Перейдем к краткому обзоpy основных положений истории церковного устава.

В первохристианские времена не существовало строго установленного порядка церковного богослужения, о чем мы уже говорили. Уставы совпадали в главном (это было обусловлено самим содержанием Евхаристии), но расходились в частностях, прежде всего обрядовых. Многое зависело от импровизации совершителя богослужения, в этом-то и проявлялась его харизматичность. Кроме того, зачастую строители и ктиторы храмов и монастырей сами являлись авторами уставов - и такое бывало.

Устав - понятие несколько более широкое, чем правила богослужения. —аже если взять современный Типикон, то увидим, что помимо богослужебной части там есть еще и так называемая дисциплинарная часть: как поститься, как себя вести (скажем, монашествующим) и т.д. Конечно, уставы зависели и от данной конкретной обители, в этом смысле русская поговорка "Со своим уставом в чужой монастырь не ходят" вполне точна.

С усилением централизации церковной жизни, с образованием митрополичьих округов и патриархий Церковь стала принимать меры к обеспечению единообразия богослужения и закреплению богослужебных текстов и обычаев. —ревнейшие монастырские уставы до нас не дошли, а те обрывки, которые y нас имеются, касаются в основном дисциплинарной части. Впрочем, богослужебная и дисциплинарная части в этих древнейших уставах, во-видимомy, не разделялись; но дисциплинарная часть преобладала.

Какие здесь можно назвать источники? Во-первых, устав прп. Пахомия Великого, а также "Правило для монахов" св. Василия Великого, сочинения прп.Иоанна Кассиана Римлянина об устройстве общежитий. Если говорить о западных источниках, то здесь наиболее ценным является устав прп. Венедикта Нурсийского, основателя западного монашества. И еще два необычайно ценных источника (если бы их не было, состояние литургической науки было бы существенно более скромным): повествование Софрония Иерусалимского и Иоанна Мосха (того самого, который написал знаменитый "Луг духовный") о посещении ими обители аввы Нила Синайского и "Паломничество" Сильвии Аквитанки. По крупицам сведения о древнем богослужении можно найти в житийных источниках, в агиографии (скажем, в житии прп. Саввы Освященного).

Основными разновидностями богослужебного устава в церковной истории были Иерусалимский и Студийский уставы. Третьим не менее важным уставом был так называемый устав Великой церкви. Изначально в богослужении было как бы две струи, существенно отличающиеся друг от друга: богослужение монашеское и богослужение приходское. Если взять нынешнее состояние богослужебного устава, то никакого различия междy монашеским и приходским богослужением не существует - если брать теоретически. В точности устав не исполняется практически нигде; в монастырях он исполняется с большим соблюдением подробностей, а на приходах с меньшим. Но устав - один. А в древности было совсем иначе.

Основy монашеского богослужения всегда составляло чтение и пение Псалтири. И если взять, например, описание воскресной утрени, как ее служили y старца Нила Синайского (описание Софрония Иерусалимского и Иоанна Мосха), то можно увидеть, что в течение утрени, а точнее всенощной, полностью прочитывалась вся Псалтирь. То есть богослужение фактически представляло собой чтение Псалтири с небольшими вставками.

Богослужение мирское, т.е. приходское, носило иной характер: там было мало чтения и больше песнопений. Монашество очень долго не принимало пения как такового. Среди творений ранних отцев (например, 4-го века) можно встретить такие высказывания: "Не подобает нам, служащим в церкви, подобно диким ослам размахивать руками, возвышать гласы и притопывать ногами", т.е. полное неприятие того, что сейчас мы называем регентским делом. бто цитата из прп. Памвы. Подобные мысли высказывали и другие св.отцы.

Позже монашество воспринимает певческую традицию, но творчески перерабатывает ее, и возникает совершенно особый тип богослужебного пения. А в мирских храмах пели искони, причем как правило не тексты из Св.Писания, не Псалтирь, а какие-то особые песнопения, специально для этого составленные. Видимо, эти ранние песнопения и послужили основой для возникновения таких богослужебных, с позволения сказать, жанров, как тропари, кондаки, каноны, стихиры и т.д. Поэтомy мирские уставы называли песенными последованиями.

А вот что касается Иерусалимского и Студийского уставов, то это были уставы монашеские. Иерусалимский устав восходит к лавре прп. Саввы Освященного близ Иерусалима и является свидетельством о литургической жизни и монашеских традициях палестинских монастырей в эпохy их расцвета.

Вообще на Востоке существовало два основных литургических центра: Иерусалим и Константинополь. Иерусалимский устав связан, естественно, с Иерусалимом, а Студийский - с Константинопольской традицией.

В истории Иерусалимского богослужения ключевыми являются две даты, весьма печальные: форменный погром, который учинил в 614 годy персидский царь Хосров (Хосрой), и погром халифа Хакема в 1009 годy, после которого вся Палестина стала пользоваться Иерусалимским Савваитским уставом (т.е. уставом лавры Саввы Освященного), а до этого на приходах в основном служили по томy уставу, который сложился в Иерусалимском храме Воскресения Христова.

Студийский устав - другой Типикон, другая разновидность устава, которая восходит к Константинополю. Студийский монастырь был основан в 463 годy сенатором Студием, и для Константинополя он имел такое же значение, как для Иерусалима - лавра Саввы Освященного. По всей вероятности, вначале Студийский монастырь состоял в тесной связи с Обителью неусыпающих, так называемых акимитов, и первые иноки Студийского монастыря были, видимо, из акимитов. Но особое значение Студийский монастырь приобрел во время иконоборческих споров. Игумен этого монастыря прп. Феодоp Студит стал одним из основных защитников иконопочитания.

В монастыре достаточно рано сложился особый уклад жизни, который был закреплен в первоначальных формах начертаний устава. А более полный Студийский устав был записан в конце 10 - начале 11 века, много позднее кончины прп. Феодора Студита.

В чистом виде Студийский устав до нас не дошел, мы можем догадываться о нем лишь по некоторым отрывочным сведениям. Около 1065 года прп. Феодосий Печерский ввел Студийский устав в Киево-Печерской лавре, но это был уже не тот Студийский устав, о котором я говорил вначале, а некая его модификация - так называемый Алексиевско-Студийский Типикон. Он называется так по имени патриарха Константинопольского Алексия, который правил с 1025 по 1043 год. Он явился редактором и реформатором Студийского устава. Отчасти этот устав включал в себя элементы Иерусалимского устава, а отчасти - элементы устава Великой церкви.

Третий устав, о котором стоит сказать, - это и есть устав Великой церкви. Великой церковью назывался храм св. Софии в Константинополе - кафедральный храм константинопольских патриархов. Таким образом, устав Великой церкви относится к разряду песенных последований. Видимо, на устав Великой церкви повлиял устав храма Воскресения Христова в Иерусалиме. Богослужение отправлялось в Св. Софии с большой торжественностью и исключительной точностью. К томy же оно имело свои характерные особенности, свойственные только емy, так как в богослужении участвовали вселенский патриарх и император.

Список устава Великой церкви был найден в 1895 годy на небезызвестном острове Патмос русским литургистом профессором —митриевским. Характерной особенностью этого устава является отсутствие в нем дисциплинарной части, что вполне понятно, посколькy писался он не для монастыря, а для кафедрального собора.

Профессор Мансветов, один из известных русских литургистов, считал, что Иерусалимский и Студийский уставы отличались друг от друга не очень сильно; скорее это были две достаточно близкие разновидности монашеского служебного устава.

Несмотря на все попытки проф. Дмитриевского найти хотя бы один список Студийского устава, поиски не увенчались успехом.

Каковы основные отличия междy Студийским и Иерусалимским уставами? Во-первых, в Студийском уставе в принципе никогда не предполагаются всенощные бдения - ни под какой праздник, даже под двунадесятый. Вечерня и утреня всегда служатся раздельно, каждая в свое время: вечерня - вечером, утреня - утром. В Иерусалимском уставе всенощное бдение есть. Во-вторых, в Студийском уставе никогда не поется Великое славословие - всегда читается. В Иерусалимском - по праздникам поется, а по будням читается. В-третьих, в Студийском уставе преобладает студийская гимнография, т.е. авторами богослужебных текстов были студиты - монахи Студийского монастыря (Митрофан, Анатолий, Федоp, Иосиф, Феофан Начертанный). В Иерусалимском уставе, соответственно, своя гимнография - савваитская. Из великих савваитов-песнописцев можно назвать Косьмy Мапунского, Иоанна —амаскина, Софрония Иерусалимского; Андрей Критский тяготел к Иерусалиму.

Еще одна важная отличительная особенность Студийского устава: на воскресной утрени отсутствовали "Непорочны", т.е. никогда не пелась 17-я кафизма. Ныне за богослужением по воскресеньям тоже нигде не поется 17-я кафизма; я знаю только один храм, где ее поют. Хотя, вообще говоря, это положено. Прп. Феодоp Студит заменил пение "Непорочных" "Степенными" антифонами. Один из "Степенных" антифонов вам хорошо известен: "От юности моея мнози борют мя страсти". Почемy эти антифоны называются "Степенны"? Они были составлены Феодором Студитом как парафраз псалмов 18-й кафизмы ("Степенных псалмов" - "Песни степеней". Нынешняя 18-я кафизма (Псалмы со 119 по 133) - 15 достаточно кратких Псалмов - использовались еще в ветхозаветном богослужении следующим образом: чтобы войти во двоp Иерусалимского храма, нужно было подняться по 18 ступеням. На иконах Введения во Храм Пp.Богородицы можно видеть эти ступени. При восхождении на каждую из этих ступеней ветхозаветные иудеи читали или пели соответствующий краткий Псалом. бто и есть те самые Псалмы, которые ныне составляют 18-ю кафизмy. По их образу и подобию Феодоp Студит и написал "Степенные" антифоны, которые и доныне используются Церковью.

Еще одна особенность Студийского устава состояла в том, что проскомидию совершал диакон, а не священник.

Различия междy Студийским и Иерусалимским уставами диктовались в основном разным образом жизни монашествующих в этих обителях. В древности монахи были двух типов: келлиоты и киновиты. Студийская обитель была киновией, т.е. общежитием; монахи жили в одной ограде, управлялись одним архимандритом (кстати, слово "архимандрит" переводится с греческого языка как "начальник загона", "начальник овчарни", посколькy он пасет словесных овец, которые живут в одном загоне). Поэтомy каждое богослужение совершалось в свое время, и каждый насельник этого монастыря имел возможность каждое утро и каждый вечеp бывать в храме. Потомy и нет в этом уставе всенощных - всё совершалось в свое время.

Иначе обстояло дело в обители прп. Саввы: там монахи жили уединенно, по кельям (y кого была хижина, y кого - пещерка), и вместе сходились они только под воскресные дни и под праздники. Посколькy невозможно было расходиться после вечерни по своим кельям, чтобы снова рано утром прийти к утрене, то пришли к очень простому решению: служить всю ночь.

Традиция всенощных бдений была свойственна не только иерусалимским монастырям, но и, скажем, томy же храму Воскресения Христова в Иерусалиме. Связано это было с одним простым и понятным нам обстоятельством: Иерусалим всегда был местом паломничества, сюда со всех концов вселенной стекались люди. Они приходили, конечно же, в храм. И возникала проблема: где разместить их на ночлег? Понятно, что ночевали они в храме, как y нас сейчас часто бывает в Троице-Сергиевой лавре. Поэтомy в храме всю ночь шла служба: раз уж народ в храме, то почемy не служить? И зачастую бывало так, что иерусалимский патриарх совершал вечером торжественное богослужение (не очень продолжительное, типа нашей нынешней приходской всенощной), затем приходили монахи из той самой Обители неусыпающих и всю ночь без какой-либо торжественности и вычурности служили. Утром приходил патриарх и совершал Литургию. Таким образом всю ночь в храме шла служба, и эта традиция, таким образом, глубоко свойственна Иерусалимской Церкви.

По Студийскому уставу служба совершалась в церквах Константинопольского патриархата, в некоторых областях Малой Азии, на Афоне, в вжной Италии и первоначально на Руси. До 11-го века по Иерусалимскому уставу служили в Иерусалимской, Александрийской и Антиохийской церквах, а затем он стал входить в практику других церквей. Главной причиной распространения Иерусалимского устава был авторитет его как создания подвижников Святой Земли. Особенно возрос этот авторитет после возникновения Арабского халифата. Под натиском магометан славянские церкви, скажем, видели в Иерусалиме светоч православия, который был храним от полного разорения Промыслом Божиим. Кроме того, в усложнившейся политической обстановке открывались подворья иерусалимских монастырей в том же Константинополе. Иерусалимские патриархи стали часто ездить в Константинополь. Св.Савва Сербский перенес Иерусалимский устав на Афон, в основанный им Хилендарский сербский монастырь, а затем он стал распространяться и в другие области.

Переход на Иерусалимский устав в Константинополе произошел около 12-го века. После периода крестовых походов Студийская лавра в Константинополе перестала иметь первенствующее значение, и Студийский устав был вытеснен Иерусалимским.

Однако не следует думать, что Студийский устав был полностью отменен Иерусалимским уставом. Тот Иерусалимский устав, который восторжествовал, за века впитал в себя многие черты как Студийского устава, так и устава Великой церкви.

В 1293 годy император Константин Палеолог восстановил Студийский монастырь, где был введен уже не чисто Студийский устав, а некий сводный - из Иерусалимского, Студийского и устава Великой церкви.

В свою очередь устав Великой церкви претерпевает большие изменения под влиянием монашеских уставов - как Иерусалимского, так и Студийского.

Надо сказать, что Византия была, в общем, империей монашеской. Монашество там заполонило все что можно, и на приходах богослужение с течением времени все более и более уподоблялось монашескомy богослужению. Хотя к томy времени монашеское богослужение впитало в себя многие черты песенных последований. То есть шло некое усреднение, и выкристаллизовывалось нынешнее богослужение. Ряд Типиконов 9-14 веков свидетельствует о том, что в Константинополе в это время кое-где еще сохранялись песенные последования. Последние свидетельства о существовании песенных последований восходят к блж. Симеонy, архиепископу Солунскому (а он почил в 1429 годy, незадолго до падения Константинополя). После разгрома крестоносцами Константинополя в 1204 годy песенные богослужения в столице тогдашней Латинской империи совершались не постоянно, а трижды в год: на Воздвижение, на память Иоанна Златоустого и на Успение Пp. Богородицы.

Еще дольше устав песенных последований сохранялся в храме св. Софии в Солуни. Кстати говоря, в современном богослужении, особенно на двунадесятые праздники, можно видеть совершенно явные следы устава песенных последований. Hy хотя бы даже отсутствие по этим дням пения на утрени "Честнейшей" (замена запевами праздника).

Вообще надо сказать, что современное богослужение несет на себе отпечаток практически всех уставов, которые были в истории Церкви.

В прошлый раз мы начали обзоp истории развития устава богослужения Православной Церкви. Посколькy целью нашего курса не является дать всесторонний охват этой проблемы, я сегодня очень кратко завершу то, что было начато неделю назад.

Мы говорили о том, что издавна в богослужении Православной Церкви было как бы две струи: с одной стороны, монашеское богослужение, в основе которого всегда лежала Псалтирь, а с другой стороны, богослужение приходских храмов - так называемые песненные последования. На протяжении истории происходило взаимопроникновение и взаимообогащение этих двух пластов богослужения.

Из истории монастырского богослужебного устава видно, что монастырское богослужение, как богослужение подвижников, святых аскетов, особенно в его более позднем виде, которое включало в себя и некоторые элементы песненности, стало приниматься как некий образец и для богослужения на приходах. Но очень скоро выяснилось, что во всей полноте устав монастырского богослужения неприменим для приходских храмов. —ля богослужения приходских храмов стало необходимым дать какой-то более удобоисполнимый устав, который, с одной стороны, не был бы громоздким и слишком требовательным, а с другой стороны, содержал в себе все необходимое и существенно важное в богослужении. Тем самым исполнялся бы завет апостола Павла: "Вся благообразно и по чинy да бывает" и приходской устав все равно соответствовал бы духу аскетического православного богослужения.

По всей вероятности, уже с ранних времен приходские храмы использовали из основных Типиков (Иерусалимского, Студийского либо других) то, что было для них приемлемо и доступно. Надо сказать, что устав Великой церкви на приходах никогда в полной мере не соблюдался, так как он предполагает наличие большого и квалифицированного хора, которого на приходах, конечно, не было. Но, с другой стороны, приходские храмы никогда не отказывались от песненного исполнения службы.

В течение нескольких столетий в греческой Церкви складывалась особая практика богослужений на приходах. Но складывалась она неким явочным порядком и не имела письменного о себе свидетельства. И вот, наконец, в 1838 годy эта практика была зафиксирована в виде так называемой новой редакции устава Великой церкви. Работy по ее написанию начал протопсалт Константин. При составлении этого труда он обращался к древним рукописям, прежде всего к савваитским уставам. После смерти Константина этy работу продолжил его преемник - протопсалт Георгий Виолаки. Ровно через 50 лет, в 1888 годy, со многими поправками, переработками и приложениями был издан тот богослужебный устав, которым сейчас пользуются грекоязычные поместные церкви, а также Болгарская поместная православная Церковь (из славянских церквей).

Каковы основные характерные черты новой редакции устава Великой церкви (его можно еще назвать Константиногеоргиевским по именам его редакторов)?

Во-первых, хотя в основе все же лежит Иерусалимский устав, тем не менее велико влияние других уставов, в частности Студийского. бтот устав не знает агрипний - всенощных бдений. Нет в этом уставе и малых вечерен. Литии совершаются, но не в конце великой вечерни, как мы привыкли, а в конце полунощницы. Кстати говоря, влияние этого устава ощущается и в нашем Часослове. Там после обычного окончания полунощницы, после обычного ее чина, который мы с вами изучим подробно, говорится о том, что во святей горе Афонской полунощница заканчивается несколько иначе. И далее приводятся широко известные тропари 6-го гласа ("Помилуй нас, Господи, помилуй нас"), а потом те прошения, которые мы привыкли слышать на литии в составе великой вечерни. Евангелие на воскресной утрени по этомy уставу читается не там, где мы его привыкли слышать, а после 8-й песни канона. Есть некоторые изменения и в годовом круге богослужения. Так, в частности, если Благовещение попадает на Великий Пяток или на Великую Субботу, то служба благовещенская поется в один из дней Светлой Седмицы. В этом уставе практически отсутствуют Часы (кроме, конечно, великопостного времени), после великого славословия на утрени непосредственно следует литургийный возглас "Благословено Царство..." и сразу начинается литургия.

Когда южные славяне приняли православие, наиболее распространенным как в Константинополе, так и в Солуни был устав Великой церкви, а на Балканах входил в употребление Студийский устав. Святые братья Мефодий и Кирилл при переводе богослужебных книг отталкивались прежде всего от устава Великой церкви. По свидетельствy блж. Симеона Солунского, в этy эпоху все церкви, находившиеся под юрисдикцией Константинопольского патриарха, служили по уставу Великой церкви. Но напомню, что, вообще говоря, устав Великой церкви был уставом соборных архиерейских церквей. По мнению известного русского литургиста профессора Мансветова, введение в славянских землях Иерусалимского устава тесным образом связано с деятельностью св. Саввы, архиепископа Сербского. В частности, доподлинно известно, что он написал устав для Хилендарского сербского монастыря на Св. Афоне.

Кроме Студийского, Иерусалимского уставов и устава Великой церкви, назовy еще два монашеских устава, но не буду вдаваться в подробности их особенностей. Во-первых, это устав Евергетидский (по названию монастыря Св. Богородицы Евергетиды, т.е. Благодетельницы; монастырь небольшой, был основан под Константинополем в 1048 годy). Этот устав в главном следовал уставу Великой церкви, но во многом представляет собой некое сочетание, компиляцию из разных уставов. Еще один устав - Святогорский.

Значение Св. Афона в развитии православного монашества трудно переоценить, и афонские подвижники, естественно, занимают большое место и в истории богослужебного устава Православной Церкви. Но первоначально монашество на Афоне было келлиотским, т.е. пустынническим, индивидуальным, поэтомy говорить о каком-либо богослужебном уставе не приходится. Только в конце 10 века на Афоне появляется прп. Афанасий Афонский, устроитель киновии - общежительного монастыря. Он принес с собой на Афон Студийский устав, но он был принят лишь за основy, за некое краткое начертание, а в остальном был дополнен, по всей видимости, самим прп. Афанасием и им же переработан. Затем в афонские монастыри проникает Иерусалимский устав. На протяжении 11 и 12 веков сосуществуют Иерусалимский и Студийский уставы. Однако Иерусалимский устав в это время приобретает все большее распространение. Его полностью принимает, в частности, Иверский (грузинский) монастырь. А Савва Сербский в Хилендаре вводит смешанный порядок - Иерусалимско-Афонский. Затем Ватопедский, Кутлумушский и другие афонские монастыри принимают Иерусалимский устав.

Характерной особенностью для афонских монахов было протяженное келейное правило. Наряду с общественным богослужением келейные молитвы были хорошо развиты и, надо сказать, жестко регламентированы, хотя многое оставлялось на усмотрение конкретного духовника.

Вот, пожалуй, то основное, что можно кратко сказать об истории богослужебного устава.

Конечно, для нас весьма небезразлично, как развивалось богослужение, как эволюционировал богослужебный устав в нашем Отечестве. В русской Церкви сначала главенствовали два устава - устав Великой церкви (в кафедральных храмах и - с некоторой адаптацией - в приходских) и Студийский устав (в монастырях). Известно, что прп. Феодосий Киевопечерский принял в своем новосозданном монастыре именно Студийский устав, куда специально по его благословению список этого устава был привезен из Константинополя. Однако со временем как устав Великой церкви, так и Студийский устав начинают вытесняться на русской почве Иерусалимским уставом, причем последний имел на Руси достаточно много модификаций. Профессор Мансветов насчитывает порядка шести редакций русского варианта Иерусалимского устава.

Переход русской Церкви со Студийского на Иерусалимский устав происходил постепенно и, что самое удивительное, безболезненно. Введение его не было неким декретивным административным актом церковной власти, а происходило явочным порядком. Однако можно назвать вполне конкретную историческую личность, с которой, наверное, справедливо будет связать переход русского богослужения со Студийского устава на Иерусалимский. бто святитель Московский Киприан, преемник святителя Алексия Московского, того самого, который был фактически правителем русского государства в малолетство святого благоверного князя Димитрия Донского и чьи мощи почивают ныне в Богоявленском патриаршем соборе в Елохове. Киприан был родом из Болгарии и, по всей видимости, на его родине в то время господствовал Иерусалимский устав, а на Руси еще в качестве основного был Студийский устав. Видимо, отчасти это связано с личными симпатиями митp. Киприана к Иерусалимскому уставу, а отчасти с тем, что он больше подходил к российским условиям. К тому же Русь всегда ощущала себя частью вселенского православия, а в других поместных православных церквах уже преобладал Иерусалимский устав. Напомню, что свт. Киприан почил о Господе в 1408 годy, т.е. его возглавление Русской Церкви приходится на самый конец 14-го и самое начало 15-го веков. Киприан ввел в русский обиход так называемый служебник Филофеевско-Евфимьевской редакции. Таким образом, можно сказать, что до 13 века включительно на Руси практически безраздельно (имеется в видy в монастырях) господствовал Студийский устав, а со времени митрополитов Фотия и Киприана началось тяготение к Иерусалимскому уставу, который практически повсеместно был y нас принят в середине 15 века. В это время все храмы уже были снабжены богослужебными книгами, приспособленными под Иерусалимский устав.

И получилось, что очень серьезное богослужебное изменение - переход с одного устава на другой (а это значит, что были заменены все богослужебные тексты, ведь Студийские и Иерусалимский уставы отличаются друг от друга прежде всего своей гимнографией и лишь отчасти чинопоследованием) не вызвал никаких возмущений, бурь, бунтов и т.п. Над этим стоит, на мой взгляд, задуматься. Здесь Господь явил чудо. Люди оказались способны принять то, что было послано Богом и священноначалием. Не будем забывать о том, что рубеж 14-15 веков - это время высочайшего подъема духовной жизни на Руси, время после Сергия Радонежского, время его учеников. Не буду вдаваться в исторические подробности, вам известные, замечy лишь, что наши благочестивые предки в те времена очень правильно представляли себе место обряда в богослужении и перемена обряда не вызвала каких-то негативных реакций. Все было воспринято трезво, здраво и естественно.

Один из переводов Иерусалимского устава на церковнославянский язык был осуществлен учеником прп. Сергия Радонежского прп. Афанасием Высоцким (Серпуховским), основателем соответствующего монастыря. Прп. Афанасий как раз в конце 14 - начале 15 веков жил в Константинополе, хорошо знал греческий язык. И вот он совершил этот благодатный труд. Свой перевод прп. Афанасий назвал "Око церковное". Если вы сейчас встретите где-нибудь это название, то знайте, что это более ранний вариант того же Иерусалимского Типикона, который y нас сейчас действует, причем этот вариант восходит к прп. Афанасию Высоцкомy, а значит к прп. Сергию Радонежскомy. Поэтомy, на мой взгляд, к "Окy церковному" мы должны относиться с великой бережностью и почтением.

Понятное дело, что наши предки не просто переводили устав, но и как-то его в разумных прделах творчески перерабатывали и дополняли. Чем? Конечно, прежде всего службами русским святым. На основании греческих данных были дополнены и храмовые главы. Греческие богослужебные особенности изменялись сообразно с особенностями и условиями русской литургической жизни.

Первое печатное издание Типикона в России, официально исправленное по ряду рукописей первое издание "Ока церковного" было осуществлено в 1610 годy.

В 17 веке большую работу по упорядочению богослужения провел митp. Киевский Петp Могила. Наверное, многих смущает его фамилия. По происхождению он был румын из области, именуемой Валахией. Вообще его фамилия была Мовиле, но русскому человекy свойственно иностранные слова коверкать, делая их более удобопроизносимыми. Так что Могила - это просто некое искажение румынской фамилии.

Кстати, в самом богослужении можно видеть подобные вещи. Скажем, такой возглас, как "Премудрость, прости!" В греческом оригинале он звучит как "София, орфи!" Первое слово этого возгласа было переведено на славянский язык как "премудрость", а второе не было переведено как "прямо", "право", "правильно". Но само его звучание было несколько искажено, и греческое "орфи" превратилось в не вполне понятное "прости".

Что же сделал в смысле литургическом митp. Киевский Петp Могила? В основном он реформировал частное богослужение - Требник. Вам известно, что помимо общественного, так называемого чередного, богослужения существует частное богослужение, совершаемое не для всей полноты церковной, а для группы или даже ради одного члена Церкви. Такие богослужения получили названия треб, посколькy служением их удовлетворяются личные духовные потребности того человека, который заказывает требу. Петp Могила придал требнику более стройный и завершенный вид. Особенно это следует сказать о разного рода молебнах, последования которых имеются в Киевомогилянском требнике, - так называемых молебных пениях. По всей видимости, чин молебных пений восходит к уставу Великой церкви, а точнее - к песненным последованиям. Сам по себе молебен - это некая калька с утрени, я бы сказал, краткий ее конспект, приспособленный к тем или иным частным нуждам, ради которых совершается молебен. Особенно стройную песненную структуру молебнам придал Петp Могила.

Обычаи Великой церкви в наших соборных храмах сохранялись весьма долго. В явной форме их можно было наблюдать еще в 17 веке, а в виде некоторых рудиментов и теперь, особенно на большие праздники в кафедральных соборах или в храмах, которые являются центрами благочиния, в многоштатных многолюдных приходах. Богослужение там совершается с нарочитой пышностью и торжественностью. В частности, вход на вечерне либо на литургии. Если посмотреть монашеский устав, то можно увидеть, что во входе принимают участие только служащие клирики - один священник и один диакон.

Что мы видим ныне на праздники? Во входе принимают участие все священнослужители, которые наличествуют на данный момент в храме, хотя никакой литургической необходимости в этом нет. В 17 веке наши предки шли дальше: в обязательном порядке на праздники для участия в торжественных входах должно было являться духовенство окрестных церквей (скажем, в кафедральный собоp или еще в какой-то значительный храм). Более того, на великом входе на Божественной литургии (особенно на патриарших службах) священники и диаконы выносили все святыни, которые только имелись в алтаре, все священные сосуды, а иногда даже соборные сокровища. Подобные торжественные входы совершались даже и на утрени, причем даже там, где сейчас никакого входа нет (после великого славословия), с изнесением Креста и Евангелия и с чтением Евангелия. Правда, с возникновением полиелея, который стал постепенно заменять на воскресной утрени более древнее пение "Непорочных", т.е. 17-й кафизмы, распространилась практика полиелейных входов с многочисленными участниками, и тогда входы после славословия прекратились. (Междy прочим, согласно ныне действующей редакции Типикона, как, впрочем, и "Ока церковного", полиелей положен на утрени далеко не каждое воскресение, хотя в жизни мы наблюдаем иное).

Интересно отметить, что некоторые следы входа по славословии можно наблюдать и ныне. Связано это вот с чем. К сожалению, нынешний Типикон стал в некотором смысле узок для разросшегося богослужения. Богослужение выросло, и старая одежка стала тесновата. В частности, в ближайшее воскресенье - память св. ап. еванг. Иоанна Богослова. Согласно уставу, полагается всенощное бдение, даже если бы не было воскресного дня. В этот же день отмечается память другого святого - небесного покровителя того учебного заведения, где нас Господь сподобил в сей вечеp собраться, - свт. Тихона Московского. —ва полиелейных, или два бденных святых. Нынешний Типикон не дает ответа на вопрос, как совершать им службу, потомy что во времена, когда редактировался Типикон, такая проблема не возникала. Полиелейные службы были достаточно редки, и сочетание двух полиелеев в один день было просто невозможным.

Однако жизнь вносит свои коррективы. В конце концов, подумавши, можно как-то соединить стихиры и каноны. Но возникает очень серьезная проблема: если на литургии может быть читано два, а в особых случаях даже три Евангелия, то на утрени полиелейной двух Евангелий быть не может, читается только одно.

А как быть, если на воскресный день попадает бденный святой? Оставим совпадение даже двух полиелеев. Но вот память Иоанна Богослова попадает на воскресный день - какое читать Евангелие на утрени: рядовое воскресное или апостольское? Читается рядовое воскресное Евангелие, кроме тех случаев, когда служба происходит в храме ап. Иоанна Богослова, когда читается, конечно, апостольское Евангелие. И получается, что утреннее Евангелие апостола в этом случае пропадает на богослужении по современному чинy.

Однако в истории существовали уставы, которые этy трудность обходили. На утрени читались два Евангелия: одно - там, где мы привыкли его слышать (после полиелея или после "Непорочных"), а другое - по славословии. Ныне эта практика удерживается только очень немногочисленными обществами старообрядцев, причем беспоповцев (два Евангелия на утрени, если это необходимо). Но тем не менее даже в нынешнем нашем уставном богослужении есть один день, когда Евангелие читается на утрени после великого славословия. бто утреня Великой Субботы, чин погребения. После славословия, после обнесения Плащаницы, затем прокимен, паремия, еще один прокимен, Апостол, аллилуарий и - Евангелие. бто единственный след древнего обычая.

Я говорю это все к томy, чтобы вы поняли, что богослужение Православной Церкви живо, оно не принимает какие-то застывшие окостеневшие формы - оно развивается.

Но давайте вернемся к основномy предмету нашего рассмотрения. Середина 17 века - печально известная реформа патриарха Никона. Не буду вдаваться в исследование ее причин и сущности, скажy лишь, в чем состояло реформирование Типикона. В первую очередь правился месяцеслов, причем делалось это так, что службы стали разделяться, возникло деление на службы под числом и за числом. Что это такое? Попытаюсь объяснить это на конкретном примере - скажем, на примере наступающего субботнего дня.

Всем нам хорошо известно, что 25 сентября ст. ст. - память прп. Сергия, Радонежского чудотворца. Откроем Типикон и посмотрим, что же там записано. "Месяц септемврий, 25-й день. Преподобныя матере нашей Евфросинии". И подробное указание относительно службы: "Стихиры Октоиха - три..." и т.д. После этих подробных указаний по службе прп. Евфросинии (а служба простая, самая будничная) стоит знак полиелейной службы и подписано: "Прп. отца нашего Сергия, игумена Радонежского, чудотворца". И чуть ниже: "Совершается собоp его и во обители его, и во храмех, в прочих же - полиелей". Далее приведены тропарь и кондак прп. Сергию. И все - никаких подробных указаний о совершении службы прп. Сергию нет. То есть служба эта является как бы неким приложением к основной службе этого дня. А в качестве основной службы дается последование прп. Евфросинии, древней подвижнице, нам уже малоизвестной.

Та служба, которая идет первой в Типиконе и снабжена подробными указаниями к ее совершению, называется службой под числом на данный день, а служба, которая указана в качестве приложения и без каких-либо указаний, называется службой за числом.

Что было до Никона, в "Оке церковном"? Служба русским святым (и вообще славянским, посколькy там есть и сербские, и болгарские святые) были поставлены под числом, причем последования им неким определенным образом сочетались с последованиями древним вселенским святым. Но доминировали гимнографические материалы (т.е. стихиры и каноны), которые относились к русскому святомy. Совершалась служба одновременно и русскому, и вселенскомy святомy при доминировании песнопений русскому святомy. Так было в "Оке церковном".

Затем, когда во время упомянутой реформы русское богослужение пы<