Никто Тебя не отправит на пенсию

 

Старший Деви Прасад Панде работал электриком в резиденции губернатора, Наинитал, на ежедневном жаловании. Департамент Общественных Работ, Уттар Прадеш, хотел предложить ему контракт на месячном окладе. В связи с этим, его попросили предоставить биографию, ряд документов, необходимых в этом случае, а, также, надежное доказательство его возраста. Деви Прасад Панде никогда не сдавал вступительных экзаменов в высшее учебное заведение. Этот сертификат содержит дату рождения и считается правильным для всех формальных процедур. Деви Прасад Панде предоставил свой гороскоп в качестве доказательства своего возраста. Согласно ему, осталось толька два года до того, как ему исполнится пятьдесят восемь, возраст ухода на пенсию. Он был очень обеспокоен ситуацией, поскольку он бы стал получать очень низкую пенсию, и ему пришлось бы покинуть государственную квартиру. Он не мог увидеть никакого решения своей проблемы.

Баба пришел к нему в дом. Когда Бабе сказали о проблеме, Баба сказал ему: «Не беспокойся. Никто не отправит тебя на пенсию». Биография и документация были приняты, но его гороскоп не был принят в качестве доказательства его возраста. Вместо этого его попросили предоставить сертификат возраста из Гражданской Хирургии, Наинитал, который затем и был принят, как доказательство его возраста. Гражданская Хирургия оценила его возраст в пятьдесят два года. В результате, он проработал до семидесяти двух лет. Деви Прасад Панде умер до ухода на пенсию.

 

ПАЛОМНИЧЕСТВО В АМАРНАТХ

 

Деви Прасаду Панде было семьдесят лет. Его тело стало слабым. Он страдал от кашля и жара. Несмотря на это он соблюдал пост Чатурдаши. Почтив Господа Шиву, он поехал в Каинчи повидать Бабу. Как только он склонился перед ним, Баба дотронулся до его лба своей стопой и затем сказал: «Ты должен собрать матерей с предгорий, на паломничество в Амарнатх».

Хотя Деви Прасад Панде он чувствовал беспомощность по причине плохого здоровья, он послушался Бабу и отправился в рискованное путешествие в Амарнатх, вместе с другими преданными. Из Пахалгаона он поехал в Арманатх и распевал там гимны Рудре [Шива].

Воздействие прикосновения Бабы сделало возможным для него с удовольствием совершить столь сложное путешествие.

 

МАТЬ КОРМИТ БАБУ

 

В Прайаге Баба провел огромную бхандару по случаю Кумбха Мелы. Пока тысячи людей ели, сам он решил пойти в хижину, в которой старая женщина готовила пищу. Баба встал перед этой хижиной и сказал: «Мать, я бы хотел поесть». Старая женщина сказала: «Баба, я приготовила дал [чечевица] и роти [чапатти]. Принеси свою утварь, и я подам тебе в ней пищу». Баба предложил ей положить дал на роти и дать это ему. Старая женщина положила две роти в руку Бабы и полила их немного далом. Баба сел возле нее и съел пищу с любовью. Таким образом он подарил свою милость старой женщине.

 

ДАРШАН БАБЫ В СНАХ

 

РЕШЕНИЕ СЛОЖНОЙ ПРОБЛЕМЫ

 

В Ханумангархе, Наинитал, было сделано огромное мурти Ханумана. Мурти было почти завершено, но лицо никак не получалось. Скульптор был очень огорчен. Несмотря на все его усилия, он не мог сделать лицо правильно. Работу пришлось отложить, и мурти стояло, накрытое материей. Все преданные были также огорчены.

В это время Махараджа не было в Наинитале. В одну из ночей, Мунни, дочь Шив Дутта Джоши джи, увидела Бабу во сне. Баба сказал: «Организуй безостановочное чтение Рамаяны и читай каждую строфу, заканчивая строчкой «в правлении Рамы не было физичеких, духовных или мирских страданий». Напиши имя Рамы бессчетное количество раз и истолчи его в ступе. Только с этой смесью можно завершить лицо».

Чтение Рамайаны началось, и скульптор продолжил работу в соответствии с указаниями Бабы. Мурти было завершено очень быстро.

 

НА ОДИН БРАСЛЕТ МЕНЬШЕ

 

Американская преданная Радха рассказывает: «Моя свекровь купила мне семь серебряных браслетов в Мексике. Снимая их на ночь, я хранила их в ящичке туалетного столика, у кровати. На следующее утро я их надевала, предварительно пересчитав.

Однажды ночью, я увидела во сне Махараджа. Я была очень счастлива видеть его. После предложения ему пранаамов я спросила его, что я могу для него сделать. Он посмотрел на мои браслеты, которые в моем сне были на моих руках, и сказал: «Я хочу взять их». Я немедленно сняла браслеты, и положила у его ног. Я не верила, что у меня было бы хоть что-то, что бы хотел иметь он. Он сказал: «Не все, я возьму только один». Я подняла один браслет и отдала ему. Затем я проснулась. Я заглянула в мой туалетный столик и пересчитала браслеты. Там их было только шесть.

Этот случай произвел на меня такое впечатление, что я не могла никому об этом рассказать долгое время».

 

ПОСВЯЩЕНИЕ

 

Этот случай произошел в январе 1955 года. В это время покойный ныне Раджа Бхадри был губернатором Химачал Прадеша. В Шимле тогда шло много снега. Раджа Бхадри слег с жаром, и Рани Гириджа Деви была очень встревожена этим. Ночью ей приснился сон, в котором она увидела тень, входящую в дом через окно. Тень приобрела очертания Махараджа. Баба выглядел так же, как она его впервые увидела в Рамгархе, Наинитал. Баба хотел дать ей мантру, но она говорила, что забудет, если ее инициируют во сне. Тогда Баба разбудил ее и сказал ей мантру. Она снова выразила свою неспособность запомнить ее, потому что хотела спать. В третий раз Баба заставил ее сесть на кровати и, дав ей ручку и бумагу, взятую со стола рядом, попросил ее записать мантру. Все еще очень сонная, она записала ее и, затем, снова пошла спать.

Когда она проснулась на следующее утро, она увидела ручку, бумагу и мантру, записанную ее собственным почерком. Она рассказала Радже Бхадри о своем сверхъестественном сне. Она до сих пор поет эту мантру.

 

ПРОБЛЕСК ЕГО ЛИЧНОСТИ

 

Шримати Камла Панде однажды увидела Бабу во сне. Она увидела Махараджа, сидящего на такхате, в передней комнате какого-то дома у дороги. Баба смотрел наружу через дверь. Несколько молодых мужчин проходили мимо, распевая непристойные песни из фильмов. Дживанти Ма Камла, вместе со Шри Ма, тоже были в той комнате. Они были обеспокоены непристойным поведением молодых мужчин в присутствии Махараджа. Затем она увидела, что Баба подозвал этих молодых людей, и попросил их спеть песню. Теперь они пропели множество религиозных песен о Кабире, Мире и других святых.

Баба сказал им: «Я позвал вас спеть те же песни, которые вы пели на улице». Они выглядели пристыженными и, сложив руки в уважении, сказали: «Баба, мы забыли те песни, и мы знаем только эти религиозные песни». Баба повернул свое лицо к Шримати Камле и прошептал ей на ухо: «Я не знаю ничего. Я просто знаю, как изменять сердца».

 

УВЕЛИЧЬ ТВОЮ СИЛУ ВОЛИ

 

Шримати всю свою жизнь боролась с серьезными болезнями. Однажды, когда она поехала в Лакнау на свадьбу двух своих племянниц, она заболела жаром, и ее тело сильно ослабло. Она загрустила, потому что не могла разделить тяжесть всех домашних обязанностей, коих очень много по такому праздничному случаю. Баба явился ей во сне в ту же ночь, и сказал: «Увеличь твою силу воли». На следующий день, не обращая особого внимания на свою слабость, она начала работать так много, как могла, и это дало ей большое удовлетворение. После свадьбы в Лакнау, ей пришлось ехать в Меерут,теперь уже на свадьбу своего сына, и взять на себя все связанные с этим обязательства. Следуя указанию Бабы: «Увеличь твою силу воли», она смогла хорошо справиться со своей задачей.

 

ПЛОДОТВОРНОЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ

 

В 1976 году Бхуван Чандра Тевари был ответственным за дорожную станцию в Лохагхате и транспортным инспектором.

Однажды ночью Баба появился ему во сне и сказал: «Тевари, ты не выполнил шрадх [ритуальное подношение предкам] для своего отца? Давай, позволь мне помочь тебе».

Картина во сне тотчас же изменилась. Он увидел себя в своем доме, в деревне Гхуголи, со всеми необходимыми для шрадха принадлежностями и выполняющим церемонию перед Бабой. Он забыл принести кусок материи, чтобы накрыть шарики риса, которые собирался поднести. Баба предложил накрыть их хлопком. После окончания церемонии, Баба поднял немного хлопка, и положил ему на голову в качестве благословения. Затем Баба ушел.

На следующий день, региональный менеджер Джафар приехал к Бхуван Чандра Тевари с проверкой, и пожелал поехать с Тевари на инспектирование дороги Танакпур. Поездку наметили на завтра. И так, на следующий день Джафар и его жена сели впереди с Мишрой, водителем служебной машины, и их сын и Тевари заняли заднее сиденье. По дороге, в местечке под названием Супала, их машина попадает в лобовое столкновение с армейским автомобилем. Ходовая часть служебной машины получила вмятины во многих местах, но кузов машины совершенно не пострадал. Люди, сидевшие в машине едва избежали смерти, но все получили те или иные повреждения. Нога жены Джафара была переломана.

Тевари отделался небольшим повреждением головы именно в том месте, куда Баба положил хлопок в его сне, два дня назад. В больнице на рану наложили лекарство и затем накрыли хлопком.

 

ИЗЛЕЧЕНИЕ ОТ РАКА

 

Этот случай произошел в Алленганже, Аллахабад, в 1988 году. Здоровье сестры автора, Шримати Рам Джоши, ухудшилось из-за расстройства желудка. Наконец, ей пришлось лечь в медицинский колледж, Аллахабад.

Ее внимательно осмотрели и сделали эндоскопию, чтобы заглянуть в ее желудок. Все доктора единогласно диагностировали рак, и сделали биопсию. Д-р Натхани должен был ее оперировать, и он предложил быструю операцию, не дожидаясь отчета по биопсии.

Вся эта семья была предана Бабе. Муж Шримати Рам Джоши был очень озабочен ее состоянием. Он написал много писем в Каинчи, выражая свои тревоги, и молил Бабу о его благословении.

Так случилось, что Д-ру Натхани пришлось покинуть Аллахабад по какой-то срочной причине. Следовательно, операцию отложили на четыре дня. Тем временем, член их семьи увидел Бабу во сне. Видно было, что Баба играет в шарики, как это делают дети, но он кидал шарики за себя, а не перед собой. Конечно, в то время они не поняли значение сна, но здоровье Рамы вдруг неожиданно улучшилось. Когда доктор вернулся, его внимание было обращено на улучшение состояния, и поэтому он решил снова дать ей эндоскопию. На этот раз не было видно и следа рака. Рам была выписана из больницы и вернулась домой. Только тогда они поняли значение того, что Баба бросал шарики за себя, а не перед собой.

 

 

РАМ

 

Часть III

 

 

МАХАСАМАДХИ И ПОСЛЕ НЕГО

Махасамадхи Махараджа было настоящей лилой, хотя мы и не были способны понять ее значение. Махарадж свободно общался со своими преданными, и они любили бывать в его присутствии, но для него пришло время переступить пределы своего физического тела.

Как уже говорилось, Баба мог делать со своим телом что угодно. В любой момент, по своему желанию, он мог сделать свое тело невидимым, изменить его форму и проявить его одновременно в разных местах. Лилой Махасамадхи Баба положил конец использованию своей физической формы в том виде, к которому привыкли его преданные.

Незадолго до окончания своей деятельности на физическом уровне, Баба рассказал историю о смерти садху, чье тело было сожжено до пепла на погребальном костре. После этого, через некоторое время люди снова видели садху. Возможно, Баба использовал эту историю как тонкий намек на то, что должно было произойти.

Даже после его Махасамадхи Бабы, его лила продолжается. Баба до сих пор заботится о своих преданных и появляется в любой желаемой ему форме. Обычно, Махарадж говорил, что когда Гуру переступает пределы физического тела, его храмы и ашрамы становятся его физической формой.

 

РАМ

 

ЛИЛА МАХАСАМАДХИ

 

Последнее физическое путешествие Махараджи началось девятого сентября 1973 года из Каинчи. Путешествие пролегало через Агру и Матхуру и закончилось в больнице Вриндавана одиннадцатого сентября 1973года, в ночь Анантчатурдаши.

Баба выказал уважение к законам Природы, и, как обычный человек, очевидным образом положил конец существованию своего физического тела.

Но, на самом деле, это был не конец. Все лилы Бабы, и до и после этого события, подтверждают факт, что Баба бессмертен. Неизвестно, сколько раз он появлялся и исчезал среди людей.

Оглядываясь назад, можно увидеть, что в течение последних двух лет Баба давал определенные намеки и указания о своем Махасамадхи. Но никто из преданных, поглощенных его даршаном, так, кажется и, не воспринял этих слов должным образом. Тем не менее, в течение его последних дней, в поведении Бабы была явная перемена.

Хотя Баба любил собрания преданных, он стал проводить время в уединении с полудня до четырех часов. Если кто-то заходил к нему в этот период, он находил Бабу, погруженным в глубокие мысли. Казалось, (а что?:) что его любовь к людям перемежалась с моментами отстраненности (предложи свой вариант – не могу подобрать хорошего синонима).

Те, кто заметил в нем эту перемену, были удивлены ей, но они не были способны понять значение и смысл этого. За один или два дня до своего ухода Баба начал считать дни на пальцах.

В 1971году один из преданных попросил разрешения у Бабы записать его голос. Баба согласился, но в то же время приказал ему не давать прослушивать эту запись никому, в течение двух лет. Тогда Баба не дал никакого объяснения своей просьбе, но ее смысл стал очевиден два года спустя.

Однажды, в 1972 году, где-то за год до Махасамадхи, Баба внезапно спросил К.К.Саха: «Где мне стоит оставить свое тело?» К.К.Сах был поражен этим вопросом Бабы, и от растерянеости потерял дар речи.

В конце 1972 года в Агре было очень холодно. Махарадж накрылся одеялом и сидел в доме Тхакура Махавира Сингха. Он выразил желание искупаться. Слуга приготовил воду и лоту, и Баба немедленно приступил к купанию. Сын Тхакура, Каранвирсингх, принес Бабе другое дхоти, на смену. Увидев, что тело Бабы мокрое, а его дхоти сухое, он сказал: «Ты не искупался?» «Искупался». «А как так получается, что твое дхоти остается сухим?»

«Это одна из необычных вещей во мне». Каранвир Сингх попросил Бабу сменить свое дхоти, но он не стал сменять одежду, говоря: «Я не знаю, когда я могу уйти, мне идти долгий путь». Это был последний даршан Бабы этой семье.

Однажды, врач из Дели, который никогда не встречал Бабу, но лечил многих пациентов, присланных Бабой, приехал в Каинчи, чтобы повидать Бабу. С врачом было еще два человека. Баба отослал их, дав каждому из них

много яблок. Врач выразил свое желание остаться в ашраме еще на некоторое время, но Баба попросил его остановиться в Наинитале, и выехать обратно в Дели на следующее утро. Когда врач уже уходил, Баба сказал: «Ты меня больше не увидишь». Врач неправильно понял слова Бабы и подумал, что его собственное время подходит к концу. По возвращении в Дели, он привел в порядок свои дела. Он совершил все нужные паломничества и затем ожидал последнего дня своей жизни. Неожиданно, он получил известие о Махасамадхи Бабы. Он очень удивился, и, только после этого, понял значение последних слов Бабы, сказанных ему при встрече.

Заботясь о будущем благополучии Пурнананда Тевари из Каинчи, за два месяца до Махасамадхи, Баба поговорил с офицером Транспортной Корпорации, и получил для Тевари перевод в Бховали, что на расстоянии восьми километров от его дома. Этот случай уже рассказан в этой книге.

На тот момент Тевари не хотел, чтобы его переводили. Его сильно задело, когда он обнаружил, что перевод произошел по рекомендации Бабы. Баба позвал Тевари к себе и сказал: «Это я тот, которого перевели, это не ты. Теперь я поеду в Амаркантак, и ты не сможешь встретиться со мной». Затем, улыбаясь, он пропел следующий стих:

«Я должен покинуть эту крепость и вал, меня переводят в другое место. Я получил срочный вызов, поэтому я должен идти». Тевари понял истинное значение слов Бабы лишь спустя два месяца.

Я [автор] поехал в Каинчи в последнюю неделю августа, и должен был вернуться в Аллахабад первого сентября. Когда до намеченного мною отъезда оставался только один день, я попросил у Бабы разрешения уехать, поскольку хотел, также, заехать еще и в Наинитал. Баба нежно взглянул на меня и спросил: «Когда ты придешь снова?» Это так или иначе заставило меня почувствовать, что я принадлежу ему. Глубоко тронутый, я ответил: «Баба, я приду, когда бы ты ни попросил меня прийти». Ласковым голосом Баба сказал: «Приходи завтра».

Я вернулся на следующее утро. После предложения ему пранаама я получил в бхандаре прасад. Проведя с ним некоторое время, я попросил его разрешения уехать, но его кратким ответом было: «Сиди сейчас».

Было около двух пополудни. Многие машины останавливались у ворот ашрама. Некоторые преданные приходили к Бабе с огромными упаковками яблок. Отослав их, Баба попрощался с нами так, как он раньше никогда не делал. Его глаза были влажными от слез любви. Майор Прамод Чандра Джоши, [теперь полковник], тогда тоже был со мной. Чувства, переполнившие нас, невозможно описать словами. Это было последнее прощание Бабы с нами.

Где-то за неделю до своего окончательного ухода, Баба сделал определенные вещи, которые обеспечили очень важные нужды людей. Еще раньше он сделал так, что в долине открыли почту и автобусную остановку, но там еще не было телефона. Очень высокопоставленный чиновник из телефонного департамента приехал к Бабе за благословением, в связи с проблемой душевного здоровья его сына.

Баба попросил чиновника установить телефон в почтовом офисе Каинчи в течение двадцати четырех часов и заверил его, сказав: «Благодаря этому доброму делу, исполненному тобой, Хануманджи выполнит твое желание». Так и произошло. Таким образом, по Милости Бабы, сложная задача по проведению телефона в этот предгорный регион, была выполнена.

Строилась ягняшала. До этого времени, каждый год Ягни проводились на импровизированных ягняшалах. Баба хотел дать ей постоянную форму до Махапрайана, и сразу же позаботился о сооружении ягняшалы под надзором Индерджи. Девятого сентября, когда уложили крышу, Баба выехал в свое последнее путешествие.

Было начало сентября. В Каинчи, и окружавших его предгорьях, становилось холодно. Ашрам был полон людей. Там находились индийские преданные и, также, много преданных приехавших с запада. Каждое утро множество посетителей, включая западных, приезжали из Наинитала, и возвращались туда каждый вечер. Баба встречал посетителей очень нежно. Таким образом один день перетекал в другой.

Баба казался здоровым во всех отношениях. Он был всё время весел и с юмором общался с присутствующими. Его доброта, щедрость, любовь и его чувство единства с другими, которое было присуще его натуре, отражались в его поведении. Он спрашивал у всех об их благополучии, давал всем прасад и благословлял всех. Седьмого сентября его пришла навестить Кумари Сарла, дочь Джаганнатха Ананда. Она сказала Бабе: «Баба, я очень обеспокоена, потому что моя фамимлия в списке по сокращению на работе, куда ты меня временно назначил». У Кумари Сарла в детстве был полиомиелит, и она не могла ходить. Но это не останавливало ее передвижений, и она передвигалась, помогая себе руками. Баба дал ей и ее отцу съесть сладостей, и настоял, чтобы они приняли прасад в бхандаре. Затем Баба спросил Сарлу: «Ты хочешь замуж?» Когда она ответила отрицательно, Баба был доволен и заверил ее, говоря: «Никто не сократит тебя по службе. Им придется подтвердить твою должность». Баба продолжил: «Я очень доволен тобой. Сегодня ты можешь просить, что хочешь». В ответ она сказала: «Баба, я хочу только твоих благословений». На это Баба посмотрел на нее глазами, полными слез, и голосом, наполненным чувством, сказал: «Отныне мне придется делать всю твою работу». Сарла чувствовала удовлетворение, получая благословение Бабы. Список на сокращение штата был отменен через несколько дней, и все должности были заново подтверждены.

Счастливое настроение Бабы распространялось и по отношению к таким грустным темам, как смертность. Временами он говорил: «Мы встречаем только тех людей, встреча с которыми предначертана. Длительность общения с каждым человеком также предопределена. Не следует грустить, если происходит расставание, или, если общение не продолжается долго». О теле он сказал: «Каждому придется умереть. Мы плачем из-за нашей привязанности или желаний».

Временами он говорил: «Кто бы ни пришел в этот мир, ему придется покинуть его. Никто не может остаться здесь. Я также уйду и никому не буду давать даршан». Когда его спросили, куда он уйдет, он ответил: «Далеко-далеко, к берегу Реки Нармада».

Однажды Баба сказал Шри Ма: «Что я могу поделать, когда Бог зовет меня?» О похоронных ритуалах он высказал следующее: «После кремации стремление души прийти в телесную форму уменьшается». Повторяя это, еще Баба добавил: «Когда Гуру покидает свою смертную форму, его ашрам становится его формой». В другом разговоре, он произнес: «Я не умру».

Восьмое сентября прошло так же, как и другие дни. В ашраме был огромный наплыв посетителей. Перед кути Бабы западные преданные пели песни, другие в кути получали его даршан. Тем временем, Баба проявил свою озабоченность Хукум Чандом и Кишаном Лалом Аророй, они оба находились в ашраме и были больны.

В то утро Баба дважды посылал за доктором из Бховали. В третий раз он отправил преданного за гражданским хирургом из Наинитала с посланием, что сам страдает от болезни сердца, и что доктору следует привезти с собой электрокардиограф. Индерджи, посланный с этим поручением, не смог ни встретить хирурга, ни получить аппарат, и был занят их поисками до одиннадцати ночи. В конце концов он вернулся в Каинчи. В течение этого времени, около трех часов дня, из Наинитала приехал Кишан Чандра Тевари, чтобы повидать Бабу. Баба и его попросил вызвать доктора из Бховали для этих двух больных. Тевари робко ответил ему, что доктор не захочет снова прийти так скоро и скажет, что необходимо некоторое время, чтобы лекарства, которые он прописал, возымели желаемый эффект. Баба сказал: «Скажи доктору, что у меня тоже болезнь сердца».

В итоге, доктор всё-таки пришел снова и нашел, что у Бабы крепкое здоровье. Он сказал, что Баба испытывал неудобство из-за повышенной кислотности. Доктор выписал назначение и посоветовал легкую пищу и покой. Затем Баба попросил доктора снова осмотреть двух пациентов из ашрама. Баба, также, послал кого-то спросить больных, было ли сообщено членам их семьи, что они болеют. Он был рад, получив отрицательный ответ от Хукум Чанда, и нахваливал его, говоря, что он хороший человек.

Вызов доктора был очень частой лилой Бабы, поскольку всего лишь один взгляд Бабы вылечил бы двух преданных. На следующий день, во время отправления Бабы, оба больных лежали без сознания, и не могли принять его даршан. После отъезда Бабы их состояние улучшилось, и они полностью выздоровели.

За ночь до своего отъезда Баба перестал принимать пищу. После многочисленных убеждений он согласился принять Рамдану.

Было одиннадцать вечера. Шри Ма, и несколько преданных сидели в его кути. Баба начал рассказывать историю. Он сказал: «Был святой, и он оставил свое тело. Его преданные и члены его семьи кремировали его тело. Через некоторое время святой вернулся». Затем он повернулся к Шри Ма и сказал: «Скажи мне, как он вернулся?» Шри Ма молчала, и Баба тоже не дал никакого ответа. Присутствовавшие преданные также не смогли разгадать эту загадку.

Девятого сентября, лишь забрезжил рассвет, Баба отправился в свое путешествие. Преданные в ашраме получили его даршан. Баба был в счастливом настроении. Он кратко поговорил со Шри Ма о своих близких преданных, которые не присутствовали на тот момент. Толпа посетителей продолжала увеличиваться. Западные преданные пели и распевали священные песни перед его кути, так же, как они делали это каждый день. Был беспрерывный поток посетителей. Баба смеялся и разговаривал со всеми очень нежно. Все посетители были очень довольны своим даршаном.

Западные преданные прервали свое пение и громко выкрикнули «Баба Ниб Карори ки Джей!» (Слава Бабе Ниб Карори). Услышав этот призыв, Баба выкрикнул из своей комнаты: «Ниб Карори мертв». Они не восприняли это всерьез. Баба часто общался шутливо.Часы пробили десять утра.

После этого Баба пошел в кути Радхи. Там Шри Ма и несколько преданных искупали его. Шри К.С.Тивари пел мантры, посвященные Господу Шиве. Сцена была похожа на ту, что в храме, когда преданные предлагают воду и молоко Шива-лингаму. Глаза Бабы отражали глубокую любовь. В его лице было непревзойденное очарование, и его пропитывала мягкая, радостная улыбка. Преданные выпили воду, в которой мыли его ноги и, следуя внутреннему порыву, оставили немного для пользования в будущем. После этого его украсили пастой из сандалового дерева и благовониями, и затем провели арати.

Баба поел саго и радостно пообщался с каждым. Среди всего этого, он постоянно говорил: «Мне нужно уйти сегодня».

Двумя годами ранее, преданный подарил Бабе тетрадь. Обыкновенно он писал в ней каждый день. Написав дату, он затем писал «Рам, Рам, Рам». Он сам говорил, что всё достигается именем «Рам». Куда бы Баба ни отправлялся путешествовать, Шри Ма везла для него тетрадь. В тот день, как обычно, Баба написал дату, 9^е сентября, и заполнил страницу «Рам». После этого он написал дату 10^е сентября и заполнил вторую страницу Рам. Затем он написал 11^е сентября на третьей странице и оставил ее пустой. Вручая книжку Шри Ма, он сказал: «Ма, эта книжка теперь твоя. Отныне ты будешь продолжать». Вся эта работа Бабы была целенаправленной и символичной. Он оставил 11^е сентября пустым, чтобы Шри Ма продолжала. Передав тетрадь Шри Ма, он передал ответственность за свою работу ей.

Было около 1 часа дня, когда Баба внезапно сказал: «Я теперь ухожу». Он попросил Кишана Чандру Тевари сказать Индерджи [Сарвадаман Рагхуванши] подать машину к воротам ашрама. Тевари пошел передавать послание Бабы Индерджи, и Баба попрощался со Шри Ма в кути Радхи. В течение своего разговора с Ма, он несколько раз сказал ей: «Ма, так, как служила мне ты, никто никогда не служил, и никто не сможет так в будущем. Когда я буду уходить, я буду плакать перед тобой, но я буду смеяться перед миром».

В тот день этот момент наступил. Благословляя Шри Ма, он сказал: «Где бы ты ни была, всё тебе будет благоприятствовать». У Бабы были слезы на глазах, когда он сказал это. Когда Шри Ма убедительно настаивала, что ей следует сопровождать его, он сказал: «Я еду к преданному доктору в Агру. Он присмотрит за мной и обследует меня своим новым аппаратом, который он импортировал из Америки. После его обследования, я на следующий день, вернусь». Успокаивая ее, он сказал: «Если понадобится, я пошлю телеграмму. Ты приезжай с Рамешем» [сын Шри Ма]. Слова Бабы стали правдой.

Попрощавшись со Шри Ма, Баба вышел из кути Радхи, и двое людей предложили ему пранаам. Баба, держа их за руки, направился к храму Ханумана, разговаривая и смеясь. Многие преданные, присутствовавшие на территории храма, подбегали к нему и склонялись у его ног. Одни шли сбоку от него, а другие следовали за ним.

Баба говорил: «Сегодня меня освободят из Центральной Тюрьмы». Эти очень многозначительные слова Бабы, сказанные в нежной манере, не были восприняты серьезно.

В прошлом, когда Баба уезжал, покидая какое-либо место, его поведение никак не было связано с сопровождающими, и он никогда не оглядывался на них. Но в тот день поведение Бабы, несвойственное ему, привлекло внимание преданных. Когда Баба добрался до храма Ханумана, он сложил руки вместе, в приветствии, и постоял так некоторое время. Это был, наверное, второй раз, когда он так делал, Впервые Баба сделал так же, во время освящения мурти.

Затем одеяло Бабы, которое считалось его символом, соскользнуло с его плеч на землю. Хотя не было видно, что Баба хотел этого, люди подняли его и накрыли ним Бабу. После этого он получил даршан в храмах Лакшми Нараина и Шивы, стоя там молча некоторое время. Затем он большими шагами направился к входным воротам. Там, у ворот, преданный сделал его фотографию, последнюю. Снова одеяло соскользнуло с его плеч. Преданные подняли его и попытались накрыть его снова, но он отказался. Это одеяло было сложено и положено в машину.

Перед тем как сесть в машину, Баба дал указания закрыть кухню и попросил организаторов ашрама отослать преданных женщин домой. Многие преданные попросили его разрешения поехать с ним, но Баба попросил молодого человека по имени Рави Кханна, который пришел к нему в услужение только несколькими днями ранее, сесть в машину. Когда Баба сел в машину, все преданные дотронулись до его ног в последний раз. Машина уже собиралась трогаться, когда как раз пришла женщина, которую Махарадж назвал Качаури Маи. Она прошла восемь километров из Бховали. Нежно она положила свою голову на стопы Махараджа. Баба сидел какое-то время молча и затем сказал: «Мать, я ждал тебя».

Как только Баба уехал, на это насыщенное и живое место опустились такие необычные тишина и уныние, какие никогда ранее не ощущались. Все преданные стали молчаливы и искали уединения. Некоторые стали делать приготовления к отъезду домой, в то время как другие сидели в своих комнатах или где-то еще. Только рабочие работали в ягняшале, и двое пациентов спали на своих деревянных кроватях.

Когда Индер джи завел машину, в безмолвном небе появилась радуга и засияла всеми своими цветами. Оценивая красоту зрелища, Баба сказал: «Индер, посмотри на это красивое создание Бога. Человек не может создать это». Радуга держалась около полутора часов, пока машина не достигла Катхгодама. По дороге Баба также разговаривал с Индер джи о судьбе и будущем. Совсем внезапно взгляд Индер джи упал на стопы Бабы. Он был очень озадачен увидев, что стопы увеличены в размере где-то в полтора раза, в сравнении с их обычным видом. Но по прибытии в Катхгодам стопы Бабы снова стали нормальными.

Выйдя из машины, Баба сел в экспресс Агра Форт с Рави Кханном. Индер попросил разрешения Бабы сопровождать его, но Баба очень нежно сказал ему: «Тебе нужно завершить крышу в Ягняшале, но я скоро позову тебя». Как Сумант покинул Рама и вернулся в Айодхиа, Индер, на своей освободившейся машине, вернулся в ашрам, приехав туда уже после заката солнца, в темноте.

В ту ночь Баба разговаривал с Рави Кханном в поезде. Шри Ма налила для него в дорогу молоко в термос и воду из Ганги в ведро. Кханна хотел, чтобы Баба выпил немного молока, но он отказался. Кханна убедительно настаивал снова и снова и, чтобы быть еще убедительней, налил немного молока в бокал, только чтобы обнаружить, что оно скисло. Баба смотрел на него, улыбаясь. Только тогда он понял, почему Баба отказывался выпить молока. Баба попросил Кханна выкинуть термос прямо из поезда, но Кханна не считал, что это будет правильно. Баба, взяв термос, выкинул его и сказал Кханне: «Не следует быть привязанным».

Потом они говорили на различные темы, и в конце Баба сказал Кханне: «Я пришел, чтобы установить праведность».

На следующее утро, десятого сентября, Баба добрался до Агры и пошел в дом Джагмохана Шармы, прибыв туда около шести утра. Шарма приветствовал Бабу. Позднее, он рассказал, что у Бабы был обратный билет на Катхгодам в тот же день, на ночной поезд.

Баба позвал парикмахера и сбрил свою бороду и волосы. Он поел только Рамданы, говоря: «Теперь крупа и фрукты менее питательны. Приготовьте Рамдану, я буду принимать ее сегодня». Затем он сказал Шарме: «Грядет плохое время. Не живи в больших домах. Будет много грабежа и убийств, живи в маленьком доме». Он говорил таким образом в течение всего дня. Он сказал отцу Шармы: «Когда тело становится старым, оно становится бесполезным. Не следует привязываться к нему». Баба был в очень веселом настроении. Видя его таким, теща Шармы спросила его: «Ты тот Баба, который однажды остановил поезд?» Баба рассмеялся на это и сказал: «Ты тоже узнала об этом».

Затем Баба посетил своего преданного, д-ра Матхура, который был специалистом-кардиологом. Баба рассказал ему о своих сердечных симптомах и попросил, чтобы тот его обследовал. Доктор сделал кардиограмму Бабы и нашел, что сердце Бабы здорово. Врач сказал, что кровь становится гуще в пожилом возрасте, и это вызывает тревогу. Он дал Бабе много таблеток, говоря, что это лекарство успокоит тревогу, если принимать его время от времени. Баба был непреклонен и сказал: «Ты ошибаешься. Я страдаю от болезни сердца». Доктор ответил, что у него новый аппарат, импортированный из Америки, и он не может ошибаться. Баба сказал: «Твой аппарат разве Бог, что он не может ошибаться?». И хотя Баба взял лекарство, которое ему дал д-р Матхур, он не использовал его. Нельзя с уверенностью сказать, какое именно заболевание было у Бабы, или чью болезнь он взял на себя на тот момент.

Баба забрал Дхарму Нараина с собой из Агры. Все трое приехали на станцию ночью, ко времени прибытия поезда. У Бабы уже были с собой билеты. Они заняли места в поезде следующем до Катхгодама, отделении первого класса. По приказу Бабы они остановились на станции Матхура, и все вышли из поезда. Некоторые преданные, присутствовавшие в это время на станции, коснулись стоп Бабы. Через некоторое время Баба закрыл глаза, и его тело начало потеть. Он попросил воды и, выпив ее, попросил отвезти его во Вриндаван. Пока Баба находился без сознания, ему давали кислород. Пока приготовлялись, чтобы измерить ему кровяное давление, Баба вытащил кислородную трубку из носа и, отстраняя прибор для измерения кровяного давления, прошептал: «Это всё бесполезно».

Сразу же после этого, Баба трижды повторил имя Бога: «Джагдиш, Джагдиш, Джагдиш», — и его тело стало недвижимо. Часы показывали 01:15. Вот так, среди ночи, одинадцатого сентября, сердце Бабы Ниб Карори остановилось и он слился с Бесконечностью в священный день Анант Чатурдаши.

Из Вриндавана тело Бабы перевезли в ашрам. Все, кто там присутствовали, были заняты необходимыми приготовлениями. Только Трилок Сингх, ночной сторож ашрама, держа руку Бабы в своей, сидел с закрытыми глазами. Он почувствовал биение пульса Бабы, но когда открыл глаза и проверил пульс снова, его не было. Таким образом, божественная игра Бабы продолжалась.

Когда вся Индия, не подозревающая об этих событиях, глубоко спала, Баба закончил свою физическую лилу в отдаленной больнице во Вриндаване, в сторонене от своих преданных. Банвари Лал Патхак, священник во Вриндаване и преданный Бабы, приехал в ту ночь в больницу, когда проводились приготовления, чтобы отвезти Махараджа в ашрам.

Когда они достигли ашрама, Патхака попросили сообщить о произошедшем преданным в Агре, Дели, Канпуре, Лакнау, Наинитале и других местах. Он позвонил тем преданным, у кого были телефоны, и разослал телеграммы остальным. Индийское радио, в утренней и вечерней сводке новостей, сообщило всей стране новость об уходе Ниб Кароре Бабы.

Благодаря Бабе я (автор) получил эту новость в Аллахабаде. Я передал эту грустную новость остальным преданным в Аллахабаде, и собравшись, буквально, в несколько минут, мы отправились во Вриндаван. Все, получившие новость, были потрясены и не могли ничего понять.