B. О предполагаемом нарушении статьи 5 п. 1 и статьи 14, взятых в сочетании

70. По утверждению заявителей, оспариваемые наказания и меры также противоречили статье 5 п. 1 в сочетании со статьей 14, которая гласит:

"Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой-либо дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или любым иным обстоятельствам".

71. Поскольку некоторые из упомянутых наказаний и мер не подразумевали лишения свободы (см. п. 61, 62 и 65 выше), не возникает и вопроса о возможной дискриминации по смыслу статьи 14, т.к. никакого ущерба пользованию правом, изложенным в п. 1 статьи 5, нанесено не было. То же можно сказать о предварительном аресте г-на Энгеля и направлении в дисциплинарное подразделение г-на Дона и г-на Шула (п. 63-64).

72. Г-н Энгель, г-н Дона и г-н Шул прежде всего жалуются на различия в положении военнослужащих. В соответствии со статьями 10 и 44 Закона 1903 г. предварительный арест, налагаемый в виде ареста строгого режима, отбывался офицерами по месту их проживания - в палаточном лагере или казармах, тогда как сержантский состав и рядовые содержались при этом запертыми в камере (см. п. 20 выше). Что касается направления в дисциплинарное подразделение, этому наказанию подвергались только рядовые (статьи 3-5 Закона 1903 г. и п. 16 и 21 настоящего решения).

Различие, основанное на звании, может войти в противоречие со статьей 14. Перечень, содержащийся в ней, не является исчерпывающим, что особенно наглядно подтверждает французский текст, и может включать и "звание". Различие в способе осуществления наказания или меры, предусматривающих лишение свободы, попадает в сферу действия статьи 14 также и потому, что оно не может не повлиять на способ, которым "обеспечивается" "осуществление" права, предусмотренного в п. 1 статьи 5. Суд не согласен с утверждением Правительства по этим двум пунктам (п. 40 (1) доклада Комиссии) и скорее разделяет позицию Комиссии (там же, п. 133-134).

Суд учитывает, что соответствующее законодательство ряда Договаривающихся Государств, судя по всему, склоняется, хотя и в разной степени, к большему равенству в области дисциплины между офицерами, сержантским составом и рядовыми. Нидерландский Закон от 12 сентября 1974 г. дает яркий пример такой тенденции. Отменив, в частности, арест со строгим режимом содержания и направление в дисциплинарное подразделение, этот Закон положил конец различиям, которые критиковали г-н Энгель, г-н Дона и г-н Шул.

Для того чтобы установить, являлись ли вышеупомянутые различия дискриминационными с точки зрения статей 5 и 14, вместе взятых, необходимо тем не менее учесть время, когда они существовали. Суд рассмотрит этот вопрос в свете своего решения от 23 июля 1968 г. по делу "О языках в Бельгии" (Серия А, т. 6, с. 33-35, п. 910).

Иерархическая структура армии влечет за собой установление различий в зависимости от звания. Различным званиям соответствует разная степень ответственности, что в свою очередь оправдывает определенное неравенство в области применения дисциплинарных мер. Такое неравенство традиционно встречается в Договаривающихся Государствах и допускается международным гуманитарным правом (п. 140 доклада Комиссии; статья 88 Женевской Конвенции от 12 августа 1949 г. об обращении с военнопленными).

В этой области Европейская Конвенция предоставляет компетентным национальным органам значительную свободу усмотрения.

В рассматриваемое время различия, против которых выступили три заявителя, существовали во внутреннем правопорядке практически всех Договаривающихся Государств. Основанные на объективном факторе, т.е. звании, эти различия были продиктованы легитимной целью, а именно поддержанием дисциплины методами, соответствующими каждой категории военнослужащих. В то время как только рядовые рисковали быть направленными в дисциплинарное подразделение, они же, совершенно очевидно, не подвергались такому серьезному наказанию, которое угрожало другим военнослужащим, а именно понижению в звании. Что касается содержания в камере при аресте строгого режима, то нидерландские законодатели могли иметь достаточно причин не применять его к офицерам. В целом законодатели, по-видимому, в этих обстоятельствах не злоупотребили свободой усмотрения, предоставленной им Конвенцией. Кроме того, Суд не считает, что принцип соразмерности, как он определен в вышеупомянутом решении от 23 июля 1968 г. (Серия А, т. 6, с. 34, п. 10, 2-й абз. in fine), был в данном деле нарушен.

73. Энгель, Дона и Шул возражали также против неравенства в обращении с военнослужащими и гражданскими лицами. Фактически гражданские лица, даже подчиняющиеся в силу своего рода занятий определенной дисциплинарной системе, не могут подвергаться в Нидерландах наказаниям, аналогичным обсуждаемым. Однако это не приводит к какой-либо дискриминации, несовместимой с Конвенцией, поскольку условия и требования армейской и гражданской жизни различны по своей природе (см. п. 54 и 57 выше).

74. Таким образом, Суд не находит нарушения статьи 5 п. 1 и статьи 14, взятых в сочетании.