Собственная недооценка и депрессия

 

Люди со сверхэффективным умом всегда остаются лебедями в стае уток: их беспрестанно упрекают в том, что у них чересчур длинная шея, что они занимают слишком много места и своими крыльями закрывают всем солнце, да и крякают не так мелодично, как остальные. Они делают все возможное, чтобы соответствовать утиным требованиям: учатся втягивать шею, поджимать крылья, хорониться в углу и, главное, крякать по‑утиному. Какими же странными и неприглядными становятся эти лебеди, так и не сумевшие до конца перерядиться утками! И тогда они всеми силами пытаются заставить замолчать злые языки, от чьих насмешек так страдают. Когда в самом детстве сверхэффективные осознают, что у них что‑то не так, внутри них рождается тиран, непрерывно терзающий душу.

Разумеется, вам этот внутренний тиран незнаком. А между тем, он сопровождает вас с утра до вечера, комментирует все действия, диктует, как себя чувствовать и что думать о себе. Он навязывает весьма субъективные интерпретации, точно отражающие действительность. Следуя за вами повсюду, он непрерывно болтает и заставляет вас терять время на бессмысленное пережевывание прошлого, испытывать ненужный страх перед будущим и анализировать каждое сказанное слово или поступок, ваш или кого‑то из окружения. Он сотни раз переписывает заново одну и ту же историю, причем изобретает все новые и новые версии, чтобы доказать, что вы некомпетентны и никчемны.

Самоосуждение усугубляет чувствительность сверхэффективных, заставляя их испытывать все большее чувство вины и впадать в уныние от несоответствия между собой и миром. Нередко их бросает из стороны в сторону: то они, отчаявшись когда‑нибудь стать утками, погружаются в депрессию, то вдруг, снова воспрянув духом, впадают в состояние эйфории и восторженности. Столь полярные душевные состояния еще раз объясняют тот факт, что их часто причисляют к личностям с биполярным расстройством. Постоянный упадок духа и чувство вины приводят к скрытому депрессивному состоянию. Как же печально осознавать, что ты не такой, как все в этом мире, непонятном и не желающем тебя принять.

Депрессия у сверхэффективных – не обычная, потому что, как ни странно, она не вступает в противоречие с радостью.

Риск суицида возможен лишь у тех сверхэффективных, кто одновременно страдает от сильного психологического давления. Чтобы больше не изнывать от социальной изоляции и защититься от нападок и неприятия, сверхэффективные сами отходят в сторону. Несмотря на свою сильную любовь к людям, они легко могут уйти в себя. Эти моменты одиночества успокаивают их и позволяют восстановить силы, хотя также могут наполнить и тревогой.

 

Уход в мечты

 

Поговорка гласит, что лучше жить в мечтах, чем мечтать о жизни. Но сверхэффективные так не думают. В нашей ограниченной действительности их мечты воплотиться не могут. Зато как соблазнительно мечтать о жизни, когда все идет наперекосяк! Еще в начальной школе дети со сверхэффективным умом, пытаясь сбежать от школьной рутины и мрачной реальности, совершают умозрительный побег. Их богатое воображение создает мечты более конкретные и приятные, чем действительность. Когда они сильно разочарованы или утомлены, то ищут спасения в своем параллельном мире.

Этот виртуальный мир очень продуман и наполнен чудесными мелочами. Он соответствует их ценностям, позволяет быть собой и гармонично проявлять свои способности. Они видят себя окруженными друзьями, которые их понимают и любят. Какое счастье! Правда, есть риск: слишком мечтательный сверхэффективный может проводить больше времени в виртуальном мире, чем в реальном, и убедиться, что последний менее привлекателен, чем его личный рай. В итоге у него пропадет всякое желание вписываться в картину общей действительности, и если он попробует поделиться с кем‑то этим параллельным, но таким для него осязаемым миром, его примут за мифомана и шизофреника.

Часто сверхэффективный человек находит спасение в каком‑нибудь увлечении, в необычных занятиях: это могут быть лошади, динозавры, космос… И ничто больше его не волнует, такие хобби позволяют ему забыть свои несчастья. Чтение, кино и интернет тоже способствуют этому побегу и, в то же время, могут насытить его жажду знаний и путешествий.

 

Надменность

 

Когда град насмешек и приколов ставит под угрозу и без того низкое самоуважение сверхэффективных умов, они принимают вид, полный собственного достоинства, и надевают маску безразличия и презрения. Грязное к чистому не пристанет. Высокомерность помогает защититься от боли унижения. Стыд и гордость – два аспекта, тень и свет одной и той же проблемы. «Я – червь, я – Бог», – резюмирует Кристоф Андре в своей книге «Несовершенные, свободные и счастливые»[15]. Убедившись, что найти понимание и любовь невозможно, сверхэффективный ум может пойти еще дальше, прибегнув к надменности и провоцированию. Эта надменность дарит ему трагическую иллюзию, что восхищение может заменить любовь. В его уме, живом и остром, родятся меткие, но, порой, оскорбительные реплики. Смотрите не ошибитесь: под его комплексом превосходства скрываются сомнения и неуверенность. За защиту, дарованную высокомерием, он платит ценой постоянного обмана и все растущей жаждой совершенства.

 

Мартин – хорошее тому подтверждение. Когда ему нужно вести важные переговоры со сто́ящими партнерами, он одевается с иголочки. Так ему удается спрятаться за солидностью и элегантностью. И это срабатывает. Его харизма и уверенность производят нужный эффект, хотя он‑то знает, что блефовал. Его успех лишь подтверждает ощущение обмана, совсем не добавляя ему уверенности в себе.

 

Имитирование

 

У всех нас были подобные ситуации, когда на шикарной вечеринке не знаешь, как себя вести и начинаешь подражать другим. Люди со сверхэффективным умом, ничего не понимающие в правилах социума, пытаются копировать свое окружение. И поскольку от них не ускользает ни одна деталь, делают они это хорошо. Преобладание правого полушария позволяет им ухватить особенность каждого человека, повторить интонацию и даже мимику. Так они становятся талантливыми имитаторами. Люди от души смеются, а они и рады стараться. Однако они рискуют: маска шутника со временем может стать непомерно тяжелой.

 

Приятели Фредерика называют его Фрэнки. Все очень рады, когда замечают его на вечеринке. Значит, будет очень весело, и не мудрено, ведь он выдает по три шутки в минуту! Гости рыдают от смеха. Но чем дальше, тем больше Фредерик страшится тусовок, на которые его настойчиво приглашают: там он пьет больше, чем надо, а на следующий день его одолевает тоска. И вообще, на этих вечеринках он чувствует какое‑то странное раздвоение. Словно Фредерик смотрит, как Фрэнки разыгрывает паяца, и видит, что друзья потешаются над ним, хотя юмор его на самом деле их не впечатляет. Все это веселье кажется очень ненатуральным. В его душе поселяется тревога. Однажды Фредерик оставил костюм Фрэнки в раздевалке: теперь ему можно быть самим собой, и он с большим облегчением сменил друзей.

 

В лицее Вильям часто смешит своих одноклассников, очень правдоподобно изображая преподавателей. Сегодня он тих и задумчив. К нему подходит товарищ, трясет за плечо и спрашивает: «Что, сломался автомат с шутками?»

 

Ложная сущность

 

Чтобы заполнить эту идентификационную пустоту и снизить риск возможного отторжения от общества, сверхэффективные умы создают железобетонную «ложную сущность». Это «ложное „я“» позволяет нам адаптироваться к жизни. У каждого человека есть такая более или менее ярко выраженная ложная сущность, подстроенная под его потребности. Вот как она работает.

Когда ребенок появляется на свет, он не осознает свою индивидуальность, а считает себя частью матери. Постепенно, отрываясь от нее, он начинает воспринимать себя отдельным организмом. Это принято называть «осознанием самого себя». Затем, объединяя в сознании идентифицирующие посылы, идущие от окружающих, ребенок формирует «образ самого себя». Только если посылы позитивные, у малыша развивается самоуважение. В последующие годы, пройдя путь от осознания себя до самоуважения, ребенок строит свою личность. То есть он может одновременно ощущать себя единственным и неповторимым и похожим на других людей, объединенных в некую группу. У сверхэффективных все строго наоборот. Они сталкиваются с тем, что им невозможно быть собой, потому что их не принимают такими, какие они есть. Их объединение с другими невозможно.

Ребенку нужно, чтобы его слышали, понимали и уважали. Если в семье царят уважение и терпимость, малыш дружит со своим истинным «Я». Созданный им образ самого себя соответствует тому, кем он является на самом деле. Он может быть абсолютно уверен в том, что испытываемые им чувства и желания никем не навязаны. В этом случае его «ложная сущность» остается лишь поверхностным глянцем, который значительно облегчает жизнь в социуме: учтивое поведение, хорошие манеры, осторожное проявление чувств и умение оказать уважение. Ребенок полностью сохраняет свою личность, и, главное, его слушают и уважают.

Но поскольку у семьи, воспитывающей такого ребенка, есть свои трудности, ее члены не всегда способны проявлять уважение и готовность помочь. Сверхэффективность – пока не очень изученное явление, многим взрослым не хватает интеллектуальных способностей, чтобы его понять. Родители впадают в тревожное состояние, ощущая свою беспомощность. Они не знают, что нужно ребенку, не способны ответить на его вопросы и просят его подстроиться под мир, который совсем ему не подходит. И тогда, приучившись отвечать ожиданиям общества, истинное «Я» сверходаренного ребенка мало‑помалу гаснет.