Политическая социализация как массовый феномен

В российских общественных науках социально-психологическое понятие социализации употребляется не только в отношении отдельного человека, но и применительно к большим общностям агрегатного характера. Так, нижегородский исследователь Ю. В. Филиппов рассматривает социализацию как «гомогенную межпоколенческую трансмиссию всего этнического опыта» и приходит к выводу, что «возможны исследования социализации с учетом субъектов человеческой истории (народ, этнос, нация, класс, социальные группы)».³² Мысль о том, что социализация есть средство сохранения всего общества, звучит и в анализе типов «социализирующего знания», выполненном К. В. Сергеевым в Институте истории естествознания и техники.³³

28

Развивая эту мысль, можно говорить о массовой политической социализации социальной группы и даже всего общества. С методологической точки зрения правомерность понятия массовой социализации и политической социализации поддается теоретическому и мировоззренческому обоснованию, правда, с теми же оговорками, что и, например, обоснование возможности изучать мнение общества, или общественное мнение.

Как отмечает Ю. Левада, «в рамках строго эмпирического, бихевиористского изучения массового поведения всякое допущение надындивидуальных “целостностей” запретно; в лучшем случае оно может трактоваться как наследие привычного социального антропоморфизма, который приписывает человеческим множествам способности понимания, оценки, намерения и т. п. (или, в духе социального психоанализа, апеллирует к коллективному бессознательному началу)».³⁴ Однако, как полагает он далее, из практики повторяющихся массовых опросов известно, что имеется набор чрезвычайно устойчивых характеристик состояния общественного мнения, которые на протяжении ряда лет выражаются близкими величинами. Они относятся, прежде всего, к сфере обобщенных самооценок и социальных ценностей. Существуют также механизмы поддержания (и разрушения) массовой социокультурной идентичности.

Иными словами, правомерность понятия массовой политической социализации можно считать обоснованной. Главным аргументом в его пользу служит тот факт, что политика представляет собой коллективный феномен. Несмотря на то, что носителями политической идентичности, ценностей, качеств и субъектами политического поведения на эмпирическом уровне выступают отдельные люди, практическое значение имеют результаты их коллективных действий. Этим подтверждается необходимость изучения политической социализации как надындивидуального феномена, а также возможность сделать это социологическими методами, используя быстро накапливающиеся данные эмпирических исследований. Отсюда вытекают некоторые важные следствия.

Агенты, институты, механизмы, факторы и результаты социализации на надындивидуальном уровне не совпадают целиком и полностью с теми, которые воздействуют на отдельного индивида. Иными словами, меняется масштаб и качественный уровень изучения процесса социализации, а не просто число относящихся к ней проблем. В поле зрения социолога попадают процессы исторического масштаба, эффекты социализации рассматриваются на уровне различий в исторических поколениях, в то время как в случае психологического и социально-психологического подхода этого обычно не происходит. На уровне массовой социализации, рассматриваемой в социологическом аспекте, ключевыми для понимания результатов социализации становятся не только яркие исторические и политические события, но и латентные социально-экономические и политические процессы, свойственные определенному историческому периоду.

В качестве важнейшего агента политической социализации на уровне массового процесса выступает элита, как политическая, так и интеллектуальная. В качестве «значимого другого» место отдельного лица скорее всего займет либо она же, либо идеологическая доктрина, либо даже общественно-политическое устройство других стран как образец для подражания.

Особенность политической социализации в переходный период, переживаемый Россией в 1990-е гг., состоит в том, что здесь, в отличие от многих индустриальных обществ, политическая подсистема еще не вполне сформировалась в качестве автономной, и, как

29

уже отмечено во введении, политическая социализация не сводится к приобретению специфических установок и поведенческих навыков, свойственных ролевому набору развитой плюралистической политической системы. Такая подсистема в России лишь формируется. Переход от общей политизированной социализации советского типа к политической социализации на массовом уровне еще не завершен.

Рассмотрим в этой связи понятие политики, чтобы найти наиболее адекватное выражение ее особенностям в России переходного периода. В науке используется широкое и узкое понятие политики. За этим кроется два принципиально различных воззрения на общество: монистическое и плюралистическое. Согласно первому, общество представляет собой единое целое, в котором подсистемы (экономика, политика, культура и пр.) тесно связаны между собой, а экономические, политические и культурные отношения легко переходят друг в друга. Примером монистического взгляда выступает марксизм или в новейшее время социология П. Бурдье, содержащая дальнейшую разработку тезиса немецких романтиков о переходе друг в друга различных типов символического «капитала».

Наиболее известным и теоретическим значимым примером плюралистического мировоззрения стало учение о политике К. Шмитта, в котором утверждается автономность различных областей социального бытия, в том числе политики. «Политическое — это самостоятельная область человеческого мышления и деятельности наряду с моральным, эстетическим, экономическим и т. д. Специфическое политическое различение, к которому можно свести политические действия и мотивы, есть различение друга и врага», — пишет К. Шмитт.³⁵

Помимо автономности политики от других областей общественной жизни, исследователь утверждает ее экзистенциональное значение, главенство над всеми остальными сферами бытия («Политика — это судьба»). Теория К. Шмитта — пример радикального плюралистического понимания социальной жизни, в рамках которого политика представляется феноменом, не сводимым к иным явлениям.

Советскую и постсоветскую политическую жизнь легче описать с помощью монистических представлений, тем более что общество в СССР было чрезмерно политизированным уже в силу содержания советской идентичности, политически противопоставляемой Западу. Отсюда следует, что социализация советского человека в силу политизированности общества была по сути дела целиком политической социализацией в самом широком смысле этого понятия.

В постсоветском российском обществе 1990-х гг. и в дальнейшем интенсивно формируется политика как относительно автономная общественная подсистема, в которой прежние советские политические роли изменились коренным образом (роль избирателя, члена партии, участника политического движения). Это означает переход к политической социализации в узком смысле этого термина, т. е. к освоению новых политических ролей наряду с появлением деполитизированных сфер общественной жизни. Поэтому при изучении политических процессов в постсоветском обществе в дальнейшем возникнет все больше оснований для использования теории политики, базирующейся на плюралистическом мировоззрении. В исследованиях политической социализации все большее значение будет приобретать узкий смысл этого понятия, освоение конкретных специфических политических навыков.

Пока же политические актеры формирующейся автономной подсистемы политики

30

порой настолько слабы, изменчивы и короткоживущи, а события общественной жизни столь эпохальны, что их политико-социализационный эффект выходит далеко за рамки политики в узком смысле этого слова, оказывая воздействие на все поколения общества.

Поэтому в переходный период политическая социализация в широком смысле этого термина все-таки имеет приоритетное значение, в том числе при исследовании ее массового аспекта. Речь идет об изучении процесса изменений политической идентичности поколений, связанных с переменами в политическом мире в целом, в государственном устройстве, об анализе систем ценностей, от которых зависит принципиально лояльное или критическое отношение человека к обществу.

Иными словами, политическая социализация в широком смысле этого слова означает политически релевантный аспект общей социализации, который возникает вследствие того, что между всеми подсистемами общества существуют определенные связи и отношения. Она выражается прежде всего в политической идентичности и либо в принципиальной конформности системе, либо в критическом отношении к ней. Политическая социализация как сторона, эпифеномен общей социализации обеспечивает «включение граждан в господствующую политическую систему посредством включения во всю общественную структуру».³⁶

Тогда политическая социализация в узком смысле этого понятия означает «детали включения граждан в господствующую политическую систему в ходе интеграции во всю общественную структуру и взаимосвязи между этими деталями».³⁷ Эти детали проявляются в непосредственном участии в политической жизни. Здесь речь может идти о формировании партийно-политических установок и ориентаций, поддержке тех или иных политических лидеров, умении вести политическую дискуссию, разбираться в работе избирательной системы, принимать правильное решение на выборах и пр. Так как российское общество рассматриваемого периода является переходным и новая политическая система с ее институтами еще не полностью сформировалась, политическая социализация в узком смысле этого термина пока, как отмечалось, имеет второстепенное значение.

Таким образом, политическая социализация в широком смысле этого понятия как формирование политической идентичности и обретение базовых ценностей, определяющих принципиальное отношение к существующей политической системе, становление качеств личности, важных для политической жизни, выступает важнейшим предметом исследования политической социализации в постсоветском обществе.

Политическая социализация в узком смысле этого слова как освоение ролевого набора, предлагаемого сферой политики, предусматривающего формирование партийно-политической идентичности и участие в деятельности конкретных субъектов политики, пока остается на втором плане. Этот аспект исследования политической социализации выдвигается на передний план по мере конституирования новой политической подсистемы общества.

Отсюда следует, что в переходный период политическая социализация не может быть отделена от общей социализации и должна быть рассмотрена как ее сторона.

Таким образом, предметом социологического подхода к исследованию политической социализации выступает не столько индивидуальная, сколько массовая политическая социализация как сторона общей социализации. При этом учитываются

31

эффекты социализации, возникающие на уровне поколений. Спецификой социологического исследования политической социализации становится анализ эмпирических данных, отражающий приоритеты, обоснованные выше. Конечно, социологическое исследование нашей проблемы порой трудно отделить от политологического (это удается сделать обычно с учетом принадлежности исследователя к той или иной научной специальности). В то же время особенности социологического подхода становятся понятнее при его сравнении с подходами к изучению социализации в других науках.

В философии социализация рассматривается в связи с проблемой сущности человека и его предназначения в мире. Наиболее значимый вклад в ее решение вносят философская антропология и экзистенциализм.

В философской антропологии сложились две традиции понимания сущности человека. Позитивная, связанная с учением Ж. Ж. Руссо, полагающим человека от природы добрым, объясняет все зло на земле дурными общественными условиями. В русле этой традиции вопросы социализации человека не появляются, но возникает проблема воспитания. Она приводит к теории «социализации общества», если можно так выразиться, во всех ее разновидностях (социализация собственности, социализация капитализма и пр.), а в радикальной форме — к теории политической революции. Ее значение состоит в направленности интереса на общественно-политические условия социализации.

Вторая традиция связана с именем Т. Гоббса. Ее сторонники полагают человека от природы злым, агрессивным, требующим надзора, воспитания и контроля. Отсюда берет начало теория политической социализации, требующая жесткого обращения с человеком.

В русле подобных взглядов общество стало пониматься как результат взаимодействия свободных индивидов, которому присуща саморегуляция. Тем самым внимание направлено на «микроуровневые» условия социализации, что в дальнейшем послужило мировоззренческой предпосылкой бихевиоризма, сводящего социализацию к социальному научению (ср.: «технологию поведения» Б. Скиннера).

В настоящее время таких прямолинейных теоретических положений о природной доброте либо агрессивности человека уже не встречается, но все равно, как заметил видный теоретик политики К. Шмитт, все политические теории можно классифицировать по их «антропологии», восходящей к указанным традициям.³⁸ Это справедливо и для социологии, так как философско-антропологические основания входят в ее теоретический фундамент и влияют на общую теорию социализации. Проблемы, возникающие отсюда, будут проанализированы в дальнейшем (см. 3.1).

Философия влияет на социологический подход к проблемам общей и политической социализации посредством разработки вопросов смысла и целей человеческого существования.

Допустим, что известный представитель философской антропологии А. Гелен прав в том, что считает человека «ущербным существом», нуждающимся в жестких социальных и политических институтах,³⁹ выполняющих функцию внешних подпорок для поведения человека. Тогда несложно прийти к репрессивной теории и практике политической социализации в духе политической философии Гоббса.

Если следовать идеям философии экзистенциализма начала XX в. М. Шелера, Г. Плесснера, М. Хайдеггера и принять тезис о том, что у человека «существование

32

предшествует сущности» (М. Хайдеггер), то содержание концепции социализации и политической социализации может оказаться иным вплоть до противоположного.

Действительно, как доказал продолжатель темы Хайдеггера философ-экзистенциалист Ж. П. Сартр, не существует никакой особой природы человека. Человек «первоначально ничего собой не представляет. Человеком он становится лишь впоследствии, причем таким человеком, каким он сделает себя сам... Таким образом, первым делом экзистенциализм отдает каждому человеку во владение его бытие и возлагает на него полную ответственность за существование». Сартр делает вывод о том, что «человек ответственен за то, что он есть». Более того, — «он отвечает за всех людей».⁴⁰

Иными словами, человек предназначен для самосоциализации. Оказываясь в пограничных ситуациях и переживая сложные нравственные дилеммы, в которые ставит его жизнь, человек учится сам отвечать за свои поступки и за то, кем он становится. Как правило, у любого философа-экзистенциалиста речь идет о смысле жизни, а значит, и цели социализации человека. Как видно, в аспекте политической социализации философия может обосновать предназначение человека как к свободе, так и к подчинению.

Философский подход к исследованию социализации содержит обоснование ее смысловой и содержательной сторон. Выработка смысла и содержания социализации необходима для управления политической социализацией со стороны общества. Без ясности в отношении общественных идеалов и основных ценностей она протекает целиком и полностью стихийно, бесцельно. Философский подход способствует решению этой проблемы и должен учитываться в социологическом исследовании. (Окончательно решение вопроса все-таки остается за обществом, его элитой).

В психологических исследованиях социализации предметом выступает психическая структура личности, складывающаяся под влиянием социальной среды в первичной и малой группе. Исследования психологов до сих пор находятся под сильным влиянием психоанализа З. Фрейда. Поэтому здесь придается большое значение раннему детскому опыту, которому приписывается определяющее влияние на последующие этапы социализации. Кроме того, Фрейд рассматривал психическую реальность как сложную, трехуровневую (Оно, Я, Сверх-Я). Он усматривал цель своей терапии в развитии сознательного контроля человека над своими влечениями. Отсюда берет начало концепция социализации как самоконтроля.

Идеи фрейдизма, в частности, мысль о том, что структура личности связана со структурой социальных отношений, в которые включен ребенок, получили разработку в социологии франкфуртской школы, направленной на решение проблем эмансипации человека и демонтаж структур господства в современном обществе. Именно в рамках этой парадигмы созданы классические работы о роли семьи в политической социализации и о формировании авторитарной личности.⁴¹ Эти достижения широко используются в социологическом подходе к исследованию политической социализации.

Однако в настоящее время классические фрейдистские установки стали играть, скорее, консервативную роль в исследованиях предмета, так как они гипертрофируют селективное значение детского опыта, снижая внимание к кумулятивности процесса социализации в целом. К тому же они истолковывают развитие человека слишком

33

в абстрактных, однобоких психологических категориях, не пригодных для эмпирических исследований социализации в социологии («генитальная личность», «анальная личность» и пр.).

Социализация и политическая социализация стали классическим предметом социальной психологии, которую невозможно отграничить от политической психологии. Здесь социализация рассматривается как процесс формирования личности в ее социальной среде. Она понимается как «многогранный процесс очеловечивания человека, включающий как биологические предпосылки, так и непосредственно само вхождение индивида в социальную среду и предполагающий: социальное познание, социальное общение, овладение навыками практической деятельности, включая как предметный мир, так и всю совокупность социальных функций, ролей, норм, прав и обязанностей и т. д., активное переустройство окружающего (как природного, так и социального) мира, изменение и качественное преобразование самого человека, его всестороннее и гармоничное развитие».⁴² В таком общем плане социально-психологический и политико-психологический подходы к исследованию политической социализации наиболее близки к социологическому. Здесь социальная среда рассматривается как срез общественных условий социализации всех уровней, хотя зачастую исследования социализации ограничены лишь ближайшим социальным окружением.

Социально-психологический подход к исследованиям социализации во многом аналогичен подходу культурной антропологии, представители которой изучают национальные особенности социализации путем сравнения (кросс-культурные исследования). Важное место отводится роли родителей, возрастным статусам, обычаям и обрядам, т. е. тем агентам и механизмам социализации, которые формируют этническую идентичность народа. Она, в свою очередь, связана с политической идентичностью через вхождение национальных ценностей в гражданскую идентичность.

Кроме того, культурно-антропологические исследования демонстрируют многообразие путей и результатов социализации у разных народов. Наиболее известным произведением такого рода в XX в. стало исследование социализации детей на о. Самоа, выполненное М. Мид (1928 г.). С его помощью М. Мид опровергла расхожий тезис о существовании универсальных форм человеческого поведения. Ей удалось продемонстрировать, что подавляющее большинство «естественных способов поведения» являются всего лишь результатом социализации в конкретной культуре. Не менее убедительные материалы на этот счет содержатся в книге датско-американского психоаналитика и социолога Э. Эриксона «Детство и общество», а также в работе отечественного психолога и социолога И. С. Кона «Ребенок и общество».⁴³ Позитивный вклад этих произведений и культурно-антропологического подхода в целом в исследовании социализации состоит и предостережении исследователя от стереотипов по поводу «единственно верных» целей и систем социализации, якобы имеющих место лишь в своей культуре.

Более того, отсюда следует, что путем изменения в системе социализации может быть решена проблема воспитания так называемого «нового человека», спрос на которого всегда был велик на мировом и отечественном рынке проектов радикального переустройства общества. Как ни печальны порой непродуманные эксперименты по выращиванию «нового человека», тезис о том, что реорганизация системы общей и политической социализации меняет людей, находит подтверждение не только в культурно-антропологических

34

сравнениях, но и в педагогических опытах (например, теория и практика воспитания в коллективе А. С. Макаренко).

Очень близок к политико-социологическому исследованию социализации исторический анализ, в частности, исследования политической и социальной истории. Так, в фундаментальном труде Б. Н. Миронова по социальной истории России с начала XVIII в. до 1917 г., вышедшем в свет с подзаголовком «Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства», содержится детальное описание общественных условий и повседневных механизмов общей и политической социализации, дифференцированных на городские и сельские, региональные и сословные, их изменение от одного исторического периода к другому. Здесь приводится много интересных фактических материалов, выступающих основой обсуждения, например, проблемы влияния семейных отношений на формирование авторитарной или демократической личности России.⁴⁴

Другим примером исторического исследования, содержащего материалы, значимые для исследования массовой политической социализации, отражающие влияние на нее важных масштабных исторических событий и повседневных условий жизни и быта, является книга петербургских историков Н. Б. Лебиной и А. Н. Чистикова о временах нэпа и хрущевского десятилетия.⁴⁵ Исторические исследования дают наиболее глубокие знания о событиях и условиях, важных для политической социализации. Прежде всего, речь идет об экономических, политических и идеологических условиях и событиях прошлых периодов истории.

Проблемы политической социализации стали классическим предметом исследований политической социологии и политической науки. Даже студенческий теоретический семинар, состоявшийся однажды на отделении политологии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета на тему «Проблемы политической социализации в современной России: теория и практика» (21 мая 1996 г.), являет собой образец постановки проблем политической социализации в общественно значимом контексте. Речь шла о необходимости разработки концепции политической социализации в российском обществе; изучения исторических традиций, существенно воздействующих на формирование политических качеств гражданина; исследования влияния Запада на Россию, в частности США, значимого для политической социализации; анализа действия новых агентов и механизмов политической социализации, в частности политико-социализирующей функции СМИ и пр.⁴⁶ К сожалению, в условиях недостаточной институционализации исследований политической социализации подобные инициативы обычно не получают продолжения.

Рассмотренные подходы к исследованию социализации точнее указывают место социологического подхода в комплексном междисциплинарном исследовании политической социализации. Социологический подход означает прежде всего изучение политической социализации как общественно организованного процесса на массовом уровне с использованием теоретических и эмпирических методов социологии.

35

Для успешной реализации своего подхода социологи нуждаются в кооперации с другими научными сообществами, так как социологический подход не универсален. Например, без обращения к философии невозможно решить сложнейший вопрос о целях и содержательной стороне политической социализации, без обращения к возрастной психологии, учесть возрастные особенности этого процесса. Без использования результатов, полученных историками, социология не способна в полной мере оценить социализационное значение исторических событий и условий социализации прошлых периодов истории, так как она уступает историкам в ретроспективной оценке исторических событий (значительно меньше работает с историческими фактами и политическими документами).

В то же время вклад социологии в исследования социализации и политической социализации невозможно заменить результатами других наук. Социология как центральная наука об обществе рассматривает иначе и даже по-своему глубже, нежели, например, история. Социолог ищет латентные факторы социальной жизни, влияющие на процесс социализации, и рассматривает его в широком общественном контексте, обосновывая свои выводы эмпирически. В этом и состоит преимущество социологического подхода к исследованию социализации и политической социализации.

Особенности социологического подхода зафиксированы в социологических понятиях социализации. Последняя понимается здесь как «сложный многосторонний процесс вовлечения человека в социальную практику, приобретения им социальных качеств, усвоения общественного опыта и реализации собственной сущности посредством выполнения определенной роли в практической деятельности».⁴⁷ Остается лишь еще раз подчеркнуть, что социология интересуется прежде всего тем, как общество организует процесс социализации и каковы его результаты.

Иными словами, в социологическом подходе центральным моментом выступает не только формирование личности, но и организация этого процесса обществом. Отсюда уже следует, что собственной задачей социологии при исследовании политической социализации переходного периода становится анализ социального опыта, приобретаемого детьми, молодежью, взрослыми в конкретно-исторических условиях как представителями своих поколений. Подобный опыт приобретается под воздействием агентов, институтов и факторов социализации. Он выражается в политической идентичности, базовых ценностях и принципиальном отношении к обществу (лояльном, критическом или ином), в политических ценностях и установках, идеологических позициях и партийно-политических ориентациях, типе политического поведения, сложившегося также и как результат собственного участия в общественно-политической жизни.

Теперь мы можем утверждать, что разработка и реализация социологического подхода означала бы существенный вклад в комплексное междисциплинарное исследование общей и политической социализации, которого пока нет, но необходимость которого назрела давно. О ней давно заявил видный специалист по методологии социологии О. И. Иванов.⁴⁸ Еще в начале 1980-х гг. он проанализировал состояние исследований социализации и пришел к выводу о том, что это направление характеризуется неинтегрированностью и неорганизованностью, в нем нет ни общепризнанной постановки проблем, ни отработанных исходных представлений о предмете исследования. Оно представляет

36

собой «полидисциплинарное, а не комплексное исследование».⁴⁹ Наш анализ современного состояния исследований подтверждает, что с тех пор мало что можно изменить в оценке О. И. Иванова. Поэтому настоящая работа «стартует» там, где «приземлились» попытки разработки комплексного подхода в исследованиях социализации в 1980-е гг.

37