Александр беззубцев-кондаков

ЕВГЕНИКА КАК «ПРОКЛЯТЫЙ ВОПРОС»

ХХ ВЕКА

 

Человечество к концу ХХ века стало терпимым ко всему, на что еще совсем недавно было наложено табу. Уже почти не осуждается проституция, ставшая даже «престижной профессией», отменяется уголовное преследование гомосексуалистов, и люди не протестуют против однополых браков, как нечто привычное воспринимают операции по перемене пола. Однако когда кем–либо затрагивается тема соблюдения расовой чистоты в браках, сразу возникает напряженность. «Демократические» общества готовы терпеть любые крайности и извращения, если только они не имеют национально–расовую подоплеку. Западная цивилизация оправдает любой экстремизм, кроме национального. Однако в один из этих «тайников» мы и собираемся заглянуть. В настоящей работе мы попытаемся «разминировать» такую «взрывоопасную» тему, как евгеника, которая в массовом сознании воспринимается как атрибут расизма, как явление, характерное лишь для тоталитарных государств ХХ века. Сразу следует оговориться, что перед читателем историко–философский очерк, не претендующий на естественнонаучную ценность.

Считается, что евгеника как наука о расовой гигиене возникла в Третьем Рейхе и что только в гитлеровской Германии проводились евгенические исследования. Это совершенно неверный взгляд. В ХХ веке лидирующие позиции в области евгенических исследований занимали две страны – США и Советская Россия. С Германией же связан отнюдь не расцвет этих исследований, а, наоборот, полная их дискредитация, доведение до абсурда.

Евгеника (от греч. «евгений» – благородный) возникла в 1870–е годы в Англии, и ее родоначальником был Фрэнсис Гальтон, двоюродный брат Ч.Дарвина. Гальтон воспитывался в квакерской семье и первейшим его источником знаний о мире стала Библия. Спустя годы, разрабатывая новую науку, Гальтон увидел в ней черты религиозной морали.

Он пришел к выводу о необходимости беречь генофонд избранной человеческой расы, отбирая лучших ее представителей, наделенных выдающимися способностями, которые, по мысли Гальтона, передаются по наследству. Избранной расой, чей генофонд нуждается в защите, Гальтон считал англосаксов. Он полагал, что способности передаются по наследству, а условия жизни лишь способствуют развитию унаследованного от предков.

Однако евгеническая практика существовала за много веков до Гальтона. Общеизвестно, что в Спарте хилых младенцев уничтожали, сбрасывая в пропасть, в результате чего возник тип неуязвимого спартанского воина.

В начале ХХ столетия в Америке в целом ряде штатов были приняты законы о стерилизации наследственно дефективных. К 1914 г. такие законы действовали уже в 12 штатах. Известно, что в штате Индиана по данным на июль 1911 г. было проведено 875 операций стерилизации. В Калифорнии с ноября 1910 г. по лето 1912 г. стерилизации подверглось 268 чел. Однако в декабре 1921 г. в штате Индиана операции по стерилизации были запрещены как «жестокая, несовместимая с основами конституции карательная мера». По названию этого штата стала именоваться широко обсуждаемая в 1920–е гг. идея лишения человека способности производить потомство. Доктор Шарп, проведший около пятисот операций вазектомии, отмечал, что в результате этих операций не останавливается половое развитие и даже не уменьшается интерес к противоположному полу.

Активно работали шведские евгенисты. При государственной поддержке в Швеции возникло два института – в 1918 г. основан институт экспериментальной биологии и теоретического изучения наследственности близ города Лунда, а в 1922 г. возник институт расовой биологии в Упсале.

«Индианская идея» обсуждалась в Советской России на страницах «Русского евгенического журнала», где М.Волоцкой, ссылаясь на мнение побывавших в Америке врачей, утверждал, что в Соединенных Штатах подобные операции часто осуществляются отнюдь не насильственно и не только над пациентами психиатрических клиник, но и над лицами, которые опасаются, что их дети окажутся пораженными наследственным недугом.

Советские евгенисты в поисках истоков отечественных исследований в данной области обращались к эпохе Петра Великого. Согласно указу Петра «О свидетельствовании дураков в Сенате», «дуракам, что ни в какую науку и службу не годятся», воспрещалось вступать в брак, ибо «доброго наследия и государственной пользы» от них ожидать было невозможно. Указ этот носит откровенно евгенический характер и свидетельствует о том, что Петр Великий интересовался проблемами наследственности. Другое же действие Петра, по мнению евгенистов, носило противоположный, антиевгенический характер, но также было связано с желанием Петра поэкспериментировать с феноменом наследственности – речь идет об устроенной в ноябре 1710 г. знаменитой свадьбе карликов. Антропотехнические проекты Петра были внимательно изучены советскими евгенистами.

В 1920 г. при поддержке Наркомздрава Н.А.Семашко было создано Русское евгеническое общество. Начинает выходить периодическое издание – «Русский евгенический журнал». В целом же работы в области евгеники курировались наркомом просвещения А.В.Луначарским. Евгеника обрела в Советской России особый статус. Идея появления новой человеческой генерации в первые годы советской власти овладела многими умами. Всё это придавало исследованиям евгенистов особый политический смысл.

Одним из сложных вопросов, встающих перед евгенистами, является вопрос о том, как определять элиту, чей генофонд является ценностью мирового масштаба. Да, спартанцы сформировали тип непобедимого воина, выиграли Пелопонесскую войну у Афин. Но при этом Спарта не знала великих полководцев. Спарта не оставила следа в культурной и научной жизни. Задачи искусственной селекции в Спарте были ориентированы на воинскую доблесть, а не научные достижения.

Многие гении страдали тем или иным заболеванием, которое делало их с евгнической точки зрения «вредным материалом». Н.К.Кольцов в статье «Улучшение человеческой породы» отмечал, что «эпилепсия или помешательство (сочетаются) с высоким талантом и даже с гениальностью». Здесь мы приближаемся к давнему и неразрешимому вопросу о соотношении нормы и аномалии. Патология и норма находятся в диалектической взаимосвязи, каждая патология дает более ясное представление о норме. В Древней Греции уродством считалось всякое качество, которого не было у других обитателей данного социума, т.е. расовые особенности тоже становились признаками уродства. Большая заслуга в изучении патологии принадлежит Аристотелю, который определил уродство как проявление изменчивости живого, тем самым опровергнув мистический взгляд на патологию. В Средние века возобладал вновь религиозно–мистический взгляд на патологию, и уродство стало считаться карой за греховную сущность человеческого рода.

Профессор В.Гориневский на страницах журнала «Физическая культура»(№1,1922) констатировал, что в советском обществе остро стоит проблема вырождения. «Чем больше в данном обществе субъектов вырождающихся,– писал он,– тем более печальна судьба его, так как общество стоит в этом случае перед угрозой наследственной передачи уродливых форм и связанных с этой передачей уродливых свойств и функций». Профессор Гориневский бил тревогу: евгеника немедленно должна прийти на помощь советскому обществу, в котором ясно обозначились признаки вырождения. Выяснилось, что вырождение может поражать не только буржуазные классы эксплуататоров, но и пролетариат. В результате двух войн, империалистической и гражданской, «население России не только поредело, – писал Гориневский,– оно сразу сделалось качественно хуже, так как на войну шли лучшие элементы всего народа – более сильные, самые здоровые, самые лучшие работники…». За пять лет гражданской смуты население страны уменьшилось почти на 13 млн. человек – в основном это были жертвы голода, разных эпидемий, а также погибшие в боях, от красного и белого террора. Потенциал народа был серьезно подорван. После Наполеоновских войн во Франции произошло нечто похожее. Гренадеры наполеоновской армии отбирались по особым признакам, в том числе по росту. Гибель большей части этой армейской элиты существенно повлияла на генофонд нации, например, средний рост французов стал ниже.

В 1929 г. увидела свет статья Н.К.Кольцова «Задачи и методы изучения расовой патологии», в которой автор отметил, что практическая медицина привыкла иметь дело прежде всего с европейцами, а в современных условиях сплошь и рядом сталкивается с тем, что одни и те же болезни совершенно по–разному протекают в различных странах. Заключена ли причина этого лишь в климатических условиях и в несхожести образа жизни европейцев и туземцев? Н.К.Кольцов был не готов дать однозначный ответ на этот вопрос. Он счел необходимым обратиться к давней дискуссии о том, является ли человечество одним видом «хомо сапиенс» или же за общим понятием «человечество» скрывается несколько видов, соответствующих расам. Вывод Кольцова был однозначен: «…человечество представляет собою, конечно, один вид, т.к. никогда не было установлено, что скрещивания между различными расами бесплодны или хотя бы только характеризуются пониженной плодовитостью». Однако и здесь не все так просто. Нельзя пренебрегать фактором длительной географической изоляции населения каждого континента. В течение многих тысячелетий сама природа оставалась блюстителем расовой чистоты. Но вот возросла мобильность человека, пространство словно бы «сократилось» и изолированность континентов исчезла, поэтому перед человечеством с неведомой доселе остротой встала проблема расового смешения, а вслед за этим и вопросы о равенстве (или неравенстве) рас. Какую роль в истории человечества сыграет ликвидация расовой обособленности? Кольцов воздержался от прогнозов на сей счет.

Здесь будет уместным вспомнить, что в древности считалось, будто неграми стали представители белой расы, почерневшие под африканским солнцем, т.е. чернокожие возникли в результате видоизменения белой расы. Негры в свою очередь считали европейцев такими же неграми, просто побелевшими от холодов и недостатка солнца. Те и другие были едины во мнении, что существовала некая пра–раса, распавшаяся на несколько рас под воздействием природно–климатических условий. Когда в 1670 г. Москву посетил прибалтийский немец Якоб Рейтенфельс, он писал о русских людях, что «цвет лица у них такой же, как у европейцев, благодаря холодному климату, исправившему первоначальный темный, азиатский». Расхожей стала фраза, приписываемая Жозефу де Местру: «Поскребите русского, и найдете татарина». Французский антрополог Поль Брок (1824–1880) написал работу под названием «Человечество: один вид или несколько?», в которой полемизировал с моногенистами, т.е. сторонниками теории о едином происхождении рас. Брок недоумевал, «каким образом европейские и негритянские типы, столь различные между собой, могли произойти естественным путем, т.е. без помощи чуда, от первоначально единого вида».

Генетик А.С.Серебровский в 1929 г. выступил с предложением внедрить «социалистическую евгенику» или антропотехнику, суть которой состояла в том, чтобы искусственно осеменять женщин спермой талантливых мужчин. Осеменив женщин спермой вождей революции, можно было расчитывать на появление нового поколения борцов за светлое будущее. Современный профессор–генетик А.П. Акифьев в книге «Генетика и судьбы»(М.,2001) пишет: «…есть сведения, что в США даже существует тайный банк спермы нобелевских лауреатов. Хорошо известно, что многие лауреаты Нобелевской премии были горячими сторонниками евгеники». Кто знает, может быть ничего фантастического и не было в проекте Серебровского.

Можно ли говорить, что Советская Россия и фашистская Германия обнаруживают идейную близость в евгеническом вопросе? Йорг Ланц фон Либенфельс, чьим журналом «Остара» зачитывался в молодости Гитлер, предлагал радикальную программу для «уничтожения человека–животного», включавшую в себя тщательную генетическую селекцию, стерилизацию дефективных и даже убийство. Программа Ланца имела религиозную подоплеку(некоторое время он являлся послушником цистерцианского монастыря Святого Креста). Он призывал арийцев «положить на алтарь детей тьмы», т.е. представителей низших рас. Евгеника здесь оказывается на службе у религиозного фанатизма. Расисты занимались профанацией евгеники, которая, как и всякая наука, неидеологична. Важно, какие цели ставит перед собой евгенист. Это может быть стремление к здоровому, гармоничному обществу. И может быть желание уничтожить представителей неарийской расы. Евгеника может стать орудием осуществления как первой, так и второй задачи. Судьбы евгеники в Советской России и фашистской Германии демонстрируют различия в целеполагании.

14 июля 1934 г. в Германии вышел закон «О предотвращении рождения наследственно больного потомства», согласно которому лица, страдавшие врожденными слабоумием, шизофренией, эпилепсией, слепотой, немотой подлежали обязательной стерилизации. Для проведения этого закона в жизнь были созданы специальные «суды наследственного здоровья», которые состояли из двух врачей, судьи и председателя. По приговору этого суда мужчины и женщины, чья дурная наследственность считалась установленной, подвергались насильственной операции, пресекавшей возможность деторождения. Всего с 1934 по 1937 гг. стерилизации подвергли 197419 чел. Проводя жесткую евгеническую политику, национал–социалисты столкнулись с непростой для них ситуацией, когда выяснилось, что носителями наследственных заболеваний являются отнюдь не только представители «низших рас» (евреи, цыгане), но и чистокровные арийцы. Перед этим фактом расистская евгеника была беспомощна! Дети арийского происхождения, унаследовавшие от родителей щизофрению, слабоумие или другие недуги, должны были обучаться в особых школах коррекционной педагогики. Если выяснялось, что попытки коррекции не приводят к успеху, ребенок мог попасть в так называемые «приюты», где неполноценное дитя физически уничтожалось. С 1939 года всем врачам и акушерам вменялось в обязанность доносить о рождении каждого неполноценного ребенка. Судьбу такого ребенка определяла специальная комиссия, но скорее всего его ждало физическое уничтожение. Наиболее гуманным способом считалось лишение ребенка пищи. Таким образом идеология расовой нетерпимости вступала в конфликт с евгенической практикой – чистокровный ребенок–ариец мог появиться на свет с тем же заболеванием, что и чадо в еврейской семье.

В США евгеника должна была служить социальным задачам, искоренить алкоголизм, проституцию, наследственные психические заболевания. В Советском Союзе акцент был сделан на формировании новой человеческой генерации, «хомо советикус». Третий Рейх явил генетику, имевшую религиозную окраску и направленную на уничтожение «детей тьмы» в лице представителей низших, неарийских рас. Это были совершенно разные ипостаси одного научного феномена.

В данном очерке мы не пытались ответить на вопрос о том, является ли евгеника лженаукой. Пусть на этот вопрос отвечают специалисты–генетики. Для нас важным было показать влияние евгенических идей на жизнь общества. Несомненным является то, что судьбу евгенических исследований в Советской России решили не ученые, а политики. Прекращение этих исследований было насильственным, что нанесло вред развитию естественнонаучной мысли. Запрещать евгенику только потому, что она была взята на вооружения фашистами, равносильно тому, чтобы запретить немецкий язык потому, что на нём говорил Гитлер. ХХ век обострил многие проблемы, существовавшие еще в глубокой древности, в том числе и проблему межнациональных отношений. Евгеника оказалась в точке пересечения многих социальных, этнических и политических проблем, что сделало ее «проклятым вопросом».

 

 

Вильям ПИРС

МЫ РАЗНЫЕ, И ЭТО - НАВСЕГДА!

 

 

Последние несколько недель я говорил о «диверситете» [diversity (англ.) – разнородность, разнообразие], упорно навязываемом правительством и еврейской масс–медиа, и я, очевидно, отпустил несколько нелицеприятных замечаний по этой весьма чувствительной теме, т.к. я получил ряд писем, в которых люди едва ли не плакали:

«Почему мы не можем научиться жить вместе? Ведь мы все одинаковые. Единственное различие между нами – это цвет кожи; почему это столь важно для вас? Приехав сюда со своими разнообразными обычаями, они обогатили нашу жизнь». Et cetera. Некоторые из писем были хныкающие, с заламыванием рук, другие – более агрессивные, ненавистнические, но они все были написаны людьми, огорчёнными тем, что я хочу остановить поток небелых эмигрантов в Америку, вышвырнуть тех, кто уже здесь, а потом отловить и повесить тех, кто организовал их приезд сюда.

Я беседовал с десятком интервьюеров от масс–медиа, которые спрашивали меня: «Что плохого в мультикультурализме?» Именно это спросила у меня на прошлой неделе симпатичная молодая репортёрша немецкой ТV–программы. Она действительно не понимала. Это ЛЕММИНГ–ФАКТОР. Эта девушка не дура. Просто её мозговые клетки соединены таким образом, что она не способна воспринять любую информацию и прийти к любому заключению, которые политически неудобны.

Если бы МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМ и ДИВЕРСИТЕТ не возносились в масс–медиа, если бы желание иметь чистую Белую Америку, было бы всё ещё политически благонадёжно так, как это было здесь, скажем, 50 лет назад, а также как это было в её стране до 1945 г., тогда она бы прекрасно понимала, почему мультикультурализм социально, культурно и расово разрушителен. Но поскольку это понимать сейчас не модно, то она и не может понять. Именно так устроены ЛЕММИНГИ (обыватели).

Я часто думал о том, как бы мы могли переделать мозги леммингов с тем, чтобы они могли осознать, ЧТО именно блокируется непреодолимым желанием соответствовать, быть как все.

Но хотя, конечно, я не могу использовать избиения и лишения как метод обучения, тем не менее, потрясти лемминга возможно. Можете попытаться проверить сами. Так что имея это в виду, давайте поговорим о китайцах. Китайцы – это народ, с которым у нас быстро устанавливаются тесные отношения и через торговлю, и через иммиграцию. И должным образом конденционированный лемминг скажет вам, что в этом абсолютно ничего плохого нет. Китайцы, в конце концов, точно такие же, как и мы, за исключением, что они говорят на другом языке, немного темнее и у них раскосые глаза. Они прекрасно повысят наш диверситет. Своим присутствием здесь они обогатят нашу культуру.

Но на самом деле они не вполне похожи на нас. У них другие обычаи, берущие начало из другого взгляда на мир, другого отношения к жизни, и это другое отношение формировалось на протяжении тысяч поколений, живших в условиях, отличавшихся от тех, в которых жили наши предки. Например, китайцы едят младенцев и ничего не видят в этом плохого. А то, что они делают с кошками и собаками, попадающими в их руки, является слишком кошмарным, чтоб я описывал это здесь. То, что они делают с кошками и собаками, это гораздо хуже, чем просто есть их. Но вернёмся к младенцам. Для современной ядерной сверхдержавы у китайцев очень странные понятия о здоровье. Эти понятия уже стёрли с лица земли ряд видов диких животных из–за ненасытного спроса китайцев на их органы. Рог носорога пользуется у них таким спросом, что это поставило носорогов на грань исчезновения. Такого же рода спрос имеется на половые органы тигров и различные части медведей.

Человеческих младенцев труднее достать для еды, и я полагаю, что в Китае есть законы касательно убийства младенцев для этой цели. Но, похоже, там нет закона против употребления в пищу абортированных человеческих утробных плодов и выкидышей. Ряд больниц, проводящих аборты, продают абортированные утробные плоды для еды. Небольшие утробные плоды варятся для супа. Поздние утробные плоды употребляются в пищу подобно жареным молочным поросятам. Понятно, что китайское правительство проявило бы некоторую неловкость, если бы западные журналисты написали о такого вида вещах, или сняли бы фильм о том, что китайцы делают с кошками и собаками. Но напрасно беспокоятся: западные журналисты понимают, что публиковать подобную информацию на Западе никоим образом нельзя – это отрицательно отразилось бы на общественном энтузиазме к более близкому сближению с китайцами.

Несмотря на усилия обеих сторон не допустить, чтобы эти специфические обычаи китайцев стали известны на Западе, для настойчивого искателя информация имеется. Недавно я приобрёл фотографии, снятые в ресторане в Китае; на этих фотографиях изображён китаец, кушающий отчётливо различимый поздний человеческий утробный плод. Для меня эти фотографии шокирующие и отвратительные, и думаю, что они также будут шокирующими и отвратительными для среднего американского лемминга. Разумеется, они не будут шокирующими для китайцев. Употреблять в пищу утробные плоды для них является не более странным, чем, скажем, для француза есть улитки в чесночном соусе.

Значение этого обычая китайцев есть утробные плоды – даже если это позволить могут лишь состоятельные китайцы – является гораздо большим, нежели простое различие между нами и китайцами в отношении кулинарных склонностей или в понятии того, что является полезным для здоровья. Общество, которое не видит ничего особенного в употреблении в пищу младенцев, раса, которая считает эту привычку приемлемой, глубочайшим образом отличается от нас. Эти различия лежат гораздо глубже, чем язык, цвет кожи или черты лица.

Я НЕ НЕНАВИЖУ КИТАЙЦЕВ ЗА ТО, ЧТО ОНИ НЕ БЕЛЫЕ. Я не ненавижу их за то, что они отличаются от нас. Я даже не ненавижу их за то, что они не видят ничего особенного в употреблении в пищу абортированных детей. Это их дело. Мне не безразлично, что они делают с кошками и собаками, и если это было в моей власти, я бы депопулировал Китай, чтобы положить этому конец. Но мне всё равно, если они хотят есть китайские утробные плоды – до тех пор, пока они это делают в Китае, а не здесь. Но они будут это делать здесь, если мы позволим продолжаться преступному безумию мультикультурализма. И это будут делать не только китайцы. Подумайте, как сильно изменились традиции и моральные устои Белых американцев под влиянием уже существующего мультикультурализма.

Я не хочу сказать, что если в Америку приедет достаточное количество китайцев, то мы все начнём есть младенцев. Я полагаю, что большинство из нас, даже из числа наших леммингов, сохранит инстинктивный блок против такого рода вещей. Но китайцы, тем не менее, изменят нашу культуру. Более существенно они изменят нашу нравственность. Если у нас в Америке будет много китайских эмигрантов, кушающих утробные плоды, то вы можете держать пари на свой последний доллар, что всякий Белый американец, который публично выразит своё отвращение, своё неодобрение этой привычки, будет осуждён нашими еврейскими СМИ как «хейтер» (hate – ненависть), «ненавистник», «расист» и т.п. Христианские священники будут призывать к большей терпимости. Прокуроры с политическими амбициями и полицейские чины объявят в медиа, что они изучают возможность заведения уголовных дел в связи с «хейт–речами» против тех Белых людей, которые сделали «оскорбительные замечания».

Вы знаете, что это произойдёт, поскольку так всегда происходило на других стадиях кампании по мультикультурализации Америки. Лемминги приспособятся к этому так же, как лягушки в котле над огнём приспосабливаются к повышающейся температуре воды. Но в данное время мысль об употреблении детей в пищу всё ещё будет шокировать леммингов также, как будет шокирована лягушка, если взять её из котла с холодной водой и бросить в котёл с кипящей водой.

Хотите попробовать? Пришлите мне конверт с обратным адресом размера 9х12 дюймов с почтовой маркой 55 центов, и я вышлю вам две фотографии. На одной изображён китаец в ресторане в Китае, несущий поднос с большим, поздним человеческим утробным плодом. На другой фотографии показано, как он сидит за столом и ест расчленённый плод. Голова плода всё ещё прикреплена к туловищу, и все черты ясно различимы. Это страшные, шокирующие отвратительные фотографии. Пообещайте показать эти фотографии людям, слушающим передачи «Америкэн Диссидент Войсес».

Я хочу ещё раз подчеркнуть: я не ненавижу китайцев за то, что некоторые из них едят детей, а остальные считают это нормальным. Я не ненавижу Чёрных за то, что я считаю отвратительными некоторые вещи, которые они делают в Америке. Это их дело – до тех пор, пока они остаются соответственно в Китае или Африке. Я всего лишь не хочу, чтобы они были здесь. Я не хочу видеть их. Я не хочу слышать их. Я не хочу чувствовать их запаха. Я не хочу слышать, как либералы и евреи придумывают оправдания для них. Я даже не хочу думать о них.

 

Китайцы не единственный экзотический ингридиент в американском мультикультуралистическом вареве. Евреи являются гораздо более важным экзотическим элементом, поскольку они обладают гораздо большей властью в американском обществе через свой контроль СМИ и развлечений. Некоторые могут сказать мне: «Ну и что? Какая разница, что евреи контролируют Голливуд и телевидение? Они такие же, как и мы, за исключением, что у них другая религия». Это то, что говорят леммингам про евреев. На самом же деле евреи столь же глубоко отличны от нас, как и китайцы, и это различие лежит гораздо глубже, чем необычайная способность евреев накапливать деньги. Евреи, подобно китайцам, имеют фундаментально другой взгляд на мир, и это различие основывается на тысячах поколений другой эволюции в других условиях окружающей среды.

Я приведу лишь один пример этих отличий из сегодняшнего дня. Я впервые их заметил, когда учился в средней школе в Далласе, штат Техас. Школа, в которую я ходил, располагалась в одном из богатых пригородов Далласа, и в этой школе было некоторое количество евреев. То, что я и несколько моих одноклассников заметили в евреях, было присущее только им еврейское чувство юмора. Конечно, трудно ожидать большой деликатности в анекдотах 14–летних подростков, но анекдоты, которые особенно нравились евреям, были СКАТОЛОГИЧЕСКОГО (связанного с калом) содержания. Почти каждый еврейский анекдот был так или иначе связан с экскрементами. Как я сказал, эта еврейская склонность была столь явно выраженной, что я и мои одноклассники комментировали её, даже несмотря на то, что не понимали её. При том среди наших еврейских одноклассников было сравнительно мало типов вроде Говарда Штерна. Склонность к скатологии является общей еврейской характеристикой. Сами евреи, включая еврейских психологов, часто отмечали эту еврейскую черту, объясняя её в терминах коллективного еврейского опыта на протяжении истории. Она реально существует и вполне заметна.

Евреи, контролирующие медиа развлечений в Америке, это люди, которые очень хотят делать деньги, и они понимают необходимость не выпячивать слишком свою еврейскость в тех развлечениях, которые они производят для нееврейского потребления. По крайней мере, они понимали это раньше, но где–то в последнее десятилетие они стали гораздо самоувереннее и наглее. Они считают, что они наложили мёртвую хватку на умы и мораль неевреев; что они могут делать и говорить с телевизионных экранов что угодно, не опасаясь реакции нееврев. Они считают, что им уже не нужно скрывать своё еврейство. Я не имею в виду типов вроде Говарда Штерна. Я говорю об ультра–богатых и могущественных медиа–магнатах, таких евреях как Майкл Эйснер, Джеральд Левин и Самнер Редстоун. МTV Самнера Редстоуна характеризуется исследователями как медиа, оказывающая самое сильное влияние на отношения и поведение Белых девочек–подростков.

Я сам не смотрю MTV, и я подозреваю, что большинство Белых родителей девочек–подростков, даже самые либерально–благонадёжные, не обращают внимания на то, чем индоктринируют их дочерей MTV Самнера Редстоуна. Недавно моё внимание привлёк судебный иск против MTV в суде Лос–Анжелеса. Вот детали: три месяца назад, 21 января, MTV делало пробные съёмки для нового шоу под названием «Дуд, Диз сакс». Несколько девочек–подростков были приглашены в студию во время съёмок. Работники студии проинструктировали их стоять на эстраде в определённых местах во время той части шоу, в которой двое исполнителей, известных как «Шаур–Рейнджеры» исполнят, что им положено по сценарию. Девочкам не сказали, что будут делать исполнители и в чём будет заключаться их роль.

«Шаур–Рейнджерами» были двое мужчин, одетых в форму бой–скаутов. Они вышли на сцену, повернулись к камерам и девочкам спиной, скинули штаны, нагнулись и обдали ничего не подозревающих девочек дождём полужидкого кала. Очевидно, они заранее накачались лошадиной дозой слабительного.

Евреям, включая еврейских медиа–магнатов вроде владельцев CBS и MTV, такого рода вещи кажутся невероятно смешными. Это их представление о юморе. К сожалению для MTV, девочкам, которых «Шаур–Рейнджеры» обдали фекалиями, было не смешно так же, как и их родителям. На прошлой неделе две девочки подали в суд. Одна из них сказала на суде:

«Всё было хорошо до второго акта «Дуд, Диз сакс». Неожиданно я почувствовала отвратительную вонь. Я оглянулась на моих подруг. Они все были чем–то покрыты. Когда я взглянула на себя, то поняла, что и я была такой же».

Другой истец, 14–летняя Келли Слоут, рассказала об унижении, испытанном девочками, когда они вернулись в школу:

«Все знали об этом, даже некоторые из учителей. Большинство ребят отпускали шутки или отказывались подходить близко к нам, говоря, что от нас воняет, хотя мы и смыли фекалии. Я никогда, никогда не забуду то ужасное, что мы пережили».

В своём судебном иске девочки обвинили MTV в «нанесении отрицательного эмоционального стресса, небрежности и оскорблении действием».

Я бы обвинил MTV и Самнера Редстоуна в гораздо большем, чем это. Я бы обвинил м–ра Редстоуна и его соплеменников–евреев в умышленных попытках деградировать Белую культуру, Белые стандарты, Белую нравственность. Я бы обвинил их в попытке разрушить в умах молодого поколения все традиционные понятия правильного, справедливого, благородного и прекрасного и заменить эти традиционные идеи и ценности еврейской стряпнёй из грязи и деградации с тем, чтобы сделать наших молодых людей восприимчивыми к мультикультуралистскому обществу–хлеву, в котором будут господствовать евреи. В моём кодексе это – преступление, за которое карают повешением.

Этот инцедент является лишь иллюстрацией закономерностей общего поведения в течение длительного времени. Я выбрал эту иллюстрацию не столь потому, что она является современной, а потому что она зафиксирована в судебных протоколах. Вы сами можете проверить все детали. И, разумеется, вы не найдёте этих деталей в еврейской медиа.

Я выбрал этот инцедент также потому, что его нельзя списать как отклонение от нормы, подобно некоторым пассажам скатологии Говарда Штерна. Самнер Редстоун – это официальный еврей: один из самых богатых, самых могущественных и наиболее влиятельных евреев в мире. Один из вождей евреев; еврей, на которого смотрят все другие евреи. Никто не сможет назвать это отклонением. Он является выражением еврейского влияния на наше общество. Это еврей, которого встречают в распростёртыми руками в Белом Доме, независимо от того, кто обитает в нём, демократы или республиканцы. И он считает, что белым девочкам–подросткам нужно побольше таких шоу, как «Шаур–Рейнджеры». Это подготовит их, сделает их более восприимчивыми и податливыми к сексу с чёрными мальчиками.

И если вы внимательно следите за всеми тенденциями индустрии развлечений для подростков, то вы поймёте, что в «Шаур–Рейнджерах» нет ничего исключительного. Это просто ещё один шаг в направлении, в котором двигались евреи всё это время: не только Самнер Редстоун, но и все они с того времени, когда они начинали брать под контроль нашу медиа развлечений.

В 1930–х нееврейские лидеры, большинство из них христиане, могли действительно пригрозить евреям бойкотом, если они нарушали нормы пристойности. Одним из наиболее ярких лидеров этого направления был Джозеф Брин, который содействовал принятию Производственного Кодекса для Голливуда в 1934 г. Брин знал, с кем он борется. Брин писал в 1932 г. о еврейских производителях фильмов:

«Эти грязные евреи... являются просто подлым сборищем людей, у которых нет уважения ни к чему, кроме желания делать деньги... Единственной заботой евреев являются сексуальные непристойности и страсть делать деньги... И именно эти люди определяют содержание кинопродукции в нашей стране».

Производственный Кодекс наложил ограничения на евреев в течение нескольких десятилетий, но с приходом телевидения евреи приобрели гораздо большее влияние на общественное мнение и поведение, чем церковь. Теперь евреи могли спокойно игнорировать Кодекс, а 60–х годах они стали настойчиво проталкивать то направление, которое Самнер Редстоун продолжает разрабатывать с «Шаур–Рейнджерами».

Так что вы видите, сколь отличны от нас евреи. Они похожи на нас не более, чем китайцы. И позвольте мне сказать вот что: и я, и многие другие Белые американцы сыты по горло китайцами, евреями, чёрными и прочей мультикультуралистической нечистью. Нас припёрли к стенке. МЫ ХОТИМ ВЕРНУТЬ НАШУ СТРАНУ И МЫ ЭТО СДЕЛАЕМ. И если соккер момз, юппи и политически благонадёжные журналисты не хотят этого понять, то тем хуже для них.

Апрель 2001 года.

 

(Из сборника «Ревизионистская история: взгляд справа», М., 2003. Публикуется с незначительными сокращениями)

 

 

Владимир ГРОШЕВ

«...САМЫЙ СТРАШНЫЙ БИЧ,

ХУЖЕ ГОЛОДА, МОРА И ВОЙНЫ»