревской⇐ ПредыдущаяСтр 21 из 21
Повесть написана в Муроме сыном героини – Дружиной Осорьиным в 20-30е гг. XVII в. По своему жанру это биографическая повесть, возникшая на основе житийной литературы. Героиня повести – идеальная светская женщина, жена служилого дворянина. Она достигает святости не в стенах монастыря и не в повседневном молении, а в «домовом правлении», в повседневных, будничных делах помещицы. Такой эстетический идеал не мог воплотиться в традиционном жанре житий, потребовалась иная литературная форма – биографическая повесть.
ПОВЕСТЬ О ЮЛИАНИИ ЛАЗАРЕВСКОЙ (ОСОРЬИНОЙ) Во дни благовернаго царя и великаго князя Иоанна Васильевича всея Русии, от его царьскаго двора, бе муж благоверен и нищелюбив, именем Иустин, пореклом Недюрев саном ключник, имея жену такову же боголюбиву и нищелюбиву, именем Стефаниду, Григориеву дщерь Лукина, от града Мурома. И живяста во всяком благоверии и чистоте, и имяста сыны и дщери, и много богатства, и раб множество. От нею же родися сия блаженная Улияния. Егда же достиже шестаго на десять лета, вдана бысть мужу добродетелну, и богату, именем Георгию, пореклом Осорьину, и венчани быша от сущаго ту попа, Потапия именем, в церкви праведнаго Лазаря, в селе мужа ея. Сей поучи их по правилом святых отец закону Божию; она же послуша учения и наказания внятно и делом исполняше. Еще бо свекру и свекрови ея в животе сущим, иже видевше ю возрастом и всею добротою исполнену и разумну, и повелеста ей все домовное строение правити. Ёгда же мужу ея на царьских службах бывающу лето или два, иногда же по три лета во Астрахани, она же в та времена по вся нощи без сна пребываше, в молбах, и в рукоделии, в прядиве, и в пяличном деле. И то продав, нищим цену даяше и на церковное строение, многу же милостыню отай творяше в нощи, в день же домовное строение правяше; вдовами и сироты, аки истовая мать, печашеся, своима рукама омывая и кормя и напаяа; рабы же и рабыни удовляше пищею и одеждою, и дело по силе полагаше, и никого простым именем назваша, и не требоваше воды ей на омовение рук подающаго, ни сапог разрешающаго, но все сама собою творяше, а неразумныя рабы и рабыни смирением и кротостию наказуя и исправляше, и на ся вину возлагаше, и никого не оклеветаше, но всю надежду на Бога и на Пречистую Богородицу возлагаше и великаго чюдотворца Николу на помощь призываше, от него же помощь приимаше.
По мале же мор бысть на люди силен, и мнози умираху пострелом, и оттого мнози в домех запирахуся и уязвенных пострелом в дом не пущаху, и ризам не прикасахуся. Она же, отай свекра и свекрови язвенных многих своима рукама в бани омывая, целяше и о исцелении Бога моляше, и аще кто умираше, она же многи сироты своима руками омываше и погребалная возлагаше, погребати наймая и сорокоуст даяше. Соседи же ея глаголаху нищим: «Что ради в Улиянии дом ходите? Она бо и сама гладом измирает!» Они же поведша им: «Многи села обходихом и чист хлеб вземлем, а тако в сладость не ядохом, яко сладок хлеб вдовы сея». И дивяся, глаголаху к себе: «Горазди раби ея печь хлебов», и ни разумеюще, яко молитвою ея хлеб сладок. Егда же приближися честное ея пресвление, и разболеся декабря в 26й день, и лежа 6 дней. «Желанием возжелах ангельскаго образа иноческаго, не сподобихся грех моих ради и нищеты, понеже недостойна бых – грешница сый и убогая, Богу тако извольшу, слава праведному суду его». И омывше, положьше ю в клете, и в ту нощь видеша свет и свеща горяща, и благоухание велие повеваше ис клети тоя. В ту же нощь мнози слышаху у церкви тоя звон и мнеша пожар, и прибегше, не видеша ничто же, точию благоухание исхождаше, и мнози слышаху и прихождаху, и мазахуся миром тем и облегчение от различных недуг приимаху. Егда же миро то раздано бысть, нача подле гроба исходити перьсть, аки песок, и приходят болящий различными недуги, и обтираются песком тем, и облегчение приемлют и до сего дня.
ПОВЕСТЬ О КАРПЕ СУТУЛОВЕ
«Повесть о некотором госте богатом и славном о Карпе Сутулове и о премудрой жене его, како не оскверни ложа своего», относится, видимо, к концу XVII в. и дошла до нас в единственном списке XVIII и. Повесть написана на довольно распространённый сюжет, нашедший себе значительное количество отражений в произведениях иноземной письменной литературы, а также в устных сказках, в том числе русских. В большом количестве восточных и западных повестей и сказок на тему об остроумных проделках женщины, избавляющей себя от притязаний своих поклонников и ставящей их в очень конфузное положение, нет, однако, ни одной, в которой повторились бы в точности мотивы, присутствующие в повести о Карпе Сутулове. Возможно, что эта повесть является литературно обработанной записью новеллы, попавшей на Русь вначале устным путём.
У нас популярный сюжет подвергся значительному обрусению. В повесть введены были не только русские имена и фамилии, но и типично русская бытовая обстановка с её купеческим укладом, с воеводской властью в городе и с рядом деталей, характеризующих специально русские условия жизни. Язык повести представляет собой соединение церковнославянских форм с элементами живой разговорной речи. Всё это вместе взятое заставляет нас рассматривать повесть о Карпе Сутулове как произведение оригинальной литературы в такой же мере, как оригинальным произведением итальянской литературы мы считаем, например, «Декамерон» Боккаччо, несмотря на то, что этот сборник почти целиком возник на основе популярной повествовательной литературы Востока и Запада. Очень характерно, что в числе персонажей, столь зазорно себя ведущих, оказывается не только купец, но и священник, бывший к тому же духовным отцом той, на которую он польстился, и даже сам архиепископ. Такое откровенно сатирическое третирование особ, в старой литературе не подлежавших осмеянию, а тем более фривольной издёвке, могло найти письменное воплощение лишь в XVII в., в пору ослабления церковного авторитета, и притом в такой среде, которая менее всего была связана с официальным почитанием этого авторитета, т. е. скорее всего – в среде демократической, посадской.
ПОВЕСТЬ О НЕКОТОРОМ ГОСТЕ БОГАТОМ И О СЛАВНОМ О КАРПЕ СУТУЛОВЪ И О ПРЕМУДРОЙ ЖЕНЕ ЕВО, КАКО НЕ ОСКВЕРНИ ЛОЖА МУЖА СВОЕГО Карпъ же наказа и жене своей Татиане тако: «…А моего совету блюди, без меня не отдавай и ложа моего не скверни». И азъ шедъ ныне ко другу мужа своего Афанасию Бердову и просила у него на потребу себе денегъ до мужа своего сто рублевъ. Онъ же рече ми: «Азъ дам ти и сто рублевъ, толко лягъ со мною на ночь». И азъ не смела того сотворити без повеления отца своего духовнаго, и шед ко отцу своему духовному, и вопроси о семъ отца своего духовнаго, что ми повелит. Он же рече ми: «Аще ты со мною сотворишь, азъ дам ти и двести рублевъ». И азъ с нимъ не смела того сотворить». Архиепископ же рече: «Остави обоихъ ихъ, попа и гостя, но пребуди со мною единым, и азъ дамъ тебе и триста рублевъ». Она же не ведаетъ, что ему отвещати, и не хотяше таковыхъ словъ преслушати и рече ему: «О велики святы, како я могу убежати от огня будущаго?» Онъ же рече ей: «Аз тя во всемъ разрешу». Она же рече к воеводе: «Какъ поехалъ мужъ мой на куплю свою и приказал мне у гостя того просить денегъ сто рублевъ, и какъ Афанасию ходила просити денегъ сто рублевъ, и како гость той хотя со мною пребыти». Тако же поведа про попа и про архиепископа все подленно, и како повелеша им в коих часехъ приходити, и како ихъ обманывала и в сандукахъ запирала. Воевода же, сие слышав, подивися разуму ея и велми похвали воевода, что она ложа своего не осквернила. И воевода же усмехнулся и рече ей: «Доброй, жено, заклат твой и стоит техъ денегъ». И взя воевода з гостя пятьсот рублевъ, с попа тысящу рублевъ, со архиепископа тысящу пятьсот рублевъ и повелеша воевода ихъ отпустить, а денги с тою женою взяша и разделиша пополам. И похвали ея целомудренны разумъ, яко за очи мужа своего не посрамила, и таковыя любви с ними не сотворила, и совету мужа своего с собою не разлучила, и великую честь принесла иму, ложа своего не осквернила.
Не по мноземъ времени приехал мужъ ея от купли своей. Она же ему вся поведаша по ряду. Он же велми возрадовася о такой премудрости жены своей, како она таковую премудрость сотворила. И велми мужъ ея о том возрадовася.
ПОВЕСТЬ О БРАЖНИКЕ
«Повесть о бражнике» написана в форме пародии на средневековые сказания о загробной жизни. Повесть была занесена в индекс запрещенных книг. Сюжет повести использовался в русской нелегальной демократической литературе XIX в. для обличения религиозных воззрений. В повести использован популярный сюжет о мельнике или крестьянине, которые спорят со святыми у ворот царства небесного. По построению – это типичная новелла, состоящая из ряда анекдотов, объединенных общим персонажем – бражником, «толкущимся» у врат рая. Анекдотически неожиданна и концовка, в которой герой еще раз посрамляет недалеких обитателей рая, «не умеющих говорить с бражником, не токмо что с трезвым». Острота произведения заключается в том, что бражник оказывается не только менее греховным в своей жизни, чем апостолы, ветхозаветные Давид и Соломон и очень популярный на Руси святой Николай, но и умнее их всех: «Святи отцы! Не умеете вы говорить с бражником, не токмо что с трезвым».
Повесть о бражнике како вниде в рай Бысть неки бражник, и зело много вина пил во вся дни живота своего, а всяким ковшом Господа Бога прославлял, и чясто в нощи Богу молился. И повеле Господь взять бражникову душу, и постави ю у врат святаго рая Божия, а сам ангел и прочь пошел. Бражник же начя у врат рая толкатися, и приде ко вратам верховный апостол Петр, и вопроси: «Кто есть толкущися у врат рая?» Он же рече: «Аз есмь грешны человек бражник, хощу с вами в раю пребыти». Петр рече: «Бражником зде не входимо!» … Слышав сия бражник, рече: «А ты помниши ли, Петре, егда Христа взяли на распятие, и ты тогда трижды отрекся еси от Христа? О чем ты в раю живеши?» Петр же отъиде прочь посрамлен. Бражник рече: «Ты еси Павел! Помниш ли, егда ты первомученика Стефана камением побил? Аз, бражник, никово не убил!» И Павел апостол отъиде прочь.
И рече бражник: «Помниши ли ты, царь Давыд, егда почему же слугу своего Урию послал на службу и веле ево убити, а жену ево взял к себе на постелю? И ты в раю живеши, а меня в рай не пущаеши!» И царь Давыд отъиде проч посремлен. Отвещав бражник: «А се еще жены послушал, идолом поклонился, оставя Бога жива, и четыредесять лет работал еси им! А я, бражник, никому не поклонился, кроме Господа Бога своего. О чем ты в рай вшел?» И царь Соломон отъиде проч посрамлен. Слышав сия бражник, рече: «Ты еси Николай! И помниш ли: егда святи отцы были на вселенском соборе и обличили еретиков, и ты тогда дерзнул рукою на Ария безумнаго? Святителем не подобает рукою дерзку быти. В законе пишет: не уби, а ты убил рукою Ария треклятаго!» Николай, сия слышав, отъиде прочь. Отвещав Иоанн Богослов: «Бражником есть не наследимо царство небесное, но уготованна им мука вечная, что бражником отнюдь не входимо в рай!» Рече бражник: «А вы с Лукою написали во Евангели: друг друга любяй. А Бог всех любит, а вы пришельца ненавидите, а вы меня ненавидите. Иоанне Богослове! Либо руки своея отпишись, либо слова отопрись!» Иоанн Богослов рече: «Ты еси наш человек, бражник! Вниди к нам в рай». И отверзе ему врата. Бражник же вниде в рай и сел в лутчем месте. Святи отцы почяли глаголати: «Почто ты, бражник, вниде в рай и еще сел в лутчем месте? Мы к сему месту не мало приступити смели». Отвеща им бражник: «Святи отцы! Не умеете вы говорить з бражником, не токмо что с трезвым!».
|
||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-02-09; просмотров: 512; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 13.59.100.42 (0.016 с.) |