Глава пятая: Наверх, через обезьянник

— Уберите этих тварей от меня! — вопила Исидора.

Возня и визг шимпанзе оглушили Уну. Казалось, они были повсюду — кричали, фыркали, чем-то бросались.

Уна, Родерик и Адлер метнулись к ближайшему убежищу — деревянному столу, усыпанному банановыми шкурками и огрызками яблок.

Зрелый красный помидор попал Уне в голову, когда она ныряла под стол.

— Ой! — вскрикнул Родерик, поскользнувшись возле Уны и достав из-за воротника что-то маленькое и твердое. — Так это же косточка авокадо. А могли бы быть и камушки.

— Это ещё ничего, — вздохнул Адлер, показывая рыбину длиною в фут. — Прямо в лицо мне прилетела, вот так-то.

Девушка забеспокоилась, что же еще могли бросить шимпанзе.

— Мы, кажется, попали в гости к макакам, — прокомментировал Родерик.

— И не говори, — саркастически ответил Адлер.

— На самом деле, они приматы, — сказала Уна. — Шимпанзе, если быть точными. Не макаки. Я читала о них.

— Какая разница? — поинтересовался Адлер.

Уна нахмурилась:

— Ну, я не уверена. Но думаю, что приматы обычно больше макак... И сильнее.

— И вонючей, — добавил Адлер, зажав нос.

Уна не могла не согласиться. Запах стоял ужасный.

— Как Исидора попала туда? — спросил Родерик, тыча пальцем в потолок.

Неуверенная, что он имел в виду, Уна выглянула из-за стола.

Башня возвышалась вокруг, как карточный домик, построенный чьей-то неуверенной рукой. Четыре стены неуклюже клонились в разные стороны, умудряясь все же упереться в высокий потолок тремя головокружительными пролетами выше.

Уна с парнями находилась на нижнем этаже, в некой кухне. По центру помещения располагалась гигантская дровяная печь, на которой побулькивал соответствующих размеров котёл с кипящей жидкостью.

Ярусом выше, который не являлся полноценным этажом из-за отсутствия пола, пространство было заполнено разной мебелью, парящей прямо в воздухе. Уна заморгала от удивления, не веря собственным глазам.

Столы, диваны и стулья висели в воздухе без всякой поддержки, и сначала Уне подумалось, что на них наложили какое-то заклятье. Однако, приглядевшись получше, сыщица поняла, что мебель подвешена на длинные чёрные канаты, свисающие с высокого потолка.

Насколько она могла разглядеть, было еще два уровня: один над другим, с целым рядом ступенек и площадок, выступающих из стены и соединяющих один этаж с другим.

На первом уровне находились диван, люстра, угрожающего вида тяжелый большой рояль и еще более тяжелый на вид камин из красного кирпича с дымоходом. Уна покачала головой, немного удивленная тем, что камин был зажжен. Частички пепла и искры сыпались вниз, на уровень ниже, так как камин раскачивался на натянутых канатах.

Уровнем выше с потолка свисала вторая линия мебели, слегка раскачиваясь, словно причудливый маятник, на непрочных канатах из стороны в сторону: масляная лампа, кровать с балдахином, комод и туалетный столик с зеркалом. В самом верху комнаты, очень близко от висящей лампы, словно кривой деревянный палец, торчала из стены покосившаяся площадка. Она вела к ярко-красной двери, и будучи даже тремя этажами ниже, Уна смогла разобрать надпись на ней: слово «Выход» было написано жирными белыми буквами.

Дальнейшее исследование ступенек и платформ вдоль стены выявило, что лестница, ведущая с нижнего уровня на второй, находится с одной стороны комнаты, в то время как ступени, идущие со второго уровня на третий, расположились на противоположной стороне. Это создавало проблему — как добраться с одной стороны комнаты на другую при отсутствии пола — хотя вскоре Уна поняла, что это было наименьшее из зол.

Обезьяны, которые создавали так много шума, что Уне хотелось заткнуть уши пальцами, бесчинствовали на верхнем ярусе. Они раскачивались на канатах и свисали с краев мебели, словно буйные мохнатые сумасшедшие. Уна насчитала пятеро, но, казалось, что обезьяны были повсюду, раскачивая скрипучие канаты, на которых висел рояль, и используя диван в качестве трамплина для прыжков.

Там, на диване, Уна увидела испуганную Исидору, растрепанную и пытающуюся спастись.

— Кто-нибудь снимет меня отсюда?! — звала на помощь красавица.

Звери завизжали от радости, когда несколько шимпанзе присоединились к забаве, прыгая на диване вокруг Исидоры и кучи фруктов.

Что-то блестящее привлекло Унино внимание — нечто, свисающее с цепочки на шее одного из шимпанзе. Пока мохнатые твари лихорадочно скакали по подушкам вокруг Исидоры, сложно было сказать точно, что это, но сверкающий предмет смутно напоминал Уне золотой полумесяц. Бросив взгляд на остальных шимпанзе, она поняла, что у каждого примата было такое же ожерелье.

«Золотые бананы! Вот что архитектор просил нас отыскать!» — вспомнила сыщица.

Уна еще приметила, что если животные не отвлекались на конкурсантов, закидывая их едой, то пытались попасть продуктами в кипящий котел. Один из приматов, особо грозного вида, с серой полоской на глазах, вознамеривался бросить в рагу Исидорину туфельку, но передумал и угодил ею прямо в лоб Уне, когда та вылезла из-за стола, чтобы осмотреться.

— Проклятые твари! — заорала Уна, потирая лоб и ныряя обратно в убежище под столом.

— Родерик! — заплакала Исидора. — Я думала, ты мой ПАРЕНЬ!

— Так и есть, душа моя! — отозвался красавчик.

— Тогда вылезай уже, ПАРНИША! Быстро! Принеси туфлю мою, и забери меня отсюда!

Родерик побледнел:

— Ми-ми... Минуточку, моя королева!

— У тебя минута, ПАРЕНЬ! — взвыла Исидора. — Эй, вы, брысь от моих волос, злобные твари!

От этого обезьяны пришли в ликующий пронзительный восторг.

Уна похлопала обоих парней по плечу:

— В общем, план следующий. Сначала мы должны подняться по ступенькам до следующего уровня. Как доберемся, перепрыгнем по мебели на другой конец комнаты. Оттуда мы сможем подняться на ярус выше, потом снова по мебели и к выходу. Золотые бананы — на шеях шимпанзе. Нам нужно подобраться к ним как можно ближе, чтобы добыть трофеи.

— Я сам знаю, что делать! — разозлился Родерик. — Не указывай мне!

Он вскочил из-за стола и побежал со всех ног к противоположной стене, откуда можно было подняться по лестнице на второй этаж. Фрукты лавиной обрушились на него со всех сторон. Уна хотела заткнуть уши, чтобы не слышать очумелые обезьяньи вопли. Вместо того, чтобы спрятаться обратно под стол, она бросилась следом за Родериком, надеясь, что основной огонь придется на отважного красавчика.

В какой-то степени так и произошло...

Родерик брал лестницу приступом три раза, отражая картофельные и банановые гранаты. Во второй заход Уна получила помидором в спину. Споткнувшись, она полетела вперед, теряя равновесие и ощущая, как томатная жижа стекает по волосам на спину.

— Мерзкие твари! — негодовала она, но тут же поняла, что ей повезло больше, чем Родерику, которому меж глаз засветили красной спелой свёклой. Овощ раскололся о его голову, откинув парня к стене в тот момент, когда он достиг платформы второго этажа.

На секунду Уна даже испугалась, что это голова Родерика раскололась, но опускаясь на колени, чтобы убедиться, что соперник цел, Уна не увидела крови, а лишь багровый потек от свекольного сока, стекающий вниз по носу.

Поняв, что красавчик скоро очухается, Уна решилась возглавить гонку. Ближайшая к ней платформа торчала из стены на шесть футов и заканчивалась пропастью в три фута, разделяющей край платформы и подлокотник подвешенного дивана. Чувствуя, что промедление смерти подобно, она прыгнула без лишних раздумий. Но не достаточно далеко — зацепившись ногой за подлокотник, Уна грохнулась на колени к Исидоре.

Красотка взвизгнула от неожиданности.

Канаты заскрипели, и диван начал раскачиваться из стороны в сторону, словно корабль, застигнутый штормом.

— Отвалите от меня! — орала Исидора, вслепую отмахиваясь от Уны и двух обезьян, которые вплетали в ее золотые локоны куски банановой кожуры. Уна выгребла с пути кучу фруктов и присела неподалеку.

Вдруг диван резко дернулся, так как Родерик приземлился на него с боку, и на какую-то секунду сердце Уны замерло в ожидании того, что канаты порвутся, и они вместе с диваном рухнут на пол. Но крепление выдержало дополнительный вес. Под скрипы канатов Уна вытянула ноги, намереваясь переползти через Исидору, но Родерик схватил сыщицу за юбку и притянул на место.

Уна так и ахнула.

— Где же ваше рыцарское благородство, мистер Разерфорд? — упрекнула она соперника.

Родерик ничего не ответил, он лишь невежливо перешагнул через Уну и схватил одну из обезьян за лапу. Он потянул другой рукой за золотой банан, и цепочка на шее животного с легкостью поддалась. Затем он решил оттолкнуть шимпанзе в сторону, но тварь оказалась сильнее Родерика. Она перехватила его руку и без лишних усилий, как казалось со стороны, откинула парня на край дивана.

— ПАРЕНЬ МОЙ! — кричала Исидора в попытке отпихнуть вторую оставшуюся обезьяну. — Чего ты медлишь? Убери эту мерзость от меня!

— Я тут немножко занят, Исидора! — откликнулся тот, вцепившись в волосатую руку весьма ненадежно.

— Ой-ой-ой!

Крик сорвался с уст Родерика, так как шимпанзе перебросила его по воздуху своему приятелю в сторону рояля. Родерик сделал кульбит через люстру и был схвачен обезьяной сзади за плащ, прежде чем та яростным броском отправила его обратно на диван. Тот же путь он проделал несколько раз, пока твари не насытились игрой и не заскучали, отправив Родерика на крышку рояля, о которую тот громко шмякнулся, словно ударив в гонг.

Тем временем, этажом ниже, Адлер Айри пытался совладать с воинственным приматом (тем, что на морде имел серую полосу), и который спустился на пол, преградив путь к лестнице.

— Р-О-Д-Е-Р-И-К! — распевно кричала Исидора. — Вернись и спаси меня!

Но красавчик был занят тем, что пытался подняться на ноги. Он осмотрел следующий уровень с качающейся мебелью и произнес:

— У меня есть план!

Уна снова вытянула ноги на диване и собралась переползти через Исидору. Родерик может перехватить лидерство, но она не планировала сдаваться.

— И куда ж ты собралась? — спросила ее Исидора.

— Исидора, почему бы тебе... — но сыщица была грубо прервана, схваченная за талию одной из обезьян и брошенная на рояль. Юбки развевались по воздуху, словно флаги на ветру. Уна скрутила в воздухе колесо, полностью потеряв контроль над ситуацией.

К несчастью для Уны, примат на пианино был занят метанием слив в Адлера и не успел ее поймать, поэтому она грохнулась на крышку рояля. Туфли скользнули по клавиатуре, и на короткое ужасное мгновение у Уны вышибло дух, однако секунду спустя она вскочила на колени, а легкие снова заполнились едкой вонью. Падение шокировало Уну, если честно, но чудесным образом на ней не оказалось ни единой царапины.

Перед ее носом Родерик спрыгнул с пианино на подвесной камин, но, казалось, не рассчитал расстояние. Он едва успел схватиться за камин и спастись от падения с девятифутовой высоты. Его ноги качнулись вперед и попали в огонь, но парень быстро подтянулся и влез наверх, где не было обезьян. Оттуда он перепрыгнул на противоположную платформу и быстро стал пробираться до третьего уровня вверх по лестнице.

— ПАРНИША!!! — орала Исидора. — Только брось меня здесь!

— Придержи коней, душа моя! — ответил Родерик.

Уна довольно неуклюже пыталась удержаться на ногах. Туфли скользили по крышке рояля. Сыщица оперлась на один из канатов, в ожидании пока инструмент качнется ближе к камину.

Она прыгнула. Однако, как и Родерик, поторопилась. В какой-то миг она испугалась, что угодит прямо в пламя, но успела ухватиться пальцами за каминную сетку. Уна барахталась ногами в попытке вскарабкаться наверх. Казалось, что платье стало пудовым.

Откуда не возьмись появилась шимпанзе. Она была в большей степени серого, нежели черного, окраса. Хихикала по-обезьяньи над Уной с диким восторгом. Тварь схватила девушку сзади за платье и подтянула наверх. Уна посчитала, что это далеко не жест доброй воли животного, а попытка затеять новую игру в «Человекобол».

Как только Уна оказалась на камине, они с обезьяной поняли, что что-то загорелось. Секундой позднее сыщица уже знала, что именно — пламя все-таки успело лизнуть подол ее платья, и сейчас оно было объято огнем.

Страшно перепуганная серая обезьяна перебросила Уну в направлении, прямо противоположном роялю. Однако сыщица успела дотянуться до золотого банана на ее шее. Цепочка порвалась, и Уна улетела на дальнюю платформу, по пути кувыркнувшись несколько раз, пока не ударилась о стену. Она стремительно села и стала хлопать по платью, пока не поняла, что огонь был сбит, когда она катилась по полу.

— Уффф! — облегченно вздохнула она. — Все равно это было незабываемо!

— Исидора! — закричал Родерик откуда-то сверху. — Давай держись! Я подтяну тебя!

Вскочив на ноги, Уна оглядела второй ярус с качающейся мебелью. Она увидела Родерика, балансирующего на висящем комоде. Он закрепил на одной своей руке веревку, а второй конец с люстрой собирался бросить Исидоре.

Спасательный трос качнулся лишь пару раз, и вот красотка уже ухватилась за него. Она вцепилась в веревку мертвой хваткой, но обезьяна тоже не желала расставаться с ней так быстро. Однако вскоре шимпанзе сдался и переключился на Адлера, добравшегося до лестницы в самом низу башни, и стал метать в парня диванные подушки.

Вдруг вход в башню открылся, и в обезьяннике очутился мистер Хлоп. Стены затрещали под его грузные шаги, словно при землетрясении. Новая фруктово-овощная лавина обрушилась на голову этого грузного человека, и он немедленно отступил к двери, очевидно, оценивая свои шансы пройти это силовое испытание.

Тем временем Уна ускорилась, направившись на верхний ярус, и вознамерилась обогнать сладкую парочку на финальном этапе возле выхода.

Две волосатые злорадные мордашки перегородили ее путь в верху лестницы. Сыщица понятия не имела, как Родерику удалось справиться с этими шимпанзе, но она видела, как в этот момент парень тянет подругу на третий этаж. Держась за люстру, Исидора закрыла глаза и болтала босыми ногами. Они уже проделали полпути, поэтому медлить Уне было незачем.

Вспомнив недавний инцидент с серой обезьяной на камине, сыщица полезла в карман и достала из него красную фосфорную спичку. Шимпанзе протянули свои долговязые руки навстречу и смотрели с интересом на девушку. Когда Уна чиркнула спичкой о стену, приматы разом отпрыгнули.

Сыщица держала спичку перед собой на вытянутой руке.

Шимпанзе завизжали и отпрянули от пламени. Одна из них прикрыла глаза лапами, как на известной буддийской статуэтке, что при иных обстоятельствах может Уну и повеселило бы. Пока сыщица пробиралась мимо врагов, спичка потухла. Уна бросила ее вниз, превратив в еще один ингредиент странного рагу в кипящем котле на нижнем этаже.

Она добежала до края платформы и перепрыгнула на туалетный столик. Поймав свое отражение в зеркале, первое, о чем она подумала — «Ну и чудище!», но тут же весело про себя отметила: «А сейчас я в него врежусь!»

Она ударилась о зеркало, уверенная, что расколет его пополам и освободившуюся раму превратит в опору, чтобы раскачать столик. Она отчаянно вцепилась в раму, и когда край столика ударился о соседний комод, Родерик чуть не потерял равновесие.

— Не разбей ценный груз, ПАРЕНЬ! — заорала Исидора.

Родерику удалось сохранить позицию, и секунду спустя рядом с ним оказалась Исидора. Перепрыгнув на комод, Уна присоединилась к ним. При этом качнувшийся комод отправил Исидору с Родериком в полет на огромную кровать с балдахином.

— Родерик! — оскорбилась Исидора, сталкивая с себя парня. — Это возмутительно!

— Что, прости? — не понял тот, встряхивая головой.

— Я думала, ты благородный рыцарь! — обиделась красотка.

Поняв, что они впервые оказались в одной кровати, парень стал хватать ртом воздух:

— Но, королева моя... Я уверяю... Никаких грязных мыслей...

— Все вы так говорите! — огрызнулась Исидора.

— Да, правда! — не сдавался Родерик. — Я тут вообще не причем.

— А кто причем? — спросила красотка с недоверием.

— Это все она! — воскликнул Родерик, когда Уна приземлилась на их кровати и бросилась бегом по покрывалу к висящей лампе на другой стороне.

— Быстро! — заорал красавчик. — Она собирается выиграть!

Ухватившись за лампу, словно макака на лиане, Уна пролетела оставшееся пространство до деревянной платформы. Поймав опору на краю площадки, она выпустила лампу, отправив ее в сторону кровати, и собиралась уже добраться до выхода. Но не тут-то было... Ее путь преградила хитрая обезьяна, та, что была с полоской на морде.

— А ты откуда здесь взялась? — спросила Уна.

Шимпанзе бросилась на нее. Уна поднырнула и увернулась от обезьяны, но чертовка успела схватить ее за платье и что-то стащить из кармана. Мгновение спустя Уна уже высвободилась, но заметила в лапах обезьяны маленький серебряный предмет.

Это было кольцо! Та единственная улика, найденная под фургоном.

Некоторое время девушка находилась в замешательстве. Она переводила взгляд то на дверь с надписью «Выход», то на колечко в лапах ухмыляющейся обезьяны. Победа была близка, она это знала... Но улика... Дело.

Ее глаза сузились.

— Отдай обратно, маленький воришка! — заорала Уна и начала напирать на обезьяну.

Обезьяна с полоской на морде преодолела дистанцию между платформой и кроватью одним прыжком. Уна последовала ее примеру, почти допрыгнув до края кровати. Схватив полосатую за лапу, девушка просто пыталась удержаться на кровати, но золотой банан, который она выхватила у серой обезьяны выпал из руки и отскочил через кровать прямо к ногам Исидоры. Красавица алчно схватила его. Теперь бананы были только у нее и Родерика.

Но у сыщицы не было времени на раздумья. Она прыгнула на шимпанзе, пытаясь силой отобрать кольцо из цепкого захвата. Обезьяна вцепилась в девушку своими большими зубами, и они повалились на кровать. Что-то сверкнуло перед глазами девушки, и она поняла, что это золотой банан на шеи у твари.

Уна вцепилась и дернула, одновременно выкрикнув:

— Игниктис!

Перед обезьяньей мордой появился светящийся шар, и грозная физиономия вмиг стала испуганной. Животное бросило кольцо на кровать и обернулось в бегство, перепрыгивая от каната к канату как можно дальше от Уны и летающего огненного шара.

На секунду Уна почувствовала вину. Хотя она и знала, что правилами конкурса магию использовать не запрещается, ей пришлось нарушить обещание, данное Исидоре. Тем не менее, именно страх потерять важную улику, которая могла бы привести к похищенной чаше, вынудила пойти на этот шаг, а вовсе не желание заполучить преимущество с помощью волшебства.

Уна подняла колечко, а огненный шар, который был ничем иным как иллюзией, не способной причинить никакого вреда обезьяне, даже если бы та сунула в него свою волосатую лапу, растаял в воздухе. Сыщица перепрятывала улику понадежней в карманах, когда осознала вдруг, что Исидоры с Родериком давно уже нет на кровати.

Одновременно она обрадовалась тому, что Исидора могла не видеть колдовского трюка, и запаниковала, поняв, что перестала лидировать в гонке. Озираясь по сторонам, Уна заметила, что взмыленные Родерик с Исидорой уже добрались до выхода, Родерик шел впереди.

Сердце затрепыхалось в груди, Уна ухватилась за люстру и махом перелетела на площадку. Родерик остановился. Он открыл дверь, отступил в сторону и вытянул руку.

— Сначала дамы! — предложил красавчик Исидоре.

— Ой, как благородно! — радовалась Исидора, войдя в открытую дверь, за которой, как могла разглядеть Уна, их уже ожидал архитектор, чтобы поздравить победителя дня. Мисс Айри вручили что-то, похожее на синюю ленту. Следуя за подругой, Родерик получил свою красную ленту и чьи-то похвальные хлопки по спине.

Когда Уна вышла наружу, свежий прохладный ветерок носился по всей площадке, что само по себе уже было наградой. Но все же сыщица терзалась тем, что ей потребовалось схитрить.

— Отличная работа! — произнес архитектор. Уна продемонстрировала золотой банан, отобранный у полосатой обезьяны, и получила от ведущего отрезок белой ленты. Сыщица вежливо улыбнулась и отблагодарила кивком, хотя была готова смотать награду в клубок и запулить в толпу тремя этажами ниже.

Через пять минут из двери показался запыхавшийся Адлер. Его потертый плащ износился еще больше, хотя цилиндр оставался нетронутым, словно был приклеен к голове. Парень добрался до архитектора и отдал ему свой золотой банан, получив взамен зеленую ленту. Затем он улыбнулся Уне, но та не имела никакого желания улыбаться в ответ.

А вот Исидора Айри вся просто сияла от счастья.

 

Глава шестая: Академия благородных девиц

— Третье место!

Подперев ладонью подбородок, Уна сидела в огромной гостиной Маятника, спиной к трескучему камину. Уна всегда любила размышлять о чём-то в этой комнате с высоким потолком, без окон, украшенной большими гобеленами, изображающими эльфов, гномов и гоблинов. Ей безумно нравилось, что изображённые существа перемещались со своих мест, когда никто не смотрит, из-за чего композиция никогда не повторялась.

Не менее интригующим был и гигантский семифутовый маятник, раскачивающийся по центру помещения. Именно благодаря этой впечатляющей диковине дом получил своё имя, и благодаря ей же Тёмная улица вращалась в Великом потоке согласно эталонному времени.

— Третье место, — повторила девушка. Она недоверчиво покачала головой и уставилась на зажатый в кулаке кусок ленточки. — А была бы первой, Дьякон, кабы эта чёртова мартышкоголовая макака не украла у меня улику из кармана.

— Мартышкоголовая макака это тавтология, — Дьякон сидел на диванной ручке. — И ты разве не говорила, что это шимпанзе был?

— Знаешь что, Дьякон? — невпопад ответила Уна, — Мне почему-то кажется, что Исидора Айри мухлюет.

Дьякон помотал головой:

— Мухлюет? Да не может быть? Может, ты просто проигрывать не умеешь?

— Проигрывать не умею? Я? — удивилась сыщица.

Дьякон пожал плечами.

— Я только говорю, что не понимаю, как мисс Айри мухлевать могла. Если, как ты и говорила, она использовала свои женские чары и заставила Родерика Разерфорда помочь ей в силовом задании, правилами конкурса это не запрещено. Некоторые даже могут счесть это её преимуществом.

— Преимуществом? — удивилась Уна.

— Я что, неясно выражаюсь? — со всей серьёзностью спросил Дьякон.

Не согласившись с доводом, девушка вскочила на ноги.

— Но меня беспокоит вовсе не силовой аспект. Скорее, умственный.

— Может, ты просто недооцениваешь девчонку? — предположил ворон.

Уне захотелось рассмеяться. Она была уверена, что Исидора ни перед чем не остановится, лишь бы добиться желаемого. Сыщица вытащила из кармана найденное кольцо и поднесла к огню.

— Вероятно, ты прав, Дьякон, — она начала кругами ходить по комнате, чётко следуя ритму качающегося маятника. — Быть может, Исидора умнее, чем я готова признать. В конце концов, это же просто совпадение, чистая случайность, что как раз вечером, накануне Исидориной победы в первом испытании, из цыганского фургончика пропал очень могущественный предмет, с помощью которого можно выведать ответ на любой вопрос?

— Если ты о чаше-оракуле, то я вынужден повторить: в энциклопедии Арканнике нет о ней ни единого упоминания. И крайне сомнительно, что чашу, способную ответить на любой вопрос, могли в энциклопедию не включить.

Уна резко повернулась:

— Маловероятно, но возможно! Давай вообразим, Дьякон. Допустим, Исидора всё же украла чашу. Тогда она могла бы задать той вопрос: «О волшебная чаша, каков ответ к первому заданию на сообразительность?», и ответ появился бы прямо перед ней. Как ещё можно объяснить тот факт, что она быстрее всех нашла решение и пришла в музей? И даже не говори, что она просто догадалась, Дьякон. Мы же об Исидоре Айри говорим.

Дьякон было раскрыл клюв, готовый запротестовать, но затем передумал.

— Да, я вижу, к чему ты клонишь.

— А ещё, Дьякон, вот это, — девушка показала ворону кольцо, — дамское колечко, найденное под люком, ведущим в фургон. Не припомнишь, не было ли у Исидоры на руке кольца в ночь вечеринки?

Дьякон отрицательно помотал головой.

— Нет, — вздохнула Уна, — вот и я не помню.

— Ты могла бы показать кольцо и спросить, не она ли его потеряла, — предложил Дьякон.

Уна замерла, лицо её просветлело.

— Блестящая мысль, Дьякон! Сходим к ней вечером.

— Вечером? — насторожился ворон. — Не думаешь, что лучше ещё немного обдумать эту подсказку?

Он клювом указал на оставленную хозяйкой на диване белую ленточку. На ткани виднелась надпись чёрными чернилами.

Дьякон спрыгнул на диванную подушку и подцепил ленточку когтем.

— Архитектор вручил такие остальным четырём конкурсантам, чтобы они могли сходу начать завтрашнее испытание.

— Да, вручил, — девушка взяла ленточку и прочла вслух.

Сходи к ТИРАНУ РЕВЕ

Попроси КОД ИЗ БАРА

отдай ЕМУ ГОЛОС КОММУН ТИАР

в ПЕЛЬМЕНЕ ОХРЫ МАМ

Затем кивнула.

— Да, Дьякон, думаю, ты прав.

— Насчёт того, что тебе стоит потратить вечер на разгадку подсказки? — уточнил ворон.

Уна одарила его лукавой улыбкой.

— Нет, Дьякон, насчёт того, что вечер идеально подходит для встречи с Исидорой Айри. В общем, надо уметь ловить момент. Самулиган!

Эльф-слуга незамедлительно зашёл в гостиную, как будто только и ждал команды за дверью. Стук его ковбойских сапог гулким эхом отражался от пола.

— Подгонишь нам повозку? — попросила Уна. — Мы в Академию светских девиц прокатимся.

— А с подсказкой-то что? — в голосе ворона явственно слышалось неодобрение.

— Дьякон, если Исидора и вправду украла чашу, то, даже если я разгадаю подсказку, у мисс Айри в руках уже будет ответ. Как видишь, нам жизненно необходимо разоблачить её как лживую воровку.

— Которой она может и не оказаться, — заметил Дьякон. — Надеюсь, к такому исходу ты тоже готова.

Спустя тридцать минут Самулиган остановил упряжку перед входом в Академию светских девиц. Изысканно украшенное здание мерцало в свете уличных фонарей. Уна вышла из повозки и постучала во входную дверь. Дверь открыла худая, как шпала, женщина. Костлявое лицо и высокие скулы придавали ей сходство со скелетом.

— Чем могу помочь? — пробасила недовольная незнакомка.

— Это Арианна Пуше, директриса академии, — прошептал ворон Уне на ухо.

Девушка кивнула и вежливо улыбнулась.

— Здравствуйте, директриса Пуше. Я ужасно извиняюсь, что так поздно заглянула, но нельзя ли мне переговорить с Исидорой Айри?

Директриса исподлобья уставилась на гостью, губы её вытянулись в линию настолько узкую, что казалось, совершенно исчезли с лица.

— И к чему же этот неподобающе поздний визит?

Уна облизнула губы. Директриса заставила её нервничать.

— Это касательно одной вещицы, которую, как мне кажется, Исидора потеряла. Я нашла эту вещь и хотела бы ей вернуть.

Директриса приподняла тонко выщипанную бровь, и Уна впервые заметила, что глаз под ней не настоящий, а стеклянный. И тогда, глядя прямо в глаза мадам Пуше, Уна поняла, что они двигаются независимо друг от друга.

Мадам Пуше протянула руку:

— Передайте мне найденное, и я прослежу, чтобы мисс Айри его получила.

Уна нахмурилась. Вся суть этого визита заключалась в том, чтобы посмотреть, как Исидора отреагирует на кольцо, и сыщица не была готова просто передать важную улику, независимо от того, как грозно и пренебрежительно эта женщина мерила ее своим взглядом.

Глядя прямо в здоровый глаз директрисы, девушка добавила:

— Это крайне личное дело.

По ответному взгляду женщины можно было подумать, будто Уна нанесла ей смертельное оскорбление, а стеклянный глаз, казалось, вот-вот выскочит из глазницы.

— Что еще за личное дело? — послышался голос позади Уны. Она обернулась, моргая от удивления. Одетая в экстравагантное синее бархатное платье, мать Исидоры, мадам Айри, медленно вплыла под свет уличного фонаря. Она величественно улыбнулась Уне, потрепав ее за волосы.

— Ах, мадам Айри! — лебезила директриса, продолжая угрожающе смотреть на Уну. Девушка вздрогнула, когда руководительница направила на нее свой палец. — Эта девица утверждает, что у нее имеется кое-что, принадлежащее вашей дочери. Но она не готова показать, что это.

— Ах, а разве это возбраняется? — спросила мадам Айри, казалось, что маниакальный взгляд директрисы не беспокоил ее. — Я просто проходила мимо и решила заскочить, чтобы поболтать с Исидорой, как обычно, — она повернулась к Уне. — Почему бы тебе не подняться со мной. Мы могли бы проведать ее в комнате. Как тебя? Мисс Крейт, не так ли?

Уна кивнула, не в состоянии скрыть улыбку. Все складывалось лучше, чем она планировала. Самое большое, на что она рассчитывала, так это то, что директриса Пуше вызовет Исидору вниз, но тут мадам Айри приглашает Уну пройти в комнату своей дочери. Появилась отличная возможность осмотреться в поисках уже известной нам чаши прямо на местности.

Директриса Пуше пристально глянула на Дьякона, то ли от невозможности, то ли от нежелания скрыть свое презрение. Верхняя губа слегка подрагивала, когда она процедила сквозь зубы:

— Птица должна остаться здесь.

Уна покосилась на Дьякона, который, казалось, испытал облегчение. Она не могла его винить. Назвать мадам Пуше «жутковатой» означало сделать ей комплимент.

— Удачи, — быстро прошептал он, и взмыл на крышу кареты, чтобы с Самулиганом ждать возвращения хозяйки.

— Пойдем? — спросила мадам Айри, и вместе они зашли в академию, пока директриса косилась на них строго, сняли шляпки и повесили их на крючки в вестибюле.

Под вешалкой к стене прислонились зловещие розги на длинной ручке. Конец розг расширялся, как у весла, и единственное слово, выгравированное на страшном орудии, было легко различимо: «НЕПРИЛИЧНО». Уна только и могла, что вообразить бесчисленные спины светских девиц, которые отходили этими розгами.

— Я должна заняться программой обучения, — извинилась мадам Пуше, прихватив розгу и смачно шлепнув ею по ладошке, отчего нежданные гостьи так и подпрыгнули. — Полагаю, провожать вас не нужно, — кинула в их сторону директриса, резко повернулась и пошла по коридору, в котором через секунду исчезла за одной из открытых дверей. У Уны словно гора с плеч свалилась.

— Сюда, — произнесла мадам Айри, направившись к винтовой лестнице. Подобная лестница была в Маятнике, с той разницей, что в академии за ней тщательно заботились. Ковры были вычищены, люстры, висящие в приемной, сверкали. В отличие от привычных для Маятника темных пород дерева и серьезных полотен, в академии все было выполнено в нежных тонах: стены цвета лаванды с выбеленными плинтусами и живописные картины, изображающие цветущие холмы и прозрачные озера.

В воздухе витал легкий цветочный флер, по коридору разносились звуки фортепиано. Уна впервые оказалась внутри престижного интерната, и, следуя за мадам Айри по винтовой лестнице, она не могла перестать беспокоиться. Не то, что она чувствовала себя не в своей тарелке, хотя к тому были свои основания, с которыми Уна уже давно свыклась, просто ее мать с детства, пока была жива, вдохновляла дочь поступить в академию. Мадам Крейт являлась воспитанницей этой школы, и, казалось, только и ждала, что дочурка пойдет по ее стопам. Это все было до того, как Унин дядюшка решил забрать ее в свои подмастерья.

Матушка отступилась от своей идеи, но Уна всегда испытывала вину, что не выполнила ее волю. А потом появились черные мысли, что если бы она стала воспитанницей академии, вместо того, чтобы обучаться волшебству, тогда родные были бы живы. И снова сыщица вспомнила предсказание мадам Романии из Румынии, что трагедия случилась не по вине Уны. И существовал лишь один способ выяснить это наверняка, который делал поиски пропавшей чаши просто жизненно важными.

Поднимаясь по лестнице, Уна и мадам Айри встретили несколько девушек, которых старшие воспитанницы обучали правильно спускаться и подниматься по ступеням. К спинам молодых учениц были привязаны метелки, чтобы тренировать осанку. Уне инструкции о том, как высоко стоит поднимать подол, чтобы не скомпрометировать себя и не запнуться о собственное платье, казались весьма комичными.

Девушка, читавшая лекцию, высокая особа с огненно-рыжими волосами и ртом, как у ящерицы, глянула на Уну с ног до головы и ухмыльнулась. Она указала на Унины ноги, желая обсмеять ее походку. Сыщица отвернулась от воспитанниц, которые стали хихикать, демонстрируя безразличие на их реакцию. Матушка тоже когда-то учила ее ходить правильно, к счастью, без привязанной к спине метелки. И в этот момент Уна решила, что приняла когда-то правильное решение не поступать в эту глупую школу.

Комната Исидоры была ближайшей от лестницы. К удивлению Уны, мадам Айри даже не соизволила постучаться, а без церемоний толкнула дверь и вплыла внутрь, как в собственные апартаменты.

— Исидора, детка, у тебя гости, — предупредила она.

— Матушка?! — вскрикнула красотка по-настоящему удивленно.

Уна вошла в комнату, уловив сильный запах каких-то духов. Исидора, сидящая на своей кровати, мгновенно что-то спрятала под подушку. Ее матушка, казалось, ничего не заметила.

— Ты знакома с мисс Крейт? — спросила мадам, жестом представив дочери свою попутчицу. — Она утверждает, что у нее какая-то твоя вещь.

Взгляд сыщицы метался по комнате в поисках чаши. По описанию мадам Романии, чаша должна быть в диаметре ровно тринадцать дюймов, выполненная из превосходного хрусталя. Ничего подобного не оказалось ни на туалетном столике, ни на прикроватной тумбе, ни на комоде.

Двухкамерный шифоньер стоял полностью раскрытый, открывая взору бесчисленные платья, втиснутые в ряд так плотно, что места не оставалось хотя бы еще одному наряду, а не то что тринадцатидюймовой чаше. Под одеждой, внизу шкафа, располагалась аккуратная линейка туфель — и среди них снова ни следа похищенной вещицы.

Однако Уне стало любопытно, что же спрятала красотка под подушкой.

Исидора смотрела на сыщицу одновременно удивленно и высокомерно:

— У тебя моя вещица? — переспросила она. — Как это еще получилось?

Уна достала из кармана кольцо, зажав его между большим и указательным пальцами.

Красотка нахмурилась, на лице отобразилась задумчивость. Эта была совсем не та реакция, которую ожидала сыщица. Но на ее удивление, отозвалась мадам Айри:

— Ой, дорогуша, где ты нашла его? — спросила пышногрудая модистка. — Я потеряла его со вчерашней ночи после торжества.

— Оно ваше? — Оно твоё? — вразнобой спросили обе девушки.

Мадам Айри зарделась. Она открыла было рот для объяснений, но потом неожиданно сомкнула губы и протянула руку:

— Благодарю, что вернули мое кольцо, мисс Крейт. Без сомнения, оно слетело с пальца, когда архитектор сбил меня с ног и облил платье супом. Крайне возмутительно!

Брови Уны поползли кверху.

— Без сомнения, — ответила она, пытаясь скрыть недоверие. Кольцо было найдено под фургоном, а не на месте произошедшего с супом инцидента, отчего сыщица поняла, что мадам Айри что-то не договаривает. Несмотря на это, Уна положила колечко на ладонь модистки.

Мадам резко повернулась к дочери и спросила:

— Исидора, что ты там прячешь за подушкой?

Уна на секунду задумалась, что таким хитрым образом мадам хочет переключить интерес с собственной персоны и колечка. Если так, то это был мастерский ход. Сердце сыщицы забилось. Неужели все так просто? Неужели сейчас раскроется кража Исидоры?

Брови красотки нервно задергались, когда она переводила взгляд от Уны на матушку.

— Н-н-ничего! — заикаясь произнесла Исидора.

— Давай, показывай, Иси. Я видела, как ты умыкнула что-то под подушку, когда я вошла, — настаивала мадам Айри.

Исидора сощурилась:

— Вернее сказать, ворвалась. Вас стучаться, матушка, не учили?

Модистка проигнорировала ее сарказм:

— Что ты прячешь? Немедленно покажи мне!

Красотка облизнула губы и достала из-под подушки письмо: