Контрманевр 50-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса

К 4 декабря наступил кризисный период в боевых действиях. Войска противника напрягали все усилия, чтобы, прорвавшись танками с востока и пехотой с запада, сомкнуть кольцо окружения Тулы у Кострово. Вместе с тем непрестанно усиливавшаяся угроза правому флангу и тылу танковой группировки немцев со стороны 1-го гвардейского кавалерийского корпуса (с севера) принуждала фашистов форсировать свои усилия по окружению Тулы, чтобы освободить часть сил для противодействия наступлению наших войск с северо-востока.

Перед войсками левого крыла Западного фронта, в свою очередь, встал вопрос об удержании Тулы и ее района как опорного пункта, придававшего устойчивость левому крылу фронта, и как наковальни для уже подготовленного удара с севера по зарвавшемуся врагу.

Кризис был разрешен в нашу пользу усилиями войск, действовавших вне Тулы и в районе непосредственно у города. Нанося удары по сходящимся направлениям, они поставили прорвавшиеся немецкие войска в трудное положение.

В описываемый период в районе Руднево (20 км северо-восточнее Тулы) сосредоточились 3-я и 4-я танковые дивизии противника, пытавшиеся путем нанесения ударов танками на город по шоссе с севера и из района Торхово выйти на северную и восточную окраины города. 2 декабря в 21 час командующий фронтом поставил перед командующим 50-й армией генералом Болдиным задачу по уничтожению противника, наступавшего в направлении Руднево: 340-й стрелковой дивизии, усиленной двумя минометными дивизионами, нанести удар по противнику в направлении Руднево, передав эту дивизию из состава 49-й армии в 50-ю армию. От командира 1-го гвардейского кавалерийского корпуса требовалось нанести удар силами 112-й танковой дивизии также в направлении Руднево, а остальными силами корпуса наступать на Венев. 4 декабря командующий фронтом потребовал от командира корпуса помочь 50-й армии и не дать возможности противнику окружить нашу тульскую группировку, для чего нанести удар по 17-й танковой дивизии.

К 4 декабря остатки 63-й и 40-го моторизованных полков1 противника были отброшены из-под Каширы в район Мордвес, а в район Марыги-но, Дьяконово, Красный Пахарь вышла 29-я моторизованная дивизия немцев в составе 71-го и 15-го пехотных полков. С запада к району Мордвес подходили передовые части 167-й пехотной дивизии.

Командир корпуса в 17 часов 4 декабря приказом № 096 поставил задачи на дальнейшее наступление (намечавшееся с 10:20 5 декабря). Перед началом наступления должна была проводиться 20-минутная артиллерийская подготовка. Общая задача корпуса -уничтожить 29-ю моторизованную дивизию противника, а вспомогательным ударом справа - сковать 167-ю пехотную дивизию.

6 декабря штабом фронта вновь указывалось командиру 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, что Военный Совет фронта требует от него быстрых и решительных действий.

Командующим 50-й армией генералом Болдиным в состав частей для действий на Руднево с юга были включены: 740-й стрелковый полк с 9 танками, 32-я танковая бригада (сосредоточившаяся в Медвенке), 124-й танковый полк (без роты) с 3-м батальоном 740-го стрелкового полка с правого фланга армии (выдвигался через Малахове).

510-й стрелковый полк с ротой танков 124-го танкового полка (8 танков) должен был наступать из района Лаптево совместно с 340-й стрелковой дивизией.

31-я кавалерийская дивизия, базируясь на район Горшково, действовала по тылам мордвесской группировки противника, нарушала работу коммуникации Венев, Кашира и обеспечивала левый фланг группировки, наносившей удар из района Лаптево на Руднево.

Лаптевская группировка наших войск с рубежа Шеметово, Мелехов-ка 3 декабря начала наступление, сосредоточивая усилия в направлении станции Ревякино (где наш бронепоезд вел бой с танками противника) и наносила вспомогательный удар на Руднево, Торхово. 510-й стрелковый полк к 10 часам 3 декабря овладел южной окраиной Крюково. 740-й стрелковый полк 217-й стрелковой дивизии (без 3-го батальона) с ротой танков к 10 часам овладел Гнездином и с 14 часов вел бой за Крюково, встречая сильное сопротивление противника.

124-й танковый полк с батальоном 740-го стрелкового полка и 112-й танковой дивизией находились в движении. Части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса теснили мотопехоту противника в южном направлении.

Одновременно с развитием наступления наших ударных группировок 413-я стрелковая дивизия (прикрывавшая Тулу с востока) 3 декабря одним полком заняла Колодезную и к 14 часам вела бой за Дорофеевку, что в известной степени обеспечивало правый фланг 740-го стрелкового полка.

Начавшееся на рассвете 5 декабря на правом фланге 50-й армии наступление 31-й пехотной дивизии противника было 6 декабря отбито с большими потерями для него, в результате чего положение там осталось устойчивым.

Части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, успешно развивая свое наступление на юг, к 7 декабря заняли Михайловку, Пряхино, Даровое, Марыгино, а к 15 часам, сломив сопротивление противника, вышли на рубеж Афанасьевка, Каменка, Барсуковские Выселки, Дьяконово, лес севернее Столбовки и продолжали преследование противника на Ценен, непосредственно угрожая флангу и тылу немцев.

Севернее Тулы, на ревякинском направлении продолжались упорные бои; особенно напряженные бои велись в районе Руднево.

7 декабря, успешно наступая в южном направлении, 340-я стрелковая дивизия заняла Нефедово, станцию Ревякино, Федяшево, Сухотино, Руднево, войдя в связь с 740-м стрелковым полком 217-й стрелковой дивизии в районе Сине-Тулица, а 112-я танковая дивизия занвяла Волоть.

Действия ударных группировок обеспечивались 31-й кавалерийской дивизией в районе Бураково и прикрытием Тулы с востока 413-й стрелковой дивизией, прочно удерживавшей рубеж отметка 217,2, Глухие Поляны, Крюково, Сине-Тулица.

К этому времени юго-западнее Рязани развернулась 10-я армия из резерва Верховного Главнокомандования. Она получила задачу наступать с утра 6 декабря, нанося главный удар в направлении Михайлов, Сталиногорск. Таким образом армия выходила во фланг и тыл войскам 2-й немецкой танковой армии. Противник начал отход.

Выводы

По тульской обороне

Тула и прилегающий к ней район, будучи основным опорным пунктом в южной части Западного фронта, своей упорной и активной обороной обеспечивали устойчивость всего левого крыла фронта. Последнее же прикрывало важнейшие подступы к Москве с юга, на которые противник нацеливал мощную группировку войск, обильно оснащенных техникой.

Таким образом, значение Тулы в рассматриваемый период перерастало рамки оборонительной операции 50-й армии и являлось по существу фактором фронтового значения.

Прорыв немцев на тульском направлении мог бы грозить не только оперативными, но и стратегическими последствиями.

Поэтому Ставка Верховного Главнокомандующего дважды (29 и 30 октября) обращала внимание командующего Брянским фронтом на важное значение Тулы, которую необходимо было удержать во что бы то ни стало, чтобы тем самым сохранить не только Тулу, но и закрыть дорогу для противника к Москве с юга.

В ряде случаев обороны городов в полосе Западного фронта оборона Тулы может считаться образцовой как в смысле ее организации, так и в смысле конечного результата.

Условия, ход боевых действий и результаты обороны Тулы в период конца октября - начала декабря 1941 года со всей очевидностью показали, что современная оборона, опирающаяся на крупный населенный пункт, может иметь успех в том случае, если борьба с подвижными соединениями наступающего ведется комбинированно, т.е. путем сочетания жесткой обороны на основных направлениях с активными наступательными действиями подвижных соединений вне самого населенного пункта, такими же оперативными приемами и средствами, какими пользуется и наступающий.

В общем оперативном построении войск, обороняющих город, исключительную важность приобретает обеспечение флангов крепкими и активно действующими частями. Это придает устойчивость обороне и облегчает создание ударных группировок для нанесения поражения противнику даже в весьма сложной для обороны обстановке.

Создание резервов должно являться постоянной заботой командования. Состав их не может быть постоянным, он меняется за счет войск тех oучастков и районов, где напор противника в данный момент ослабляется.

По оборонительным боям 49-й и 50-й армийлевого крыла Западного фронта

В ходе боевых действий в конце октября и начале декабря 1941 года 49-я армия, составлявшая наряду с 50-й армией левое крыло Западного фронта, являлась одним из важнейших звеньев в выполнении стратегического плана советского командования на этом этапе, имевшего целью упорными оборонительными боями изматывать противника, нанося существенный урон его живой силе и технике.

Оборонительные бои армий левого крыла в конце октября и начале декабря 1941 года можно разделить на три основных периода, которые, однако, были несколько различны по своему содержанию для обеих армий и не всегда совпадали по календарным срокам.

Первый период (15-30 октября 1941 года) - маневренная оборона, когда части обеих армий с упорными сдерживающими боями отходили на рубеж реки Ока (49-я армия) и и район Тулы (50-я армия), где к тому времени создавались оборонительные сооружения. Данный период характеризуется отходом частей армий на широком фронте при сдерж!поющих боях на промежуточных рубежах, имея целью обеспечить иымол живой силы и техники. Управление войсками было сильно осложнено вследствие наличия широкого фронта и разрывов между частями.

Случаи, когда отходили отдельные части и подразделения без объединенного управления ими, что требовало проявления разумной инициативы войсковыми начальниками.

Несмотря на трудные условия и нажим противника, обе армии в целом справились с этой задачей.

Второй период (30 октября - 25 ноября 1941 года) - попытка противника овладеть Тулой лобовыми ударами и с хода прорваться к Серпухову. Бои этого периода отличались большим напряжением и упорством с обеих сторон (особенно на флангах 50-й армии и в стыке ее с 49-й армией, где проводилось контрнаступление в спас-канинско-суходольском направлении с целью ликвидации попыток немецко-фашистских войск прорваться на Московское шоссе). Не менее напряженные бои в этот период происходят и на правом фланге 49-й армии (в стыке ее с 43-й армией), где противник стремился прорвать наше расположение и выйти к Серпухову, что угрожало отрывом армий левого крыла фронта от центра. На фронте 50-й армии в период 7-8 ноября нами наносится частный контрудар (в основном силами 413-й стрелковой дивизии и 32-й танковой бригады) в общем направлении Косая Гора, Щекино, имевший целью уничтожить группировку противника во взаимодействии с 3-й армией. Остальными силами 50-я армия удерживала Тулу и активными действиями (258-й стрелковой и 31-й кавалерийской дивизий во взаимодействии с 238-й стрелковой дивизией и другими частями 49-й армии) не дала немцам прорваться на стыке двух армий к Московскому шоссе.

Третий период (26 ноября - 6 декабря) - подготовка и проведение командованием фронта активного маневра вне обороняемого пункта - Тулы. Данный период завершается сильным контрударом 1-го гвардейского кавалерийского корпуса из района Каширы в южном направлении. Этот контрудар наносится в сочетании с ударами других групп (340-я стрелковая, 31-я кавалерийская и 112-я танковая дивизии) и с жесткой обороной Тулы. В третий период 49-я армия переходит к позиционной обороне на всем фронте с задачей прочно прикрыть Серпухов. Сковав противника, 49-я армия тем самым обеспечивала правым фланг 50-й армии. На фронте 50-й армии и соседнего слева 1-го гвардейского кавалерийского корпуса в этот период проводился активный контрманевр.

Таким образом, оборонительные бои 49-й и 50-й армий отличаются разнообразием оперативно-тактических форм, чередованием и сочетанием их: маневренная оборона, наступление па одних участках при жесткой обороне на других и т.д. В этом заключается своеобразие оборонительных боев на левом крыле Западного фронта.

Итак, успех современной оперативной обороны, как показал опыт боевых действий 50-й армии, взаимодействовавшей с левым флангом 49-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, основывается на упорной борьбе с наступающим противником при сохранении организованного фронта, опирающегося в данном случае на жесткую оборону крупного города. Одновременно свободными силами, подкрепленными резервами фронта, проводится оперативный маневр для создания группировки войск, способной нанести удар по наступающему врагу, заняв выгодное исходное положение.

Это позволяет в дальнейшем осуществить оперативный контрудар по силам противника с целью ликвидации его наступательных действий или хотя бы для восстановления нарушенного положения.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

БОЕВАЯ РАБОТА АВИАЦИИ

В воздушной обстановке к началу Московской операции произошли существенные изменения, которые повлияли на развитие событий на земле и в дальнейшем способствовали успеху нашего контрнаступления.

Эти изменения станут понятными, если мы рассмотрим события, предшествовавшие Московской операции.

К наступлению, которое началось на Западном фронте 2 октября 1941 года, противник сосредоточил 600-700 самолетов. Военно-воздушные силы противника были использованы так же, как и в ранее проводимых операциях, но в значительно больших масштабах. Наступление велось на широком фронте и преследовало задачи стратегического характера.

Наступлению немецких войск предшествовала тщательная воздушная разведка, стремившаяся путем наблюдения и фотографирования вскрыть группировку наших войск, определить начертание оборонительной полосы, тыловых рубежей обороны, характер противотанковых сооружений, а также выяснить состояние дорог и других важных объектов. Глубина разведки на важных направлениях доходила до 300 км.

Активность немецкой авиации на участке тех армий, где противник наносил главный удар, возросла с началом наступления в несколько раз и достигла (по неполным данным) не менее 600-700 самолето-вылетов и день. Главные силы военно-воздушного флота противника действовал ими переднему краю и на поле боя, уничтожали переправы, бомбардировали и обстреливали войсковые тылы. Одновременно с этим военно-воздушные силы противника действовали по объектам нашего тыла фашистской авиации в эти дни была наибольшей; ослабевала она лишь вследствие ухудшения метеорологических условий или в связи с перегруппировкой авиации на другие аэродромы.

Серьезная неудача постигла германские военно-воздушные силы в борьбе с нашей авиацией. Широких действий по нашим аэродромам, какие намечались германским командованием перед началом наступления, противнику провести не удалось. Хорошая маскировка и рассредоточение самолетов, а также высокая активность наших истребителей не позволили немцам полностью вскрыть группировки нашей авиации и подорвать ее мощь. К тому же враг не располагал необходимыми для этого силами. Авиация противника еще в процессе сосредоточения на основных аэродромах в результате ударов наших военно-воздушных сил понесла серьезные потери, только на земле за сентябрь 1941 года было уничтожено до 175 немецких самолетов. Военно-воздушные силы Западного фронта перебазировались на тыловые аэродромы, сохранив свои силы.

В половине октября противник после перегруппировки сил продолжал свои действия на московском направлении. 19 октября его частями был занят Можайск. В конце октября велось наступление на волоколамском направлении, где немцы вновь пытались прорваться на Москву. В этот период авиация противника, встретив сильное сопротивление не только военно-воздушных сил Западного фронта, но и авиации Московской зоны ПВО, начала действовать более крупными группами (в отдельных случаях до 40-60 самолетов) в нескольких эшелонах, под прикрытием истребителей. Успех подобных действий был невелик, так как наши войска умело маскировались и укрывались от налетов авиации.

Наша истребительная авиация встречала бомбардировщиков противника и вела с ними ожесточенные воздушные бои, препятствуя (а подчас совершенно не допуская) имеете с зенитной обороной Москвы бомбардировке объектов на нашей территории.

В боях на подступах к Москве противнику не удалось сохранить превосходство в воздухе, несмотря на то, что к 1 ноября он усилил свою авиацию; с каждым днем перевес склонялся па нашу сторону.

В дальнейшем, в связи с общим ослабленном боевого напряжения на-фронте, резким похолоданием и плохими метеорологическими условиями, активность немецкой авиации снизилась.

Начавшееся в половине ноября второе генеральное наступление немцев на Москву вновь вызвало большое напряжение в боевой работе авиации.

В ноябре 1941 года противник, не считаясь с громадными потерями, развивал наступления на флангах, пытаясь с севера и юга отрезать основные магистрали и окружить Москву.

От непрерывных ударов наземных войск и нашей авиации враг нес большие потери в живой силе и технике.

Наша авиация, базировавшаяся на московском направлении, в этот период ежедневно штурмовыми и бомбардировочными ударами действовала по подходившим неприятельским резервам. На правом крыле усилия нашей авиации были приложены главным образом в районе Московское море, Клин, а на левом крыле - в районе Венев, Михайлов.

Сложившиеся условия ограничивали базирование нащей авиации, вследствие чего военно-воздушные силы Западного фронта, авиация МЗО, ПВО, резерва Главного Командования и созданные оперативные авиагруппы базировались на аэродромах в районе Москвы и восточнее ее, до рубежа Загорск, Ногинск, Коломна. Такое сосредоточенное расположение авиации позволяло действовать в нужном направлении на всех участках Западного фронта. Кроме того, базирование авиации в значительной мере обеспечивалось средствами Московской зоны ПВО.

Условия базирования авиации и данные об аэродромной сети наших военно-воздушных сил и противника были приведены ранее (в разделе "Краткая характеристика театра военных действий").

Ко второй половине ноября военно-воздушные силы Красной Армии, непосредственно участвовавшие в сражениях за Москву, состояли из:
а) военно-воздушных сил Западного фронта;
б) группы Сбытова;
в) группы Голованова;
г) авиации ПВО Московской зоны.

В конце ноября были созданы еще две авиагруппы из резерва Главного Командования: группа Петрова и группа Кравченко.

В этих группах, участвовавших в боях, имелось около 700 исправных самолетов.

Численность военно-воздушных сил противника в этот же период на московском направлении составляла 500-700 самолетов. Соотношение сил в воздухе в ходе борьбы под Москвой сложилось не в пользу противника. Это позволяло в период оборонительных сражений и разгрома немцев под Москвой иметь превосходство в воздухе и использовать часть истребительной авиации ПВО для штурмовки войск противника.

Создавшаяся обстановка требовала объединения всех сил нашей авиации, базировавшейся на московском направлении.

Главные силы авиации были нацелены на основную группировку немецких войск северо-западнее Москвы (в районе Клин, Истра, Солнечногорск), а остальные были использованы на левом фланге в районе Тула, Сталиногорск, Венев. Под руководством Верховного Главнокомандующего действовали группа Петрова, группа Сбытова, группа Голованова, авиация ПВО, дальняя бомбардировочная авиация и военно-воздушные силы Западного фронта.

Авиация Калининского фронта и группа Кравченко, действовавшие на флангах, имели задачи:

а) военно-воздушные силы Калининского фронта - не допустить выдвижения резервов противника от Калинина к Московскому морю;

б) группа Кравченко (с частью сил Западного фронта и дальней бомбардировочной авиацией Главного Командования) - совместно с наземными войсками задержать дальнейшее продвижение противника в направлениях на Михайлов и Венев.

Группа Петрова, базировавшаяся в районе Загорска, получила задачу действовать на дмитровско-клинском направлении, совместно с наземными войсками задерживать противника на западном берегу канала Москва-Волга и в дальнейшем содействовать правому флангу Западного фронта в наступлении на данном направлении.

Группа Сбытова и авиация ПВО Москвы действовали на солнечно-горско-истринском направлении и базировались в районе Москвы.

Военно-воздушные силы Западного фронта действовали по обстановке на истринском, можайском, наро-фоминском, серпуховском и венево-сталиногорском направлениях.

Таким образом, главные усилия авиации во второй половине ноября и первой половине декабря были направлены на основную группировку противника северо-западнее Москвы (в районе Клин, Истра, Солнечногорск).

Управление боевыми действиями основных сил авиации осуществлялось под непосредственным руководством Верховного Главнокомандующего. Задачи ставились отдельно для каждой группы. Быстро меняющаяся обстановка заставляла иногда перенацеливать авиацию для действий на вновь появляющиеся мотомеханизированные колонны противника. В значительной степени это являлось следствием недостаточной организации разведки.

Единое управление давало возможность сосредоточивать удары нашей авиации в нужном направлении. Массированные действия авиации по войскам противника давали большой эффект и во многих случаях в ноябре задерживали наступление немцев; в декабре авиация расчищала путь нашим наземным войскам. Особенно показательны действия авиации на клинском направлении в кризисные дни борьбы на ближних подступах к Москве. Так, за одни сутки 27 ноября 1941 года на клинском направлении объединенными силами нашей авиации было совершено 1525 самолето-вылетов, сброшено 4798 бомб, израсходовано 1506 ракетных снарядов, 5905 пушечных снарядов, 48 873 патрона БС, 145 900 патронов нормального калибра. Уничтожено и выведено из строя около 100 танков и свыше 600 автомашин противника.

Начало декабря характеризуется упорными, сдерживающими боями на всем центральном направлении под Москвой. В результате жестоких боев и непрерывных атак с воздуха противник был сильно потрепан; на ряде участков он перешел к обороне.

В период с 26 ноября по 5 декабря 1941 года, когда немецко-фашистские войска делали последние попытки пробиться к столице, их авиация всеми силами содействовала им (преимущественно на северном крыле и в центре), бомбардируя и обстреливая наши войска в боевых порядках и на пути к фронту.

Наземные силы Красной Армии и наша авиация готовились к переходу в контрнаступление, а на некоторых участках уже атаковали врага. Последние попытки противника прорваться на дмитровском направлении в районе Яхромы, на солнечногорском направлении по Ленинградскому шоссе в районе Крюкова, а на юге на тульском направлении были отбиты. Явно чувствовалось, что в напряженной обстановке борьбы за Москву должен наступить перелом.

Как видно из всего изложенного выше, наша авиация сыграла крупную роль в отражении наступления фашистских войск на Москву.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ
УСТРОЙСТВО ТЫЛА И МАТЕРИАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКОЕ
ОБЕСПЕЧЕНИЕ

В середине ноября тыловой район Западного фронта, общей глубиной в 300-400 км, ограничивался с востока линией, проходившей через Иваново, Ковров, Меленки и далее к югу; с флангов - разграничительной линией с Калининским и Юго-Западным фронтами.

Граница между фронтовым и армейским тылами была указана директивой заместителя командующего фронтом от 22 октября (и дополнением к ней от 11 ноября) по линии: Александров, Орехово-Зуево, Куровское, Воскресенск, Коломна, Зарайск, Рязань и Спасск-Рязанский - все пункты включительно для армий. По директиве от 3 декабря граница была продолжена на север до Ростова.

Глубина армейского и фронтового тылов обеспечивала нормальное размещение необходимых средств тыловых органов, частей и служб. Густая сеть рельсовых путей и шоссейных дорог, хорошо развитая промышленность, сельское хозяйство, большие запасы местных средств создавали благоприятные условия для организации материального обеспечения войск. Вместе с тем ряд обстоятельств затруднял организацию тыла и снабжения. Из пяти железнодорожных магистралей, подходивших к Москве с востока и юго-востока, две наиболее мощные почти полностью были загружены перевозками по эвакуации. По остальным трем магистралям должны были производиться оперативные перевозки и подвоз необходимых Западному фронту материальных средств.

Во вторую половину ноября усилился подвоз пополнений. Одновременно в состав фронта перебрасывались новые части и соединения. Сложившаяся обстановка настоятельно требовала максимального обеспечения оперативных перевозок. Отправка военных грузов производилась при отсутствии требований на подвижной состав под оперативные перевозки.

Фронтовые базы были развернуты на Горьковской, Московско-Казанской и Ленинской железных дорогах. Распорядительные станции фронта с Управлением начальника района распорядительных станций были расположены на узловых станциях: Владимир, Окатово, Рязань; полевые склады выдвинуты вперед - в районы Юрьев-Польский, Кольчугино, Ундол, Нов. Петушки.

Армейские распорядительные станции располагались у границы с фронтовым тылом, на хорошо развитых железнодорожных станциях. Для организации базирования каждая армия получила железнодорожный участок: 16-я армия - железнодорожный участок Загорск, Александров; 5-я армия - Фрязево, Орехово-Зуево; 33-я армия - Гжель, Куровское; 43-я армия - Бронницы, Воскресенск и 49-я армия - Коломна, Пески и Коломна, Озеры.

В Подмосковье хорошо развита сеть дорог, но их радиальное направление затрудняло организацию базирования и особенно подвоза. С этим затруднением встретились уже при нарезке тыловых разграничительных линий между армиями. Для 16-й армии граница слева устанавливалась по линии: Бельково, Софрино, Озерецкое, Истра, Тарханове Для 5-й армии граница слева - Лачугино, Молзино, Мытищи, Химки, Голицыне, Маурино. Для 33-й армии граница справа - Ликино-Дулево, Люберцы, Переделкино, Внуково, Голицыне и далее совпадала с левой границей 5-й армии. Левая граница 33-й армии шла по линии Слободище, станция Бронницы, Подольск (шоссе общего пользования с 43-й армией), Каменка. Левая граница 43-й армии - станция Пески, Шугарево, Пролетарский, Высокиничи. Левая граница 49-й армии - Рыбное, Коровино, Лаптево и далее по оперативной разграничительной линии до Вороново.

Для ограждения Москвы от перегрузки и освобождения Горьковской автомагистрали от армейских транспортов надо было выделить их из армейского тылового района - так как проезд армейского автотранспорта через Москву был ограничен, а использование Горьковского шоссе запрещено. Это было необходимо сделать, но вместе с тем затруднило организацию базирования и подвоза в 5-ю армию.

Исходя из создавшейся оперативной и тыловой обстановки, директивой фронта по тылу от 19 октября были ограничены переходящие запасы в армейских полевых складах и устанавливались следующие нормы: боекомплекта - не более 0,75, горюче-смазочных матариалов - 1 заправку, продовольствия - 2 дачи, а на фронтовых полевых складах - 1 боекомплект, 2 заправки ГСМ и 2-3 дачи продовольствия. Чтобы еще более разгрузить тылы армий от стационарных запасов, армиям разрешалось в отдельных случаях не создавать своих складов, а давать заявки на подачу всего необходимого непосредственно из фронтовых складов на выгрузочные станции подачи, а автотранспортом - на ДОП.

Армии широко пользовались правом давать заявки на подвоз необходимых им материальных средств из фронтовых полевых складов к станции выгрузки, на ДОП, а иногда и непосредственно к войскам; вместе с тем они не отказывались и от создания своих нелепых складов.

За исключением цифр, определяющих количество винтовочных патронов, все остальные показатели являются приближенными. Из таблицы видно, что общие запасы армейских и фронтовых складов колебались в пределах установленной для хранения нормы переходящих запасов. Кроме того, на территории армейского и фронтового тыла располагались стационарные склады НКО, имевшие большие запасы. Эти запасы сыграли крупную роль в материальном обеспечении фронта во время оборонительного сражения. Благодаря наличию запасов в складах НКО перебои в железнодорожном подвозе не отражались на материальном обеспечении войск.

При среднесуточном фактическом расходе боеприпасов около 0,1 боекомплекта фронт был обеспечен ими вполне достаточно. Исключение составляли мины всех калибров, которых было крайне недостаточно не только в армейских и фронтовых, но и в московских стационарных складах.

Запасы горючего, смазочных материалов и продовольствия превышали установленные нормы. Кроме того, в распоряжение командования поступили большие мобилизационные запасы горючего и смазочных материалов, запасы Комитета резервов и местных окладов Главнефтеснаба. Еще лучше дело обстояло с продовольствием и фуражом. Руководители совхозов, колхозов искали представителей интендантства и частей, чтобы сдать им назначенные к завозу запасы продовольствия и фуража. Весьма охотно продавали свои запасы и колхозники.

Полностью был обеспечен фронт транспортными средствам. В автотранспортных частях фронта имелось около 8000 транспортных автомашин (не считая машин, обслуживающих авиацию); из них более 6000 находились в распоряжении армии и дивизий и около 2000 - в авторезерве фронта. При крупных оперативных перебросках или массовых перевозках грузов большую помощь оказывало Главное Командование своим авторезервом.

Напряженные бои во вторую половину ноября предъявили к органам тыла и снабжения значительно большие требования, чем раньше. Если в октябре и первой половине ноября из фронтовых складов подавалось в армии ежедневно 420 т боеприпасов, то во вторую половину ноября только фактический расход основных видов боеприпасов, перечисленных ниже, составлял 450 т. Соответственно увеличился расход горючего, смазочных материалов, запасных частей; увеличился объем работы для ремонтно-восстановительной службы, для грузов, подлежащих эвакуации. Значительно увеличилось количество грузов для оборонительных работ. Общее количество израсходованных в ноябрьских боях боеприпасов и количество транспортных средств, необходимых для их перевозки, показано в таблице.

Особенно сильно возросли запасы боеприпасов в армейских полевых складах к 6 декабря. Этот рост в основном происходил за счет фронтовых складов, запасы которых снизились, но все же общая обеспеченность фронта боеприпасами к 6 декабря была значительно выше, чем в середине ноября. Органы тыла и снабжения, работая в исключительно трудных условиях, сумели удовлетворять текущие потребности войск и подготовить материальную базу для контрудара Красной Армии.

Полностью фронт был обеспечен и горючим. Переходящие запасы горючего наиболее ходовых марок на фронтовых и армейских складах все время были выше установленной нормы. Движение и объем работы по обеспечению фронта горючим в ноябре видны из таблицы:

Всего за ноябрь пришлось подвезти только с баз производства более 25 000 т горюче-смазочных материалов.

Помимо боеприпасов, горючего, продфуража, подвозилось большое количество инженерного имущества, обмундирования, автобронетанкового имущества. Общий объем грузовых потоков на фронт достигал 20 поездов в сутки. Размер снабженческих перевозок относительно небольшой, но нужно учитывать, что в ноябре эти перевозки приходилось осуществлять в исключительно сложных и трудных условиях. Массовая эвакуация, оперативные перевозки, необходимость организовать движение грузопотоков по новым направлениям сильно усложняли работу органов военных сообщений (ВОСО).

Особенно много трудностей приходилось преодолевать при подвозе грузов в армии и войска. В этом звене особенно важно подать грузы вовремя и именно те категории грузов, в которых войска нуждаются. С этим органы тыла не всегда справлялись. При наличии достаточных общих запасов материальных средств войска в отдельных случаях испытывали недостаток главным образом в боеприпасах, реже в горючем. За исключением недостатка в минах (которых часто не было в распоряжении фронта), недостатки во всем остальном вызывались запозданием с подвозом и отсутствием маневра материальными средствами. Это приводило к тому, что иногда одни нуждались в тех или иных средствах, а у других они были в избытке. Так, например, обеспеченность двух соседних армий, находившихся приблизительно в одинаковых условиях, была совершенно различной: в 49-й армии 76-мм выстрелов для дивизионной артиллерии было 0,2 боекомплекта (1900), а в 50-й армии - 16 боекомплектов (42 000). Происходили перебои в обеспечении войск некоторыми видами продовольствия, например, сахаром (реже жирами). Между тем в полевых складах 33-и армии во второй половине октября имелось 18 дач жиров и 22 дачи сахара; в 49-й армии - 14 дач жиров и 20 дач крупы.

Подобное положение было и с горюче-смазочными материалами. Начальники отделов снабжения горючим (ОСГ) фронта и армии стремились путем использования многочисленных стационарных баз МТС и Главнефтеснаба рассредоточить свои запасы, приблизить их к войскам и тем самым сократить расстояние для подвоза автотранспортом. Но эту весьма ценную инициативу они не довели до конца, не обеспечили своевременного пополнения головных отделений складов горюче-смазочными материалами ходовых марок. Так, например, в Подольском и Лопас-ненском складах 20 ноября имелся только автобензин и тракторный керосин. За смазочными материалами и горючим других марок нужно было посылать автомашины в другие склады.

Верховное Главнокомандование в целях разгрузки Москвы выделило город и ближайшие окрестности из армейского и фронтового тылового района; между тем часть грузов, распределенных по армиям на фронтовых распорядительных станциях, могла попасть на свои распорядительные станции только через Московский узел. В результате в Московском узле произошло скопление вагонов, предназначенных для разных армий. Это потребовало принятия особых мер.

С упорядочением распределения грузов возникали новые затруднения. Распределенные на станции Москва грузы подлежали возвра-щению назад, на армейскую распорядительную станцию, что было явно нецелесообразно. Это и не делалось, так как войска значительную часть грузов получали из подмосковных стационарных складов. Чтобы не распылять грузов, прибывшие вагоны в Москву разгружались в районах стационарных складов, либо подавались на выгрузочные станции.

Напряженность боев, частые изменения оперативной обстановки сильно усложняли организацию подвоза материальных средств к войскам. Нередки случаи, когда резкие перемены в оперативной обстановке вынуждали переадресовывать грузы, находившиеся на пути к своим соединениям. В таких условиях заранее составленный план материально-технического обеспечения играл роль ориентира в решениях многочисленных вопросов, возникавших в результате быстрых изменений обстановки.

Отсутствие под Москвой кольцевых шоссейных дорог также создавало затруднения при организации подвоза. Приходилось использовать пути, подчас недостаточно подготовленные или совсем не подготовленные для работы автотранспорта.

В оборонительной ноябрьской операции задача автотранспорта облегчалась широким применением подвоза по железной дороге до разгрузочной станции (а в отдельных случаях и до огневых позиций артиллерии), чем армейские грунтовые участки фактически выключались, а армейский автотранспорт работал вместе с войсковым в его звене подвоза. Все же в отдельных случаях транспортных средств не хватало, и маневр материальными ресурсами иногда затруднялся.